Смерть не «по понятиям»

Разговор, состоявшийся за щедро накрытым столом, очевидно, не заладился. Хозяин и гость, крепко выпив, поссорились. Тимур, схватив со стола нож, зарезал и криминального авторитета, и его 86-летнюю маму, ставшую свидетелем убийства. Забрав ключи от квартиры, он вернулся туда на следующий день. Тела жертв аккуратно расчленил и упаковал в чёрные мешки, в комнате прибрался, постаравшись избавиться от следов преступления. Останки Тазика и его матери несколько дней ещё мотались по окрестностям на такси – убийца перевозил мешки то на чужую дачу, где тогда жил и работал, то в арендованный в областном центре гараж. Всё это время многочисленные знакомые неожиданно пропавшего криминального авторитета били тревогу. Убийца, получивший прозвище Мясник, был задержан в компьютерном клубе Иркутска. Следствие и суд – скорее всего, не самое страшное, что ждёт его впереди. За убийство Тазика в зоне с отморозка могут спросить те, кто чтит воровской закон и живёт «по понятиям».

Виктора Хамитовича Тазикова отпевали в храме и хоронили с почестями, поминая добрым словом его «славные дела». Вспомним и мы те «подвиги», которые принесли Тазику, избравшему ещё в юности криминальный путь, известность и авторитет в определённых кругах. Значительная их часть ​ изложена в материалах многотомного уголовного дела, хранящегося в архиве Иркутского областного суда. В этих томах собраны доказательства преступлений, совершённых в 1996-1997 годах организованной преступной группировкой, которую правоохранители именовали бандой Гнома и Тазика. Несмотря на такое забавное название, развлекались члены ОПГ совсем не по-детски.

Это сладкое слово – «свобода»

Считается, что план создания вооружённой группировки для разбойных нападений на жителей Иркутска и Шелехова созрел за колючей проволокой.

Будущие подельники мотали тогда «срока огромные» в исправительно-трудовой колонии № 19 в посёлке Маркова на строгом режиме. Там отбывал наказание «правильный пацан» Эдуард Гурулёв по прозвищу Гном. Согласно рапорту Леонида Фурсова, тогдашнего начальника отдела ВС РУБОП, Эдуард Юрьевич Гурулёв 1969​ года рождения, неоднократно судимый, с 1992 года состоял на оперативном учёте «в связи с назначением его положенцем Шелехова, то есть лицом, осуществляющим контроль за деятельностью криминальных структур города». По словам полковника милиции, находясь в зоне, Гном уже не имел высокого статуса и мечтал после освобождения его восстановить. С будущими фигурантами бандитского дела Виктором Тазиковым, Ильёй Хамагановым, Максимом Сухоченко, Юрием Слезным и Владимиром Сенетовым отставной положенец познакомился и подружился как раз в ИТК-19. Особенно близко он сошёлся с Тазиком, который был на 4 года старше. Всей этой компании предстояло «откинуться» (то есть выйти на волю в связи с отбытием наказания) примерно в одно время – в конце 1996 года. Друзья договорились, что после освобождения будут держаться вместе – создадут бригаду, чтобы «хлопать» квартиры. Так и сделали.

Виктор Тазиков получил вольную в начале декабря 1996-го. Именно к этому времени, как следует из обвинительного заключения, подготовленного следователем по особо важным делам прокуратуры Иркутской области Владимиром Букиным, относится создание организованной вооружённой группировки, имеющей целью нападения на граждан. Тазика на воле уже ждали освободившиеся на несколько дней раньше Хамаганов и Сухоченко. Поначалу все трое были соисполнителями, планы налётов разрабатывали вместе. Но как-то само собой вышло, что Тазик вскоре занял в группировке лидирующую позицию: его слово было решающим, и именно он расставлял братву по местам перед каждым нападением. «У него есть организаторские способности, и он всегда держит слово», – признался позднее на допросе Хамаганов. Штабом организации сразу стала квартира Тазикова на улице Лермонтова (та самая панельная пятиэтажка, где через четверть века бесславно завершится жизнь бандита). Там собирались для планирования, прятали похищенное и скрывались после разбоев сами. Там же хранилось оружие: Тазик всегда брал с собой на дело пистолет Макарова, остальные обходились обрезами.

