Один
день из жизни

Элла Климова,
"Восточно-Сибирская правда"

Казалось,
самый обыкновенный. Начавшийся с
утренней планерки — все заведующие
отделениями доложили о минувших
выходных: слава богу, без особых ЧП.
Потом уже туго заверченный: едва
выпало несколько минут передышки
на ходу. Привычный ритм, по ее
энергии и силам. Не только
физическим, когда невесть откуда
сваливаются на голову все новые
хозяйственные заботы. Но и
душевным, когда после каждой
проведенной операции ("Я
работоспособная, что такое сделать
несколько операций за день — да
проблемы нет") новое волнение
вкрадывается в сердце. И уже не
покидает его, пока состояние
пациента не оказывается "надежно
стабильным", как говорят врачи,
когда удается вытащить больного из
пропасти.

Впрочем, иным
день у главврача областного
онкологического диспансера и
одновременно активно оперирующего
хирурга Виктории Владимировны
Дворниченко быть не может. Хотя
любой медик вам скажет: быть единым
в таких двух лицах практически
невозможно—не совпадают эти
ипостаси друг с другом. Либо ты весь
день в хлопотах о текущем или, того
пуще, о капитальном ремонте
больничных корпусов; либо,
отрешившись от всего будничного,
берешь в руки скальпель. Как ей
удается нести двойную ношу, для
многих остается загадкой. Хотя сама
Виктория Дворниченко никаких тайн
из своей жизни не делает. Однажды
спросила ее: вы оптимистка?
Задумалась на мгновение:

— Я просто
всегда стараюсь верить в победу.
Всегда. Вот я вам признаюсь — у меня,
онколога, нет страха перед раком, я
знаю, что его можно победить. И я
знаю, что многое можно выстроить. Не
только здания, но и человеческие
отношения. Знаете, когда бывает
трудно? Когда кажется, что люди тебя
не понимают. Тогда накатывает — да
что мне больше всех надо? А потом
сбрасываешь отчаяние; ну что же
делать, если общество у нас такое:
многое необходимое трудно пробить,
больших начальников убедить. И
снова — что-то успеть сделать, о
чем-то не забыть, очередной отчет
подписать, перед завтрашней
операцией собраться…

Зная
Викторию Владимировну не один год,
рискну сказать: она живет
нараспашку. Открытая каждому
нуждающемуся в ее подмоге. Скорее
всего, это перешло к ней от отца,
солдата, защищавшего Москву в
Великую Отечественную, а потом
известного в нашей области юриста:
никогда не делить идущих к тебе на
"своих" и "чужих". Потому
что для каждого человека беда
остается бедою, и, если есть
малейшая возможность, нужно прийти
на помощь.

Вот она и не
делит окружающих на своих
пациентов и на тех, кто живет на
Правобережье Иркутска, в самом
запущенном и неблагоустроенном
Куйбышевском районе. Ее
избирательный округ, от которого
она баллотируется депутатом в
Законодательное собрание, значится
под номером Первым. Такое вот
случилось совпадение: эти кривые,
немощеные улочки, часто сидящие без
воды и света; эти сорок две тысячи
их обитателей, записывающихся в
очередь, чтобы в единственной
поликлинике сдать кровь; эти
пенсионеры, умудренные житейским
опытом и изверившиеся в
раздаваемых им обещаниях; эти
беспризорно слоняющиеся по
солнцепеку ребятишки, не знающие
куда себя деть, — все это,
действительно, первое по
удаленности от центра. Имею в виду
не расстояние, скажем, от улицы
Радищева, на которой стоят старые
двухэтажки завода Куйбышева, до
улицы Ленина, где находится
Иркутская мэрия. Я говорю сейчас о
сложившемся отчуждении внутреннем,
традиционном. Мол, предместье оно и
есть предместье. И суждено ему
таким оставаться.

