Дети Сезанна и Матисса

Выставка «Бубновый валет» откроется 25 августа в галерее Сибирского искусства Иркутского областного художественного музея. Это совместный проект Русского музея и ИОХМ, приуроченный к 85-летнему юбилею Иркутской области. Впервые полотна из собрания Русского музея приедут в наш город. На выставке будут представлены работы участников группы «Бубновый валет» Петра Кончаловского, Ильи Машкова, Роберта Фалька, Александра Куприна, Давида Бурлюка, Натальи Гончаровой, Владимира Татлина, Александра Шевченко, Алексея Моргунова, Александра Осмеркина.

«Бубновый валет» – это объединение авангардных художников, существовавшее в 1910–1916 годах параллельно с «Ослиным хвостом» и «Мишенью», в которых также состояла часть «бубнововалетцев». Так в спорах между художниками, эпатажных выставках и выходках на публике в России рождалось новое движение – авангард. «Бубнововалетцы» следовали принципам постимпрессионизма, фовизма, кубизма и опирались на опыт европейских коллег – Сезанна, Матисса и других. При этом некоторые из них обращались к национальной культуре – лубку, росписи подносов, вывескам. «Бубновый валет» – это отсылка к «бубновым тузам»: так называли в России заключённых, на спинах которых был нашит ромб. Валет же – отсылка к бытующему во французской культуре образу «слуги-плута», которого символизировал карточный валет. Так «Бубновый валет» своим названием эпатировал публику, отсылая к образу заключённых и плутовству.

Какие работы мы увидим на выставке? Это восемь полотен Ильи Машкова, члена-учредителя и секретаря «Бубнового валета». Картины, созданные с 1910-го по 1938 год, то есть и того времени, когда объединение уже не существовало, а художник продолжал работать. Прежде всего это знаменитые натюрморты Машкова. К примеру, один из самых ранних – «Натюрморт с виноградом», написанный в 1910 году, в год первой выставки «Бубнового валета». Считается, что это произведение создано как переосмысление опыта Сезанна, когда художник воспринимает краску не только как собственно цвет, но и как субстанцию, которая может дать объём, трёхмерную форму. Мы увидим и отреставрированную «Даму с контрабасом», написанную в 1915 году, «Натюрморт с бегонией и «Городской пейзаж. Москва» 1911 года.

В 1908 году, за два года до первой выставки «Бубнового валета», его второй будущий учредитель Пётр Кончаловский создал картину «Азалии в горшке. Париж». И её мы тоже сможем увидеть в Иркутске. Это произведение относят к фовизму – течению постимпрессионизма, возникшему во Франции, для которого характерны использование интенсивных «чистых» цветов, работа с резкими контрастами и нарочито простыми формами. А ещё в Иркутск привезли картины из «испанской» серии Кончаловского. Это «Испанский танец» и «Матадор», написанные художником в 1910 году после поездки по Испании. Всего же на выставке будет представлено 13 полотен Кончаловского начиная с 1910-го и заканчивая 1946 годом. Это и «Натюрморт. Самовар», написанный в революционный 1917 год, и «Сиена. Порта Фонтебранда» 1912 года, натюрморты 1938-1939 и 1946 годов, портреты. Можно будет увидеть, как начинал Кончаловский во времена «Бубнового валета» и как развивался далее.

Одно из самых ранних произведений, представленных на выставке, – это картина «Гвоздика» Владимира Татлина, созданная в 1908 году. Второе полотно Татлина – «Натюрморт. Цветы», написанное им в 1912 году. Владимира Татлина называют «одной из ключевых фигур русского авангарда», а начинал он именно в «Бубновом валете». Известны его живописные контррельефы (эксперименты на стыке скульптуры и живописи, начатые Татлиным ещё во время существования «Бубнового валета»), ему принадлежат его модель Памятника III Интернационалу, или «башня Татлина», проект летательного аппарата «Летатлин».

