Георгий
ТРИФОНОВ:

"Экономика
работает в пределах здравого
смысла"

Владимир
МОНАХОВ, "Восточно-Сибирская
правда"

20 миллионная тонна целлюлозы
будет сварена на заводах
акционерного общества
"Братсккомплексхолдинг". По
расчетам специалистов, это должно
было произойти в начале 2001 года, но
прошлой осенью братчане
значительно прибавили в
производстве продукции — на треть
больше стали давать товарной
целлюлозы, а выпуск фанеры и
древесно-волокнистых плит удвоили.
Поэтому более точная дата
торжества обозначится чуть позже,
ведь на Братском ЛПК готовятся к
новому подъему производства.
Впрочем, летом
прошлого года было не до юбилеев.
Огненная стихия вывела из строя
целлюлозное производство,
перечеркнув все усилия коллектива
по стабильной работе предприятий.
Пожары на предприятиях случались и
раньше, но такая огненная мощь
подкосила впервые. Выйти из беды
собственными силами было
невозможно. Заручились поддержкой
корпорации "Илим Палп
Энтерпрайз", держателя основного
пакета акций получили солидный
иностранный кредит для
восстановительных работ. Самое
главное — убедили исполнительную
власть Иркутской области, что
комплекс сумеет выйти из патовой
ситуации, но для этого нужно на
короткое время освободить его от
платежей в региональный бюджет. И
при поддержке губернатора Бориса
Говорина "бюджетные каникулы"
для Братского ЛПК были
предоставлены. Сегодня уже
невооруженным глазом видны приметы
подъема.

Полным ходом
идут восстановительные работы — к
июлю производства заработают вновь
технологически устойчиво. К этому
времени, было обещано на
профсоюзной конференции, средняя
заработная плата вырастет более
чем на одну тысячу рублей и
составит на круг 3500. Кстати, в
коллективном договоре вновь
прописан ряд социальных гарантий
для лесохимиков по выдаче кредитов,
выплате пособий при выходе на
пенсию, поощрение тех, кто в течение
года не болеет. Кстати, о долгах по
выдаче заработной платы здесь
вспоминают реже, так как в феврале
долги погашены, а текущую зарплату
выдают строго по графику. За два с
половиной года работы в должности
генерального директора
холдинговой компании Георгию
Трифонову удавалось даже в
жесточайших условиях стихийных и
экономических бедствий решать
застарелые и постоянно возникающие
проблемы управления комплексом,
умело лавируя между беспощадными
жерновами политики и экономики,
находя защиту в спасительной нише
социального партнерства. О том, как
это удается, наш разговор с
генеральным директором
акционерного общества
"Братсккомплексхолдинг"
Георгием ТРИФОНОВЫМ.

—
Наблюдая за работой комплекса со
стороны, я пришел к выводу, что в
поисках оптимальных решений вы
вернулись к технологии текущего и
перспективного планирования, от
чего многие руководители поспешно
отказались, обманувшись рыночной
демагогией… Но, как показало время,
планирование как экономическая
дисциплина тоже укладывается в
рыночные отношения.

— И вы не
ошиблись. С января на Братском ЛПК
действует приказ N 1, в котором на
год вперед прописана жизнь
комплекса. Управленцы высшего и
среднего звена теперь более четко
знают, что и когда надлежит сделать,
поскольку известна дата спроса за
исполнение. Стихия рынка действует
в процессе сбыта и торговли готовой
продукции, а там, где вершится ее
производство, все должно быть четко
отлажено. Сегодня понятием
технология охватывается не только
производство, но и организация,
финансы, экономика. И приказ N 1, в
котором прописана жизнь 12800
работников комплекса, позволяет
нам в четком ритме вести дела. А
четкий ритм — это постоянное
преодоление дороги в гору, только
она приближает к успеху. Уже
который месяц подряд мы наращиваем
выпуск основной продукции —
целлюлозы, картона, фанеры,
древесно-волокнистых плит…

— Тем не
менее в читательских кругах еще с
советских времен сложился четкий
стереотип, что Братский ЛПК — это
хронический аутсайдер экономики. И
любые сообщения об успехах
воспринимаются как временные, не
дающие гарантии на будущее. Готовы
ли вы это мнение опровергнуть?

