Устоит
ли под Иркутском "пирамида
Хеопса"?

18 апреля мир отмечает
"Международный день
памятников". Этот, не слишком
известный в народе, праздник
заслуживает внимания, поскольку
имеет прямое отношение к Иркутску.
Наш город вошел в "золотую
сотню" городов мира, которые
удостоены чести считаться
памятниками мировой культуры. Это
значит, что Иркутск находится под
недремлющим оком международных
организаций, всегда готовых
принимать меры и спонсировать.
Впрочем, последнее случается не
часто. Кроме того, Иркутск попал в 114
"населенных мест" России,
которые получили статус
"исторических" и нуждаются на
законном основании в трепетном к
себе отношении. Спецкор
"Восточки" Владимир Кинщак
обратился в Центр сохранения
историко-культурного наследия при
Комитете по культуре областной
администрации, чтобы узнать, как и
что, конкретно, его сотрудники
сохраняют и с какими достижениями
они пришли к профессиональному
празднику… В беседе приняли
участие начальник археологической
службы Михаил Скляревский и
заведующий издательским отделом
ЦСН Алексей Гаращенко.

— Начнем с
"как", — предложил Михаил
Скляревский. — Наш Центр, как и
другие охранительные учреждения,
руководствуется в работе законом
СССР об охране памятников от 1976
года и соответствующим законом
РСФСР, принятым в 1978 году. СССР
давно нет, РСФСР — тоже, а закон
действует. Мы же, хотим этого или
нет, вынуждены иметь дело с
документами международных
организаций, таких, как
"Юнеско", подчиняться
международным конвенциям и
хартиям. Кроме того, ожидается
закон о земле. Очень важно
обеспечить сохранность
археологических объектов при
массовом освоении земельных
участков. Нужны новые технологии,
новое законодательство, которое
будет соответствовать XXI веку. Мы
возлагаем большие надежды на новый
закон.

— Как-то
вяло этот долгожданный закон
принимается. Где он?

— Прошедшей
осенью новый российский закон об
охране памятников рассматривался в
Думе во втором чтении. Закончилось
тем, что закон был по непонятным
причинам отклонен. Его
рассмотрение отложено минимум на
год.

— Чем, на
ваш взгляд, привлекателен проект
закона?

— Он
определяет статус Центров по
сохранению. Если сейчас мы значимся
при Комитете по культуре областной
администрации, то с новым законом
охранительные организации войдут в
структуру государственной власти.
Этот статус снимет существующие
ныне юридические шероховатости. А
бюджетное финансирование избавит
нас от необходимости самим
зарабатывать деньги на сохранение
памятников. В законе будут учтены
современные требования, многие
положения международных хартий,
принятые в мире нормы.

—
Международные нормы — вещь,
несомненно, хорошая. Но давайте
говорить предметно. Что хорошо у
них и плохо у нас, а что — наоборот? И
давайте рассмотрим это на
конкретном, близком вам предмете.
Шишкинские писаницы:

— И у нас? и у
них однозначно плохо одно —
отношение людей к памятникам. В
случае с наскальной живописью. У
людей, которые смотрят на древние
рисунки, появляется желание
сделать что-то самому — оставить
след, взять кусочек на память. То и
другое приводит к порче памятника.
Это общая проблема. Скажем, в храме
Амона в Луксоре можно полюбоваться
надписями в стиле "Здесь был
Федя", выполненными в разные
времена на всех земных языках.

Что у них
положительного? Это методики и
технологии по укреплению и
консервации. Уровень выше, чем у
нас. Нам часто приходится
"изобретать велосипед".
Скажем, составы для наскальной
живописи, которые у нас
разрабатывали много лет, давно
существуют за рубежом. Другое дело,
что зарубежные составы стоят во
много раз дороже, чем изготовленные
нашими химиками.

— Бывая
за границей, я обратил внимание на
то, что там памятники истории и
культуры активно эксплуатируются.
На них государство зарабатывает
деньги. А у нас?

— Да,
особенностью зарубежных систем
охраны памятников является
концепция, в соответствии с которой
памятник лучше сохраняется, если он
"работает". Мы не можем
наладить это у себя по разным
причинам. Где-то из-за отсутствия
финансирования, где- то из-за
отсутствия опыта, из-за плохих
дорог, больших расстояний. Ведь
эксплуатация памятника
предполагает наличие целого
туристского комплекса — гостиницы,
рестораны, сфера услуг…

—
Наверное, и турист у них не тот. Мне
кажется, будь под Иркутском в
эксплуатации пирамида Хеопса, ее бы
мигом разобрали на строительство
гаражей…

— Я тоже
думаю, что разобрали бы, — улыбается
Михаил Яковлевич. — Наш турист
сильнее и энергичнее. Впрочем, в
этой проблеме есть еще одна
сторона. "У них" чаша весов, на
которой лежит прибыль, часто
перевешивает чашу, на которой лежит
сохранение памятника. Из общения с
зарубежными коллегами я сделал
вывод, что если сохранение
памятника упирается в потерю
прибыли, то памятник чаще всего
погибает. У нас с этим вопросом
обстоит дело лучше.