Здесь же, на выставке, можно будет познакомиться с «Провинциальным пейзажем» Натальи Гончаровой, созданным в 1908-1909 годах. Эпатажная художница – правнучатая племянница Натальи Гончаровой, супруги Александра Пушкина, жена известного художника-авангардиста Михаила Ларионова. Оба – яркие представители «Бубнового валета», а потом и «Ослиного хвоста». На выставку не попали картины Михаила Ларионова, но можно будет увидеть «Портрет М.Ф. Ларионова и его взводного». Художница написала эту картину в 1911 году, когда её муж проходил военную службу под Москвой.

Иркутянам покажут три работы Роберта Фалька, ещё одного художника, который во времена «Бубнового валета» был последователем живописной системы Поля Сезанна, гармонично сочетая «сезаннизм» с традициями русского фольклора. Это картина 1913 года «Старая Руза», произведение 1915 года «Крым. Пирамидальный тополь». Фалька отличали стройность композиции, её завершённость при яркой эмоциональности изображения. Тем не менее критики часто ставили художнику в вину то, что он увлекался творчеством Сезанна: «Типичными сезаннистами являются Фальк, Куприн, Фёдоров. Первый в одном из своих портретов старика даёт чуть не двойника сезанновского «Человека с трубкой», – писал в своё время критик после выставки художников в Одессе. «Старика» мы увидим на выставке и сможем сами решить, прав был критик начала 20 века или нет.

Александр Куприн, шесть картин которого можно будет увидеть в Иркутске, также был одним из самых ярких «сезаннистов» «Бубнового валета». Три полотна представят автора манифеста неопримитивизма Александра Шевченко. Одно из них – «Портрет женщины в зелёном платье», датированное 1913 годом. Русский музей привёз две работы Алексея Моргунова, сына известного русского художника Алексея Саврасова, в будущем – соратника Казимира Малевича. Это «Мясная лавка» (1911 год), выполненная в стилистике фовизма, и «Сельский пейзаж», написанный в первой половине 1910-х годов. Будет на выставке полотно Александра Осмёркина – портрет Е.Т. Барковой, выполненный в 1921 году.

И, наконец, публике будут представлены две работы «Отца русского футуризма» Давида Бурлюка. Первая – это знаменитый портрет Василия Каменского, одного из основателей движения русского футуризма. Портрет был написан в 1917 году. Второе произведение – «Мост. Пейзаж с четырёх точек зрения» 1911 года.

Эту картину Бурлюк написал к выставке «Бубнового валета» в 1912 году, тогда это произведение называлось «Синтетический пейзаж: элементы неба в момент разложения плоскостей, интродуцированные в изображение с четырёх точек зрения». По сути, это и острое ощущение новой эпохи, новой живописи, и смех, карнавал, переворачивание реальности, которые всегда были спутниками творчества Давида Бурлюка.

Выставка масштабная, стоимость одной её страховки – 526,5 тысячи рублей. Суммарная же стоимость всех произведений, согласно контракту Русского музея, доступному на сайте «Госзаказ», – около 1 млрд рублей. Для того, чтобы доставить экспонаты в Иркутск и после окончания выставки вернуть их в Санкт-Петербург, Русский музей заключил договор на вооружённое сопровождение на сумму 4,5 млн рублей. Точно такие же требования по климат-контролю и охране произведений будут соблюдаться на протяжении всего времени проведения выставки в Иркутске.

727,5 тысячи рублей Иркутский художественный музей направил на изготовление буклета-каталога «Бубновый валет», 2 тысячи экземпляров которого будут напечатаны к открытию выставки.