Но для нее
это самое "предместье"—
судьба. Она живет в Куйбышевском
районе, здесь расположен ее
диспансер, по этим улочкам, будучи
совсем юной, только окончившей
мединститут, спешила к первым своим
больным. И сейчас, известным в
Приангарье хирургом, защитив
кандидатскую диссертацию,
возглавив крупнейшее
специализированное лечебное
учреждение, руководя кафедрой в
Институте усовершенствования
врачей и являясь главным онкологом
области, она в случае чего легко
пройдет колдобистыми закоулками,
не изменившимися, к сожалению, за
все 27 лет ее врачебной практики.
Собственно, так оно и было в тот
день, что провела я рядом с
Викторией Владимировной. Она шла по
"своему участку" так, как может
идти по нему только давно
практикующий здесь врач, знающий на
память всех своих пациентов и
торопящийся на очередной вызов. Вот
только пациентом для нее был не
кто-то занемогший в одном из старых
домишек; пациентом для нее сегодня,
как, впрочем, и вчера, была
городская окраина, хронически
недомогающая. Она так и сказала на
одной из встреч со своими
избирателями:"Я спасаю людей —
такая у меня профессия; я готова
лечить район и уверена, что, став
депутатом, смогу быть полезной и
ему, и всем вам".

Скорее всего,
этот случай из практики хирурга
Виктории Владимировны Дворниченко
особый — больной сам себе точно
поставил диагноз. Знаете, как он
звучит? "Кому мы тут нужны? Да
никому, мы никому не интересны!".
Вот эта реплика, раздавшаяся в цехе
фабрики полиграфических изделий,
преследовала ее потом весь день.
Потому что в этих словах — правда о
жизни округа, чьи интересы она
готова отстаивать так же горячо и
напористо, как делает это вот уже
пять лет, став главврачом одного из
лучших (по результатам лечения)
специализированных лечебных
учреждений Сибири.

Вообще же,
если у такой малой крупицы времени,
как всего лишь один день из жизни,
есть своя "отметина", то вот
вам она. Мы подошли к магазину, что в
одной из сгнивших двухэтажек на
улице Радищева — я не зря именно эту
улицу ее упомянула в самом начале
своего рассказа. Собрались,
конечно, женщины, живущие
поблизости. Уж сколько заверений от
ныне действующих депутатов
городской Думы и областного
Законодательного собрания слышали
они… — их не счесть. Но что же дела?

— Да вы
зайдите в наш подъезд, — предложила
одна из них, обратившись к
Дворниченко. — Или побрезгуете,
испугаетесь? Тут один из ваших
соперников обещался взглянуть, да,
видно, времени не нашел…

… Виктория
Владимировна еще долго будет
помнить этот подъезд. Черный, как
обуглившаяся головешка после
пожара. Дом и, впрямь, горел. И
копоть, нависшая на стенах, самая
настоящая. Только никого из власть
имущих это не интересует.
Непонятно, как сохраняют мужество и
присутствие духа его жильцы. Эта
тьма — словно символ пропасти,
существующей между властью, в том
числе, и законодательной, и
обыкновенными людьми, о которых
вспоминается в горечие денечки
предвыборных собраний. Дом под
номером 67 на улице Радищева горел
несколько лет тому назад. Так никто
и не поинтересовался из ныне
работающих депутатов, претендующих
на новый срок, как существуют в нем
люди.

Сами
понимаете, вопросы, обрушившиеся на
Дворниченко на "пятачке" у
магазина, корректностью не
отличались. И она отвечала на них
прямо, потому что вообще хитрить с
людьми в любой обстановке не в ее
натуре.

— Знаете, что
самое мерзкое в каждой
политической кампании? — спросила,
в свою очередь, она. — Самое
омерзительное — обещать "златые
горы", забывая на следующий день
после избрания и о таких подъездах,
и о погибающих зеленых островках,
вроде некогда известной станции
юнатов; выбрасывая из головы вообще
все, что и есть повседневная жизнь
тысяч сограждан.Я считаю это даже
не ложью, а преступлением перед
совестью и людьми.

Так что же
необходимо, в первую очередь, ее
Первому избирательному округу? Вот
как видится самое злободневное
глазами женщины — хозяйственницы,
не привыкшей отступать перед
сложностями и, к тому же,
пользующейся авторитетом в высоких
кабинетах. Прежде всего, необходима
целевая программа благоустройства.
Не "латание" дыр на улицах, не
асфальтовые заплатки среди
непроходимой осенней распутицы, а
четко выстроенный и экономически
осмысленный план спасения
предместья. Жизненно важно
создание детского
спортивно-оздоровительного
комплекса, чтобы оттянуть ребят от
улицы. Такие комплексы есть во всех
районах Иркутска: где-то лучше,
где-то скромнее. Его нет только в
Куйбышевском, самом глухом и
неблагополучном районе. В котором,
кстати, самый низкий уровень
медицинского обслуживания и где
сворачиваются даже те лечебные
учреждения, что есть. Она, врач, и ей
ли не понять, как нуждается район в
современной крупной больнице,
доктора которой, действительно,
могли бы стать по—настоящему
семейными для преобладающего в
предместье частного сектора. А еще
Виктория Владимировна убеждена в
том, что центру Антиспид не место
среди густо населенного жилого
массива; для лечения
Вич-инфицированных разумнее
выбрать иное место, кстати, уже
найденное в городе. А здесь, впритык
к старым стенам онкодиспансера,
должен подняться новый, оснащенный
по последнему слову практической
медицины корпус, где будут спасать
больных ребятишек, страдающих
онкозаболеваниями. Их становится
все больше и больше. Несправедливо
наказанные судьбой, маленькие
пациенты разбросанны сегодня по
многим детским отделениям и не
получают той помощи, которая
необходима им по жизненным
показаниям.