— В Иркутске,
к примеру, удалось спасти сильно
разрушенный Дом Попова, — вступает
в разговор Алексей Гаращенко. —
Этот дом (библиотека напротив
центрального рынка) был
практически полностью разрушен, на
его месте хотели сделать
автостоянку. Нам удалось убедить
власти сохранить памятник. Сегодня
он восстанавливается. Конечно, есть
и отрицательные примеры. Это здание
по Карла Маркса, 19. Памятник стоит
без крыши и без окон. Вопрос до сих
пор не решен. Это развалины здания
середины 19-го века за кинотеатром
"Гигант", в котором
размещалась типография известного
иркутского издателя Сизых. Не
нашлось пока организации, которая
взялась бы за его восстановление.
Нужны большие вложения, а отдача
придет не скоро.

— С
финансированием возникают
парадоксальные вещи, — продолжил
Алексей Николаевич. — Решение о
строительстве моста через Ангару
позволило археологам провести
спасательные работы на том месте, в
которое мост упрется. То, что там
находится стоянка древнего
человека, известно давно. Не было
лишь средств, чтобы ею заняться. Об
этом лучше расскажет Михаил
Яковлевич.

— Да, угроза
уничтожения памятника во время
строительства позволила нам
активизировать работу. Археологи
обрабатывают территорию
строительства, и только после этого
туда приходит техника. Мы уже
обнаружили два культурных
горизонта, которые не были
известны. Очень интересный
комплекс III — VII тысячелетия, а может
быть, и еще более древний. Комплекс
занимает огромную площадь — 45 тысяч
квадратных метров.

— Так что
же, получается, что люди поселились
здесь не в XVII веке, а значительно
раньше, и Иркутский острог был
поставлен не в диком, а в обжитом
месте?

— Несомненно.
Заселение территории, на которой
был построен город, происходило
минимум 40 тысяч лет назад. Здесь
жили предки древних азиатов. На
территории города три уникальных,
мирового значения археологических
объекта. Один — на территории
госпиталя в предместье Марата. Это
первая, открытая в России еще в 1871
г., палеолитическая стоянка.
Знаменитый Глазковский некрополь,
на котором работал академик
Герасимов. Это, кроме того,
"стоянка Арембовского",
открытая при строительстве
Топкинского микрорайона.

— Это
археология. А какие еще на
территории Иркутской области есть
памятники?

— Это
памятники архитектуры, которые
включены в список памятников
федерального значения, — отозвался
Гаращенко. — Иркутский
драматический театр,
Крестовоздвиженская церковь,
Спасская церковь.: У нас они
числятся как памятники
архитектуры, но, на мой взгляд, это
памятники историко-культурного
наследия. В соответствии с
законодательством все они должны
финансироваться из федерального
бюджета. К сожалению, картина
выглядит иначе.

И Алексей
Николаевич рассказал, как в селе
Бельск был разрушен дом декабриста
Громницкого, который находился под
федеральной охраной. У государства
не нашлось средств ни на его ремонт,
ни на то, чтобы его выкупить.
Кончилось тем, что хозяин дома его
полностью разобрал. По отношению к
этому человеку возбуждено
уголовное дело. Ему грозит тюрьма и
компенсация нанесенного
государству ущерба. Этот пример
показателен тем, что в нем
проявляется наш общий культурный
уровень.

—
Давайте перейдем к работе ЦСН. Что
вы планируете "сохранить" в
этом году?

— На этот год
из областного бюджета (что
показательно, потому что большую
часть средств мы получаем именно из
областного бюджета) выделены
средства на реставрацию двух
больших объектов. Это Троицкая
церковь и бывший дом губернатора.
Они должны быть отреставрированы в
течение года. Областная
администрация намерена не
размазывать деньги по мелким
объектам, а направлять их на
объекты крупные и доводить работу
по ним до конца. В 2000 году ЦСН будет
решать главным образом вопросы
реставрации. Именно на это
направлена областная программа
финансирования.

— А из
федерального бюджета вы деньги на
реставрацию получаете?

— Иркутская
область ходит в пасынках у
федерального центра, — сказал
Михаил Яковлевич. — Сложилось так,
что наша область финансируется
хуже, чем кто-либо. С центральными
областями и сравнивать нельзя.
Когда приезжал Владимир Путин,
губернатор обратился к нему с этим
вопросом. Лишь после того, как
президент дал задание Министерству
культуры, появились какие-то
деньги. Наши "миллион двести" —
одна из последних цифр в колонке
финансирования.

—
Давайте поговорим о веселом.
Милиция в свой День торжественные
собрания и концерты устраивает,
военные — торжественные построения.
А как вы намерены отметить свой
профессиональный праздник?

— Традиции у
нас еще слабы, и этот день у нас
рабочий. Будет ли "построение",
зависит от начальства. Надеемся,
что оно нас поздравит.