Академик
Примаков

Евгений
Максимович Примаков (ЕМП) родился 29
октября 1929 года в Киеве. Вследствие
неясной жизненной драмы его мать
Анна Яковлевна вскоре после
рождения ребенка переехала в
Тбилиси. О его отце практически
ничего не известно. Считалось, что
он стал жертвой сталинских
репрессий и погиб. ЕМП вырос в
многонациональном Тбилиси, впитав
в себя высокую культуру грузинской
дружбы и уважения к другим нациям.
Его друзья — пацаны из тбилисских
дворов, стали кардиохирургом
академиком Бураковским, философом
Мерабом Мамардашвили, партийным
деятелем Леоном Ониковым.

Шла война, и
пятнадцатилетний Женя в 1944
г.поступил в Бакинское
военно-морское подготовительное
училище, из которого был отчислен в
1946 г. по состоянию здоровья. Окончив
в Тбилиси в 1948 г. среднюю школу, он
поступил в Московский институт
востоковедения на арабское
отделение.

Здесь его
отличали широкий круг интересов,
обилие друзей, комсомольская
работа, поэзия и увлечение
художественной самодеятельностью.
Здесь он приобретет знаменитых
друзей — будущих послов СССР в
арабских странах Ю. Грядунова, В.
Полякова, писателя Ю. Семенова,
азербайджанского академика Героя
Советского Союза З.Буниятова,
разведчика В. Кирпиченко. В 1951 г. ЕМП
женился на красивой тбилисской
девушке, студентке Грузинского
политехнического института Лауре
Васильевне Харадзе. Родились дети —
сын Саша, дочь Нана. В 1953 г. ЕМП
окончил институт по специальности
"страновед по арабским
странам" и поступил в
аспирантуру экономического
факультета МГУ. В 30 лет защитил
кандидатскую диссертацию на тему:
"Экспорт капитала в некоторые
арабские страны — средство
обеспечения монопольно высоких
прибылей". Тема диссертации —
дежурная для экономических работ
тех лет. Количество диссертаций по
экономике и истории партии на
порядок превышало таковое по
техническим наукам и физике.

В 1956-62 гг. ЕМП
работал в Госкомитете по
телерадиовещанию, где, в конце
концов, возглавил вещание на
арабские страны. В эти годы ЕМП
шлифовал свой востоковедческий
менталитет, увлекался книгами,
театрами, футболом. Друзья
подчеркивают его утонченное
отношение к женщинам. В КПСС
вступил в 1959 г. В 1962 г. произошел не
совсем понятный конфликт с
кураторами из Отдела пропаганды и
агитации ЦК КПСС, вынудивший ЕМП
подать заявление об увольнении по
собственному желанию. Валентин
Зорин представил своего уволенного
друга заместителю главного
редактора газеты "Правда" Н.Н.
Иноземцеву , предложившему
безработному журналисту —
арабоведу и кандидату
экономических наук. работу в
главном партийном печатном органе.
При этом, чтобы не "дразнить
гусей" из агитпропа , с сентября
по декабрь 1962 г. ЕМП работал
(скрывался) в Институте мировой
экономики и международных
отношений (ИМЭМО), не подвластному
означенному Отделу ЦК. В декабре 1962
г. ЕМП приступил к работе в
"Правде" сначала
обозревателем, затем замредактора
отдела стран Азии и Африки.
Естественно, что генеральная линия
партии им соблюдалась
неукоснительно. "Выездным"
журналистом ЕМП стал с 1965 г.,
побывав в Египте, Сирии, Судане,
Ливии, Ираке, Ливане, Иордании,
Иемене, Кувейте. В этих поездках
изучалась культура Востока ,
устанавливались связи и симпатии.
Вот заголовки его работ: "Кто
стоит за спиной Израиля?" (1959),
"Одноэтажный Дамаск" (1966),
"Советский Союз — верный друг
арабских народов" (1969),
"Ближневосточный кризис — угроза
миру" (1969), "Политика США на
Ближнем Востоке" (1978), "Голубь
спущен" (1967, соавторы И.Беляев,
Т.Колесниченко), "Египет: время
президента Насера" (1968, соавтор
И.Беляев). Все статьи и книги ЕМП
отличались антиизраильской
направленностью. Талант журналиста
верой и правдой обслуживал
политику государства на Ближнем
Востоке. Последняя из
упоминавшихся печатных работ
представлялась Примаковым и
Беляевым на соискание совместной
докторской диссертации и была
отвергнута с некоторым хихиканием
в ходе предзащиты, поскольку был
неясен индивидуальный вклад
каждого из авторов. Книгу пришлось
разделить на части. Часть ЕМП была
озаглавлена: "Анатомия
ближневосточного конфликта" и
защищена в 1969 г. в ИМЭМО. Докторанту
было 40 лет. Защита диссертаций
журналистами — явление довольно
редкое, поэтому можно отметить
фундаментальность ЕМП как
журналиста. Хотя в наше время эта
фундаментальность кажется более
чем сомнительной, поскольку труд
представляет собой причудливую
смесь фактов и догм
идеологического характера.
Журналист ЕМП выполнял за границей
также деликатные поручения
руководства "Правды",
исходящие из 1-го Управления КГБ,
которые затем под грифом
"секретно" отправлялись в ЦК,
МИД, КГБ. Таковой была, например, его
поездка к лидеру курдов Барзани,
воевавшему с Саддамом Хусейном.
СССР поддерживал Хусейна,
поставляя ему вооружения, хотя
незадолго до этого объявлял
иракский режим, истребивший
коммунистов, фашистским. ЕМП
стремился нормализовать отношения
Барзани и Хусейна. В советские
времена все без исключения
журналисты — международники
стремились дружить с КГБ, так как
это давало им гарантию работы за
границей. Но собственно
"службу" Примакова в КГБ
знатоки вопроса отрицают Очевидцы
утверждают , что вокруг ЕМП всегда
складывалась атмосфера взаимной
доброжелательности, баланса
интересов и компромиссов. "Он
распространял вокруг себя дух
согласия".