В конце декабря в банду влились освободившиеся из заключения Гурулёв, Сенетов и Слезной. В январе 1997 года организация оформилась окончательно. Как записано в приговоре, семеро из девяти её членов были неоднократно судимы, шестеро сидели в одной колонии, все приятельствовали, вместе проводили время, что подтверждает устойчивость и сплочённость криминальной организации. Кроме братвы из ИТК-19 к бригаде прибились 22-летний Андрей Колупаев и 28-летний Николай Бирюков, о которых из материалов уголовного дела известно, что они «не судимы, не работают, не имеют определённого места жительства». А также некий Рукавишников, с которым Тазик отбывал наказание раньше. На этот раз до скамьи подсудимых парень даже не дошёл – судебно-психиатрическая экспертиза признала его невменяемым, и к нему были применены принудительные меры медицинского характера. Но параноидная шизофрения с аффективно-бредовым синдромом (диагноз, выставленный экспертами) нисколько не мешала Рукавишникову участвовать в налётах, в том числе в качестве наводчика. Была в банде и особа женского пола – «маруха» (то есть женщина) Хамаганова. 20-летняя Джульетта Балухина помогала пацанам подыскивать жертв побогаче, а также проникать среди ночи в их квартиры без лишнего шума (это же были её знакомые). Ей приговор тоже выслушивать не пришлось. Только девчонка угодила не в психушку, как Рукавишников, а сразу в могилу. «Ромео» Хамаганов выкопал её для своей Джульетты не на кладбище, а в лесочке – но это отдельная история.

Командиром этого воинства был признан, конечно, Гном. Должность положенца, полученная из рук теневых правителей, пусть и временно утерянная, вызывала у членов банды большое уважение. Хамаганов рассказывал на следствии, что к Гному после освобождения нередко приходил кто-нибудь из братвы, чтобы пожаловаться на несправедливость, царящую в криминальных кругах, просил вступиться, рассудить. Полковник Фурсов называл Гурулёва напористым и целеустремлённым человеком. И, похоже, не сомневался, что Гном приложил руку к убийству смотрящего, занимавшего кресло «серого мэра» Шелехова, пока он сидел. Во всяком случае, это преступление, так и оставшееся нераскрытым, случилось сразу после того, как Гурулёв вышел из ворот колонии.​

У членов разношёрстной компании, именуемой бандой Гнома и Тазика, было немало общего. Как сказано в приговоре, все они «руководствовались корыстными и низменными личными интересами». По уровню развития бандиты тоже оказались очень близки – даже в советское время с его всеобучем мало кто из них мог похвастать школьным аттестатом, а дальнейшее воспитание все как один получали в местах не столь отдалённых. Трое заработали диагноз «наркомания 2 стадии», и медэксперты рекомендовали суду назначить им принудительное лечение. Остальные были просто большими любителями выпить и покуражиться. Например, приставить дуло пистолета к голове ребёнка, требуя, чтобы мать выдала деньги и другие ценности. «Хлопать» квартиры разбойники ходили обычно под кайфом или градусом. Если кто-то из них совсем не держался на ногах, его просто оставляли в машине. Как правило, глубокой ночью, часа в три, когда все были уже сильно навеселе, в чью-нибудь горячую голову приходила мысль: «А не «хлопнуть» ли квартирку?» Братва тут же разбирала свой арсенал, а его пополнили ещё обрезы, пистолет ТТ, ножи, дубинка и даже граната Ф-1, которую раздобыл Гном. И без промедления загружалась в машины – в распоряжении банды были две иномарки и пара «Жигулей». Прямо в салоне налётчики изготавливали себе маски из чёрных колготок – вырезали дырки для глаз и рта. Дома у Гнома и Тазика всегда был запас этих принадлежностей женского гардероба.

​«Не ори, где деньги?»

Банда Гнома и Тазика продержалась всего два месяца – 14 февраля 1997 года собровцы ВС РУБОП накрыли почти всех её участников. Но те, кто жил в то время в областном центре, наверняка помнят, в каком страхе держали население налётчики в чёрных масках, сколько слухов о жестокости преступников расползалось тогда по городу. Удалой компании по итогу было предъявлено обвинение в создании организованной вооружённой группировки и совершении в её составе девяти разбойных нападений и трёх преступлений, связанных с наркотиками. Это не считая краж, грабежей, убийств и изнасилований, на которые члены шайки пошли по собственной инициативе, без уведомления организации. Квартиры они «хлопали» в разном составе, но практически всегда командой руководил Тазик, жилплощадь которого служила всем местом сбора. «Мокрухи» в набегах избегали, хозяев избивали так, чтобы сильно не покалечить. Если стреляли, то разве что в потолок или собаку. На месте преступления долго не задерживались – уже через 10, от силы 15 минут покидали дом с добычей и скрывались. Забирали, угрожая хозяевам оружием, всё, что попадалось под руку. èèè

Сейчас списки похищенных вещей вызывают даже улыбку: из каждой квартиры, например, исчезал электрочайник, а вот телевизоров лишались не все потерпевшие – от советских аппаратов бандиты отказывались, хотя в те времена и они были дефицитом, брали только японскую технику. Конечно, разбойники отбирали у своих жертв деньги и золотые украшения, могли выдернуть серёжки из ушей. Но не гнушались и поношенными дублёнками, кожаными куртками, меховыми шапками – сдёргивали их прямо с вешалок в прихожих. А потом продавали по дешёвке, дарили знакомым. После задержания у них на квартирах обнаружили залежи вещей, бывших в употреблении. ​

