«В пустыне белого листа»

«Я выучу птичий язык

Чтобы первым услышать

Как деревья

Поднимают зелёный бунт»

«Антология русского верлибра», 1997, с. 85

Вначале была зима. 55 лет назад в моём родном городе шёл обильный снег – он так заботливо засыпал крыши, деревья, облетевшие листья, истерзанные ветром афиши, зачитанные до дыр. Провисали под тяжестью слипшегося снега телефонные провода, как будто пролетающие слова так тяжелы. Ветви гнулись к земле – настоящий муравейник снегопада. Кроме изучения русского языка нам не давали забывать старославянский, а я под руководством известного японоведа, прекрасного писателя Владимира Власова «баловался» слоговой азбукой каной. И почему-то упавшая на ладонь, у поэтов прозываемую дланью, снежинка показалась иероглифом «снег». Забежав под козырёк подъезда, вытащил из кармана заиндевевший блокнот, помолившись вечному перу – карандашу, написал:

В Японии

Выпал снег

И все розы

Постриглись в монахини…

И, удивившись, я увидел, что нет рифмы. Я тут же утешился тем, что стрела, оперённая рифмой, улетела мимо цели, слава богу, в белую пустынь, в молоко. Упреждая кривотолки в неумении писать в рифму, напомню о посвящении леди Таусон:

Волос твоих сладостный плен

Элен

Жёлтое знамя измен

Элен

Покаянье покатых колен

Элен

К любви бегущий олень

Элен

Сердца влюблённого крен

Элен.

Верлибр в переводе с французского – свободный стих: vers – стих, libre – свободный. В русском стихосложении есть виршевая поэзия. То ли от дворянского презрения её называли мужицкою. Так что нет аббревиатуры свободного стиха. Так остался он свободным. Им написано «Слово о полку Игореве». Былины, Пушкин, «Вольные мысли» Александра Блока, стихи Бунина, Тихонова, Мартынова, «нашего Назыма Хикмета» и многих поклонников свободного стиха. Свободный стих свободен от рифмы – но не свободен от метафоры, музыкальной тектоники, рефрена, аллитерации. Поэты – столоначальники, обладающие академическими знаниями версификации, усидчивые на «твёрдом стуле», не бегающие по миру в поисках чудес, тщательно пережёвывающие классику, балансируя от реминисценции до завуалированного плагиата.

Суть в том, что, когда нисходит божественное вдохновение, мимо с немыслимой поспешностью пролетают слова, слеплённые в рой метафоры, и неизвестно, те ли слова мы приземляем в пустыне белого листа, а может, важнее мирообразующих улетевшие «далече». И совсем не важно, по каким философским течениям плывём к совершенству или краху – важно немного понимать «птичий язык» и вместо «слава вождю» иногда лепетать «слава муравью», слава «колосу» и хлеборобу, который, к счастью, не знает, что булки растут на деревьях. Но это только моё обращение к поэтам, как всегда, ломающим общее настроение, строй коллективных масс (слава богу, некритических), идущих к «светлому будущему».

И вот через 18 лет странствий по Заполярью с тайной мыслью сказать, как Р. Кент: «Это я, Господи», – получил приглашение на Всесоюзный конкурс имени Виктора Александровича Хлебникова, объявленный под девизом «Эстетическое воспитание подрастающего поколения». Руководили молодые (до сорока лет) работники ЦК ещё год существующей КПСС. С 19 по 21 мая – срок проведения конкурса. Средства выделили шахтёры Кузбасса, шахтёры Ленинска-Кузнецкого. На конкурсе были мы с Толей Кобенковым – прекрасным традиционным поэтом, но пробующим силы и в свободном стихе. Были поэты Прибалтики, Украины, Белоруссии, Кавказа, Дальнего Востока. Не сосчитать. Из-за зевак от литературы. Вот «птичий язык», который понимал Велимир Хлебников, и снег, которым я засыпал Японию. И принесли мне палехскую папку с дипломом и богемский кубок, из которого мы выпили с поэтами нашей необъятной Родины – СССР – последний раз. После конкурса не скажу, зачем читал стихи в военных гарнизонах ЗабВО и заставах Дальнего Востока.

Не буду рассказывать о перипетиях моего свободного стиха. Только вот я получил весточку от японского переводчика, нашего земляка Фёдора Борисовича Деркача: такого понятия в Японии нет, и не роза является цветком Японии, а камелия её имя. Как-то в Доме актёра в бытность Геннадия Карабанова – «Карабаса» – вышел спор с другом Люси Бендер, прекрасным поэтом, лирической акварелью нашей «Забайкальской осени», доктором физико-лирических наук. После нескольких пинт «крепкого чая» зашёл спор о русскости и японости моего стиха. Назавтра в машинный компьютерный центр был введён на допрос мой стих (на биологический, социальный, космографический смысл). Машины выдали печальный вывод: ничего японского, а это – реминисценция, «Унылая пора, очей очарованье» через сто с лишним лет. Всё просто. Выпал снег. Стало холодно. И ушли в монастырь зимы.

Я всегда изысканно одет

На мне башмаки серой пыли

На плечах у меня куртка

Продрогшего осеннего неба

А иногда

У меня в руках

Облака белых хризантем.

Март, 2021.

Лентабель – Иркутск.

От редакции: «Восточно-Сибирская правда» поздравляет с 55-летием сибирского верлибра нашего друга-поэта, автора и героя публикаций «Восточки» Александра Сокольникова.