В дальнейшей
карьере ЕМП большую роль сыграл
Н.Н.Иноземцев, ставший к тому
времени академиком и директором
ИМЭМО. Докторская диссертация
Иноземцева — "Внешняя политика
США в эпоху империализма". Это
был умный, талантливый и богатый
идеями человек и, что очень важно,
судя по отзывам знавших его людей,
весьма порядочный. Иноземцев,
вхожий в окружение Брежнева,
писавший для него речи и
подпитывающий высшее партийное
руководство своими разработками,
стал наставником ЕМП в
политических джунглях. Они
проработали вместе почти 20 лет. 30
апреля 1970 г. ЕМП был назначен
заместителем директора ИМЭМО. В
группу партийных интеллектуалов
Иноземцева входили также А.
Яковлев, Г. Арбатов, А. Бовин. Они
пытались убедить Политбюро ЦК КПСС
занять более разумную позицию по
отношению к Общему рынку,
европейской интеграции,
втолковывали партийным боссам об
отставании гражданской
промышленности, отстаивали
разрядку напряженности и
сокращение вооружений, осторожно
намекали на возможность внедрения
злементов рынка. Как мы знаем, эти
усилия не увенчались заметным
успехом. Но, возможно, без них
ситуация в стране была бы более
тягостной. Высоколобые академики
ИМЭМО отнеслись свысока к доктору —
журналисту. Иноземцев и Примаков
ориентировали институт на
оперативный политический анализ,
поскольку хотели быть полезными
руководству страны. Академики же
упрекали их за пренебрежение
наукой. Хотя их наука не шла дальше
одобрения догматов марксистско —
ленинской теории. Чтобы ИМЭМО
приносил практическую пользу, ЕМП
придумал так называемые
ситуационные анализы — мозговые
атаки, проводившиеся лучшими
специалистами института по разным
направлениям. Впоследствии эта
идея зачлась ему в его
академической характеристике.
Некоторые из замыслов ЕМП
реализовались в печатных трудах,
другие — в виде секретных докладов
и справок для сведения руководства.
Иноземцев ценил ЕМП как блестящего
организатора и аналитика. Все
отмечали его работоспособность и
скромность. В ИМЭМО в 1974 г. Примаков
стал членом-корреспондентом АН
СССР по Отделению экономики.

В 1977 г. ЕМП
назначается директором Института
востоковедения. Он быстро
приспособился к коллективу,
сохранил все его традиционные
направления и создал сектор по
изучению современного Востока. По
его инициативе и под его
руководством, например, была
выполнена крупная работа:
"Восток — рубеж 80-х". Исламские
революции в Иране, Афганистане
пугали Москву, и Примаков начал
исследование влияния ислама на
современность.

