Место
на нарах пусто не бывает

Об условиях
содержания арестованных в
Иркутском следственном узоляторе N
1 мы писали много раз. Годы идут, а
положение заключенных в этой
тюрьме не меняется. Они все так же
спят в три смены — мест на нарах не
хватает, хлебают пустую баланду —
из-за недостатка финансирования
нормы питания не выдерживаются,
болеют туберкулезом и чесоткой — в
камерах, переполненных в 2-3 раза,
избежать нежелательного контакта
невозможно, и давят на себе
насекомых — мыло в тюрьме дефицит, а
пропускная способность бани
ограничена.

С тем, что
люди, чья вина еще не доказана
судом, годами живут в
нечеловеческих условиях, а потом
выходят из следственной тюрьмы
инвалидами (иногда с
оправдательным приговором),
кажется уже давно все смирились:
будут деньги — будет новый
изолятор, вот тогда… Но в последнее
время жалобы хлынули от
арестованных потоком: в тюрьме
объявлена голодовка в знак
протеста против невыносимых
условий содержания и произвола
сотрудников.

"Не
угодных администрации, а это те, кто
требует соблюдения санитарных норм
и человеческих прав, подвергают
преследованию путем создания более
тяжких условий содержания,
запугивания и применения силовых
воздействий со стороны работников
СИЗО-1", — вот только одно из
писем, поступивших в редакцию из
карцера, куда были отсажены
объявившие акцию протеста
заключенные.

Впрочем, сами
"преследования",
"запугивания" и "силовые
воздействия" в жалобах
описывались скупо. Организатор
голодовки заключенный Э. Гурулев
был и вовсе немногословен.
"Примите меры по поводу избиения
и физического издевательства надо
мной, — попросил он. — Также прошу
сделать медосвидетельствование
имеющихся у меня побоев и следов
удушья". Группа поддержки
Гурулева, оказавшись в карцере,
возмущалась: "Заместитель
начальника СИЗО-1 Шубин ответил:
голодайте, быстрее сдохните". А
капитан Бабаев заявил, что устроит
нам — и жаловаться забудем, как и
куда".

Однако слова
к делу не пришьешь. А "дело"
заключалось в том, что некий
Гурулев, утвержденный воровским
миром на роль положенца или
по-другому смотрящего в СИЗО, — был
подвергнут личному досмотру. И во
время шмона вредный оперативник
Бабаев изъял у лидера так
называемую малевку — весточку на
волю, в которой "авторитеты"
держали отчет о своей преступной
деятельности перед вором в законе
Мишей Тбилисским. Видать, та
малевка была очень важной — Гурулев
отчаянно сопротивлялся, прокусил
офицеру Бабаеву палец и осыпал его
страшными угрозами. После чего,
надо думать, на теле положенца и
появились следы побоев и удушья.

Теперь уже,
похоже, бывшего положенца:
воровская братия вряд ли простит
ему попавшую в руки оперов малевку
и проигранную по всем статьям
голодовку. 23 заключенных (всего в
СИЗО содержится 5600 человек) удалось
подбить смотрящему на пять дней
отказа от пищи. Но последнее слово
осталось за людьми в погонах.
"Пошатнуть режим никому не
удастся, и лафы преступным лидерам
не будет", — категорично заявил
начальник оперативного отдела
СИЗО-1 Андрей Сахабутдинов.

