Государственный
человек
К 80-летию со
дня рождения Героя
Социалистического Труда Б.Е.
Щербины

За все время
существования областного совета
ветеранов не помню, чтобы
какое-либо мероприятие длилось так
долго, как вечер памяти Б.Е. Щербины.
Шесть часов кряду вспоминали
собравшиеся об этом человеке,
вписавшем свое имя в историю
великой страны. Ведь благодаря его
дарованию руководителя и
непреклонной воле, отечественная
да и мировая энергетика в XX
столетии серьезно продвинулась
вперед по пути прогресса
человеческой цивилизации.

Инициатива
проведения этого вечера памяти
принадлежит живущим в Москве
соратникам и ученикам Бориса
Евдокимовича. Двое из них, хорошо
знакомые иркутянам, приехали к нам.
Это Александр Владимирович Власов
и Леонард Григорьевич Ширяевский,
когда-то наши комсомольские вожаки,
ставшие затем крупными
государственными деятелями: первый
— предсовмина РСФСР, второй —
членом коллегии Миннефтегазстроя
СССР. С их выступлений и начался
вечер.

Пусть
простят мне его участники, но я не
буду пересказывать их выступления.
Это просто невозможно сделать в
одном материале, а из двадцати
выступлений дать только три-четыре,
обидеть остальных. Расскажу об
юбиляре так, как он мне увиделся в
рассказах ветеранов, из
собственных знаний.

Когда в 1951
году Щербина был избран секретарем
Иркутского обкома партии, многим
казалось, что он для этого слишком
молод. Его молодила одежда. Вместо
привычной для большинства
партработников "сталинки" —
полувоенного френча, он носил по
фигуре сшитый костюм, светлую
сорочку, модный галстук. Он следил
за своей внешностью, того же
требовал от подчиненных.

Он не курил,
выпивал только по праздникам в
очень ограниченном количестве,
никогда и нигде не ругался матом и
даже не кричал на провинившихся. Он
умел гасить эмоции, был сдержан и
рассудителен.

Было ему
тогда всего 32 года, но за плечами
уже набрался немалый житейский и
трудовой опыт.

Родился
Щербина 5 декабря грозного
девятнадцатого года, в семье
рядового железнодорожника, на
станции Дебальцева, что в Донбассе.
Успешно окончил школу и поступил в
1937 году в Харьковский институт
инженеров железнодорожного
транспорта. Через два года за
успехи в учебе и активную
общественную работу был награжден
Почетной грамотой ЦК ВЛКСМ Украины.
На следующий год добровольцем
участвовал в войне с Финляндией в
составе 316-го отдельного лыжного
эскадрона.

Когда та
война закончилась, Щербина
вернулся в институт. Окончил его в
сорок втором, когда уже шла другая
война — Великая Отечественная. На
этот раз сражаться на фронте не
довелось. Пришлось заниматься
организацией войсковых
железнодорожных перевозок и
работать в комсомоле. С должности
секретаря Харьковского обкома
ЛКСМУ его взяли на партийную работу
— секретарем Харьковского горкома.
А отсюда его и отправили с двумя еще
товарищами на укрепление Иркутской
парторганизации.

Иркутская
область была тогда мало обжитым
краем с плохо развитой
промышленностью. Иркутский
авиазавод, черемховские шахты,
Ленские золотые прииски и слюдяные
рудники на Маме — вот почти и все,
что имело тогда наше Приангарье.
Между тем, возможности региона были
на диво уникальные: имелись мировые
запасы пресной воды, Ангара
обладала самым мощным в мире
энергетическим потенциалом, запасы
превышали 8 миллиардов кубометров
древесины и несколько миллиардов
тонн высококачественных железных
руд. Имелись просто колосальные
залежи каменной соли, глин,
строительных материалов.

Деятельность
Щербины удачно совпала с
разворотом работ по освоению этих
богатств. Постепенно природные
ресурсы стали трансформироваться в
не менее впечатляющие объемы
промышленной продукции. Начала
давать тысячи киловатт часов
электроэнергии первая ГЭС на
Ангаре — Иркутская, и началось
сооружение величайшей в мире —
Братской, которая как раз в год
отъезда Щербины дала первый ток.
Вошли в строй первые гидролизные
заводы первого на иркутской земле
нефтехимкомбината и вырос новый
город — Ангарск. Прорезали вековую
тайгу мощнейшие линии
электропередачи. Началось
строительство первого в области
алюминиевого завода и города
Шелехов. Был создан
Восточно-Сибирский научный центр с
десятком исследовательских
институтов.