В 1979 г. ЕМП
стал по совместительству
профессором Дипломатической
академии, а в 1989 г. профессором МГУ.
В 1979 г. он был избран академиком АН
СССР все по тому же Отдлению
экономики, причем выдвинут был
двумя институтами: Институтом
востоковедения и ИМЭМО. При
избрании, естественно, были
скептики, которые не считали вклад
ЕМП в науку столь уж выдающимся.
Однако директорская должность по
неписаному праву означала, что в
академическом институте ее должен
занимать академик, а Примаков был,
безусловно, уважаем и авторитетен
для уверенного избрания в процессе
тайного голосования на общем
собрании Академии наук.

В конце
карьеры ЕМП в этом институте в 1985 г.
группа сотрудников — антисемитов
отправила донос в ЦК КПСС, в котором
сообщала, что академик Примаков,
настоящая фамилия Киршенблат, есть
махровый делец, руководитель
сионистской мафии, разбазаривает
казну, берет взятки, пребывает
круглый год в загранкомандировках,
развалил институт — и далее весь
джентльменский набор. Любители
этой темы долго шушукались в
коридорах Института
востоковедения, ИМЭМО и других. ЦК в
силу абсурдности сдал донос в архив
без последствий для карьеры ЕМП.
Забавно,что в этом доносе ЕМП
получил как бы обратно свой
бумеранг, запущенный им самим в
своих антиизраильских статьях.
Кроме того, как кадровики, так и его
земляки из Тбилиси прекрасно знали,
что фамилия у него все-таки
Примаков, а профессор Киршенблат —
это муж его тетки, сестры матери.

Однако
примечательно следующее. Личные
свойства ЕМП таковы, что к нему
одинаково хорошо относятся те, кто
озабочен чистотой крови и считает
его евреем, те, кто уверен, что это
не так, и те, кому на это наплевать.
Он обладает гениальным даром
завоевывать расположение и
вышестоящего начальства, и
подчиненных. К числу друзей ЕМП, с
которыми он мог более или менее
откровенно говорить обо всем,
относились международник Томас
Колесниченко и Анатолий Громыко,
член-корреспондент Академии наук и
сын легендарного советского
министра.

В августе 1982
г. умер от инфаркта друг и
покровитель ЕМП Н.Н. Иноземцев . В
директорское кресло ИМЭМО из
кресла посла в Канаде
пересаживается А.Н.Яковлев. 12 марта
1985 г. Генсеком становится М.С.
Горбачев. Новый Генсек назначает
Яковлева заведующим Отделом
пропаганды ЦК КПСС. Весной 1986 г.
директором ИМЭМО утверждают ЕМП.
Радиус политической орбиты
Примакова существенно возрастает.
ЕМП заменил Иноземцева не только в
кресле директора, но и в роли
советчика высшей власти. Эта роль
ЕМП явно по вкусу, он всегда мечтал
быть "серым кардиналом" при
царствующей особе. Тем более что
новая политическая линия Генсека
нравится либеральному крылу
истэблишмента, к которому, как
утверждают друзья ЕМП, он всегда
относился . Да и Горбачев нравится
научной интеллигенции. Яковлев
попытался в 1988 г. протолкнуть ЕМП в
заведующие Международным отделом
ЦК, но победу в гонке за это
заманчивое кресло одержал В.М.
Фалин. После поездки ЕМП с
Горбачевым в мае 1989 г. в Пекин от
Генсека последовало предложение
занять пост Председателя Совета
Союза Верховного Совета СССР. ЕМП
не отказался, хотя работа была ему
не по нутру и на заседаниях его
всегда клонило ко сну. В травле
Ельцина ЕМП не участвовал. В том же
1989 г. его избрали кандидатом в члены
Политбюро. К своему возвышению
Примаков отнесся, как всегда, без
эмоций. В январе 1990 г. в Баку
произошли армянские погромы,
переросшие в восстание против
местной власти. Горбачев отправил
туда Примакова и секретаря ЦК
Гиренко. ЕМП пытался успокоить
страсти толпы, но неудачно. В Баку
было введено чрезвычайное
положение и введены войска. Под
прикрытием десантников армяне
покинули Баку. Ночью произошли
столкновения войск с
азербайджанской молодежью,
приведшие к жертвам. ЕМП потом был,
без реальных оснований, обвинен
азербайджанской стороной в
руководстве кровопролитием.