«Потащим по улицам умных психиатров…»

История знакомства «Бубнового валета» с Иркутском началась более века назад. Город был осведомлён о скандальных выставках в Москве, как говорится, из первых рук. В 1914 году в газете «Сибирь» было напечатано письмо Ивана Попова, бывшего редактора «Восточного обозрения», а тогда – председателя Московского литературно-художественного кружка. На собрание кружка футуристов позвали… для психиатрического освидетельствования. Художественный критик Сергей Глаголь (Голоушев) докладывал о новейших течениях в современной живописи и ловко повернул дело так, что шаг за шагом сравнил творчество «кубистов, лучистов, футуристов» с работами психопатов. «Сергей Глаголь на ряде ярких примеров доказывал умственность и психопатичность футуризма и рядом иллюстраций на экране картин доказал изумительное сходство между творчеством детей, душевнобольных и футуристов», – писал в Иркутск Иван Попов.

Естественно, футуристы, присутствовавшие на собственном бичевании, подняли скандал. Более всего почтенной публике не понравилось выступление художника Ларионова. Он якобы закричал в сторону своего же соратника Владимира Маяковского, пришедшего в красном фраке: «Дурак в красном и дураки в чёрном!», показал «нос», сделал в воздухе ногой антраша и засвистал. «Дураками в чёрном» он назвал членов высокого кружка. Его вывели под угрозой отправки в участок.

Попову вторил известный иркутянин – геолог Владимир Обручев. Он побывал в 1914 году на выставке «Бубнового валета» и разразился на страницах газеты «Сибирь» весьма язвительным письмом. «В лучшем случае выставленные произведения – лубочные картинки, в худшем – мазня пациента психиатрической больницы, – написал Обручев. – Пейзаж и nature morte ещё можно смотреть, хотя режут глаз несоблюдение перспективы, небо, вымазанное синькой, румянец облаков, яр-медянковый цвет зелени, кубические формы домов». Особенно не понравилась Обручеву «Москва» Лентулова, которую он охарактеризовал так: «Смотришь вблизи – точно большая палитра, на которой художник пробовал краски, взглянешь издали – скорее похоже на одеяло, сшитое из кусочков ситца разного цвета». Это к вопросу, насколько современники могут ошибаться в оценках. Сейчас картины членов «Бубнового валета» составляют огромную ценность.

Поиски признаков сумасшествия у футуристов часто принимали неприличный характер. В 1919 году поэт Николай Асеев в газете «Дальневосточное обозрение» приводит такой эпизод: «И, наконец, как яркий пример… понимания обществом талантов – было серьёзное приглашение (замаскированное случайным собранием) В. Маяковского в один дом, где для этого случая были собраны известнейшие столичные психиатры…» Маяковский дал на это шутливый ответ:

И мимо витрин, мимо театров

Мы, сильные отцы здоровых томов,

Потащим по улицам умных психиатров

И бросим за решётки сумасшедших домов…

«Но уже сама возможность серьёзного истолкования целого движения литературы как массовой психической заболеваемости – весьма занятный штрих для историка искусства», – заметил Асеев.

Вживую до революции футуристов, похоже, в Иркутске не видели. Возможно, информация об их визитах пока не найдена. Однако увидеть, как выглядели футуристы, возможности были. Кроме фотографий были и киноленты. Летом 1915 года в иркутском кинотеатре «Иллюзионъ» демонстрировалась картина «В кабаре футуристов № 13», которая характеризовалась как «футур-драма в двух частях» с участием знаменитых артистов госпожи Натальи Гончаровой и господина Михаила Ларионова. Это немой фильм Владимира Касьянова, который сейчас считается утраченным. По-видимому, это было первое обращение русского кинематографа к авангарду, Михаил Ларионов и Наталья Гончарова снимались в пародии на уголовно-приключенческие картины того времени.

