Очередь в читальный зал

Как рассказала Ольга Семёнова, в 2020 году по количеству запросов и полученных ответов архив вышел практически на показатели 2019 года, несмотря на пандемию. ГАИО почти не был закрыт в прошлом году – это было невозможно, поскольку органы власти постоянно нуждались в выдаче документов. Однако сотрудники в возрасте 65+ находились и продолжают находиться на карантине, потому на оставшихся работников приходится двойная нагрузка. Пандемия всё же себя проявила – долгое время в ГАИО не работал читальный зал. А когда открылся, нужно было соблюдать требования Роспотребнадзора, и теперь там могут одновременно заниматься только 6 человек (вместо 12, как было раньше, хотя в зал допускали и до 18 человек, отвечая на просьбы исследователей). При этом людям нужно проводить исследования, и потому они обрывают телефоны в дни записи, пытаясь попасть в вожделенный зал. 15 марта, например, запись будет вестись только на апрель, шесть мест на март уже были распределены на все рабочие дни. И сделано это было в середине февраля.

Как рассказывают сотрудники архива, иногда они не успевают даже снять пальто, придя на работу, поскольку телефон уже звонит – люди спешат забронировать места. «Сейчас запись в читальный зал составляет практически два месяца, и я прекрасно представляю себе недовольство наших исследователей, но мы тут ничего поделать не можем, – констатирует Семёнова. – Сейчас в ГАИО будут созданы ещё четыре рабочих места для работы с электронными документами. Ежегодно по запросам людей и в читальный зал выдаётся около 50 тысяч бумажных дел, более 5 тысяч – электронных. Однако увеличивать площадь читального зала в этих условиях мы не можем».

С 2012 года ГАИО ведёт плановое сканирование документов – ежегодно около 1 тысячи дел. По словам Ольги Семёновой, увеличить темпы сканирования архив также не в состоянии, потому что нет площадей для размещения оборудования, нет работников. На сканирование в тех темпах, которые идут сейчас, архиву понадобится 1200 лет. Ольга Семёнова отмечает, что дело не только в штате и сканерах. Даже европейские архивы отказались от сплошной оцифровки. Это огромные затраты по финансам и времени. «Может быть, в будущем будут разработаны какие-то технологии поточной оцифровки», – предполагает она. Между тем с 2017 года по закону нельзя увеличивать штатную численность Госархива, вместе с филиалом в Усть-Орде сейчас в штате ГАИО всего 87 человек. И с того же 2017 года архив принял на хранение более 200 тысяч дел. Сейчас на каждого сотрудника нагрузка увеличена в 3-4 раза. Люди испытывают профессиональное выгорание. Конечно, это тяжёлая работа, но и интересная, потому что можно увидеть такие факты, разыскать такую информацию, которую не увидишь ни в одной книге. «К нам приезжают писатели, берут исторические документы, чтобы потом писать книги, сценарии», – говорит Ольга Семёнова. Однако архив, и это стоит признать, уже почти исчерпал свои ресурсы.

Проблема не только в том, что все желающие не могут попасть в читальный зал. Много лет в ГАИО не хватает площадей и для хранения, и для использования документов. Своей проектной вместимости архив достиг ещё в апреле 2014 года – 1 млн документов. Сейчас в нём хранится около 1,2 млн единиц. Ещё до 2014 года архивисты в самых разных кабинетах ставили вопрос о необходимости строительства нового здания. Ежегодно архиву приходилось принимать по 15 тысяч дел ведомств, в списке источников комплектования 187 областных и федеральных организаций. Для того, чтобы не прекращать эту работу, документы стали хранить в Государственном архиве новейшей истории и в Государственном архиве документов по личному составу Иркутской области. За эти годы с различными представителями «Серого дома» обсуждались десятки вариантов: новое здание, пристрой к старому, аренда, покупка готовых площадей. «Писем была написана уйма во все инстанции, – говорит Ольга Семёнова. – Чиновники самого высокого класса и уровня знакомились с состоянием дел, мы приглашали в архив, показывали условия работы. Все соглашались, говорили: «Да-да, документы ценные, это история области». Но ведь не только историческое, но и практическое значение имеют наши документы. Все соглашались, все кивали головой, но практически ничего не происходило».

