Это
была неплохая школа…

1971-й год. Молодой выпускник
Воронежского технологического
института Анатолий Орлов просит
распределительную комиссию
отправить его в Сибирь, на
новостройки. Так он попадает в
Ангарск, на нефтехимический
комбинат.
— Сначала подумал
— говорит Анатолий, теперь уже,
естественно, Иванович, — поработаю
с годик, нюхну сибирских воздухов, —
и уеду домой, в родной Воронеж. И вот
уже 30 лет за плечами, я матерый
сибиряк, и вряд ли, пожалуй, кем-либо
другим уже буду…

Да, затянула
парня Сибирь. Работал слесарем,
мастером, старшим мастером,
технологом. Потом комсомольцы
избрали его секретарем АНХК, и
поскольку комбинат был
градообразующим, то и
"комсомолообразующим" был он,
как говорится, по определению.
Избирают его вскоре первым
секретарем горкома комсомола,
потом вторым — обкома комсомола, а в
самом конце 75-го — и первым
секретарем обкома комсомола. Вот
такие ступеньки… И потом семь лет
он неизменно на этом посту.

— Что же
это были для вас, Анатолий Иванович,
за годы? Чем они стали в
человеческом, личностном смысле?

— Я окунулся
в водоворот таких крутых дел, что
некогда было оглянуться назад. Это
было время, когда человек
действительно получал и
воспитание, и образование через
труд. Труд был девизом, символом,
смыслом жизни. Мне повезло — для
области это был расцвет ударных
комсомольских строек. Край гремел
звоном рельсов БАМ, усть-илимской
стройки. Вообще, ударная стройка
стала визитной карточкой области.
На стройки постоянно приезжали
писатели и поэты, композиторы и
певцы, театральные коллективы.
Агитпоезд "Комсомольской
правды" челноком следовал от
одной ударной стройки к другой.

— Тут
надо особо заметить, что стройки
были и интернациональными.

— А как же!
Как же не вспомнить, на
Усть-Илимской ГЭС трудились отряды
из всех братских социалистических
стран — Болгарии, Венгрии,
Чехословакии, ГДР, отряд болгарских
водителей с численностью в сто
"бойцов" показывал чудеса
трудового героизма.

— Я
представляю, с каким скепсисом на
лице сегодняшний читатель прочтет
слова о трудовом героизме…

— Пусть
скептик развернет карту области,
найдет на ней города Братск,
Усть-Илимск, Саянск, Шелехов,
станции на БАМе Магистральный,
Звездный, Ния, Улькан. Железные
дороги, гидроэлектростанции,
крупнейшие в стране и мире заводы и
комбинаты — они вот, наяву, их можно
пощупать руками. Да, сегодня многие
из них живут очень трудной жизнью —
но это, как говорится, уже из другой
оперы. Фундамент экономического
потенциала области закладывался в
основном руками молодых, руками
комсомола.

Строились не
просто предприятия, не города даже,
рождались целые
территориально-промышленные
комплексы. Это было новое слово в
освоении диких мест. Можно нередко
услышать, что молодежь, мол, ехала
на ударные стройки за "длинным
рублем", за большими деньгами. Да,
было и такое, но сказать, что
"рубль" был определяющим, у
меня язык не повернется. Молодежь
ехала участвовать в серьезнейшем
деле, и не просто участвовать, а
проверяла свои силы, характер,
училась принимать решения и
претворять их в жизнь.

Да, наши
стройки умели убеждать лучше, чем
многие дискуссии, книги, лозунги.
Здесь закалялись настоящие
характеры. Не все становились
строителями-сибиряками. До 40
процентов приезжих не выдерживали
нагрузок и возвращались домой. Но
большинство оставалось,
становились сибиряками. Женились,
пускали здесь корни, воспитывали
детей. Рождались движения работать
"За себя и за того парня",
"Двадцатитысячников",
вставали на ударную вахту в честь
60-летия Октября. Вахты, повышенные
социалистические обязательства,
посвященные съездам комсомола и
памятным датам истории страны, —
все это можно сейчас обсмеять. Да,
были парадные почины и формализма —
хоть отбавляй. Но все это шелуха, а
главное — большой и
самоотверженный труд тысяч молодых
юношей и девушек, — его-то не
спишешь со счета.

— Я
понимаю, Анатолий, ударные
комсомольские стройки стали школой
жизни целого поколения тех лет. Но
ведь не только на них трудилась,
жила молодежь, комсомол…

— Разумеется.
Но стройки, о которых мы сегодня
говорим, как бы окрашивали особым
светом то время. Ведь недаром ребят
этих звали первопроходцами. Они
были ими и по существу, и по образу
характера. Да, наверное, были
комсомольцы, которых, возможно,
мало трогало, что там делается на
БАМе. Но я-то говорю о своем
восприятии того времени, о том, что
мне повезло жить и работать бок о
бок с людьми, которых выпестовала,
выстроила их характер трудная, но и
благодарная атмосфера трудового
подвига. Вот Виктор Лакомов — это же
человек-легенда, прославленный
бамовский бригадир и в то же время
скромный, застенчивый даже человек.
Таким он и остается сегодня, он,
настоящий герой нашего времени.

