Константин
Титов:

Если не
дадим себя обмануть

О сути и перспективах
подлинного либерализма в России

Советская
эпоха сознательно превращала в
карикатуру все, что было связано с
либеральной традицией в России. И в
этом большевики были наследниками
традиций революционных демократов,
тоже ненавидевших либерализм. Но
ненавидела либерализм и реакция.
Все равно — советская или
предшествующая. С либерализмом
связывают беспомощность в решении
практических дел, прекраснодушие,
маниловщину. Наши политики
последней эпохи сильно постарались
закрепить в российском сознании
такое отношение к великой
либеральной традиции. Капризное
нежелание господина Явлинского
хоть как-то отойти от
рафинированного позерства и
засучить рукава, занимаясь
конкретным делом, чем это не
иллюстрация на привычное "Вы,
батенька, либерал"? И иногда мне
кажется, что роль, отведенная
господину Явлинскому на нашей
политической сцене, далеко не
проста. Что в списке действующих
лиц вот уже десять лет длящегося
политического спектакля чьей-то
рукой записано: "Роль — пособие на
тему о бесплодии либеральной идеи.
Исполнитель — Г.Я." Но если бы все
ограничивалось только Явлинским.
Очень часто, глядя на Анатолия
Чубайса, я ловлю себя на мысли, что
вместо него на нынешней
политической сцене выступает его
двойник. А самого Чубайса какие-то
злые силы выкрали и держат под
замком. Конечно, это лишь фантазия,
но слишком уж не похож нынешний
холодный суперолигарх на
романтического юношу, мечтавшего
построить новую свободную Россию.
Как недавно (и как давно) звучал
срывающийся голос, сулящий нам
"последний гвоздь в гроб
коммунизма"! Всего четыре года
прошло! И вот уже мы видим: Рыжий
Плотник вытаскивает клещами те
гвозди, которые он сам обещал нам
забить в тот гроб однажды и
навсегда. Вот-вот откинется крышка,
и встанет оживленный мертвец,
лишенный даже прежнего ложного
"красного обаяния"
("равноправие", "социальная
защита", "великая страна",
"космос" и прочее).

Капитализм
силен именно тем, что он ломает все
сословные перегородки. Он
революционным образом рушит
кастовый мир, в котором самый
способный человек не может
подняться вверх по социальной
лестнице, потому что он не имеет
дворянской грамоты. На месте этого
мира он возводит общество
либерального самостояния, общество
открытых возможностей и
инициативы, общество, в котором
главный принцип: "Нам неважно,
кто ты и какого происхождения.
Важно только то, что ты можешь".
Конечно же, данный принцип — лишь
идеал. Ближе всего к нему оказались
Соединенные Штаты Америки, и потому
они сейчас — мировой лидер. Но и
здесь с трудом преодолеваются
кастовые соблазны.

Я твердо
верю, что Россия может оказаться в
XXI столетии еще ближе, чем США, к
воплощению великого принципа
человеческого самостояния, к
созданию великого и свободного
либерального государства. Кто-то
уже предрекает российскому
либерализму скорую смерть. Как
говорят, "не дождетесь!"
Либерализм в России жив. И он верит
в свою окончательную победу. Он не
противостоит государственности,
как это кое-кто утверждает. Это
Явлинский использует права
человека как инструмент для
проведения в жизнь весьма
сомнительных интересов. Это он,
искажая цели антитеррористической
борьбы, одновременно приветствует
американские бомбардировки в
Сербии. Это он всегда забывает о
правах человека, если речь идет о
беженцах из Чечни, о русскоязычном
населении Прибалтики. Это он
говорит: "Либо государство — либо
права человека". Либеральная
государственность не противостоит
правам человека, любой другой
подход — либо провокация, либо
наивный и пустой романтизм.

Сознательным
издевательством над либеральной
идеей является взятие господином
Жириновским для своей партии
названия
Либерально-демократическая.
Либерализм не имеет ничего общего с
национализмом. Он противостоит ему.
Идею равных возможностей, идею
самостоятельности он сознательно
проводит во всем. В том числе и в
принципе глубокого национального
равноправия. Либерализм — враг
любых привилегий, этнических в том
числе.

Чем для меня
плохи коммунисты (не зюгановские,
конечно, здесь просто не о чем
говорить, а те, кто созидали и
верили в свою правоту)? Да, они
построили великую страну, выиграли
величайшую войну ХХ века, резко
двинули вперед Россию, освоили
космос, добились немалого в
образовании и культуре. Но все это
было куплено ценой ухода от
величайшего из всех прав человека —
права быть самостоятельным. Права
самому определять свои приоритеты,
права свободно распоряжаться тем
высшим даром, который дан, жизнью.

