Это было
недавно…

Светлана
ЖАРТУН, театровед

У заслуженного
артиста России Александра
Булдакова его профессия стала
образом и кругом интереса
чрезвычайного. Он — актер, режиссер,
педагог, постановщик и сценарист.
Сегодня востребован везде, его
талант, интеллект и
дипломатичность делают границы его
творчества обширными, опыт и
мастерство позволяют в работе
становиться легким и мобильным.

Сегодня Александр
Булдаков блистает в рекламных
роликах, повторяющихся на всех
каналах Иркутского телевидения, в
театре создает трагические образы
Жевакина в "Женитьбе" Гоголя,
Бубнова "На дне" Горького, в
театральном училище ставят
спектакли по произведениям
Шукшина, Вампилова, Уильямса, в
двухсерийном телевизионном фильме
Свердловской киностудии "Нет
чужой земли" создает образ
Михаила Бестужева.

Тема декабристов
каким-то мифическим образом вошла в
его творчество. Он, молодой, очень
живой и преуспевающий актер ТЮЗа,
начинает работать с режиссером
Ксенией Грушвицкой. Для наиболее
любознательных актеров она стала
своеобразным университетом,
кладезью неведомых для той поры
знаний.

В Иркутск в конце
70-х годов Грушвицкая приехала с
небольшим чемоданчиком, где лежали
вещи, и огромным баулом с книгами.
Там находились самиздатовские
произведения Булгакова, Бродского,
Солженицына, Цветаевой,
запрещенные по тем временам для
чтения. Машинописные листы
переходили из рук в руки, пробуждая
в молодых актерах не только
воображение, но и работу мысли. Не
случайно, после общения и дружбы с
Грушвицкой актер Владимир Гуркин
стал драматургом.

Многие в ту пору
жили в общежитии, собирались по
ночам в маленькой комнатке
режиссера и в беседах, спорах,
занятиях мастерством по системе
Михаила Чехова засиживались до
утра. Жены ревновали, но ничего
поделать не могли: Грушвицкая была
магнитом, кладезью тех знаний,
которые недоступны были даже в
университете.

Она сделала
инсценировку повести Бориса
Голлера "Сто братьев
Бестужевых", очень хотела
поставить на сцене Иркутского ТЮЗа,
но главный режиссер Лев Титов
почему-то воспротивился.
Грушвицкая уехала в Ленинград,
спустя некоторое время пришло
трагическое известие — она умерла.

В театре ее любили
все, наиболее близким друзьям
выделили деньги для поездки на
похороны. Булдаков поехать не смог,
болел. Но судьба распорядилась
справедливо: прошло совсем немного
времени, и он оказался в Ленинграде.
Зашел к друзьям Грушвицкой, они,
узнав его фамилию, передали
завещания Ксении Владимировны —
педагогические записи и уроки. Он
стал спрашивать об инсценировке, но
о ней никто ничего не знал, правда,
заходил Голлер и унес какие-то
бумаги.

Прошло время, в
ТЮЗ приехал работать режиссер
Михаил Богин, который предложил к
постановке пьесу "Сто братьев
Бестужевых". Да, именно ту
инсценировку, которую делала
Грушвицкая в Иркутске. Александр
был занят в том спектакле, а потом и
в фильме, в основу которого был
положен тот же литературный
материал.

В судьбе актера
многое определяет случай, но в
основе лежат трудолюбие и
работоспособность. Последнего у
Булдакова не занимать. Когда его
пригласил работать в театральное
училище Борис Райкин, Александр
понял, что одного актерского
образования для педагогической
деятельности недостаточно, он
поступил на факультет режиссеров —
педагогов высшей школы ГИТИСа,
закончил его и сегодня стал
мастером актерского факультета.

Наверное, не
случайно Сергей Болдырев пригласил
его стать режиссером спектакля
"Утиная охота", премьера
которого состоялась в июне этого
года. Перед премьерой волновались
все, Булдаков разговаривал с
Болдыревым в гримерной, так
увлекая, что не заметил, что стал
раздеваться и искать на вешалке
свой костюм. Потом сообразил, что не
занят в спектакле, просто
"сработал" актерский рефлекс.

Да, чем бы
Александр Булдаков сегодня ни
занимался, основная и главная его
профессия — актерская. Он
переживает, когда не занят в новых
постановках, и радуется даже
небольшому эпизоду в спектакле
хорошего режиссера. У него
актерская психология и память тоже
актерская.

Он с упоением
вспоминает свои студенческие годы
в Свердловском театральном
училище. Правда, посмеиваясь и
часто подчеркивая, что с 16 до 18 лет
был актером-кукловодом. В училище
он поступал в 1964 году тоненьким,
голубоглазым и наивным юношей.
Ответственное звание актера
подвигнуло его взять на
прослушивание "серьезный
репертуар", чтобы не уронить
марку: "Стих Алексея Максимовича
Горького "Легенда о Марко", —
объявлял он громко и далее
декламировал историю о страстной
любви рыбака к фее, которая в одно
прекрасное мгновение взяла и
исчезла. В устах почти ребенка
любовная лирика такого рода
звучала, должно быть, смешно,
приемная комиссия начала
посмеиваться. Саша вместе с Горьким
возмутились — это они над рыбаком
смеются, и гневно "бросил" в
лицо черствым людям:

А вы на земле
проживаете,

Как черви
слепые живут,

Ни сказок о
вас не расскажут,

Ни песен о вас
не споют.

Потом
"Легенду" просили его читать
на всех трех турах, экзаменационная
комиссия с каждым разом
увеличивалась и смеялась до слез.