Раз уж даже
воры признали виновным в конфликте
своего — разбираться в нем смысла
больше нет. И потому на встрече в
СИЗО, где кроме исполняющего
обязанности начальника Валентина
Шубина и руководителей
оперативной, режимной и
медицинской служб учреждения
присутствовали председатель
областной комиссии по защите прав
человека Геннадий Хороших и
прокурор отдела по надзору за
законность исполнения наказаний
Виктор Земелев, речь шла не о
конфликте с "авторитетами", а
об условиях тюремной жизни вообще.
Несладкой, кстати, не только для
тех, кто сидит за решеткой. Пару лет
назад мне позволили отработать в
СИЗО несколько смен надзирателем
(для объективности будущих статей о
тюрьме) — я же едва выстояла одну.
Так что вполне представляю, каково
сегодня тем же контролерам, число
которых успели сократить против
нормы вдвое. Зарплата надзирателя
(из которых 78% — женщины) не
дотягивает без выслуги и до тысячи.
Однако, прежде чем успеешь
заработать стаж, оцениваемый в 300
рублей надбавки, можно запросто
попасть на тот свет. В СИЗО только
за последний месяц угодило 96
ВИЧ-инфицированных, всего же их
число подбирается к трем сотням.
Зараженные отселены сегодня в
отдельные камеры. На этом посту не
хотят работать контролеры и
оперативники — для них не
предусмотрены ни социальные
льготы, ни материальные надбавки.
Однако служба есть служба… В
тюремной больнице сегодня уже 10
камер с чахоточными. И случаи
заболевания персонала перестали
быть единичными. Только среди
оперативников в последнее время
подцепили вирус туберкулеза
четверо. В каком же аду находятся
подследственные, можно лишь
догадываться. За девять месяцев
только амбулаторно тюремные врачи
приняли 30 тысяч человек — не всякая
районная поликлиника имеет такой
объем работы. Две тысячи
арестованных были
госпитализированы. Лекарств же
выделяется в СИЗО лишь 30% от нормы.
За девять месяцев нынче в СИЗО
умерло уже 42 заключенных — в
основном от хронических
заболеваний. Тогда как за весь
прошлый год было 26 смертей.

"В тюрьме —
все то же, что и на воле, — говорят
работники изолятора. — Только в
более концентрированном виде.
Наркомания, СПИД, нищета и голод".
Сахара здесь заключенные не видят
по полгода, положенная малолеткам
пайка масла не выдается уже года
три. И что вообще говорить о питании
— в сутки выделяется на продукты
каждого арестанта 1 руб.30 коп.
вместо 14 рублей, предусмотренных
нормой. Особенно тяжко жить в
тюремном аду женщинам. А их число в
СИЗО за 10 лет увеличилось с 70 до 450.
Некоторые, причем, за время
заключения умудряются родить
ребенка — количество грудничков за
решеткой доходило до 12. Сегодня
только один трехнедельный малыш
"сидит" в тюрьме вместе с
мамой.

Обиднее
всего, говорят работники СИЗО, что
после посещений правозащитников,
газетчиков, депутатов и прочих
комиссий, которые вовсю клеймят
тюремный режим, в быте заключенных
ничего не меняется. Разве только в
худшую сторону — проблем, как и на
воле, все прибавляется. Меня
просили через
"Восточно-Сибирскую правду"
обратиться к местным властям,
руководителям предприятий,
населению — оказать хоть какую-то
помощь подследственным СИЗО-1.
Особенно нуждаются в ней
несовершеннолетние. Из 296 мальчиков
и 26 девочек, подозреваемых в
преступлениях, большинство не
получают с воли ни денег (в СИЗО
есть киоск), ни передач. Ребятам
нужны учебники, лекарства,
канцелярские принадлежности,
одежда и обувь. Не говоря уже о
продуктах.

Арестанты
(как и их тюремщики) обращаются к
газете в надежде привлечь к
бедственному положению СИЗО
внимание читателей,
общественности. А вот ответят ли им
сочувствием, помогут ли? Многие,
наверное, отреагируют расхожей
фразой, что преступников нечего
жалеть, так им и надо. Но
подследственные могут оказаться и
не преступниками — как суд решит. И
потом, неизвестно ведь, кто займет
завтра место на нарах ушедшего в
зону убийцы из ревности или
малолетки, подбитого дурной
компанией очистить киоск — это
будет чей-то муж или сын… От тюрьмы
да от сумы, говорят, не зарекайся.