Золотая
болдинская осень

Сколько
осеней отшумело дождями, отшуршало
опавшей листвой с той далекой,
ушедшей в историю болдинской осени!
Довелось подсчитать. Оказалось, что
167.

И в те самые
дни, когда за просторными окнами
двадцать пятой Иркутской гимназии
догорала еще одна наша сибирская
осень, созрело решение издать свой
альманах, посвященный той
пушкинской осени.

"Золотая
болдинская осень" — это летопись
главных событий тех воистину
удивительных месяцев, когда
накануне женитьбы, "запертый"
холерным карантином в глубинном
селении средней России, в
предчувствии счастья, страдая и
радуясь, Пушкин пишет так страстно,
на таком сумасшедшем подъеме, как
прежде никогда не случалось писать
и в будущем никогда не случится.

В ту осень и
созданы повести покойного Ивана
Петровича Белкина, завершен
"Евгений Онегин", написаны
громадные по содержанию
"Маленькие трагедии" и десятки
стихотворных шедевров.

В альманахе —
рассказы о том, что написано в
Болдине, как Пушкин писал, как
"рвался из плена", что писал он
невесте, "осажденной" в
"холерной" Москве.

В красочном
издании альбомного типа —
репродукции выдающихся
оформителей, мастеров живописи и
графики М. Добужинского и А. Бенуа,
Д. Шмаринова и А. Кравченко, А.
Земцова и В. Фаворского, И. Рерберга
и В. Свитальского, летучие рисунки
самого Пушкина.

Тотчас же по
выходе работа учащихся двадцать
пятой гимназии и студентов
отделения журналистики Иркутского
госуниверситета стала
библиограческой редкостью. Что
вполне объяснимо. Тираж невелик.
Всего… три экземпляра. Возможно,
это первое в городе, наверное,
первое в области, возможно, в России
издание, полностью посвященное
предстоящему 200-летию со дня
рождения великого национального
поэта. В юбилейном году, надеемся,
выйдет много изданий, посвященных
знаменательной дате. Они будут
значительнее, интереснее, может
быть, и тиражнее, хотя тиражи
сократились до минимума ну
прямо-таки оглушительного. И
все-таки "Золотая болдинская
осень" будет первым звеном в этой
яркой цепи. Эпиграф альманаха
достоин стать лозунгом: "С
Пушкиным — в третье тысячелетие!"

Михаил
РОСТОВСКИЙ, журналист.