А вот уже в мае 1917 года Иркутск посетил «русский йог», «футурист жизни» Владимир Гольцшмидт. Естественно, со скандалом. Через два года случилось знаменитое «нашествие» Давида Бурлюка на Иркутск, которое, в частности, оставило нам несколько произведений футуриста в собрании ИОХМ, в том числе знаменитый «Портрет моего дяди». Именно тогда по городу висели афиши: «Давид Бурлюк! Давид Бурлюк! Давид Бурлюк!». «Отец российского футуризма и председатель федерации футуристов России» приехал с сестрой Марьяной, которая в афишах значилась как Пуантиллина Норвежская и группой художников и поэтов. Именно тогда он представил «300 номеров футуристической живописи» на выставке в Иркутске. Частично мы можем восстановить имена художников – сам Бурлюк, Дмитрий Архангельский, Василий Каменский, Пётр Староносов, Яков Бородин, Д. Мощевитин, Л. Еленевская. Бурлюк устроил в Иркутске «вечер-грандиозар», диспуты о живописи и даже намеревался выбрать «Короля байкальской поэзии».

Исчезнувший Андреев

Есть одно иркутское имя, связанное с художниками круга «Бубнового валета» и с русскими футуристами, – художник Николай Андреевич Андреев. Он вместе с другими художниками в 1919-1920 годах принял и не дал разграбить национализированную галерею Владимира Платоновича Сукачёва и участвовал в создании теперь уже иркутской картинной галереи. А в юности Андреев учился живописному мастерству в Украине. Он жил у родных в Виннице и посещал мастерские местных художников, а потом стал студентом Киевского художественного училища. Тогда же вступил в партию анархистов и познакомился с Давидом Бурлюком. А в 1919 году уже сам Давид Бурлюк приехал в Иркутск. И здесь его, конечно, встречал старый знакомый Николай Андреев, вернувшийся в Иркутск в 1915 году.

«После благополучно завершившегося нашествия Д. Бурлюка на Иркутск «Отец российского футуризма» уговаривал его ехать вместе с ним и его многочисленной «командой» (Давид и Мария Бурлюки с детьми Давидом и Никифором, Марьяна Бурлюк – сестра, Вацлав Фиала, Лидия Еленевская и Виктор Пальмов). Для начала предлагал «пробродить по Востоку», а затем… Предложение было заманчивым, но Н. Андреев не соглашался. Проехав вместе всю Сибирь и весь Дальний Восток, в 1920 году Николай Андреев и Давид Бурлюк навсегда простились на берегу Тихого океана», – писала искусствовед Тамара Драница в статье «Я настроен мажорно» (журнал «Сибирь», 1996, № 1-2).

Николай Андреев после сибирского турне Бурлюка снова вернулся в Иркутск. Собирал с коллегами иркутскую картинную галерею, в качестве художника оформлял массовые действа, ездил в северные экспедиции, организовывал художественные выставки в Иркутске и Якутске. Всё оборвалось в 1937 году, когда он был незаконно репрессирован и умер, как гласит официальная версия, в августе 1938 года в Иркутской тюрьме от туберкулёза (в реальности причиной смерти стали избиения на допросах). Большая часть его картин исчезла в 1950-х годах. Они просто были списаны из фондов ИОХМ и ушли в никуда. Часть полотен до сих пор хранится в музее и в Новосибирской картинной галерее. При аресте в 1937 году была изъята и уничтожена вся переписка с футуристами и с самим Давидом Бурлюком.

Светлый, похожий на икону портрет футуриста Василия Каменского в исполнении Давида Бурлюка, который мы увидим на выставке «Бубнового валета», – это тоже история, интересная нашему городу. Авиатор, футурист, автор привычного нам сегодня слова «самолёт» – это всё Василий Каменский. Он был одним из первых россиян, что сели за штурвал летающих машин. Василий Каменский был в Иркутске в 1925 году во время своего сибирского турне. Здесь он поставил несколько спектаклей, а на передовице «Власти труда» было напечатано его стихотворение «Красной Армии». До конца своей жизни, будучи уже парализованным, Каменский мечтал о небе – рисовал в альбоме спутники и ракеты, несущиеся в космосе. Его друг Давид Бурлюк изобразил Каменского именно так – освещённым мечтами о будущем.