Царство дикое
природы

Семен
УСТИНОВ, эколог

На карте
западного Прибайкалья хорошо
видно, как Байкальский хребет,
зародившись на самом севере озера,
вознамерился было так, вдали от его
берегов, и прошествовать на юг. Но
Байкал, как колоссальной силищи
магнит, все более и более
притягивал к себе, и в конце концов
южная часть хребта подтянулась к
самому берегу моря и ушла в
священные воды.

Вершины южной
части Байкальского хребта нигде не
выходят за 2200 метров, но
хаотическая толчея от крутых
скалистых склонов, по которым
ползут курумники, создают столь
дикую картину, что, кажется, там не
ходят и, тем более не живут, люди, а
только горные духи. Буряты —
местное население — так и считали.
Грандиозный, самый большой на
Байкале конус выноса — мыс
Хыр-Хушун (Рытый) лежит у входа в
самое загадочное на Байкале ущелье
того же названия. Ходить туда за
потерявшейся скотиной страшно. По
легенде, там живут два
брата-холостяка — Аэрэ и Алмэ,
сыновья грома Ухури-Тэгрия, — и они
не прощают нарушения их покоя. А
женщинам нельзя бывать даже на
самом мысе.

Край этот, лежащий
между притоками Байкала Хейрем и
Елохин — более 100 километров берега
моря, — действительно не имеет
постоянных поселений человека.
Лишь на мысе Покойный прилепилось
несколько домиков метеостанции
"Солнечная". А за осевой линией
хребта бывали лишь охотники да
позднее — приискатели и работники
геологических экспедиций. Край
бывших кочевий байкальских эвенков
и летников бурят ныне заповедан,
это Байкало-Ленский заповедник.

Как и в любой
сильно рассеченной временем горной
стране, здесь множество форм
рельефа. Озера — горные ледниковые,
пойменные, провальные и
образованные на низких участках
своих берегов Байкалом; реки
протяжением на десятки километров
не имеют названий, не говоря уже об
отдельных чудных образах природы:
горных вершинах, скалах, ущельях,
водопадах, утесах. 35 тысяч лет назад
здесь так тряхнуло, что до сих пор
даже издалека с моря видна уходящая
в горы полоса сброса на обширных
склонах ручьев Кедровых, реки
Ледяной. Тут же можно найти следы
случившегося всего 300 лет назад
землетрясения силою в 10 баллов. И
здесь же остались, конечно, сильно
разрушенные кратеры палеовулканов,
древнейших на Земле.

Разноцветное
многообразие растительности, особо
малахитовых зарослей кедрового
стланика, серых клиньев ползущих
каменных рек-курумников, желтых от
накипи лишайников скал,
подчеркивается ослепительной
белизною лежащих до августа
снежников, рождающих горные ручьи.
Ручьи сбегают с морщинистых
ладоней гор и добавляют Байкалу
свои чистые слезы.

Восточный крутой
склон Байкальского хребта (до 2000 м
высоты на 5—6 км подъема) притянут
вплотную к Байкалу, для того чтобы
люди видели все это, как на близкой
картине, даже с борта катера. А если
мы вышли на узкое побережье (не
везде и выйдешь!), нас поражают
запахи цветов, пышущей здоровьем
зелени, журчанье хрустальных
ручьев, тихие вздохи близких
вершин, таинственные шорохи в
ущельях и кронах кедров, уходящих в
поднебесье.

Слышатся голоса:
из леса — птиц лесных, с близкого
озера — птиц водных и околоводных.
На берегу Байкала в июне можно
увидеть мирно бредущего медведя,
чуть поодаль, на склоне,
благородного оленя. Иногда
пролетит редкая птица — орлан
белохвостый, скопа или беркут.

Вдоль берега
проплывет байкальская нерпа и, если
мы ведем себя тихо, влезет на
близкий камень — фотографируйте!

Всего 4—5 часов
хода от метеостанции
"Солнечная", кордона
заповедника "Берег бурых
медведей", по хорошей тропе в
подъем — и мы на берегу одной из
величайших рек мира Лены. Отсюда,
пройдя близкий крутой слив, можно
сплавляться на любом резиновом
плавсредстве. Впереди 250 км не
тронутых человеком пространств,
полное безлюдье, царство дикой
природы. Ощущения первого, идущего
в этих местах.