Что же
касается жизни комсомола в
утвердившихся, "спокойных"
городах и поселках… Мы старались
молодых занять делом. Ребятишки
помладше втягивались в
"Зарницы", игры "Кожаного
мяча", мы многих "трудных"
зачисляли в военно-спортивные
лагеря. Студенты проходили школу
жизни, практического опыта в
отрядах ССО, по всей области шли
конкурсы профессионального
мастерства, областные фестивали — и
международные, и творческие. Один
из них — "Молодость. Творчество.
Современность" оказался, к
счастью, долгожителем — он
существует и поныне.

У многих моих
товарищей по комсомолу проявился
именно в то время организаторский
талант; они стали замечательными
комсомольскими вожаками. Кстати, и
сегодня этот опыт им пригодился на
административной работе на самых
различных ответственных
должностях. Я могу назвать имена
Леонида Шагина в Усть-Илимске,
Геннадия Козареза и Вадима Лефяева
в Братске, Евгения Соловьянова в
Ангарске, Павла Уханова в Иркутске,
который затем сменил меня на посту
первого секретаря обкома
комсомола.

—
Анатолий, можешь вспомнить
наиболее яркие события тех лет?

— Их было
очень много. Это, конечно съезды
комсомола — 18-й и 19-й, делегатом
которых мне довелось быть. Поехать
на съезд, участвовать в его работе
считал для себя огромной честью
любой комсомольский работник. Надо
особо отметить интернациональную
дружбу молодежи тех лет. Об
интернациональных трудовых
десантах и отрядах по линии ССО я
уже говорил. Но как не назвать
фестиваль молодежи в Гаване —
яркое, впечатляющее событие. У нас
на Байкале фестивали иркутской и
монгольской молодежи были яркими
образцами дружбы наших стран.

—
Анатолий, сейчас я хотел бы задать
вопрос, на который, наверное, не
просто ответить… Вот был комсомол,
организация, которая и вроде бы
делала немало, но вдруг в одночасье
распалась… А может, потому и
распалась, что время комсомола ушло
и ностальгировать по этому поводу
не стоит?

— Да, вопрос
сложный, однозначно на него не
ответишь. Но вот давай так. Очертим
(еще раз!) круг комсомольских дел —
хотя бы "моего" комсомольского
времени. Комсомол и ударные стройки
страны — это же не затея
одноразовая какая-то. Ведь ставкой
было — развитие страны, необъятных
просторов Сибири. Решалась по
существу стратегическая задача.
Это раз. Вовлекались в это мощное
движение тысяч, десятки тысяч
молодых людей, "параллельно"
проходя жизненную школу. Студенты,
школьники, пионеры — огромный отряд
молодежи никогда не был обойден
вниманием комсомола. (Еще раз — это
"Зарницы", военно-спортивные
лагеря, педотряды, отряды ССО и
многое другое). Далее — забота о
молодежи творческой. Мы собирали
их, встречались, разговаривали,
помогали с выпуском книг,
поэтических сборников; премия
имени Иосифа Уткина — это
комсомольская премия. А среди
молодых ученых проходил конкурс на
премию имени Янгеля… Немало
делалось и по месту жительства —
вспомним хотя бы многочисленные,
действующие в каждом ЖЭКе клубы по
интересам. В общем, перечислять
можно долго… А в моральном,
нравственном, воспитательном
плане? — Ну вот, возьмем
элементарное событие —
комсомольское собрание,
конференцию. Молодые люди
собирались для того, чтобы сообща, в
коллективе решать вопросы своего
бытия. Это были уроки коллективизма
— по самому большому счету. Что
плохого, что решалось это не в
одиночку, а сообща. Общество,
община, собрание — оно ведь в корнях
русского человека. Пусть ерничали
над пустословием, формализмом —
было и такое. Но ведь было и хорошее,
дельное, нужное. А мы вместе с водой
выплеснули и ребенка. Сейчас многие
поняли: не к чему было обвинять
комсомол в излишней
заидеологизированности — он этим
никогда особо не отличался, и если
это случалось, мы знаем, почему. Но
мы развалили струк-ту-ру. А вот это
зря. Перестроившись, те же
городские, районные молодежные
организации могли бы все эти годы
быть у дела. То, что есть сейчас,
задачу объединения молодых на
каких-то более-менее существенных
моментах сегодняшней непростой
действительности — им решить не
удается. Что сейчас представляет
собой молодежь, с кем она, куда идет,
кто ее воспитатель? Нет, и это
главное, поддержки государства, нет
государственной молодежной
политики по большому счету. В
результате люди и на крупных
производствах, по существу,
разобщены. А о силе коллектива
вспоминают лишь тогда, когда нужно
объединиться… на забастовку по
выплате зарплаты. Я подчеркиваю —
молодым людям в разобщении
особенно тяжело. Я надеюсь, придет
время, в нашей стране это поймут, и
многое из того, что было доброго,
вернется. По крайней мере, очень
хочется в это верить.

Беседовал
Борис АБКИН.