— Сразу
скажу, что Братский ЛПК в
аутсайдерах экономики никогда не
был, хотя частенько попадал в
трудное положение. Дело в том, что
простая мысль — экономика работает
только в условиях здравого смысла —
почему-то все время в стране
подвергается сомнению. Наш
комплекс задумывался и был
построен в строгом единстве с
лесозаготовкой и ее переработкой.
Но экономические реформы в регионе
начали с того, что леспромхозы в
поисках лучшей жизни отделились от
переработчика сырья. А в результате
и сами разорились, и комплекс
оставили без сырья. Немало времени
понадобилось и понадобится еще,
чтобы вновь наладить надежную
схему поставки древесины на заводы
лесохимии и лесопереработки.
Наконец-то все поняли, что, как и при
командно-административной, так и
при рыночной экономике, кто ведет
глубокую переработку древесины,
тот и должен владеть лесными
ресурсами. Год назад при поддержке
властей всех уровней нам удалось
восстановить по современным
стандартам эту ключевую часть
бизнеса. Одиннадцать
лесозаготовительных участков
заработали в тайге на базе бывших
разоренных промхозов. Причем все
они вошли в состав комплекса и
обеспечивают значительный прирост
заготовок древесины. Благодаря
этому мы смогли нарастить выпуск
продукции и планируем в 2001 году
возобновить выпуск пиломатериалов
на лесодеревоперерабатывающем
заводе, который был остановлен
из-за нехватки сырья.

Ключевым
поворотом в этой проблеме стало то,
что областная власть поддержала
идею крупных лесопереработчиков по
закреплению лесосечного фонда в
необходимых для гарантированного
обеспечения сырьем объемах. Теперь
у нас есть долгосрочный договор,
который позволяет в течение
полувека на отведенных территориях
заготавливать до двух миллионов
кубометров древесины. Только
благодаря этому идея объединения
заготовителей и производителей в
холдинг воплотилась на практике.
Уже в текущем году мы намерены
повести собственные лесозаготовки
до 45 процентов. Благодаря этому мы
полностью обеспечены сырьем и
первую зиму за последние восемь лет
вошли с достаточным запасом сырья,
к переработке которого готовы все
наши заводы. И для того, чтобы
сырьевой поток не иссякал, мы ведем
активную инвестиционную политику
по возобновлению техники. Только за
год минувший на эти цели потратили
82 млн. рублей, а нынче задействуем
финансовых ресурсов в полтора раза
больше. Сегодня вся
лесозаготовительная техника
поставлена на компьютерный учет, и
это позволяет нам на современном
уровне вести контроль за
производственными мощностями,
вовремя возобновляя их. Кстати, мы
будет пополнять парк
отечественными машинами, хотя
претензий к нашей технике
предостаточно. Но мне кажется, что в
рамках "Сибирского
соглашения" пора помочь
алтайским машиностроителям. И
существенным шагом в этом
направлении могло бы стать
снижение налога на приобретение
автотранспортных средств до двух
процентов, как это сделано во
многих регионах России, а в
Архангельской области этот налог
для лесозаготовителей и вовсе
отменен. Это бы позволило больше
приобретать лесной техники,
понуждая машиностроителей
наращивать ее выпуск.

— Когда
постоянно призывают к повышению
роли государства в регулировании
рыночной экономики, то почему-то не
замечают, что такое регулирование
на самом деле уже происходит. Вы
постоянно ссылаетесь в разговоре
на поддержку областных, городских и
районных властей…