Первый разбойный эпизод, отражённый в материалах уголовного дела, относится к 12 декабря 1996 года. Все последующие операции мало чем от него отличаются. В 3 часа ночи Тазиков, Хамаганов и Сухоченко (для остальных ещё не пробил час освобождения) отправились на улицу Первомайскую, где в частном доме проживала семья с ребёнком. Чуркой выбили раму и залезли в квартиру. Хозяйку приложили головой об угол, её мужу сломали нос и заехали ножом в голову, причинив рвано-ушибленную рану теменной части. Сцепили супругов вместе наручниками. Угрожая им убийством и пыткой включённым утюгом, требовали деньги. Чтобы они были сговорчивее, выстрелили из обреза в потолок. На прощание закрыли всех троих в подполье, крышку которого придавили холодильником, чтобы не сразу смогли выбраться и позвонить в милицию. 13-летний мальчик, проживавший в доме с мамой и папой, на следствии рассказал: «В мою комнату вошёл мужчина, велел залезть под одеяло с головой. Я видел, как били отчима, ударили его ногой в лицо. Затем мы все сидели в подполье. Потом родителей из подполья подняли, я остался там один в темноте и услышал выстрел. Я очень испугался, подумал, что их убили. Но их опять спустили в подполье. Отчим был в наручниках, весь в крови». В тот раз украли кроме денег ещё японский магнитофон, видеоплеер, дублёнки, мутоновую шубу, кожаные куртки, меховые шапки, телевизоры «Фунай» и «Голд Стар», золотые украшения. Потерпевшие оценили причинённый им ущерб в 21 970 рублей в ценах 1997 года.

На скамью подсудимых Иркутского областного суда кроме бандитов попали ещё несколько пособников, не входивших в состав вооружённой бригады. Они, как правило, служили наводчиками. Некоторые – за вознаграждение, как, например, супруги Гавриловы, потребовавшие за информацию о «жирной» квартире в микрорайоне Университетском 10 процентов от суммы похищенного. Однако кроме срока в колонии за соучастие в разбое, совершённом 14 января 1997 года, этой паре наркоманов не обломилось ничего. На следствии об этом преступлении в подробностях рассказал Сенетов, на которого Тазик возложил тогда лишь подготовительные работы. Он ножом через щель отодвинул шпингалет на двери, которая вела в тамбур, и позвонил в намеченную квартиру. Тазик в маске и с пистолетом, как всегда, ворвался в помещение первым и приказал старушке, вставшей у него на пути, чтобы не кричала. Тем временем Бирюков приставил лезвие к горлу хозяина. А Сухоченко махал ножом перед его женой и требовал бабки. Поначалу она говорила, что денег нет, но, когда страшный разбойник порезал ей руку, молча показала на матрас, под которым хранились сбережения. На весь этот «спектакль» ушло, по словам Сенетова, минут 10. После чего ряженые «актёры» стали выходить из помещения с награбленными вещами. На обратном пути разбойники возмущались, что наводчик дал ложную информацию: обещанных 20 миллионов в квартире не оказалось. В лесочке они остановили машину, оценили добычу. Налички было всего 5 миллионов неденоминированных рублей, каждому досталось по ляму. Гавриловых​ решили прокатить – сами виноваты: клялись ведь, что доход будет вчетверо больше. ​

Такая же история приключилась 9 января, когда вломились в дом по улице Халтурина. Рукавишников божился, что там можно будет взять 100 миллионов старыми: хозяев он знал, они накануне продали ему машину. Потерпевший рассказал: в 3 часа ночи в дверь постучали, и мужской голос сказал, что он от соседки Федосеевой, неприятности у неё. Ворвались трое в масках. Слезной первым делом убил овчарку, которая сразу кинулась на незнакомцев. Тазик в этот раз взял с собой только дубинку. Сначала заехал ею в переносицу мужику, потом ударил кулаком по голове его жену, пнул её в живот и предупредил: «Не ори! Где деньги?» Она сказала, что всё отдаст, и показала на тумбочку возле кровати. Муж не возражал: Слезной приставил к его голове обрез, и мужчина боялся шевельнуться. Тазик достал из тумбочки деньги – там оказалось всего два миллиона неденоминированных рублей вместо обещанной сотни.

Дружба дружбой, а табачок врозь

Но чаще объекты для налётов подбирали Джульетта и Индира Балухины. Старшая из сестёр, как считает следствие, состояла членом банды, младшую подельники привлекали по мере надобности. Родители, театральные деятели, дали своим дочкам красивые имена. А когда те повзрослели, оставили им квартиру в Иркутске. По словам полковника Леонида Фурсова, в деньгах сёстры, которым едва перевалило за 20 лет, особо не нуждались, а к банде прибились, потому что с пацанами им было весело. Вместе выпивали, а потом отправлялись «хлопать» квартиру, в которой жили знакомые Балухиных. Джульетта или Индира показывали дорогу и помогали обманом проникнуть в квартиру.

