Александр
САГА:

"Вот
бы въехать на белом коне…"

Светлана
МАЗУРОВА,
"Восточно-Сибирская правда"

12 лет в Иркутске живет и
работает Александр Сага —
знаменитый уже гитарист-виртуоз,
композитор. У него много
поклонников. Время от времени он
дает концерты, выпускает альбомы.
Недавно в киноконцертном зале
"Баргузин" состоялась
презентация нового альбома
"History". После концерта наш
корреспондент встретилась с Сагой
и попросила его ответить на
вопросы.

—
Александр, тяжела жизнь
провинциального артиста? Взять
звезд эстрады: у них по нескольку
администраторов (и директор и
тур-менеджер), которые занимаются
организацией концертов. Журналисты
в очередь за интервью
выстраиваются…

— Да уж… Ко
мне журналисты не рвутся.

Мы не можем
работать так, как это делают в
Москве: нанимать визажистов,
стилистов, массажистов, костюмеров,
техника… Это просто невозможно.
Москвичи зарабатывают деньги на
гастролях по России. У нас денег
нет. У меня нет человека, который
взялся бы организовать тур хотя бы
по Сибири. Чтобы это сделать и не
"влететь" в копеечку, нужна
реклама, а следовательно, нужны
первоначальные деньги. В Москве они
есть, Москва — это большой
"денежный мешок". Я уже устал
обращаться за помощью, перестал
искать спонсоров. Есть, правда,
сейчас одна зацепка: возможно,
фирма "Василиса" поможет мне
выпустить компакт-диск. Для начала
надо вложить около тридцати тысяч
рублей. Для меня это неподъемно!

—
Интересно, вас узнают на улицах
Иркутска?

— Иногда со
мной здороваются совершенно не
знакомые мне люди. Значит, знают,
видели на концертах.

Могу сказать,
что наконец-то, через 10 лет, пришло
признание. А то все говорили: да
откуда у нас в провинции гитаристы?

— А вот
по телевизору вас не увидишь…

— Никто меня
не снимает.

— У вас
была когда-нибудь звездная болезнь?

— Лет пять
назад или, может быть, семь. Она была
не ярко выраженной и быстро прошла.
Это ведь первая заповедь: не
зазнавайся, не возвышайся над
Богом.

— А как
появился Сага?

— Сначала
был… Сага Гафаров. Александр Сага
появился 10 лет назад. Меня так
назвали музыканты группы, в которой
я играл…

— Помню,
на концерте вы, отвечая на вопрос
зрителей, сказали, что Саша — это
псевдоним, в котором и фамилия, и
имя, и отчество.

— Да. Мое
настоящее имя Салават, а отчество —
Сагадатович.

—
Двенадцать лет в Иркутске. Откуда
вы?

— Я родился в
Челябинске. Учился и работал в
Свердловске. Сюда приехал вслед за
женой, она иркутянка.

— Ваши
родители?

— Очень
музыкальные люди. Хотя музыка — не
их профессия. Всю жизнь они пели на
сцене — русские и татарские песни,
их часто показывали по телевидению
и в Челябинске знают. Сейчас они
пенсионеры. Их гены передались мне.
Мама всегда любила петь, и я — тоже.
Но поскольку у меня есть проблемы в
тембре голоса, на сцене я не пою. А
интонирую всегда, постоянно.
Когда-то даже занял первое место на
олимпиаде по сольфеджио среди
музыкальных училищ.

Правда, мало
только иметь гены. Большинство —
восемь из десяти, — имея их, ничего
не делают для того, чтобы подняться
высоко. Нужно еще прикладывать
много усилий, стараний, чтобы стать
интересным.

— В вашей
жизни, конечно, была музыкальная
школа?

— Полтора
года.

— Всего?!

— Я закончил
ее экстерном. По классу гитары.
Потом учился в Свердловске, в
музыкальном училище, у известного
педагога Виталия Деруна.
Знаменитая уральская классическая
школа.

Нотным
текстом я практически не пользуюсь.
Или сочиняю, или делаю другой
вариант (если обрабатываю мелодию),
заранее зная, что у меня будет
звучать совсем по-другому. Сочетаю
акустическое звучание с
электрическим. Сегодня сам Бах
удивился бы, что на гитаре можно
играть таким тембром!

—
Помните первое выступление на
сцене?

— Помню. Это
было в музыкальной школе перед
преподавателями. Был такой мандраж!
Руки тряслись… Не хватало техники,
опыта, умения держаться на сцене.
Тогда я понял, что надо учиться и
учиться.

— Многие
мальчишки мечтают о гитаре. Но кто
из них стал Сагой?

— На мой
взгляд, статус музыканта у нас
низок, он вообще упал. Родители
рассуждают примерно так: Сага —
один, а что ждет моего ребенка?
Музыкальная школа и оклад в полторы
тысячи рублей? Кабак? Да, там можно
получать значительно больше, но там
он сопьется. Нет, мой ребенок пойдет
в институт, будет учиться на юриста
или на экономиста.

