Коршуниху
спасло банкротство. Пока

Одним из
условий, поставленных
Международным валютным фондом
правительству России в части
экономической политики, значится
отмена распоряжения правительства
от 27 января 1999 года,
приостанавливающего возбуждение
банкротства против юридических
лиц, имеющих просроченную
задолженность по налогам. Принимая
данное постановление, российское
правительство, на первый взгляд,
преследовало благую цель —
поддержать отечественную
промышленность, погрязшую в тине
неплатежей.

Однако у
международных финансовых
институтов в этом смысле своя
логика. Во всем цивилизованном мире
банкротство пока остается
единственным способом
перераспределения собственности в
руки эффективного собственника.
Иного пути просто еще не придумано.
Однако с банкротством по-российски
пока не все обстоит гладко.
Большинство предприятий —
фактических банкротов имеют статус
градообразующих и несут на себе
колоссальный социальный балласт. А
это значит, что вопрос о
банкротстве того или иного
хозяйствующего субъекта
автоматически из сферы
экономической перемещается в сферу
политическую.

Пожалуй, в
этом и заключается главная
проблема, заставившая
правительство пойти на принятие
ярко выраженного нерыночного
документа. С одной стороны,
январское постановление страхует
предприятия от
несанкционированных сюрпризов в
виде исков кредиторов в
арбитражном суде, с другой —
консервирует ситуацию, при которой
воровской менеджмент продолжает
сохранять статус-кво,
промышленность задыхается в
конвульсиях от нехватки оборотных
средств, а люди бросаются под
автомобили и на рельсы в знак
протеста против невыплаты
заработной платы.

Где же выход
из подобной обоюдоострой ситуации?
Казалось бы, тупик. Между тем, как
это ни парадоксально, юная
российская практика банкротного
делопроизводства знает пусть и
редкие, но положительные примеры.
Один из таких — Коршуновский
горно-обогатительный комбинат.

Коршуновский
ГОК стал первым и единственным пока
в регионе градообразующим
предприятием, в отношении которого
суд принял положительное решение о
банкротстве. Летом прошлого года
Иркутский арбитражный суд признал
Коршуниху банкротом, а осенью на
предприятии было введено внешнее
управление сроком на 1 год.

С этого
момента для Коршуновского ГОКа
началась другая жизнь. Все
управленческие решения оказались в
компетенции комитета кредиторов и
подотчетного этому комитету
внешнего управляющего. Мнение
акционеров, в том числе и
представителей трудового
коллектива, в прошлом принимавших
активное участие в управлении
предприятием, теперь не больше чем
их личное мнение. Нельзя сказать,
что с подобной ситуацией
акционерам было бы легко смириться
в одночасье. Но здесь правомерно
задаться вопросом: где были
акционеры в то время, когда
комбинат формально двигался к
своему предстоящему банкротству?

По словам
мэра Нижнеилимского района
Александра Ведерникова, накануне
банкротства всем было предельно
ясно, что дальше ГОК самостоятельно
существовать не сможет. Долги
предприятия по всем видам платежей
превысили разумные пределы. Для
того, чтобы их погасить, ГОКу
пришлось бы работать на долги как
минимум полтора года, не вкладывая
средств в производство и не
выплачивая заработную плату.

Если сегодня
рядового железногорца спросить:
"Какие обстоятельства привели
ГОК к банкротству?", каждый без
исключения назовет две причины.
Первая — стремление бывшего
руководства ГОКа к собственному
обогащению и банкротство смежного
с ГОКом монопольного потребителя
железорудного концентрата —
Запсиба. Однако по поводу
последнего стоит отметить, что
причиной тяжелого финансового
положения ГОКа стали не столько
неплатежи Запсиба, сколько
заведомо невыгодные для
предприятия, но выгодные для
руководства условия расчета за
отгруженный концентрат.

Прежний
менеджмент, разумеется, с согласия
акционеров, строил экономику
предприятия преимущественно на
бартерных расчетах. Длительное
время Запсиб рассчитывался с
Коршунихой не деньгами, а металлом,
что порождало воровство и служило
благоприятной почвой для
размножения многочисленных
паразитов-посредников. К моменту
введения внешнего управления
паразитов, присосавшихся к ГОКу,
было 478. Даже местную администрацию
вынудили заниматься операциями с
металлом для расчетов с бюджетом.
Надо ли говорить, что это была за
жизнь для железногорцев.
Впаривание под зарплату
низкосортных продуктов по
завышенным ценам длительное время
было нормой и даже считалось за
благо.

