Григорий
ЯВЛИНСКИЙ:

С
помощью силы можно победить, но
нельзя обеспечить мир

—
Григорий Алексеевич, в своем
недавнем заявлении вы, пожалуй,
первым из серьезных политиков
высказались за развязывание
чеченского узла политическими
средствами…

— Это не тот
случай, когда надо флажками
столбить приоритеты.
Премьер-министр Путин тоже говорит,
что Чечня не имеет военного
решения, что решение там будет
политическое. Той же точки зрения
придерживаются президенты
Ингушетии, Татарстана, другие не
менее серьезные политики.

Иное дело,
что, на мой взгляд, подошло время
действовать, а не только правильно
говорить. Сейчас впервые
российские военные сделали то, что
было необходимо, — заняли рубежи, на
которых они могут контролировать
наши административные границы со
всеми другими субъектами
федерации, прилегающими к Чечне.
Больше того, они могут
контролировать многие районы самой
Чечни. Ситуация, которой овладели
военные, позволяет с позиции силы
ставить вопрос, готово ли нынешнее
чеченское руководство сделать все,
чтобы освободить всех заложников,
российских и иностранных,
прекратить похищение людей и
работорговлю, выдать для суда по
нашему представлению всех, кто
обвинен в международном
терроризме, закрыть доступ
бандитам со всего мира, разоружить
незаконные военные формирования и
ликвидировать репрессивные
организации, созданные для террора
населения?

— В этом
вопросе некоторые ваши оппоненты и
усматривают лукавство. Перед кем
его ставить? Перед Масхадовым,
который не может ничего такого
сделать? А есть мнения, что и не
хочет.

— Это будут
очень трудные переговоры. Но
начинать надо именно с него. Ведь
тот же премьер-министр России не
может разговаривать сразу со всем
населением Чечни — переговоры надо
вести с его представителями. А
Масхадова население избрало своим
президентом. Кроме того, Масхадов
не контролирует бандитов, но зато
он контролирует примерно треть
боевиков — и это наиболее обученные
и хорошо вооруженные формирования.
Надо же их принимать во внимание и
хотя бы попытаться сделать их, как
минимум, нейтральными, если
президент Чечни окажется способным
отмежеваться от бандитов и
террористов.

Повторяю, это
будут очень трудные переговоры. Я, к
примеру, тоже не поверю голым
словам и заверениям Масхадова.
Диалог должен быть предельно
жестким. Это не игрушки. Если мы
передаем список террористов,
значит, они нам должны быть выданы.
Все вопросы должны ставиться в лоб,
абсолютно публично, никаких
закулисных сговоров и тайн. Это
нужно прежде всего для населения
самой Чечни, чтобы оно видело, кого
избрало президентом.

— Ваши
недруги утверждают, что переговоры
— удар в спину армии, что за это
время бандиты и террористы
оправятся, проведут передислокацию
и подготовятся к новому этапу
войны.

— Им,
по-моему, уже ответила сама армия.
Один из авторитетных военных —
первый заместитель начальника
Генштаба генерал Манилов — тоже
считает Масхадова легитимным
президентом Чечни. С его боевиками,
которые противостояли нашим
войскам, но отнюдь не отождествляли
себя с бандитами и террористами,
армия сумела договориться и без
единого выстрела вошла в Гудермес.
При этом военные не останавливали
операций на других направлениях. А
тут проявили такую политическую
мудрость, какой не хватает многим
записным политикам. Население
начинает сотрудничать с
федеральными властями. Только так
можно окончательно подавить
терроризм и вооруженный
криминалитет и обеспечить
нормальную мирную жизнь.

Н.
КОНСТАНТИНОВ.