Ловкость рук,
ног и ни одного слова

Самая развеселая
пантомима есть наисложнейший
актерский труд. Вызвать смех у
зрителя намного труднее, нежели
расстроить бедного так, что весь
вечер наблюдать в первом ряду
всепонимающие, потому отвисшие в
полузевоте челюсти. ИГЛУ радовался
недавно очередному событию —
премьере арт-проекта "Мюрквуд"
с программой "Пантазмы".

История проекта —
прежде всего история личного
творческого поиска Павла Шерандо. В
начале 90-х закончилось его обучение
и работа в театре пантомимы Валерия
Шевченко — захотелось
самостоятельно творить. И как
продукт этого желания группа
пантомимы "Иллюзия"
здравствует и по сей день, однако в
94-м Павел задумался об арт-проекте
"Мюрквуд" (слово заграничное и
непонятное, условно переводимое
как "пограничный лес" на
Востоке, скрывающий вообще
непонятно что, — древние кельты
придумали). "Арт-проект " — тоже
достаточно непонятное сочетание,
объясняющее, что не закончена еще
работа по содержанию состава,
репертуарному фонду, инструментам
(драма, пантомима, клоунада — все
что угодно). Трансформации и поиск
будут постоянно продолжаться, и
проект всегда останется проектом.
Сейчас их трое: Павел Шерандо, Катя
Штрауб (актеры) и звукорежиссер
Алексей Юдин.

О самом спектакле
говорить достаточно трудно и
немножко страшновато за репутацию,
поскольку представление чем и
отличалось, так это свободой его
зрительской трактовки. Поделиться,
вобщем, можно некоторыми
интересными сценическими
решениями. Вот одно из них.
Глобальная тема — музыка,
животворная и спасающая, побеждает
смерть. Как это было сыграно:
наушники от плейера со шнуром
достаточно легко представить
петлей для виселицы, но стоило еле
слышной мелодии прорваться из этой
конструкции, персонаж не то что
вешаться передумал, а, сотворив из
этого стетоскоп, пошел слушать
музыку в головах у зрителей.
Последних это страшно развеселило,
и, когда спектакль закончился, зал
аплодировал стоя (и это студенты!).
Ну а более серьезными вещами
делился Павел Шерандо после
премьеры (кстати, это был только
пробный показ, премьера сегодня в
охлопковском театре).

— Самому
интересно, что я как зритель должен
был увидеть?

— Самый сложный
вопрос для любого режиссера. Все
репризы как бы не закончены, мы
нигде не хотим ставить точку — это
право и задача зрителя. Звучали со
сцены одни глаголы, ни одного
существительного — сплошное
действие. Мы просто обеспечили
зрителю диалог с самим собой.

— Вроде бы и
разные персонажи, но чем-то похожи.
Чем?

— Люди начали сами
себе создавать преграды, сами стали
играть. В конце концов эти
придуманные образы затянули их в
игру. И эта игра — жизнь.

— Сейчас вы
можете выразить в словах то, чего не
сказали со сцены? Пантомима —
все-таки немой жанр, может, хочется
что-то и вслух произнести?

— …

Со сцены сказать
можно все, наверное, так.

Михаил
КОЛОТУШКИН.