Но что самое
возмутительное, комбинат не
испытывал производственных сбоев и
до февраля 1996 года работал
стабильно, ежемесячно выдавая
"на-гора" по 350-400 тонн
железорудного концентрата. Однако,
используя существующий на тот
момент задел прочности, менеджмент
АО нисколько не заботился о
завтрашнем дне. Фонды не
обновлялись, меры по снижению
себестоимости продукции не
предпринимались. Да и в самом деле,
зачем, если можно было безнаказанно
заниматься куда более приятными
вещами? Только вот почему горняки
столько времени терпели подобный
беспредел?

Председатель
профкома ГОКа Виктор Шпилев по
этому поводу ответил: "Я не
снимаю с себя вины, что мы вовремя
не среагировали, когда у нас были
директора-воры. Но у нас была
человеческая вера: сегодня не
получается — завтра получится. Если
бы раньше мы поставили эти вопросы,
то такого бы не случилось. Здесь
есть и моя вина как профлидера".

Прежнее
руководство ГОКа настолько
увлеклось бартерными схемами, что
напрочь забыло о простой житейской
мудрости: если дойную корову не
кормить, то она когда-нибудь
сдохнет. В результате извратили и
саму цель приватизации —
акционирование для последующего
привлечения инвестиций.
Разработанная руководством
комбината инвестиционная
программа, условия которой дважды
менялись, так и не глянулась ни
одному инвестору. Их совершенно не
прельщала перспектива приобрести
за свои кровные "черта в
табакерке".

После
провала инвестторгов акции
предприятия сбагрили
сомнительному ЧИФу. Официальной
версией такого фиаско стало
отсутствие альтернативных Запсибу
рынков сбыта коршуновской
продукции. Но здравая логика
указывает на другую причину —
недоверие инвесторов к тогдашним
владельцам предполагаемого
объекта вложения средств.

Впрочем,
откровенно инвестиционно не
привлекательный вид Коршунихи
нисколько не огорчал ее хозяев.
Наоборот, очень даже устраивал.
Только вот раздражение кредиторов
приближалось к критической
отметке. Угроза банкротства
превратилась в реальность, и среди
руководства ГОКа началась паника.
Бывший генеральный директор Виктор
Тимшин лихорадочно начал поиск, как
он сам тогда выражался, деловых
партнеров. Однако господину
Тимшину почему-то было невдомек,
что директор-банкрот не может
рассчитывать на равноправное
деловое партнерство. На ГОК со всех
сторон навалились требующие
сатисфакции кредиторы. Час
расплаты пробил.

Страшное
слово "банкрот" пронеслось над
Железногорском и прочно засело в
головах обывателей, повергая их в
леденящий душу ужас. Это послужило
толчком для запоздалой активизации
пролетарского сознания масс.
Включение весной прошлого года
Коршуновского ГОКа в федеральный
список из четырех предприятий,
кандидатов на ускоренную процедуру
банкротства, красноречиво
свидетельствовало, что кредиторы
ГОКом занялись всерьез. Именно это
обстоятельство позволило Виктор
Тимшину направить народное
недовольство в нужное для себя
русло и сколотить команду
ополченцев против "внешнего
врага". Введенные в заблуждение
отдельные представители трудового
коллектива искренне встали на
защиту директора.

Манипулировать
горняками для Тимшина не составило
никакого труда, ибо это был "их
директор". Пусть, как они теперь
сами говорят, безвольный и
некомпетентный в вопросах
экономики человек, но выбранный
акционерами, т.е. коллективом.
Исповедуемая философия, судя по
всему, была проста. Пусть плохой, но
свой. Между тем, развитие событий
оказалось неподвластно логике
частностей. В действие вступили
неумолимые экономические законы.
Но сила противостояния уже обрела
необходимую инерцию. Горняки
посчитали, что отныне они будут
активно вмешиваться в управление
предприятием. По словам Виктора
Шпилева, теперь коллектив
почувствовал свою силу и не
позволит довести предприятие до
развала. О чем таком говорил
профлидер, на самом деле не совсем
понятно, поскольку финансовое и
управленческое банкротство по сути
и есть развал. Итак, банкротство
Коршуновского ГОКа юридически
состоялось. И это, как ни
парадоксально, явилось для него
спасением. Отбросив эмоциональную
сторону вопроса, как правило,
неизбежную в таких серьезных вещах,
как передел собственности,
обратимся к фактам.

Самое
главное: горняки начали получать
заработанное деньгами и в полном
объеме, а местный бюджет — налоги.
Как сообщил Виктор Шпилев, с
момента введения внешнего
управления проблема выплаты
текущей заработной платы
отсутствует. Кроме того, достигнута
договоренность о погашении
накопившейся за прошлые годы
задолженности ежемесячно по 3 млн.
руб. На сегодня сумма задолженности
с 53 млн. снизилась до 20 млн. руб.
Средняя заработная плата на ГОКе
уже достигла 2350 руб., что является
одним из самых высоких показателей
по отрасли. Более того, на последнем
комитете кредиторов принято
решение об ее увеличении.