Когда Александр
Булдаков работал в ТЮЗе, казалось,
он остановил время, оставаясь
вечным мальчиком, героем пьес
Розова, Арбузова, Тендрякова и
Рощина. Он не взрослел, взлетая по
лестнице через три ступеньки,
искренне удивляясь как неведомому,
так и простым обыденным вещам. В
памяти остались отдельные фразы и
оговорки актеров, которые со
временем обрели знак театральных
казусов, например: "Когда я
приехал в Экю с тремя парижами в
кармане ("Три мушкетера"),
"Марк, прекрати забавную
паскуду" ("Тристан и
Изольда"), "Тэбэ пакет"
("РВС") и т.д.

Вообще на
спектакле "РВС" ТЮЗа были
ситуации чрезвычайные, его как бы
испытывали сверхъестественные,
темные силы. Сценические герои жили
своей жизнью, а сценография своей.
Декорации то падали, то
заворачивались в невероятные
конфигурации, а то… загорались.
Когда на одном из спектаклей
случился пожар, один из главный
исполнителей шепотом, который был
слышен на весь зал, стал давать
распоряжения рабочим сцены,
вставляя нецензурные слова,
зрители, полагая, что так и надо,
стали аплодировать. На последней
премьере "Утиной охоты"
загорелся половик в
кульминационной сцене спектакля.
Болдырев-Зилов недолго думая
голыми ногами стал тушить огонь,
произнося при этом сложнейший
монолог своего героя.

Сцена вообще
творит чудеса с актерами, она лечит
все недуги, подчиняя человеческое
"я" образному мышлению героя.
Не случайно, на сцене не умер ни
один актер, а если и случаются
трагические истории, то за
кулисами. Примеров тому много. В
Омском драматическом театре
работала замечательная актриса
Татьяна Ожигова. Ее знали и любили
многие. Она была тяжело больна, но
до последней минуты работала. На
спектакле "Королевская охота"
ей стало плохо, она отыграла сцену
до конца, вышла за кулисы… через
минуту ее не стало. Так умер Павел
Мочалов, Константин Симонов, Ефим
Копелян… Грустное и смешное всегда
идут рука об руку с театром, не
случайно его символ две маски —
трагическая и комическая. Никто не
осмелится сегодня отдать приоритет
одной из них. А курьезы — это
театральная неизбежность, обойти
которую просто нельзя.

… В ТЮЗе шла
"Жестокость" — драматическая
история о вере, предательстве,
любви. Там была массовая сцена
захвата главаря банды Воронцова.
Психологически эпизод был выстроен
сложно, в нем проявлялись
противоречия и вся бессмысленность
гражданской войны. Как иногда
случается в театре, заболел актер,
не пришел на спектакль. Его немое
появление на сцене попросили
сыграть бутафора.

— Понимаешь, нужно
всего-то наброситься на Воронцова и
свалить его с ног, — объясняли ему.

— Я все знаю, не
надо меня учить…

Выходит на сцену и
бросается вместо Воронцова на
совсем другого героя спектакля,
валит его на пол (надо заметить,
парень он был здоровый), не слыша
зловещего шепота: "Кого, сука,
валишь". Спектакль как-то надо
было спасать. Исполнитель роли
Воронцова хватает первого
попавшегося парня из массовки,
валит на себя, а на возглас:
"Врешь, не уйдешь", — отвечает:
"Да, не уйду, не уйду…"
Спектакль смотрел постановщик и
тогда главный режиссер театра Лев
Титов. Когда он появился за
кулисами, то просто икал от смеха.

Зрители часто
принимают на веру все, что ни
происходит на сцене, потому что
актеры как-то умудряются
"оправдать" самые нелепые
казусы, происходящие на ней. Но
среди них есть и проницательные,
нетерпеливые…

Внешние и
психологические данные очень
светлого и правильного юноши
совпали с тем временем, когда все
драматурги, словно сговорившись,
писали пьесы именно на таких
героев. Все Алеши, Костики, Сережи,
сыгранные Булдаковым в ТЮЗе,
кажутся сегодня наивными, но
неизменно вызывают светлое и
радостное чувство ностальгии по
утраченному времени 70-х годов.
Работы было много, в каждом новом
спектакле — главные и заглавные
роли. Булдаков жил ритмами своего
времени и своего театра. Но как-то
незаметно стал получать роли пап
принцесс. Стало скучно, по уровню
мастерства и драматическим
возможностям он перерос свой театр.
Был выбор, и он перешел работать в
драматический.

Адаптация
происходила сложно. "Тюзятина"
время от времени вылезала из него
теми приемами, которые актер
невольно приобретает, долго
работая в определенном жанре. Но
уже через сезон он стал здесь своим,
доказав работой, что стал одним из
лучших.

Булдаков стал
настолько своим, что года два назад
забыл, что вечером играет
спектакль, — замотался, устал.
Где-то за 10 минут до начала, дома
раздался звонок: "Как, ты еще не
выехал?" Он схватил машину,
взъерошенный влетел в театр, а
навстречу Венгер в гриме
Подколесина: "Не торопись, все в
порядке". По сцене расхаживал
постановщик спектакля
"Женитьба" Вячеслав Кокорин с
текстом в руках и как мог играл
Жевакина. После антракта вышел
Булдаков, а театр сделал вид, что
таково режиссерское решение.

Стресс он пережил
страшный. После спектакля побежал,
купил… извинился перед товарищами.
Уже через полчаса все дружно
смеялись и советовали
"организовывать" подобное
почаще. Потом, правда, был выговор,
но это уже потом. Даже
драматические истории Александр
Булдаков умеет обратить в шутку,
рассказывая о себе весело,
нисколько не кичась заслугами.
Творческий и жизненный путь
предстоит ему длинный, и кто знает,
сколько подобного еще предстоит
пережить.