Разгром медицины при Олеге Ярошенко начался с громких отставок главврачей. Около 30 руководителей были уволены «за неудовлетворительную работу». А продолжился чередой заявленных, но не построенных объектов, массовыми жалобами врачей на низкие зарплаты и проверками прокуратуры.

Несогласных – на выход

Одной из самых резонансных и показательных стала отставка главврача Шелеховской районной больницы Тимура Турлакова. Его убрали в марте 2017 года. Коллектив встал на дыбы и устроил новому главврачу настоящий бойкот – бухгалтерия саботировала распоряжения и просто не передавала дела, врачи уходили на больничные и не исполняли распоряжения. А перед этим коллектив написал открытое письмо к министру и губернатору с просьбой не увольнять Турлакова.

В письме говорилось, что главврач многое сделал, чтобы поднять больницу, и сначала работа учреждения была признана удовлетворительной по итогам 2016 года. Но потом на членов экспертной комиссии «начали оказывать давление и некоторые из них поменяли решение». Однако с работой главврача это не связано, а обусловлено «какими-то другими причинами субъективного характера».

Причины «субъективного характера» и правда были. Примерно за полгода до увольнения Турлаков обратился в Законодательное Собрание с просьбой-мольбой: помогите отстоять томограф. К этому моменту считалось, что вопрос с томографом для Шелехова решён: уже был усилен фундамент будущего помещения, куда планировалось поставить томограф, проведена вторая линия электропитания. Ведь это тяжёлая техника, в обычный кабинет её не установишь.

И вот, когда всё уже было готово, чиновники минздрава вдруг заявили, что Шелехову томограф, может, и не нужен. Депутаты стали разбираться. 22 ноября 2016 года на заседании комитета по здравоохранению Заксобрания замминистра здравоохранения Галина Синькова подтвердила, что у чиновников вообще-то сомнения: а будет ли аппарат достаточно загружен?

Тогда комитет возглавлял Андрей Лабыгин. Он возмутился: «Тема развивается с 2013 года.  Тогда никто не говорил, что томограф не нужен. Говорили, напротив, что нужен, средства предусмотрены, но чуть позже. Сейчас вдруг – нет, не нужен. Когда всё сделали, всё подготовили. Объект открыли, а аппарат стал не нужен».

Ну а больше всего депутатов возмутил сам подход к вопросу. «Если у человека сочетанные травмы и его нельзя везти в Иркутск, потому что он умрёт? А мы говорим: если там бы билось много народу круглосуточно, тогда бы у нас работа была, аппарат бы не простаивал. Что это за подход-то? Вы же на страже здоровья стоите», – заметил тогда Лабыгин.

В итоге томограф отстояли. В декабре депутаты выделили деньги из бюджета. В июле больница получила сертификат на его приобретение. Но Турлакову этот крестовый поход за томографом министр Ярошенко не простил. В марте Турлакова уволили, а томограф покупал уже новый главврач. Кстати, Турлаков пытался обжаловать своё увольнение в суде, настолько был обижен и возмущён несправедливостью. Но суд его не поддержал.

Поликлиники в мечтах

Устранив всех более-менее самостоятельных главврачей и заручившись поддержкой уцелевших при помощи публичных порок и показательных процессов, министр уже не стеснялся принимать решения исключительно по собственному усмотрению. И трудно себе представить, что руководствовался он при этом только лишь интересами пациентов.

Например, в Солнечном очень нужна поликлиника. Люди ждут её много лет. Они вынуждены обращаться за помощью в медучреждения, расположенные в микрорайоне Байкальском, в районе аэропорта и на улице Волжской.

Проблема много раз обсуждалась в городской администрации, местные власти даже нашли свободный участок земли неподалёку от выставочного комплекса «Сибэкспоцентр». Это место было бы удобным для всех. Более того, на участке есть минеральные источники. Значит, в новой поликлинике могла бы появиться водолечебница. Но радость жителей, которые уже готовились к хорошим переменам, была недолгой: дело застопорилось на одном месте – в минздраве.

Именно поэтому инициативная группа микрорайона, в которую входили члены общественной организации «Дети войны», обратилась за помощью к вице-спикеру областного парламента Ольге Носенко.

«Ситуацию надо менять, – согласилась Носенко. – Я направила депутатский запрос в министерство здравоохранения Иркутской области. Сейчас ждём ответ и в зависимости от его результатов будем принимать дальнейшие решения».

Результат решения известен: новой поликлиники в Солнечном нет. А вот очереди в старой поликлинике в Байкальском, куда приходится людям ездить из Солнечного, есть, и они огромные. Во время пандемии это можно было прочувствовать особенно хорошо. Даже в благословенное доковидное время ждать приёма к терапевту приходилось от 40 минут до 2 часов.