— И эту
поддержку мы постоянно ощущаем.
Достаточно вспомнить, что
администрация Иркутской области
провела индивидуальную работу с
каждым крупным
лесоперерабатывающим
предприятием, наметила этапы
финансового оздоровления и при
этом обозначила свое участие в этом
процессе. В частности, колоссальным
подспорьем для нас стало то, что
были снижены железнодорожные
тарифы на перевозку лесопродукции
в области и частично за ее
пределами. Аналогично будут
снижены тарифы Восточно-Сибирским
речным пароходствам при
транспортировке леса по Братскому
водохранилищу. После тяжелого
летнего пожара, который нанес
колоссальный убыток целлюлозному
производству, без поддержки власти
нам было бы сложно в короткое время
преодолеть спад. И уже сегодня,
благодаря росту производства,
повышаются платежи в бюджеты
разных уровней. А с апреля мы
начинаем отдавать долги за
предоставленные нам областью
"бюджетные каникулы". Отрадно,
что в последнее время мы находим с
властями разных уровней понимание
роли и задач, стоящих перед
холдинговой компанией, которая
выступает своеобразным
локомотивом региональной лесной
экономики. Особенно важно, что
власть поощряет сотрудничество в
рамках Союза промышленников
области и координационного совета
"Сибирского соглашения",
которые разрабатывают выгодную для
территорий и производителей
стратегию единого подхода к
ценовой политике, правильное
построение конкурентной борьбы,
достижения баланса в
лесовосстановлении и
лесозаготовке. Очень важно, что мы
научились находить ключевые
моменты в сотрудничестве с властью,
которые нас объединяют, делают
партнерами на социальном поле
области. Единственное, что меня
тревожит, так это отставание
предприятий лесного комплекса
области от наших конкурентов в
европейской части России.
Сибирский регион по многим
позициям отстает, как минимум, на
год. И мы это ощущаем, поскольку
"Братсккомплексхолдинг" по
вертикали входит в корпорацию
"Илим Палп Энтерпрайз",
которая владеет предприятиями в
Чехии, Санкт-Петербурге и Котласе,
где активно внедряются современные
экономические подходы. Многие из
них мы берем на вооружение, и
хотелось, чтобы власть оперативней
откликались на эти новации. В
частности, интересен опыт
Ленинградской области по
регулированию поценной оплаты за
лес. Суть его в том, что цены
варьируются в зависимости от
глубины переработки в регионе. Если
ты торгуешь круглым лесом — платишь
максимальную цену, если ведешь
глубокую переработку —
минимальную. Очень важно вернуться
к экологическим проблемам
лесопромышленного комплекса, к
пересмотру нормативной базы, по
которой контролирующие органы
судят о нашем влиянии на сибирскую
природу.

— А в чем
здесь проблема? Насколько я
осведомлен, на территории
более-менее успешно претворяется в
жизнь федеральная экологическая
программа, согласно которой нам
удается снижать объемы вредных
выбросов.

— В целом
обстановка удовлетворительная.
Хотя нам не удалось выполнить из-за
экономического кризиса все
намеченное в программе, назову два
показателя. Только за минувшее
десятилетие снизили загрязненные
стоки в водоемы более чем в три
раза, а выбросы в воздушный бассейн
— более чем в пять раз.

—
Впечатляет!

— Не
торопитесь с положительными
оценками. При этом комплексу
контролирующие органы выставили
штрафы в размере более девяти
миллиардов рублей за 1998 год.
Поскольку вся выпущенная нами
продукция была оценена всего лишь в
три миллиарда рублей, а остаточная
стоимость комплекса оценивается в
пять миллиардов, то заплатить такие
деньги мы не смогли. В результате на
нас подали в суд, который к этой
сумме прибавил еще 4,5 миллиарда
рублей, посчитав, что, не уплатив
наложенные штрафы вовремя, мы тем
самым незаконно пользовались не
принадлежащими нам деньгами. Более
скромную, но все же внушительную
сумму почти в один миллиард рублей
экологи предлагают выставить и за
1999 год. На нас набросили удавку, с
помощью которой комплекс можно
окончательно разорить. Все эти
действия находятся за пределами
здравого смысла, для этого
достаточно сравнить с бюджетом
Иркутской области, который чуть
превышает сумму в шесть миллиардов
рублей в год.

— Но если
суд — третья власть — не находится
на вашей стороне, то значит, по
закону все правильно?!

— Не хочу
выглядеть правовым нигилистом, но
вы же знаете, что закон формален. А в
основу действующих для Братского
ЛПК нормативов заложены
теоретические разработки,
полученные в лабораториях НИИ на
новом технологическом
оборудовании и без поправок на
действующее производство.
Происходило это в годы, когда
политика и экология тесно
смыкались, как близнецы-сестры.
Именно на экологии многие
зарабатывали свой политический
капитал, не задумываясь, к чему это
может привести…

— И к
чему это, на ваш взгляд, привело?

— А к тому,
что река Вихорева, в которую мы, как
и было запроектировано, сбрасываем
очищенные сточные воды, одним
росчерком пера была переведена в
водоем высшей категории, где должна
якобы нереститься рыба осетровых
пород. Зачем же смешить народ? Рыба
в реке Вихорева, куда мы
десятилетия сбрасываем после
очистных сооружений воды, по
определению жить не может. И это
понятно самому принципиальному
экологу. Но нас беспощадно
штрафуют, что мы не можем достичь
уровня предельно допустимых
сбросов, установленных на бумаге,
но не достижимых в жизни.
Аналогичное положение и с
воздушным бассейном. Я хорошо
знаком с экологическими проблемами
лесоперерабатывающих предприятий
скандинавских стран, где чистотой
вод и воздуха обеспокоены не меньше
нашего, но таких драконовских
нормативов там не встретишь.