Либерализм —
это и есть высшая степень
самостоятельности. Это возглас
человека: "Я сам могу!",
превращенный в философию и
политику, экономику и принципы
построения права. Все, что требует
либерализм: дайте равный шанс
каждому свободному человеку.
Свободному человеку в свободном,
правовом государстве. Не опекайте
этого человека, не уравнивайте его
с другими. Уравниловка — это
уничтожение свободного шанса. Люди
никогда не будут равны. И не должны
быть равны. Всегда будут разные
способности, разные устремления. И
это прекрасно. Самое прекрасное
именно то, что люди не роботы и их
уравнять нельзя. Но можно и должно
жестко выравнить условия, в рамках
которых люди свободно
самореализуются. Эти условия — и
есть Право. Закон, стоящий над
каждым. Этот закон не держит
человека за шиворот, не тянет его в
ту или иную сторону на поводке. Он —
не Путь. Он — Рамка. Та Рамка,
нарушать которую нельзя, ибо,
нарушив ее, ты сразу притесняешь
чье-то право. И вот теперь кто-то
заявляет: "Какая свобода, какой
равный шанс? Все это нужно было для
другого! Чтобы немногие
освободились от социальных
обязательств перед обществом и
соединили в одних руках
собственность и власть".
Неподвижная маска на лице
нынешнего руководителя РАО
"ЕЭС" беззвучно шепчет: "Я
хотел только этого, служил этому и
получил это". И этот беззвучный
шепот рождает в ответ негодующий
крик миллионов. Потому что эти
миллионы дорого заплатили за то,
что названо "курсом реформ".
Потому что остановлены заводы.
Потому что трещины, разделившие
суверенные территории, кровавыми
разломами прошли через сердца и
судьбы чуть ли ни каждой семьи в
России. Потому что просят милостыни
в переходах, потому что закрыты
школы, больницы, потому что унижена
армия. Отброшены на периферию наука
и культура. Потому что возникло
чудовищное социальное расслоение,
не имеющее ничего общего с
либеральным принципом самостояния
и тянущее нас в мир, где все
определяет не совокупность
способностей, а толщина и емкость
твоей телефонной книжки. То есть в
мир сословий, мир непреодолеваемых
барьеров между теми, кто раз и
навсегда получил все, и теми, кто
никогда уже ничего не получит. И — я
уверен в этом — нас проклянет
Россия.

Одни предают
либерализм, высший идеал
самостоятельности человеческой
личности, превращая подлинную
борьбу за свободу в словоблудие,
театральное позерство,
политический кич стареющих
псевдоромантических мальчиков.
Другие марают это высокое имя,
связывая его со своей
полунацистской партией. Третьи
предают тот идеал, которому
присягали, холодно затягивая
удавку на горле либеральной идеи.
Четвертые: они вообще считают, что
ни о какой идее и говорить не нужно.
Есть капитализм. А там, где он, какие
идеи? Там холодный расчет! Здравый
смысл и ничего более.

Государство
не строится только на фундаменте
сытости. Общество не организуется
без идеала. Без идейного неба над
своей головой. Так это везде. В
России же — в особенности это так, и
это никогда не будет иначе. Идеал
правил и будет править миром, пока
существует история. Другое дело —
каков этот идеал. И что он делает с
человеком — освобождает или
порабощает его. Как это произошло с
коммунизмом?

Когда
провокаторы суют нашему народу
новый великий обман, естественно,
рождается оглядка на прошлое. И
спрашивается: "Может, надо как
раньше?" Коммунистическая партия
(давно предавшая, кстати, сама себя)
— все еще на первом месте по числу
голосующих за нее. И она должна
сказать спасибо за это Явлинскому и
Чубайсу. А также тем, кто воспевает
жратву, как бога, в России — самой
духовной, я убежден, из всех стран
мира. Коммунистическая партия при
этом не дает объяснений тому,
почему СССР проиграл США все формы
политической конкуренции (холодная
война, разрядка, новое мышление и
т.п.). Коммунизм был разгромлен
именно потому, что не нашел ответ на
вызов свободы, вызов растущей роли
самостоятельной человеческой
личности. Значит ли это, что
либерализм победил безусловно и
окончательно? Никоим образом!
Мощнейшее посягательство на
либерализм сегодня более чем
возможно. Наступление на его
позиции не ослабевает, а
усиливается. Но это — наступление
всех сил, враждебных прогрессу.
Именно эти силы навязывают миру
новую кастовость. Человечество —
перед новыми вызовами. Первый удар
этих новых глобальных вызовов
пришелся на Россию. На нас, на нашу
эпоху. Увы, России, видимо, придется
еще раз сыграть роль все того же
пресловутого "слабого звена" в
цепи, которую она играла в начале ХХ
века. И чашу эту ей придется испить,
возможно, еще в первом десятилетии
нового столетия, которое будет
совсем не таким радужным, как нам бы
хотелось. Устоим ли? Согласимся ли,
устав, на несвободу и жизнь по чужой
указке? Все это решается здесь и
сейчас. Все это зависит от нас с
вами. Все это во многом определится
уже столь скорыми президентскими
выборами.

Кто говорит,
что свобода и самостояние
достались нам раз и навсегда, и что
произошедшее необратимо? Силы,
готовые идти на бой за свободную
жизнь, должны объединиться
немедленно. У них есть шанс. Но этот
шанс им придется отвоевывать у
истории ценой огромных усилий. Я
убежден, что мы способны на них. И
что эта наша способность родит
конкретное политическое действие.
Родит его сейчас, когда это более
необходимо, чем когда-либо ранее.
Потому что есть выборы и есть Выбор.
Через месяц речь пойдет о Выборе. О
нем и только о нем. Главное сейчас —
не упустить время. Главное сейчас —
не дать себя убаюкать. Испытания не
позади — они впереди. И выстоять мы
можем, только если не дадим себя
обмануть.

"Российская
газета",
29 февраля
(печатается в сокращении).