В марте 1990 г.
ЕМП освободился от обязанностей в
Верховном Совете СССР, но был
включен Горбачевым в Президентский
совет — подобие Политбюро при
президенте. Постоянных
обязанностей у ЕМП там не было, а в
аппаратных плутнях по складу своей
натуры он не участвовал. Во время
кувейтского кризиса ЕМП отправился
в Ирак с миссией к своему другу
Саддаму Хусейну с целью убедить
того выполнить резолюцию ООН N600.
Американцы не хотели компромиссов,
да еще и при участии России, и
военная операция "Буря в
пустыне" состоялась.
Президентский совет, как и
созданный вслед ему Совет
безопасности, оказался
декоративным органом. ЕМП
занимался в них вопросами
экономики и внешней политики. Он
был осторожным консерватором, но не
ортодоксом, исповедывал философию
прагматизма, здравого смысла. Умел
находить нужных людей и оценивать
их способности. Приводил их в
кабинет Горбачева. По инициативе
Примакова были установлены
дипломатические отношения с Южной
Кореей. 19 августа 1991 г. произошел
путч. Горбачев был изолирован
заговорщиками на своей даче в
Форосе. Знал ли Горбачев о заговоре
и как вел себя в экстремальной
ситуации Примаков ? За два месяца до
путча Горбачев был предупрежден о
нем послом США Мэтлоком, который
получил информацию от мэра Москвы
Г.Х.Попова. Попов не стал брать на
себя лично такую ответственность и
решил действовать через Мэтлока .
Но еще до Мэтлока Горбачева
предупредил о заговоре Примаков.
Горбачев тогда отмахнулся от этой
угрозы и попал в ловушку. 20 августа
ЕМП вернулся в Москву из отпуска и
вместе с членами Совета
безопасности Бакатиным,
Медведевым, Вольским и Яриным
составили и опубликовали в
Интерфаксе заявление о
неконституционности введения в
стране чрезвычайного положения. В
переговорах с Янаевым и Лукьяновым
ЕМП требовал прекращения
незаконных действий. Таким образом,
Примаков вел себя мужественно и
честно.

В семье ЕМП
случились две трагедии. 1 мая 1981 г.
внезапно от миокардита в возрасте 27
лет умер сын Александр Примаков. В
течение индвух лет после этой
трагедии рабочий день ЕМП
начинался с кладбища, где отец
сидел у могилы сына. В июне 1987 г. от
этой же болезни и тоже внезапно
умерла жена Лаура Васильевна. ЕМП
очень горевал, но в 1992 г. женился на
своем лечащем враче Ирине
Борисовне Бокаревой, уведя ее от
мужа. 23 августа 1991 г., т. е. после
путча, Горбачев назначил главой КГБ
В.Бакатина, а 30 сентября 1991 г.
руководителем Центральной службы
разведки — ЕМП. Главная задача,
которую ставили перед собой
Бакатин и его единомышленники, —
сломать советский аппарат
госбезопасности. Примаков главный
приоритет определил в том, чтобы
сохранить и модернизировать
разведку. Он отказался
аттестовываться на воинское звание
и оказался мудрым администратором.
Он и ранее всегда сторонился
публичной политики , не выступал на
митингах, избегал интервью,
предпочитал тихую кабинетную
работу. В разведке ЕМП, можно
сказать, нашел себя. Профессионалы
поняли, что работать под началом
умного и опытного политика выгодно.
Поэтому, когда президент России
Ельцин приехал в Ясенево —
штаб-квартиру Службы внешней
разведки (СВР) с вопросом, кого
хотели бы видеть на посту директора
этой службы сотрудники разведки,
судьба Примакова оказалась в руках
его многоопытных подчиненных — их
мнение было однозначным. Все видные
начальники этого ведомства
поддержали кандидатуру ЕМП.
Демократия сберегла Примакова, и
Ельцин поставил свою подпись на
указе N316 о его назначении.
Руководитель СВР исповедывал
принцип лорда Пальмерстона: "Нет
вечных друзей и вечных союзников,
вечными являются только наши
интересы". Однако время
требовало формулировки новой
национальной концепции разведки и
смены приоритетов. Семьдесят лет
внешняя разведка вела борьбу с
мировым империализмом на всех
фронтах, не считаясь с затратами.
Сейчас требовалась разумная
достаточность в военных расходах и
в разведке. ЕМП предложил взамен
"главного противника" — США,
рассмотреть главные явления —
оружие массового уничтожения,
терроризм, наркотики,
оргпреступность. Главный противник
— США и НАТО — временно ушли в тень,
но не выпали из зоны интересов.
Возникли серьезные проблемы с
разведками бывших союзников — стран
социалистического содружества. Эти
страны запросились в НАТО,
сильнейшая разведка ГДР приказала
долго жить, прибалтийские
республики стали враждебны к
России, с юга надвигался исламский
фундаментализм. Во внутренних
делах СВР Примакову удалось
сохранить приемлемую социальную
сферу для своих сотрудников, что в
условиях непродуманных реформ
имело большое значение.