Обстановка с
заработной платой на ГОКе
нормализовалась благодаря усилиям
управляющей компании
"Суал-руда", дочернего
предприятия всем хорошо известной
компании "Суал", имеющей
стратегические интересы на
Коршунихе. На первоначальном этапе
управляющая компания просто
кредитовала средства на выплату
заработной платы горнякам. ГОК
освободился от
посредников-паразитов,
обворовывающих горняков.
Управляющей компании
"Суал-руда" удалось вытеснить
их с рынка и взять финансовые и
материально-технические потоки
предприятия под контроль.

При участии
управляющей компании предприятие
освободилось от груза
"социалки", передав ее на
баланс мэрии. Летом прошлого года
Минфин и администрация Иркутской
области подписали соглашение о
частичном финансировании
социальной сферы города за счет
средств федерального бюджета.
Комбинату это дало ежемесячной
экономии как минимум 3,5 млн. руб.
Зато мэру только прибавило
головной боли. Ведомственное жилье
город принял в аварийном состоянии.
И на его содержание и ремонт из
местного бюджета предусмотрено
всего 9 млн. руб. Федеральный бюджет
должен перечислить еще 32 млн. руб., а
комбинат — оказать помощь в течение
пяти лет на сумму 65 млн. руб.

По словам
Александра Ведерникова, областные
и местные власти серьезно
занимаются проблемой и в ближайшее
время надеются ее решить.
"Положение для нас чрезвычайно
тяжелое, — подтвердил мэр, — но я
пошел на это только ради того, чтобы
комбинат поднялся".

У Коршунихи
появилось, наконец, по-настоящему
грамотное и болеющее за дело
руководство. За короткий период ему
удалось завоевать авторитет не
только горняков, но и горожан. По
словам Александра Ведерникова,
новая дирекция ГОКа хорошо изучила
городские проблемы и принимает
деятельное участие в их разрешении.
И последнее. Отношения Коршунихи и
Запсиба, тесно связанных
технологически, наконец, приобрели
цивилизованную форму. Руководству
управляющей компании
"Суал-руда" удалось добиться
того, что Запсиб начал в полном
объеме выплачивать текущую
задолженность и расчеты за
концентрат производить деньгами.
За последние два месяца расчеты
произведены полностью. Кроме того,
председатель правления
управляющей компании
"Суал-руда" Леонид Берлин
"пробил" Запсиб на предмет
возврата задолженности в объеме
более 200 млн. руб. Согласно
подписанному недавно соглашению по
обслуживанию долга между
"Суал-рудой" и Запсибом,
последний обязуется погасить эту
сумму до конца года. Понятно, что
склонить к подобному банкрота, а
Запсиб находится в процедуре
банкротства с середины 1997 года,
было не просто.

В итоге
банкротство Коршунихи дало
ощутимые производственные
показатели. В мае горняки
Коршуновского ГОКа произвели 285
тыс. тонн железорудного сырья. Для
сравнения: в мае прошлого года,
когда коллектив комбината
практически находился в состоянии
войны, данный показатель составил
всего 3 тыс. тонн.

Вышеперечисленные
позитивные результаты
свидетельствуют лишь о том, что
жизнь на Коршуновском ГОКе в связи
с банкротством не остановилась.
Ожидаемые страхи не подтвердились.
Но главная проблема — выход на
более высокие объемные показатели
— так и не решена. Но именно от нее
зависит успешное выполнение плана
внешнего управления, утвержденного
собранием кредиторов и
представленного в суд. А это не
просто при полном отсутствии
оборотных средств. Данное
обстоятельство объективно
усложняет и без того
трудновыполнимую задачу,
поставленную перед любым внешним
управлением, призванным выдернуть
предприятие-банкрот из долговой
ямы.

Каким бы
грамотным ни был внешний
управляющий, он неизменно своими
действиями вынужден вступать в
конфликт с законом. И вот почему.
Суд определил ему главную задачу —
удовлетворение требований
кредиторов. Но чтобы их
удовлетворить, первое, что нужно
сделать, — это вывести предприятие
на рентабельный уровень работы. И
здесь нет других инструментов,
кроме как снижение себестоимости,
увеличение объемов производства и
расширение рынков сбыта. А для
этого предприятию нужны оборотные
средства, получить которые на
начальном этапе можно только за
счет кредитов. Вот и получается, что
для удовлетворения требований
кредиторов внешний управляющий
должен наращивать кредиторскую
задолженность. В случае же с
Коршуновским ГОКом ситуация
выглядит еще сложнее.
Альтернативных Запсибу рынков
сбыта у Коршунихи не было и нет.