31 декабря, например, в 5 утра Индира, позвонив в дверь своих знакомых, живших в доме № 211 по улице Байкальской, назвалась именем лучшей подруги хозяйки: «Это я, Вика». Выполнив отведённую ей роль, вернулась в машину. А уж дальше действовали её пьяные дружки. Они потом со смехом рассказывали, что хозяина застали в трусах, его жена успела накинуть халат и залезть под диван, откуда они её выволокли. Супругов связали скотчем, заодно скрутили и бабку. Старуха орала как резаная, так что пришлось закрыть её в ванной. Женщине, что помоложе, Тазик пригрозил ножом, даже порезал ей кисть, слегка пустив кровь. «Где деньги? Говори по-хорошему», – пытал он эту «партизанку», а она молчала. Но, когда Сухоченко приставил обрез к голове 2-летней дочери, угрожая её прикончить, героизм матери сразу улетучился. Она отдала все сбережения и вежливо попросила бандитов, чтобы они сами вынули из её ушей золотые серьги, поскольку её руки обмотаны скотчем. Ну, конечно, забрали и другие украшения, а также импортный телевизор, электрочайник, дублёнку, шапку – всего барахла на 42 667 рублей в новых ценах.

Примерно такой же фокус проделали 22 декабря на улице Волгоградской, где в доме № 6 жила подружка Индиры и сокурсница Джульетты, с которой они вместе учились в ПТУ на портних. В 3 часа ночи пьяный Тазик постучал в дверь и назвался парнем хозяйки: «Оля, открой, это я, Трофим». Дальше всё было, как всегда. Девушке обмотали руки и ноги скотчем, заклеили рот, закрыли её в ванной. Украли музыкальный центр, швейную машинку и меха на общую сумму 21 140 рублей. Потерпевшая потом поверить не могла, что так с ней поступили подруги, которые ходили к ней в гости.

Командир отряда Гном сам участвовал в налётах редко – видимо, был занят более важными делами. Но, когда пацаны выпивали у него дома в Шелехове, грех было упустить возможность «хлопнуть» квартирку одного из тех, кого он «крышевал». 29​ декабря пьяная компания в масках завалилась в квартиру дома в 1-м микрорайоне. Там жил с семьёй ранее судимый предприниматель по кличке Чалый. Он прекрасно знал, что Гном – положенец и с ним надо делиться. На допросах Чалый говорил, что Гурулёв часто приходил к нему в магазин. Хозяин одаривал его продуктами и другими товарами, накрывал богатый стол со спиртным, когда положенец являлся с гостями. «Иначе могли возникнуть неприятности», – пояснял рассудительный бизнесмен.

Но, как ни старался Чалый угодить криминальному боссу, избежать неприятностей ему всё же не удалось. Правда, семья коммерсанта ещё легко отделалась. Возможно, потому что налётчики были слишком пьяны (сам Гном даже не смог подняться в квартиру – ноги его не держали, хотя с управлением автомобилем он как-то справился). Или благодаря супруге Чалого, которая догадалась запереться в комнате, открыла окно и громко звала на помощь, к тому же ещё тарабанила по батарее, перебудив соседей. В результате пьяные бандиты, уподобившись слонам в посудной лавке, только наделали шуму: уронили сервант, побили зеркала и сервизы – и ретировались, прихватив лишь дублёнку да куртку с вешалки. Так просто Чалый, конечно, от Гнома и Тазика не отделался. Через месяц компания разбойников попытку повторила – только на этот раз нападение было совершено не на квартиру, а на магазин частного предпринимателя. И опять мимо: денег в кассе не оказалось, их Чалый забрал за полчаса до налёта. Ну, хоть вином и коньяком бандиты разжились.

В полном составе банда Гнома и Тазика вышла на дело всего лишь раз. И эта попытка, случившаяся 7 февраля 1997 года, была для налётчиков не совсем удачной: поживиться-то им удалось, но от души покуражиться – не получилось. Положенцу приспичило тогда свести счёты с предприимчивым китайцем, который слишком много о себе возомнил. В 3 часа ночи Гном и Тазик с друзьями, как обычно, пьяные и вооружённые до зубов, в масках залезли через окно в частный дом по улице Мурманской, где должник арендовал комнату. Перепугали чуть не до смерти пожилую хозяйку, выстрелив из обреза в потолок. Похитили у неё бутылку шампанского. И перетаскали в свои машины вещи китайца, который, как чувствовал, накануне сбежал от греха подальше в свою Поднебесную, бросив всё добро.

Окончание в следующем номере «ВСП»