В период
правления Примакова разведка
пережила ряд провалов, самым шумным
из которых было дело советского
агента Олдрича Эймса. Комиссия СВР
по делу Эймса пришла к выводу, что
больше всего виноват сам Эймс,
который вел себя неосторожно.
Косвенно вина ложится и на бывшее
руководство разведки и КГБ,
поторопившееся расстрелять всех
американских агентов, выданных
Эймсом, и взбудораживших тем самым
спецслужбы США. Впрочем, ветераны
СВР считают, что Эймс стал жертвой
предательства в высших эшелонах
российской власти. В этот период
политического партнерства с
Западом американцы требовали от
Москвы прекращения всякой тайной
деятельности против США.
"Примус", как стали называть
директора в Ясенево, где на
территории СВР он и жил в небольшом
казенном коттедже, воспитанный в
традиционно антиамериканском духе,
ее не прекратил. Своим заместителем
Примаков назначил В.И. Трубникова,
талантливого, мгновенно
соображающего генерала разведки,
ранее специализирующегося на
индийском и американском
направлениях. Трубников — детище
Примакова и его главный вклад в СВР.

9 января 1996 г.
ЕМП был назначен министром
иностранных дел России. Он любил
разведку и перед этим дважды
отказывался от такого назначения.
Внешняя политика его
предшественника на посту министра,
А.В. Козырева, привела к тому, что
бывшие союзники по Варшавскому
Договору и некоторые республики
СССР семимильными шагами двинулись
в НАТО, а само НАТО приблизилось к
границам России. Козырев оказался
под огнем жесткой критики, и Ельцин
принес его им в жертву. Утверждение
Примакова министром вызвало
всеобщее одобрение. Это случилось,
потому что ЕМП ни с кем внутри
страны не вступал в конфронтацию,
его лексикон не содержал
внутриполитических ярлыков, не
делил общество на демократов и
коммунистов, не раскалывал его.
Подспудная, интуитивная
потребность общества в согласии
выявилась в одобрении кандидатуры
Примакова. По складу ума и своим
взглядам ЕМП был антиподом
Козыреву. С его приходом внешняя
политика вышла из зоны острой
критики в обществе.