Финансовый
голод уже вынудил руководство ГОКа
пойти на снижение себестоимости в
ущерб производству. По словам
технического директора
Коршуновского ГОКа Василия
Сахарова, снижение себестоимости
произошло из-за невыполнения плана
вскрышных работ. В результате у
ГОКа возникли сложности с
согласованием плана горных работ.
По мнению Василия Сахарова,
нормальный путь снижения
себестоимости есть только один —
увеличение объемов производства.
Для выхода на нулевую
рентабельность комбинату
необходимо производить как минимум
300-350 тыс. тонн концентрата в месяц.
Но, чтобы выйти на эти объемы,
придется изрядно вложиться:
обновить технику, модернизировать
фабрику, реконструировать
хвостохранилище. По оценкам
специалистов ГОКа, на эти нужды
требуется около 700 млн. руб. Бешеные
деньги. Никто их не найдет в
одночасье. И тем не менее, из
порочного круга придется
выползать. Проблему обновления
фондов комбината сегодня в
достаточно острой форме ставит и
трудовой коллектив. Горняки
получили возможность работать и
зарабатывать, и теперь им есть что
терять. Они хотят заработать
больше. По словам Виктора Шпилева,
рабочие беспокоятся о завтрашнем
дне, они понимают, что если не будет
вложений в производство, то вскоре
не будет и заработанных денег.

Горняков
можно понять, но объективная
реальность такова, что за год
невозможно устранить все
последствия прежнего
неэффективного хозяйствования. По
словам внешнего управляющего
Коршуновского ГОКа Игоря
Помельникова, более 50% поступающих
от реализации концентрата средств
руководство "Суал-руды"
направляет на техническое
переоснащение ГОКа. Если прежнее
руководство на эти нужды тратило не
более 20% и за полтора года им было
вложено в техническое
перевооружение комбината всего 12
млн. руб., то управляющей компанией
за 6 месяцев — более 100 млн. руб. И
средства продолжают вкладываться.
Понятно, что их катастрофически не
хватает. Но где взять больше?

Виктор
Шпилев, не скрывая разочарования,
говорит: "Коллектив понимал, что
без инвестиций комбинату не выжить.
Мы надеялись — придет управляющая
компания, внесет инвестиции". Но
в экономике, к сожалению, так не
бывает. Управляющая компания
пришла на сравнительно короткий
срок, выполнять функции пожарной
команды. Пожар потушили, но
выяснилось, что здание сгорело
наполовину. Теперь его придется
практически отстраивать заново.
При этом нужно отдавать отчет в том,
что процесс передела собственности
на Коршуновском ГОКе не завершен. У
комбината по-прежнему нет хозяина,
имеющего на него долгосрочные
перспективы. Решения областного
арбитражного суда о введении и
продлении внешнего управления на
ГОКе встречали стойкое
противодействие со стороны
прежнего руководства, не теряющего,
даже в этих условиях, надежду
вернуть утраченные позиции. Не
исключено, что заинтересованные
силы не оставили надежды
использовать профсоюзы в своих
корыстных интересах.
Противостояние администрации ГОКа
и профлидеров им только на руку.
Поэтому нежелание профкома пойти
на компромисс может только
ухудшить ситуацию.

Последний
раз суд продлил внешнее управление
до 19 мая 2000 года. Совершенно
очевидно: подписание мирового
соглашения к этой дате — самый
фантастический сценарий. Такой же
не реальной представляется и
продажа предприятия после
достижения относительной
инвестиционной привлекательности
и реструктуризации задолженности.
План внешнего управления не
предусматривает конкурсного
производства и ускоренной
процедуры банкротства. Его
конечная цель — восстановление
платежеспособности предприятия.
Как только она будет достигнута,
если подобное вообще возможно
достичь за оставшийся год,
управление комбинатом перейдет в
компетенцию акционеров. И как к
тому времени будут распределены
голоса, сейчас предугадать
невозможно.

Но есть и
третий сценарий, вероятность
воплощения в жизнь которого велика:
невыполнение плана внешнего
управления и, как следствие,
конкурсное производство,
распродажа имущества с молотка и
социальный взрыв в Железногорске.
По мнению Игоря Помельникова, у
железногорцев есть возможность не
допустить развития третьего
сценария и вместе с управляющей
компанией вывести ГОК из прорыва.
Горняки могут выйти на комитет
кредиторов, администрацию области
и района с инициативой о продлении
внешнего управления до 10 лет. В этом
случае комбинат получит
долговременную отсрочку по выплате
долгов и необходимые ему как воздух
инвестиции. А железногорцы —
стабильное будущее.