Огонь
ведет Андрей Коньшаков

Леонид БОГДАНОВ,
журналист

В тревожные
ноябрьские дни на защиту Москвы
были брошены все силы: курсантские
роты, запасные полки, рабочие
батальоны, преобразованные вскоре
в ополченские дивизии. В одной их
них в
истребительно-противотанковой
батарее и оказался Андрей
Степанович Коньшаков, к тому
времени уже опытный воин. Он
участвовал в боях на Халхин-Голе и в
войне с финнами. Теперь командовал
орудийным расчетом, на вооружении
которого была знаменитая
"сорокапятка", так называли
45-миллиметровую пушку. Фронтовые
острословы прозвали ее "Прощай,
родина". Прозвали так потому, что
надвигающийся на нее танк врага она
не могла поразить в лоб. Ее снаряды
отлетали от лобовой брони танка,
как горох, и он безнаказанно
расправлялся и с пушкой, и с ее
расчетом.

Но сержант
Коньшаков уважал свою пушку. По
сравнению с другими орудиями она
была легкой, всего 540 килограммов.
Это делало ее маневренной,
позволяло легко перекатывать с
места на место, меняя огневую. Да и
била она метко. Ну а то, что ее
снаряды отскакивали от лобовой
брони танка, так это обстоятельство
заставляло больше думать, выбирая
позицию, считал Коньшаков. Надо
уметь по рельефу местности
предугадать, в каком направлении
пойдет танк, и так выбрать огневую,
чтобы можно было ударить в боковую
броню. С расстояния метров в
четыреста ее сразу прожжешь одним
снарядом.

Конечно,
потом "сорокапятки" заменили
на более совершенные пушки —
57-миллиметровые. Эти и лобовую
броню прошивали, делая это на
большом расстоянии, метров за
семьсот. А когда в сорок третьем
году появились подкалиберные
снаряды, стало полегче бороться с
танками. Подкалиберный — это
"хитрый" такой снаряд. Он
делался из легкого сплава, а в
середине был вольфрамовый
сердечник. Когда снаряд попадал в
танк, он разрушался, а вся
кинетическая сила
сосредоточивалась на сердечнике,
который и пробивал броню, даже
лобовую, насквозь.

Ничего этого
не было еще тогда, когда
развернулось невиданное в истории
сражение под Москвой. Поэтому
особую роль играл, как теперь
принято говорить, человеческий
фактор. Расчет Коньшакова был
сплоченный, уверенный в своем
командире. Это была заслуга Андрея
Степановича, что внушил такую
уверенность и сумел разных по
способностям и характерам людей
правильно расставить по местам
боевого расчета.

Вместе с
Коньшаковым было их семеро:
командир, наводчик, заряжающий,
подносчик, двое становых и, как
добродушно шутили ребята,
"начальник конной тяги". Когда
атакуют танки, главная роль,
конечно, у наводчика. От него
зависит, сумеют ли они поразить
цель с первого выстрела. Это очень
важно — обнаружить себя только со
смертельным исходом для врага.
Поэтому от наводчика требовались
хладнокровие и умение стрелять по
движущейся цели. Таким
специалистом был Анатолий Арефьев,
паренек из бывших детдомовцев.
Тридцатидвухлетний сержант
испытывал к нему приязнь, наверное,
близкую к отцовским чувствам. И
очень переживал за него: как
проведет Толя свой первый бой?

В тот день
фашистские танки двигались по
слегка припорошенному полю и не
видели замаскированных пушек.
Когда до них оставалось метро
пятьсот-шестьсот, Коньшаков
скомандовал: "Огонь!".
Показалось, что Арефьев слишком
долго смотрит в прицел и крутит
маховичок. Но хлопнул выстрел и
почти тут же задымил первый танк.
Попал!

В том бою
двумя снарядами они подбили еще
один танк с черно-белыми крестами, а
с третьего сбила гусеницу соседняя
пушка их батареи.

Пять суток
сражались они на том рубеже.
Пережили бомбежки и десятки
танковых атак. Погибла соседняя
пушка, убило их заряжающего, ранило
подносчика, на помощь пришел
артмастер Максименко.

Пять суток
жили в дыму и в огне, все время в
боевой работе, когда некогда было
даже поесть. За те огненные дни они
уничтожили 14 танков. Цифра эта
поражает воображение. Если бы с
таким результатом вел бои каждый
расчет, война закончилась бы в том,
сорок первом году. Коньшакова
наградили тогда всего лишь орденом
Красного Знамени. Скупо, слишком
скупо давали награды в сорок
первом.

В дальнейшем
Андрей Степанович будет
освобождать Калугу, оборонять
Сталинград, а за форсирование
Днепра и удержание плацдарма на его
правом берегу Коньшакову присвоят
звание Героя Советского Союза.

В мирные дни
Андрей Степанович станет
строителем и с 1955 года будет жить и
работать в Братске плотникам. Он
рубил первые деревянные дома еще в
Зеленом городке, сооружал
бетоновозные эстакады, делал
опалубку для бетонных сооружений.
Он внес свой вклад в возведение
мощностей ГЭС нашей страны.

Ныне ему
исполнилось бы 90 лет. Андрей
Степанович не дожил до этого
юбилея. Он умер 25 июля 1982 года и
похоронен в Братске, в сибирской
земле, ставшей ему родной.