За три
года до смерти…

Владимир КИНЩАК,
"Восточно-Сибирская правда"

До недавнего времени
интерес российских СМИ к Латвии был
соизмерим с масштабами этого
карликового государства. И если бы
не "гуманитарные"
эксперименты прибалтийских
лилипутов, в России давно бы забыли
об этой древней новгородской
вотчине. Однако суд над 80-летним
антифашистом Кононовым обрел
масштабы международного скандала.
Латвия опять оказалась в центре
внимания российских политиков,
газет и телевидения. Было даже
произнесено страшное слово:
"апартеид". Русским в Латвии
оно знакомо давно. Для учителя
физики рижской школы Ивана
Ивановича Иванова, чьи предки
пришли в Водскую пятину (так
называли эту землю новгородцы) еще
в IX веке и который учил уму-разуму
сначала меня, а затем и моего сына,
оно давно стало реальностью. На
днях у нас появилась возможность
побеседовать.

— Только с
тобой я и могу поговорить, —
признался старый учитель. — С
коллегами и учителями из других
школ разговаривать откровенно
невозможно. Все, что касается
русскоязычной школы, — табу,
запретная тема. Люди боятся сказать
лишнее слово. Это слово может
стоить работы. И хотя страх есть и у
меня, я отвечу на твои вопросы.
Только, пожалуйста, не называй мою
фамилию.

— Ни в
коем случае. Мой собеседник — Иван
Иванович Иванов. Сколько стоит,
кстати говоря, работа учителя в
Латвии?

— Здесь мы
равноправны с латышскими
коллегами. Все учителя и в
латышских, и в русских школах живут
в нищете. Зарплата молодого учителя
— 45 латов. Этих денег не хватит,
чтобы заплатить за квартиру. А
долгов за жилье и коммунальные
услуги здесь не прощают. Не можешь
платить? Выметайся! Учителя
периодически бастуют. До недавнего
времени бастовали только в
латышских школах. У русских страх
потерять работу был слишком велик —
это смерть! Но осенью прошлого года
русские школы поддержали
забастовку своих латышских коллег.

— Я
помню, что даже в советские времена
между латышскими и русскими
школами большой дружбы не было. Так
что же, сейчас эта дружба появилась?

— Это не
дружба, а солидарность в общем
стремлении выжить. Контактов между
русскими и латышскими школами нет
никаких.

— А как
русские дети относятся к своим
латышским сверстникам? Когда я
двенадцатилетним мальчишкой
приехал с родителями в Ригу, то меня
в первый же вечер, когда шел из
школы домой, избили латышские
пацаны. Их было человек шесть. Они
били меня, лежачего, ногами и
кричали, что я "русская
свинья". Но надо отдать должное,
это был единственный случай за всю
мою долгую жизнь в Латвии. И друзья
среди латышских ребят у меня были.
Впрочем, потом, когда в 1991 году
подняли головы националисты, у меня
появилось подозрение, что они долго
и хорошо прятали свою ненависть. А
что происходит в Риге сегодня?

— На
межшкольном уровне контактов между
русскими и латышскими детьми нет
никаких. На дворовом, бытовом
уровне какие-то отношения,
естественно, сохраняются. Но их
трудно назвать дружескими. Русские
дети в ответ на "русских
свиней" детей латышских иначе,
как "гансами" и
"лабухами", не называют.

В России,
похоже, не все понимают, что
отношения между латышами и
русскоязычными в Латвии строятся
вовсе не на бытовых симпатиях и
антипатиях, как это было в
советские времена. В Латвии реально
создано двухобщинное общество и
этнократическое государство. У
латышей средствами массовой
информации создается и
поддерживается русофобия. В
результате многие простые латыши
разделяют взгляды социал-радикалов
и охотно голосуют за них на выборах.
Однако в быту эти люди свою
русофобию прячут. Во всяком случае
базарного разнузданного
национализма в Латвии нет. Есть
раздельная жизнь — отдельно
"масло" и отдельно "вода".
Идеальные условия для того, чтобы
власть имущие могли под знаменем
интеграции протаскивать
ассимиляцию. Апартеид, одним
словом. Он очень специфичен, этот
иезуитский апартеид. Его
особенности следует искать в
истории латышского народа: Кстати,
об истории. Учебники по истории
пропитаны духом русофобии и
национализма. Они искажают историю,
представляют русских как варваров,
хотя именно русские уравняли
латышей в правах с прибалтийскими
немцами.