Ко всему
этому Борис Евдокимович, как
говорится, "руку приложил" как
в качестве главного в области
"идеолога", так потом — второго
секретаря обкома партии,
непосредственно отвечающего за
дела в промышленности.

Он много
ездил по предприятиям и стройкам,
часто выступал в рабочих
коллективах. И всегда людей
поражали свежесть мыслей,
опирающихся на интересный опыт,
убежденность оратора и его
целеустремленность — сделать жизнь
людей лучше, богаче,
одухотвореннее.

И в ЦК
справедливо решили, что настало
время дать возможность этому
человеку развернуться в полную
силу. Так он стал первым секретарем
обкома партии в Тюмени.

До большой
нефти было еще далеко, но
оправдывалось предвидение
академика Губкина, что она в Сибири
есть. Уже были газовые и нефтяные
фонтаны в Березово и Шаиме, у
поселков Мега и Усть-Балык, в ряде
других мест. Всего было открыто к
концу 1961 года 12 газовых и 5 нефтяных
месторожденний. Этого было очень
мало для создания
топливно-энергетического
комплекса, но рискнули, начали
создавать. Борис Евдокимович,
изучив проблему, поверил геологам,
их умопомрачительным прогнозам о
запасах углеводородного сырья.

Создание
комплекса велось бурно. Строили
магистральные газопроводы и
нефтепроводы, линии
электропередачи и связи, железные и
автомобильные дороги. Уже в 1965 году
добыли первый миллион тонн нефти, а
всего через пять лет открыли более
80 месторождений, отправили на
переработку уже более 31 миллиона
тонн нефти.

Что и
говорить, хлебнули тогда лиха
строители первых нефтепроводов.
Наверное, и сейчас еще не все
приноровились "проходить"
знаменитые тюменские болота. В те
годы вообще с трудом верилось, что в
такой глухомани, где за сотни верст
ни жилья, ни дорог, можно построить
нефтепровод.

И все же
подобрали ключи к болотам. По сей
день служат трассовикам приемы и
методы, которые нашли в те нелегкие
годы. Искали упорно, не отступая
перед неразрешимыми задачами.

С таким же
упорством Щербина налаживал быт
нефтяников. Тем руководителям, кто
относился к жизнеустройству
рабочих спустя рукава, влетало от
него по первое число. Он изо всех
сил старался привлечь людей на
работу в Тюменскую область,
особенно на ее север. Сохранился
любопытный документ — задание
Щербины проектировщикам на
северное жилье.

"Ввиду
недостатка кислорода в воздухе
надо увеличить объем квартир,
поэтому высоту комнат следует
принять 3 м, а не 2,5. Исключить
однокомнатные квартиры — одинокий
человек должен жить в общежитии, а
для семьи даже из двух человек
однокомнатная квартира не годится.
Учитывая состав приезжающих семей
и высокий уровень рождаемости,
предусмотреть в доме следующие
квартиры: 4-комнатные — 40%,
3-комнатные — 40% и 2-комнатные —20%.
Учитывая сырой климат и условия
работы добытчиков, буровиков и
строителей на открытом воздухе, в
каждой квартире предусмотреть
сушилку для одежды и обуви. На
первом этаже каждого подъезда
предусмотреть колясочную, чтобы
там оставлять детские коляски и
велосипеды. В четырех- и
трехкомнатных квартирах
предусмотреть по 2 санузла. В каждой
квартире должен быть хороший
холл…"

По этому
проекту в Сургуте и ряде других
городов и поселков было построено
при Щербине немало таких домов, в
них на каждую семью приходилось 70-100
квадратных метров полезной
площади. Уже после отъезда Щербины
из Тюмени проект северного дома
заменили на более скромный, менее
затратный.

В 1973 году
Борис Евдокимович стал министром
строительства предприятий
нефтяной и газовой промышленности
СССР. Одиннадцать лет пробыл он в
этой высокой должности. За эти годы
строители создали целую сеть газа-
и нефтепроводов в западную часть
страны и за рубеж. Были привлечены
ученые России, Украины и Белоруссии
к решению технологических и
технических проблем на этих
трассах, сооружаемых в условиях
болот, вечной мерзлоты, очень
низких температур и бездорожья.
Началась автоматизация промыслов и
обслуживание их вахтовым методом. А
главное — удвоилась длина
магистральных трубопроводов и в
несколько раз возросли годовые
темпы обустройства нефтяных и
газовых промыслов, что позволило
стране выйти на первое место в мире
по добыче нефти и газа.