А возьмите
звезд — Майкла Джексона,
"Битлз"… Их родители тоже
мечтали, чтобы дети получили
серьезное образование, стали
адвокатами, врачами. А они
становились "волосатиками",
музыкантами. Хотели и добились:
стали всемирно известными.

— Я
слышала, что вы преподавали…

— Да, работал
в школе музыкального училища. Это
было время невыдачи зарплаты по два
месяца. Плюс была маленькая
нагрузка: гитаристов мало —
человека 3. И я перешел на частное
преподавание.

— И как,
на ваш взгляд, не оскудела
талантами земля иркутская?

— Не
оскудела. Встречались талантливые
ребята. Единственная беда: они не
готовы работать. Работать каждый
день, в ущерб чему-то. А ходят ко мне
для того, чтобы просто
самоутвердиться перед своими
сверстниками. Дальше идти не хотят.
Классическая же гитара, как сказал
Паганини, один из самых сложных,
после скрипки, инструментов.
Маленький ребенок может впервые
подойти к фортепиано и через три
секунды взять аккорд. А чтобы
поставить такой же трехзвучный
аккорд на гитаре, с ним нужно недели
две посидеть. Гитара — это очень
сложно, там целая школа, нужно
развивать пальцы, мышцы.

Я хотел иметь
наследников, но, увы, не получается.
Впечатления удручающие. Ребята или
бросают занятия, или уходят в чисто
совдеповский рок.

— Какую
музыку вы, Саша, ни за что не стали
бы играть?

— Музыку,
которая совсем низкого сорта,
которая не доставляет удовольствия
музыкантам. Я иногда вижу, как они
играют такую музыку, потому что им
за нее платят, а за кулисами
говорят: "Фу, какая дребедень! Но
чего не сделаешь ради денег?
Работы-то нет".

— А разве
совместимо: Сага и ресторан? (А.С.
работает в иркутском ресторане
"Вернисаж", что на Урицкого).

— А где мне,
простите, работать? Найдите
альтернативу, и я с удовольствием
уйду. Где она? Ночные клубы,
например, — одна из работ
московских профессиональных
музыкантов. У нас в Иркутске таких
клубов нет, а в тех, что есть,
проходят дискотеки.

Я знаю, что
люди, которые приходят на мои
концерты в филармонию или
"Баргузин", не могут позволить
себе ресторан.

— Помимо
гитары, вас интересует что-то еще?

— Ну, конечно!
Красивые девушки, например. Увидишь
такую на улице и восхитишься:
"Вот это да! Надо же, как природа
наградила!"

А вообще
раньше увлекался машинками. Сам
делал из картона, а колеса брал от
старых машин. Они у меня бегали,
поворачивали… Сейчас это позади.
(Рассмеялся).

Собираю
записи. Меломан. Очень люблю
слушать и что-то брать для себя, для
своего творчества.

— О чем
мечтаете?

— Мечтаю?
Наступит ли время, когда я не буду
думать о том, что надо купить
нормальную гитару за 4 тысячи
долларов. Это считается недорогая
гитара — на Западе. Это
задача-минимум, пока недоступная
для меня. В записях я слышал, что у
меня не тот звук, не
"фирменный".

Раньше я
играл чистую классику, делал
обработки. Теперь стал мыслить
современнее, понял, что одной
гитары мало. Я бесконечно
благодарен директору строительной
фирмы "Винсент" Владмиру
Щербакову за то, что он помог мне
купить гитарный супер-процессор
"Roland VG-8" — уникальный и очень
дорогой (таких в России немного).

Хотел бы
въехать на белом коне в
Екатеринбург. Когда я уезжал
оттуда, мне все говорили: "Куда ты
поехал? Ты что — идиот? Это же
Сибирь, каторга. Ты же там
сопьешься…" Не спился и чего-то
достиг.

Моя мечта —
сделать из концертов театральное
шоу, чтобы они стали более
праздничными. Но на это нужны
средства. Мне близок по духу Фредди
Меркьюри: он очень любил
классическую музыку и устраивал
грандиозные шоу.

Мечтаю
организовать совместный концерт с
московским гитаристом, который
играет, например, фламенко. Это было
бы интересно.

Задача-максимум:
дать серию концертов в Европе,
после этого идти дальше. Как,
например, наш "Белый острог".
Ребята начали с Испании,
раскрутились, их заметили, сейчас
работают в Нью-Йорке.

Я не умею
"раскручиваться", могу
заниматься только творчеством. Мне
нужна помощь…

— Прошел
слух, что вы собираетесь уезжать из
Иркутска…

— Слух
подтверждаю. Сначала через три года
хотел уехать, потом через пять, и до
сих пор "уезжаю". Сейчас держит
могила сына. Еще у меня здесь растет
дочь. Может быть, я и уеду, а потом
буду навещать этот город с
концертами.