— Как
обстоит дело с изучением в школах
латышского языка?

— Школьники
относятся к изучению латышского
языка по-разному. Те, кто хочет
попасть после школы в университет,
учат язык как могут, принимают
гражданство. Но, как выяснилось,
"дубинка", из- под которой все
это делается, не способствует
усвоению языка "высшей расы".
Значительная часть детей просто не
хочет его изучать и мешает учить
другим. Нет методик, нет учебных
пособий. Так что работать учителем
латышского языка в русской школе
трудно. Думаю, что это является
главной причиной того, что хороших
учителей мало.

— А как
обстоит дело с изучением других
предметов в русской школе?

— Русские
дети стали хуже учиться. Причин
много. В первую очередь — исчезла
мотивация. В университете, где
теоретически может получить
образование каждый, обучение
только на латышском языке и,
главным образом, платное. А
родители большинства
русскоязычных детей либо
безработные, либо малоимущие. Им
надеяться не на что. Другая причина
в том, что хороших учебников на
русском языке практически нет.
Россия присылает хорошие книги. Но
местные власти запрещают ими
пользоваться. Взамен предлагаются
учебники, переведенные с
латышского языка. О их качестве
можно судить по таким перлам, как,
например: "белка выбельчила
бельчат:". Еще одна беда, о
которой я уже говорил, — проблема
кадров. Молодых учителей мало.
Особоенно плохо обстоит дело с
учителями по математике, физике,
информатике. Кадровая проблема
непосредственно связана с
политикой дискриминации. Наша
школа потеряла прекрасного учителя
по математике. Его уволили из-за
незнания латышского языка.

— Какие
перспективы у русских учителей и
учеников в связи с принятым в
Латвии законом об образовании?

— Нам
осталось жить чуть больше трех лет.
С 2004 года среднее и высшее
образование в Латвии переводится
только на латышский язык. Этот
закон — самое настоящее
предательство. Мерзко, когда один
человек предает другого человека.
Но когда целый народ, хотя и
маленький, предает свою историю, то
это просто не имеет названия. Ведь
писать и читать на латышском языке
курши, ливы и латгальцы (латышами
они себя тогда не называли)
научились только после того, как
Ливония вошла в состав России. А
сегодня потомки латышей, которым
Россия дала возможность построить
собственную культуру, собственную
нацию и государство, пытаются
уничтожить русский язык. При этом
они холуйствуют перед немцами,
которые держали их предков в
рабстве.

Сейчас
некоторые предметы уже преподаются
только на латышском языке. Это
биология, рисование и физкультура.
Можно представить, какие знания
будут у наших деток по биологии,
если их и по-русски научить трудно.
Перспектива альтернативы не имеет —
сокращение числа русских школ,
увольнение большинства учителей.

— Что
будет с вами?

— То же, что и
с остальными учителями русских
школ. Увольнение. Я, по крайней мере,
пенсию себе заработал. Буду
коротать старость. Но мне трудно
представить, чем будут заниматься
мои многочисленные коллеги.
Маловероятно, что им удастся найти
какую бы то ни было работу.
Трудность жизни в Латвии
заключается в том, что здесь
создаются невыносимые условия для
русскоязычных на "законных"
основаниях. А европейские деятели
придерживаются, как всегда,
двойного стандарта в отношении
прав человека. Поэтому апартеид
будет долго. Вряд ли я доживу до
времени, когда Россия вспомнит о
нас всерьез: