"Один
из стаи той орлиной"

Семен НЕФЕДЬЕВ,
заслуженный работник культуры
России

Когда
наступает декабрь, я, просматривая
материалы о декабристах, не
перестаю удивляться, какие
интересные люди жили в Иркутске и в
селах, окружающих наш старинный
город.

В трех
верстах от Иркутска, в селе Большая
Разводная, жил декабрист полковник
Артамон Муравьев, а в селе Малая
Разводная жили братья Борисовы и
генерал пехоты Алексей Юшневский.
Все из "Южного общества". В
этом же селе с 1839 по 1841 год жил на
поселении сын роменского помещика,
капитан Нижегородского
драгунского полка декабрист
Александр Иванович Якубович,
личность колоритная и
противоречивая, по словам
профессора Азадовского, почему-то
обойденная историками. О нем не
написано ни одной монографии, ни
очерка. После окончания пансиона
при Московском университете
Якубович служил в Петербурге в
лейбгвардии уланском полку, дружил
с Шереметевым, Завадовским,
Грибоедовым и Рылеевым, известными
театралами. Большой популярностью
в Петербурге пользовался театр
балета Дидло. Его часто посещал
молодой Пушкин. В первой главе
романа в стихах "Евгений
Онегин" он пишет:

Большой
успех имела танцовщица Истомина. В
нее влюблялись театралы. Вот как
описал Истомину Пушкин в первой
главе "Онегина":

Грибоедов в
возрасте 23 лет был уже автором трех
пьес: "Молодые супруги",
"Своя семья", "Студент", на
очереди "Горе от ума". Он же
автор 20 вальсов и 7 романсов.

13 ноября 1817
года из-за танцовщицы Истоминой
состоялась дуэль графа
Завадовского (секундант Грибоедов)
и кавалергарда Шереметева
(секундант Якубович). Шереметев был
убит. Якубович обвинил в гибели
друга Грибоедова и вызвал его на
дуэль. Но дуэли не дали состояться.
Грибоедова и Якубовича вскоре
отправили на Кавказ в действующую
армию к Ермолову. 23 ноября 1918 года в
Тифлисе дуэль Якубовича и
Грибоедова все же состоялась,
последний был ранен в левую ладонь.
Рана долго не давала Грибоедову
играть на рояле.

11 февраля 1829
года в Тегеране фанатичная толпа
напала на русское посольство.
Грибоедова так изуродовали, что
родные узнали его лишь по ране на
левой руке. Быть бы тут войне, но шах
направляет в Петербург послов с
дорогим подарком — бриллиантом
стоимостью в миллионы рублей. Тем и
откупился.

После дуэли
командующий армией Ермолов
направляет Якубовича в Дагестан в
отряд князя Мадатова для покорения
Казикумыкского ханства. За боевые
заслуги Александр Иванович вскоре
был награжден орденом Владимира 4-й
степени, а затем получил на Кавказе
боевую известность набегами на
горцев. Якубович появлялся в горном
ауле с шашкой и пистолетом в руке на
лихом коне. Горцы с криком "Якуб!
Якуб!" скрывались в горах.

В августе 1823
года, во время экспедиции
Вельяминова на Кубань, он получил
тяжелую рану в голову с
повреждением черепа, из-за которой
постоянно носил повязку. Видимо,
Якубович имел и другие ранения. В
книге "Декабристы на каторге"
даются описания примет:
"Александр Якубович, 29 лет, росту
2 аршина 10 вершков. Лицом смугл,
глаза карие большие, волосы на
голове, усах и бороде черные, бороду
бреет. На лбу, выше правой брови,
имеет рану от пули с повреждением
кости. На правой руке безымянный
палец и мизинец не сгибаются, а ниже
плеча имеет рану от пули навылет в
спину, ниже лопатки, на левой ноге, в
пахе имеет рану от пули навылет с
повреждением кости. Сухощав,
плечист".

В 1825 году в
"Московском телеграфе" было
напечатано послание "К
Якубовичу":

Как видно,
стихотворение написано сразу же
после ранения Якубовича в голову.
Геройство Якубовича замечено
общественностью. Некоторые
столичные журналы просят послать
описания боевых эпизодов. В ноябре
1825 года в журнале "Северная
пчела" появилась статья
"Отрывки о Кавказе",
подписанная инициалами "А.Я.".
Нетрудно догадаться — Александр
Якубович. На статью сразу же
обратили внимание читатели.

Пущин писал о
Якубовиче брату: "Ты не узнаешь
прежнего в нем шалуна — все это
прошло. Грузинский дух прогнал дурь
из головы. Он там наблюдал, думал и
учился".

Человек
сложного характера и бурной жизни,
Якубович был воплощением
противоположных чувств. В молодые
годы отчаянный кутила и задира, он в
то же время грудью защищал
несправедливо обиженных людей.
Смелый и пылкий, храбрейший воин, в
своих рассказах превозносивший
только себя самого, он, тем не менее,
любил простых солдат, которые
платили ему тем же.