Первое, что
сделал ЕМП, — это упорядочил работу
и жизнь сотрудников МИД. Отвоевал
все высотное здание на Смоленской
площади, которое ранее приходилось
делить с Министерством внешней
торговли. Повысил пенсии
дипломатам. Добился указа о
введении почетного звания
"Заслуженный работник
дипломатической службы Российской
Федерации". Организовал ротацию
кадров, при которой дипломаты
меняли страны и расширяли тем самым
свой кругозор. Во внешней политике
философия нового министра
сводилась к защите национальных
интересов таким образом, чтобы не
сползать к конфронтации.
Назначение ЕМП министром, человека
советского истэблишмента, сначала
переполошило западных дипломатов.
Но, приглядевшись к его
политической физиономии, они
поняли, что агрессия и Примаков
суть вещи несовместные. Он
прагматик, упорно отстаивающий
интересы России, сторонник
спокойной предсказуемой
дипломатии. У него нет
идеологических или региональных
пристрастий, хотя он вынужден
считаться с инерцией мышления и
общественной реакцией внутри
страны. Во время кризиса в Ираке и
Косове позиция ЕМП сводилась к
тому, чтобы стоять в стороне и
произносить все необходимые в этом
случае слова. Правда, в случае Ирака
наши послы впервые за много лет
были отозваны из Вашингтона и
Лондона, а в случае Косово — из
Брюсселя. В отношении расширения
НАТО на Восток Примаков является
четким его противником, но сделать
что-либо он не мог как из-за позиции
бывших союзников, рвущихся туда,
так из-за того очевидного факта, что
внешнюю политику России определяет
все-же не МИД, а президент. 17 августа
1999 г. в стране разразился
финансовый кризис и правительство
Кириенко ушло в отставку. Дума
дважды отказала Ельцину в
утверждении кандидатуры
Черномырдина. Страна пребывала в
острейшем политическом кризисе, и
тут кандидатура Примакова устроила
всех. Для коммунистов он был совсем
недавно кандидатом в члены
Политбюро, пусть и горбачевского.
Демократы рассчитывали на дух
согласия, исходивший от ЕМП, и его
авторитет в международных делах. В
пользу ЕМП говорило его неучастие в
партиях, в финансово — промышленных
группах, в прежних экономических
реформах и его нежелание
баллотироваться в президенты. За
ЕМП проголосовали все, кроме
фракции ЛДПР. Позиция Ельцина была
ослаблена экономическими
потрясениями последних лет и той
кадровой пустотой, которая
сложилась из-за череды увольнений.
Ельцин оказался на
интеллектуальном пустыре после
отставок Батурина, Сатарова,
Ястржемского, Кокошина, ухода из
политики демократов первой волны —
Попова, Афанасьева, Собчака,
убийства Старовойтовой. Поэтому
Примаков был хорош всем, в том числе
президенту, который ему доверял.
Особенно ЕМП устраивал Ельцина
своей неамбициозностью. Что можно
было ожидать от Примакова на посту
премьер-министра? Судя по всему,
коммунизмом он переболел в
молодости, поняв, что это большой
блеф по существу, но удобная форма
самозащиты в жизни, modus vivendi. Ему
были безразличны марксистско —
ленинские причитания вождей КПСС —
КПРФ, а националистический бред
некоторых лидеров КПРФ вызывал
отвращение. Однако вся предыдущая
жизнь ЕМП сформировала комплекс
взглядов, который либеральным ни в
каком смысле слова назвать нельзя.
Это взгляды умеренного
консерватора — прагматика,
осторожного и умного политика.
Поэтому следовало ожидать, что он
законсервирует часть проблем и
займется гомеопатическим
медленным лечением других.
Совершенно явно следовало, что
никаких резких телодвижений ЕМП
сам не сделает, и другим не
позволит. ЕМП начал с психотерапии
общества и дозированной денежной
эмиссии. Его обаяние действовало
успокаивающе даже на радикалов —
коммунистов. В публичных
выступлениях ЕМП каждый находил
для себя что-нибудь полезное. За ним
чувствовались сила опыта, сила
характера и сила спецслужб. Его
присутствие на Олимпе было
благотворным. Он выплатил долги
прежних правительств по зарплате
военным, бюджетникам и пенсионерам.
Снизил инфляцию с 11,8 до 2,8% в месяц в
марте 1999 г. С первого чтения
утвердил в Думе годовой бюджет на
1999 г. Вел затяжные, но
обнадеживающие переговоры с МВФ о
кредитах. Предложил Думе заключить
Договор о согласии в обществе.
Выступил против затеянного
коммунистами импичмента
президента. Во время югославского
конфликта ЕМП занял жесткую, но
взвешенную позицию, отвечающую
возможностям России. Создал
реальное ощущение опасности для
коррупционеров.

Отставка
Примакова явилась следствием двух
наиболее вероятных обстоятельств —
отчетливого опасения
президентской "Семьи" за
сохранность источников доходов и
очевидной ревности Ельцина,
которому, с учетом его физического
состояния, отвратительна сама
мысль о том, что его может сменить
вполне дееспособный
государственный деятель на год
старше его. Однако именно отставка
сделала избрание ЕМП на должность
президента наиболее вероятной
перспективой. Если бы Ельцин и его
аналитики сделали бы из Примакова
почтенный символ и убедили его
довести страну до выборов и
обеспечить переход власти в руки
вменяемому политику следующего
поколения, который бы это оценил и
подчеркивал, ЕМП скорее всего
воздержался бы от мыслей о
собственном президентстве.
Думается, что эта "профессия"
раздражает его своей публичностью.
Но Примакова оскорбили…
Незаслуженно и немотивированно. А
такого Евгений Максимович еще
никому и никогда не прощал. Его
выход на верхнюю строчку
президентского рейтинга стал
неизбежен.

Подготовлено
Александром Гимельштейном,
"Восточно-Сибирская правда",
по материалам Интернета, СМИ,
данным архивов, собственным
источникам.