В январе 1984
года Б.Е. Щербину назначили
заместителем Председателя Совета
Министров СССР. Ему выпало
координировать работу более десяти
министерств и ведомств. С работой
большинства из них ему пришлось
знакомиться практически с нуля.
Борис Евдокимович проявил чудеса
(другого слова и не подберешь!)
выносливости, работая более
полутора лет в режиме "без
выходных", по 12-16 часов в сутки. А
ему, между прочим, в то время
перевалило за 65.

Его
деятельность в этой должности
оказалась во многом драматичной. 26
апреля 1986 года он был поставлен во
главе правительственной комиссии
по ликвидации последствий аварии
на Чернобыльской АЭС. А 7 декабря 1988
года случилась новая беда —
землетрясение в Армении,
разрушившее полностью города
Спитак и Ленинакан (теперь — Гюмри).
И снова Щербина возглавил
правительственную комиссию — уже
по ликвидации последствий
землетрясений.

Пришлось
действовать в экстремальных
условиях, оперативно принимать
решения, не спать иногда сутками. Он
заражал окружающих собственной
жизнестойкостью, силой духа и с
честью выполнил многотрудную
миссию.

Щербина с
трудом усваивал нравы кремлевских
коридоров. Выступая на заседаниях
Политбюро или секретариатах ЦК,
никогда не приукрашивал состояние
дел, резал правду-матку. Наверное,
поэтому у него не сложились
отношения с бывшим в те годы
Председателем СМ СССР Н.А.
Тихоновым, кабинетным
руководителем, который портил
людям нервы своими мелочными
придирками.

Борис
Евдокимович был человеком честным
и принципиальным. Показательна
записка, продиктованная им летом 1990
года для Политбюро ЦК КПСС. В ней
Щербина с тревогой говорил об
обстановке в стране и о рвущейся к
власти в государстве группировке
Ельцина. "Сам по себе факт
избрания Ельцина Председателем
Верховного Совета РСФСР опасен
последствиями в политике и
экономике страны, утверждал Борис
Евдокимович. Ни политических, ни
моральных качеств новоявленный
руководитель Верховного Совета для
такого поста не имеет".

Завершал
Щербина свою записку пророчески:
"Если группе Ельцина удастся
полностью захватить Верховный
Совет и Совмин республики, наступит
тяжелейшая полоса в истории
страны".

Но тогда он
не был услышан.

Дала о себе
знать полученная в Чернобыле
радиация, в четыре раза превышающая
допустимый предел. 22 декабря 1990
года его сердце перестало биться.
Его похоронили на Новодевичьем
кладбище в Москве.

Остались его
соратники и ученики. Они создали
выпущенную недавно в столице книгу
"Уроки Щербины", прекрасно
иллюстрированную. Есть в ней
высказывание депутата
Государственной Думы РФ, в прошлом
советского премьера Н.И. Рыжкова:
"Считаю, что у Щербины надо
учиться государственному подходу.
Все, что им делалось, он оценивал
через призму государственности.
Это главный урок, который могут
извлечь из опыта Бориса
Евдокимовича наши политики и
государственные мужи".

Как хотелось
бы, чтобы действительно извлекли.
Это было бы лучшей памятью о Борисе
Евдокимовиче Щербине.

* * *

Губернатор
области Б.А. Говорин принял
московских гостей: А.В. Власова —
ныне руководителя иркутского
землячества в столице, и Л.Г.
Ширяевского — члена правления
землячества. Заметим, что наше
землячество в Москве объединяет
более 300 уроженцев Приангарья.
Среди них — шесть бывших союзных
министров, заслуженные деятели
науки и искусства, которые не
теряют связи со своей "малой"
родиной.

В
состоявшейся продолжительной
беседе с губернатором разговор шел
и об "уроках Щербины", и о
настоящем положении дел в
экономике области, о намечающемся
преодолении кризиса и перспективах
на будущее.

Гости
обещали поддержку Б.А. Говорину в
Москве.