Именно такую точку недавно поставил Свердловский районный суд Иркутска в гражданском деле по иску Владимира Сушкова к Юлии Раковой (здесь и далее фамилии изменены) о взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими деньгами. И тут необходимо пояснить, что весь сыр-бор вначале разгорелся между Екатериной Свечниковой и Юлией Раковой. Первая посчитала Ракову своей должницей. Требовала, чтобы та признала долг и отдала ей миллион рублей. А Сушков подписал со Свечниковой так называемый договор уступки права требования, то есть они заключили соглашение, по которому действующий кредитор передаёт новому своё право потребовать от должника погашения долга. После этого Сушков решил не обременять себя разными приёмами, которые используют в своей практике коллекторы, а сразу подал иск в суд с доказательствами того, что ответчица регулярно получала от Свечниковой деньги, а вот возвращать их категорически отказалась.

И суд стал разбираться в этой истории по существу. Действительно, в течение двух лет на банковский счёт Раковой, о чём свидетельствуют платёжные документы, с завидной регулярностью приходили разные суммы, из чего и сложился тот самый миллион. Причём Свечникова утверждала, что в самом начале заключила с должницей устный договор займа. Но, как известно, такие устные обещания для суда силы не имеют. Неоднократная попытка заключить письменный договор займа с должницей всё время натыкалась на её отказ. Но вот что суду показалось странным: предположим, у вас есть должник, который отказывается подтвердить свой долг юридически, а вы всё переводите и переводите ему деньги, десятки тысяч рублей в начале каждого месяца. И так – 26 раз! Трудно представить, что кто-то именно таким образом одалживает деньги.

«А никакого долга и не было!» – заявила в суде представитель ответчика. Оказывается, между Свечниковой и Раковой существовали трудовые отношения, не оформленные документально. Свечникова работала в фирме бухгалтером. Ракова была сотрудником другой фирмы, но за плату оказывала ей бухгалтерские услуги. Между их организациями существовали партнёрские отношения, и сотрудники знали о подработке Раковой. Ежемесячно Свечникова перечисляла ей заработок со своей карточки. Как выяснилось, не только ей, но и другим лицам. В рамках оказания бухгалтерских услуг Ракова была даже допущена к расчёту заработной платы сотрудников партнёрской фирмы. Мимо суда не прошла такая закономерность: судя по платёжной ведомости, суммы, начисленные ей за работу, совпадали с теми, которые перечислялись на карточку. О каком займе в таком случае может идти речь? Как только Ракова перестала оказывать эти услуги, сразу был перекрыт и ручеёк денег ей на карточку.

Доводы истца о том, что эти деньги предоставлялись временно, на условиях возврата, суд нашёл необоснованными. Такие вещи необходимо подтверждать договором займа или иными письменными доказательствами, из которых ясен не только факт передачи денег ответчику, но и его обязательства вернуть долг. Однако подобных доказательств истец не предоставил. Своим решением суд отказал ему в удовлетворении иска. Так что договор уступки права требования, который он заключил со Свечниковой, надеясь на солидный денежный куш, оказался «чемоданом без ручки».