Все, о чем я
рассказал, можно увидеть
собственными глазами, пройти,
проплыть-отснять фотоаппаратом и
кино-видеокамерой. Для этого в
заповеднике открыто 3
природопознавательных маршрута.
Первый — Байкальское прибрежье. На
теплоходе типа "Ярославец"
вдоль заповедного прибрежья от
мыса Рытый до мыса Елохина 110 км.
Постоянно перед глазами вся
описанная выше панорама восточного
склона Байкальского хребта.

На этом маршруте
возможно посещение верховья Лены с
ночевкой в примитивном лесном
домике-зимовье. Зимовье стоит на
берегу горного озера, и в нем
отражаются близко стоящие
лиственницы, скалистый участок
берега, гольцы и плывущие над ними
облака. Неподалеку шумит Лена, она
направлялась тут прямо к Байкалу,
но невысокая каменная гряда всего в
7 км от него преградила путь; Лена
круто завернула к западу и ушла
вдаль строить собственную свою
судьбу.

Второй маршрут —
сплав по Лене. Пеший подъем к
верховью Лены по только что
описанному пути. Тропа идет по
глубокому распадку, дающему
возможность широкого обзора. Мы
проходим весь восточный склон
Байкальского хребта. За узким
перешейком — северная стена
палеовулкана. Царствуют два цвета:
зелень растительности и серость
камня. На тропе у выхода к перевалу
— доброжелательная охрана:
кедр-патриарх благословляет наш
поход. Напутствует: берегите
царство мое!

Вдали слева шумит
водопад, его немного даже и видно.
Это там, за ним, бушевал здесь
когда-то один из древнейших на
земле вулканов. Вот и перевал. Прямо
перед нами, внизу, Лена, именно
здесь она, не найдя возможности
слиться с Байкалом, устремилась
вдаль. Широкая картина гор
подгольцового и гольцового поясов,
расходящихся во все стороны. Там,
слева, всего в 25 км отсюда, лежат
истоки великой реки, но наш путь —
вниз по ней, направо. Наконец
кому-то приходит мысль оглянуться
на пройденное. Там раскинулась
панорама Байкала, сжатая склонами
гор, которые мы прошли. Видны
Ушканьи острова и дали
Чивыркуйского залива. Байкал, как
всегда, празднично убран чудным
разноцветьем.

В стороне от
тропы, на белом мху или глинистом
берегу потаенного озерка, следы
северного оленя, изюбря или лося. И
самых этих зверей, да и медведя, мы
можем увидеть на предстоящем пути
по реке. Увидим ту первозданность,
которая давно покинула небрежными
трудами человека иные области
Земли.

Водно-пеший
маршрут — к истокам Лены. Начало в
поселке Чанчур (светлая вода,
по-эвенкийски). Пять часов вверх по
Лене в моторной лодке, далее около 80
км пешком по тайге с выходом на
Байкал, к мысу Покойный. Вместо
тропы на значительных отрезках
лишь засечки на деревьях да оленьи
разброды. Путь для романтиков! На
нем, кроме древних следов,
оставленных охотником (развалины
зимовья, удар топором по телу
400—летнего кедра), нет
хозяйственного Присутствия
человека. Истинное царство ее
величества Дикой Природы!

Путь по
бескрайним зарослям низкорослой
березки, под кронами елей, кедров,
лиственниц, по каменным плитам или
болотной жиже, по дну прозрачного
ручья. Но все выше в горы и выше. И
вот — кончились заросли кедрового
стланика, малахитовых джунглей гор,
и мы — на перевале. Вокруг вовсе не
грозные пики гор, а волнистые,
приглаженные, мягкие вершины. Леса
мало, он ютится только в понижениях.
Под ногами — озеро, а за ним вдали, в
каменном хаосе, угадывается
слабенький водоток.

Вот это она и есть,
великая Лена! На горизонте толпятся
белые вершины гор уже в конце
августа. Там снег, и за ними Байкал,
мыс Покойный. Оттуда на теплоходе
через 20 часов мы придем в Иркутск.

И долго еще будут
видеться нам пройденные просторы
той дикой, малохоженой тайги и гор,
помниться встречи с истинными
хозяевами их, представителями
охраняемой дикой Природы.