Когда оптимизаторы хуже инфекции

Ещё один многострадальный объект – инфекционная больница в Ангарске. Вообще, инфекционка там была. Но министр Ярошенко очень удачно решил её оптимизировать почти накануне пандемии ковида.

Оптимизация началась со скандала – пациентов тогда ни о чём не предупредили. Просто 1 сентября 2018 года на дверях больницы появилась белая бумажная ленточка с надписью «Опечатано».

Врачи больницы и специалисты министерства здравоохранения Иркутской области как воды в рот набрали и сначала не объясняли вообще ничего. Потом пояснили: здание очень старое, в плохом состоянии. Поэтому его взяли и закрыли.

Тогда люди начали просто паниковать и написали петицию с требованием вернуть больницу. Ведь именно в ней находилась палата интенсивной терапии. Где возвращать к жизни тяжёлых больных? До инфекционной больницы в Иркутске 50 километров, такую дорогу не все выдержат. А тех, кто вообще нетранспортабелен, стали развозить по реанимационным отделениям больниц Ангарска.

Но чиновники минздрава решили, что это оптимальный вариант, ведь он позволит… сэкономить деньги. Три койки реанимации часто пустовали, а врачи-реаниматологи теряли в это время свою квалификацию и не отрабатывали зарплату. А в пример ангарчанам привели Усолье-Сибирское: там в детской реанимации работала отдельная палата для заразных больных, из которой было два выхода – в коридор и, собственно, в реанимацию. Когда поступал больной с инфекционным диагнозом, дверь в реанимацию просто заклеивали скотчем. В век высоких технологий – «прекрасный» выход.

А ведь, наверное, не зря в советские времена инфекционные больницы располагались в отдельных зданиях, что позволяло в экстренных случаях изолировать к ним все подходы. Ну что это значит – привезти заразного больного в обычную реанимацию, где и так находятся пациенты с ослабленным иммунитетом? Мы все это прекрасно поняли на своей шкуре, когда началась пандемия. Кто отвечает за такое решение? Министра-то уволили. А вот разгребать последствия его деятельности пришлось всем нам.

Кстати, как думаете, что такого экстраординарного случилось с помещением, что его понадобилось срочно закрыть? Ведь стоит рядом здание хирургического отделения Ангарской городской больницы № 1 практически того же года постройки. Своевременный ремонт позволяет с успехом его эксплуатировать.

Проблемы со зданием инфекционки были. Но они решались при помощи ремонта. И это не голословное утверждение. В июле 2018 года Управление Роспотребнадзора по Иркутской области ходатайствовало об административном приостановлении деятельности отделения для проведения текущего ремонта. Но суд вынес решение о штрафе в размере 15 тысяч рублей и предписание за год решить все проблемы. Заметьте – о закрытии здания даже речь не шла.

Стоит ли говорить, что ангарчанам тогда тоже пообещали построить новую больницу и ничего не построили? Наверное, и так понятно. К вопросу вернулись уже после ухода и Левченко, и Ярошенко. Осенью 2021 года в правительстве губернатора Игоря Кобзева заявили, что под новую больницу на 150 коек уже выбран участок неподалёку от старого здания.

Сколько стоит губернаторская «крыша»

Кстати, особенно обидно, что на полуострове Чертугеевский так и не появилась новая детская больница, многократно обещанная Левченко. В общем, как и другие объекты.

Закономерно, что при Ярошенко затраты на здравоохранение сократились почти на 10%, или на 1,2 млрд рублей. Об этом заявлял в своём заключении уполномоченный по правам человека Виктор Игнатенко. Зато прокуратура начала масштабную проверку ведомства из-за жалоб медработников на низкие зарплаты.

Прокуратура подключилась, когда развал минздрава стал очевидным и неконтролируемым. Но Левченко отлично знал о том, какой вред наносят медицине, с самого начала. Снять министра его просили неоднократно самые разные люди – начиная с журналистов (они делали это публично) и заканчивая депутатами и членами правительства. Критика на Ярошенко лилась буквально потоками. Это портило имидж всему правительству и губернатору. Но Левченко стоял насмерть и защищал министра даже от прокуроров.

Почему – вопрос риторический. Как мы видим, все действия Ярошенко так или иначе сводились к тому, что он выбирал деньги в ущерб интересам пациентов. Куда шли деньги, которые так хорошо умел экономить Ярошенко? В общем, не трудно сложить два плюс два, чтобы понять, что Левченко держал токсичного министра не за красивые глаза и защищал не бесплатно. Тут впору употребить термин «крышевал», чтобы было понятнее. Кстати, более яростно экс-губернатор отстаивал только министра лесного комплекса, который до сих пор в СИЗО и ждёт приговора по уголовному делу.