Летом 1825 года
Якубович прибыл в Петербург с
намерением убить Александра за
ссылку на Кавказ. Узнав о
существовании "Северного
общества", он стал принимать
участие в его совещаниях. Но
позиция Якубовича была
противоречива. Он воспламенял
колеблющихся, поддерживал тех, кто
считал нужным для успеха дела убить
царя Александра. Однако в день
восстания его видели рядом с царем.
Он сам вызвался идти от его имени
уговаривать восставших сложить
оружие. Накануне 14 декабря на
квартире Рылеева Якубович взялся
поднять гвардейский экипаж и
привести артиллерию в Измайловский
парк, но обещания не выполнил. С
другой стороны, после беседы с
царем он убеждал декабристов
держаться крепче и вернул на
площадь дрогнувшую часть егерского
полка. И все же Якубович был
человеком благородным. Декабристы
его любили и относились к нему как к
товарищу, а Кюхельбекер, узнав о
смерти Якубовича, писал:

Царь
расправился с ним жестоко. Якубович
был осужден по первому разряду, т.е.
приговорен "к смертной казни
отсечением головы", замененной
"каторжной работой вечно".
Закованного в кандалы Якубовича
посадили в Алексеевский равелин
Петропавловской крепости. Летом 1826
года Якубович с князем Оболенским
прибыли на каторгу на Усольский
каторжный завод. По милости
иркутского губернатора Лавинского,
кандалы с него сняли. Разрешили
вместо себя нанимать поденщиков
пилить дрова. Но Николай I, узнав о
поблажке, снял губернатора, а
декабристов отправил в Забайкалье.

Якубович был
не только превосходным
литератором, но и хорошим
художником. К сожалению, его
записки и дневники потеряны.
Сохранилось несколько рисунков
бытовых сцен на Кавказе и несколько
акварелей, сделанных в Чите и во
время перехода из Читы в Петровский
завод. Особенно удачна картина
"Буряты", написанная маслом.

По записке,
поданной из Петропавловской
крепости Николаю I, можно было
судить о Якубовиче как о политике,
ученом-историке, глубоко
размышлявшем о судьбах своей
родины. Денис Давыдов назвал
Якубовича "богатырем
философом". Еще во время
следствия и суда братья Бестужевы
были раздражены поведением
Якубовича в день восстания. Однако
на каторге они простили его. И когда
Бестужев-старший (Марлинский)
перевелся из Якутии рядовым на
Кавказ, Якубович в Петровском
заводе давал пояснения братьям
Бестужевым к его письмам и
повестям. Особенно понравилась
повесть "Мулла нур". Она
привела Якубовича в восторг. Он
читал ее вслух узникам Петровского
завода. Он же читал и пояснял поэму
Лермонтова "Измаил-Бей",
называл прототипов героев поэмы.

К концу
пребывания на каторге в Петровском
заводе Якубович стал
раздражительным, со многими
товарищами не находил общего языка.
Мало осталось от острого взгляда,
блеска глаз, осунулось лицо,
поредели волосы. Раздражительность
Якубовича чувствуется в письме к
сестре из Малой Разводной: "В
городе (Иркутске) есть несколько
умных, добрых земляков. Они меня не
чуждаются, ласкают даже, но на беду
все высокоблагородные, а я
бездомный экс-дворянин и потому
придерживаюсь малороссийской
поговорки: с панами не водись!"
Живя в Малой Разводной, Якубович
делает попытку искать золото. С
этой целью он исследовал все речки,
впадающие в Байкал, от истока
Ангары до острова Ольхон. В долевом
участии в одном из приисков Байкала
принимала участие Мария Николаевна
Волконская. Свой прииск открыл
Александр Поджио, проживавший в
Усть-Куде, на левом верховье Лены,
речке Эликте. Открылся прииск на
Бирюсе, куда подрядился возить
грузы Раевский.

Однако
вернемся к Якубовичу.
Золотопромышленники компании
Малевинского и Базилевского
предложили Якубовичу стать
управляющим Ермаковской
резиденцией в Енисейском кряже.
Якубович соглашается и подает
рапорт генерал-губернатору Руперту
с просьбой разрешить переехать для
лучшего пропитания в село Назимово
Енисейского округа. В мае 1841 г.
переезжает и становится
управляющим. В это время прибывает
в Енисейск экспедиция Академии
наук Миддендорфа. Она ищет умных
деятельных сотрудников. Якубович
охотно согласился сделать
статистическое описание
Анциферовской волости, собрать
горные породы золотоносных речек, а
также провести ряд
метеорологических наблюдений. Он
пишет рапорт губернатору
Енисейского округа Копылову.
Копылов — Руперту, Руперт — царю.
Прошло 4 года. Царь молчал…

14 сентября 1845
года енисейский гражданский
губернатор Падалко сообщил:
"Имею честь донести, что
государственный преступник
Якубович, доставленный 12 сентября
для излечения в город Енисейск, на
другой после того день умер от
грудной водянки". Еще летом
доносил о болезни Якубовича
полковник корпуса жандармов
Казимирский с золотых промыслов
Енисейского округа: "Якубович
одержим тяжкою болезнью, лишился
употребления ног и от раскрытия
головной раны нередко бывает в
припадке безумия". Похоронен
декабрист в ограде Троицкой церкви
Енисейска. Могила его, к великому
сожалению, затерялась. Так погиб
Александр Якубович — "один из
стаи той орлиной".