— Стойте,
стойте! Уж не предлагаете ли вы
свернуть все наши действия по
защите природы?

— Ни в коем
случае! Но думаю, что, защищая
природу, не надо терять ориентир
здравого смысла. Поставив перед
нами недостижимые нормы, комплекс
подводят к черте банкротства, но
самой природе от этого лучше не
становится. Сегодня я часто слышу,
что надо беречь лес. А я вам скажу,
что тайгу нужно рубить больше,
потому что очень много
образовалось перезрелого леса,
который падает, создает завалы,
которые хорошо горят. Человек в
тайге — это плохо, но отсутствие
человека в тайге — еще хуже.
Помните, как "зеленое
движение" Братска запретило
строительство нового цеха варки…

— Я
освещал эту проблему и помню, что
этот факт был расценен как победа
общественного движения над
бюрократией
командно-административной системы.

— Осмелюсь
ваш общественный пафос притушить
пессимистическим итогом. Если бы
цех построили, то экономическая и
экологическая ситуация в Братске
была бы намного лучше. А так
экономика понесла потери в 22 млн.
долларов, ведь было много
построено, закуплено и
смонтировано оборудования,
которое, к сожалению, осталось
неиспользованным. К сожалению,
"зеленые" об этом предпочитают
помалкивать. Дескать, это не наши
проблемы. А чьи же они, если в итоге
борьбы за более чистый воздух жить
стало хуже? Надо извлекать уроки из
таких ситуаций не только
промышленникам, но и борцам
движения "зеленых".

— И что
же вы предлагаете?

—
Собственного говоря, наши
предложения были услышаны, и на
комплексе при организационной и
научной поддержке Минприроды
начался трехлетний эксперимент по
отработке не лабораторных, а
реальных производственных
нормативов предельно допустимых
норм для водного и воздушного
бассейна.

— Значит,
лед тронулся?

— Но пока
ледоход сойдет и образуется чистая
вода истины, контролирующие органы
нас продолжают душить по прежним
казуистическим нормативам. Так что
можем до торжества истины, как
предприятие, и не дожить. К
сожалению, признав нашу правоту в
одном и позволив начать
эксперимент, никто не отваживается
приостановить действие прежних
нормативов, и колесо
государственной бюрократии
наезжает, давя нас. В
контролирующих органах
торжествует принцип "лишь бы
правильно было оформлено", а в
том, что на самом деле в основу его
положен "мнимый вред", никто
признаваться не хочет.

— Может,
в этом заложен скрытый механизм
конкурентной борьбы за рынки сбыта?

— Я для
многих, может быть, открою тайну, но
наш комплекс никому в стране не
составляет конкуренции. Дело в том,
что мы выпускаем совершенно разную
по составу, хотя одного
наименования продукцию. Причем,
обратите внимание, экологически
чистую продукцию, которая имеет
широкий спрос на азиатском и
европейском рынках. Только в Китае
за последнее время мы удвоили сбыт
продукции с маркой
"Братсккомплексхолдинг".
Активно работаем на рынках
Восточной Азии. Словом, честно
зарабатываем, чтобы комплекс мог
укрепляться и дальше обеспечивать
работой 12800 братчан. И как бы нас ни
пытались загонять в угол, спасением
для сибиряков всегда будет лес.

Комплекс
строго спланированных
социально-экономических подходов с
опорой на собственные силы
позволил предприятиям Братского
ЛПК и весной прибавить в росте
производства целлюлозы, картона,
древесно-волокнистых плит, фанеры.
Благодаря этому с марта на заводах
перешли на двухразовую выдачу
зарплаты, а на апрель наметили
дополнительный прием рабочих для
фанерного производства, которое,
получив четкое обеспечение
качественным сырьем, достигнет
предельных мощностей. Для многих
стало очевидным, что по всему
производственному периметру
"Братсккомплексхолдинга" идет
стабилизация и закрепление успеха,
задавая тон в социальной жизни
региона.