— Я иду в
Законодательное собрание, чтобы
решать накопившиеся проблемы
района, — сказала она рабочим
Речного порта. — Для себя мне ничего
не нужно, и политическая карьера
меня не интересует.

Что правда,
то правда: Виктория Владимировна
Дворниченко борется за депутатский
мандат не ради славы. Ее
известность давно вышла за границы
Приангарья. И не выигрышная роль на
"ярмарке тщеславия" ее
волнует. Врачуя людей вот уже скоро
тридцать лет, она отлично знает, что
самоценно в жизни, а что — пыль под
ногами. Просто сейчас она готова
взять на свои плечи еще и третью
ношу, потому что ее гражданская
позиция и профессиональный интерес
точно совпали: " Хочу стать
депутатом, чтобы пробить все, что
запланировала; моим избирателям не
нужно будет меня искать или ждать
приемного дня и часа. Потому что мое
рабочее место рядом, и двери моего
служебного кабинета всегда
открыты".

— Вот мы вас
выберем, а лечить-то кто будет?
Небось, времени не останется… —
Сколько же раз в течение дня
слышала она эти слова. И отвечала
без лукавства,очень серьезно:

— Я — врач, и
своей профессии не изменю никогда.
И дай вам бог быть здоровыми, но,
если придет такая необходимость,
мои знания, опыт — все принадлежит
вам. Но именно как врач я уверена:
чем больше в Законодательном
собрании будет людей,
профессионально заинтересованных
в здоровье общества, и физическом и
духовном, тем решительнее можно
будет повернуть власть лицом к
нашим общим насущным заботам.

Между прочим,
вся врачебная деятельность хирурга
Виктории Дворниченко направлена на
то, чтобы люди, как она выражается,
не трепетали перед этой
болячкой". То бишь, перед
онкологическими недугами. Чтобы к
ней в диспансер шли не в крайнюю
минуту, а, как в любое лечебное
учреждение, для профилактики.
Именно поэтому полтора года тому
назад завела порядок: по субботам
может бесплатно пройти у ведущих
специалистов обследование любой
человек, заинтересованный быть
здоровым. Что же касается своей
предвыборной кампании, то сейчас
она не сделала и не собирается
делать ни одного шага
"напоказ". Вот она такая, как
есть: открытая, не умеющая
фальшивить и еще — очень
мужественная женщина. Женщина,
бросившая вызов мужчинам — своим
конкурентам на этих выборах, и не
признающая никаких грязных
поступков, подсиживаний, той самой
"черной технологии", которая
вообще способна убить у ее
избирателей веру в элементарную
порядочность. Она предлагает им не
деньги, чтобы купить "голоса",
не продукты питания, чтобы
задобрить, и не обещания, которые
забываются сразу, как только
достигается заветная цель. Она
предлагает своему избирательному
округу профессиональные знания,
недюжинный хозяйственный опыт и
энергию. А еще — верность
предместью, с которым связана ее
жизнь. Не так уж и мало, не правда ли?

В диспансер
мы вернулись уже затемно. Неведомо,
какими путями, но в стационаре уже
знали: главврач у себя. И в ее
кабинет зашел сначала один пациент,
потом второй. Их разговор для меня
неведом: врачебная тайна есть
тайна. Но видела, как записала в
своем деловом блокноте фамилии
обоих:

— Выясню,-
мимоходом бросила мне.

Я точно знаю,
что утренняя планерка начнется с их
имен. Но это будет уже завтра, когда
наступит другой день из ее жизни…

Публикация
оплачена из избирательного фонда
В.В. Дворниченко.