Поток «бумаги» иссякнет

С 2014 года прошло шесть лет, и вот в феврале 2020 года оказалось, что принимать новые документы уже некуда. Архив оказался переполнен. Год назад в последний месяц зимы архивисты приняли документы, и всё – приём был закрыт. Резервные площади всех имеющихся госархивов практически использованы. А в архив идут письма от ведомственных учреждений с просьбой принять документы, так как хранить их на предприятиях негде. ГАИО связывался с банками в поисках площадей, подходящих по условиям. Хранение документов и хранение денег схожи. Сейчас архив снимает помещение на улице Гоголя, платит месячную аренду 170 тысяч за помещение в 300 кв. м. Но и эти площади очень быстро иссякли. Сейчас в ГАИО 1,2 млн единиц хранения, в филиале в Усть-Орде – 47 тысяч, и оба они заполнены на 100%.

«На все наши предложения, как я сейчас понимаю, просто не было у прежнего руководства области политической воли, – говорит Ольга Семёнова. – Сейчас эта политическая воля появилась, несмотря на то что, может быть, бюджетные условия в Иркутской области не стали лучше. Сейчас прорабатывается вопрос о строительстве новых зданий Госархива региона и филиала в Усть-Орде. Первоначально необходимо найти земельный участок, в условиях застройки Иркутска это было тяжело, потому что нам нужны большие площади, наше нынешнее здание рассчитано на 1 миллион единиц хранения, а мы планируем, что новое здание должно вмещать не менее 2 миллионов единиц. В поисках участка было рассмотрено множество вариантов, которые предлагало министерство имущественных отношений. Сейчас определён участок в Академгородке – на улице Улан-Баторской, 5».

Правительство региона способствовало тому, чтобы участок из федеральной собственности был передан в областную, соответствующее распоряжение главы правительства РФ Михаила Мишустина уже есть. Сейчас оформляются документы на этот участок и участок в посёлке Усть-Ордынский для строительства здания филиала. На втором этапе будет разработана проектно-сметная документация. На разработку ПСД основного здания потребуется около 150 млн рублей, более 5 млн рублей – на филиал в Усть-Орде. èèè

Цена нового здания ГАИО, по предварительным расчётам, должна составить около 1,5 млрд рублей. Таких денег в бюджете региона нет, поэтому Архивное агентство Иркутской области, правительство прорабатывают вопрос о вхождении в федеральную программу, которая позволит построить новое здание за счёт федерального бюджета. После того как будет сделана ПСД, на федеральном уровне подключится Росархив. Губернатор Игорь Кобзев направил письмо в адрес Росархива с заверением, что правительство региона готово к сотрудничеству и содействию строительству нового здания. ГАИО считается наиболее ценным по составу документов во всём в Сибирском федеральном округе, а потому постройка здания именно в Иркутске – это приоритетная задача. Развитие архива без нового здания невозможно, говорит Ольга Семёнова.

«Единственная наша надежда, выход – это строительство нового здания, – убеждена она. – Если мы войдём в федеральную программу, которая будет подконтрольна Росархиву, то это ускорит сроки строительства. Росархив сейчас подчиняется президенту, и за ходом возведения объектов капитального строительства создан очень жёсткий контроль». В федеральную программу Иркутская область планирует войти в 2022 году – после подготовки ПСД и прохождения госэкспертизы. Однако вместе с разработкой проектной документации на строительство уйдёт не менее 5 лет. Это обусловлено сложностью задачи: нужно не только помещение с климат-контролем, но и новое оборудование – помимо бумажных носителей сейчас в архив начинают сдавать и электронные документы. Поток «бумаги», как оценивают сотрудники архива, полностью иссякнет в течение ближайших 20 лет. А потом поступать будут только электронные документы. Без спецоборудования хранение их невозможно. Вслед за постройкой здания пройдёт этап покупки и установки оборудования, который тоже займёт время. Но работать нужно уже сегодня, потому архиву на эти 5 лет нужны дополнительные арендные площади – минимум 1 тыс. кв. м. Там можно будет обеспечить хранение ведомственных документов и организовать полноценный читальный зал. Сейчас идут поиски таких площадей.

Дневники Нита Романова

Несмотря на все трудности, архивы всё же продолжают радовать исследователей – тех, кто ищет сведения о своих родных, пишет книги, снимает фильмы. ГАИО самостоятельно занимается книгоиздательством.

– В 2017 году мы выпустили книгу по истории золотого запаса Колчака, и сразу к нам пошла волна запросов, – говорит Ольга Семёнова. – Мы сразу появились на федеральных каналах, стали участвовать в подготовке федеральных фильмов. Были сняты два фильма: один – федерального канала, второй – иркутской ГТРК. Сейчас готовится четвёртый выпуск из серии «Второе столетие Иркутска», приуроченный к юбилею города. Это документы по истории Иркутска самой ранней эпохи, которые хранятся в архиве. Книга выйдет в 2021 году к 360-летнему юбилею. Серией издаются дневники Нита Степановича Романова, его рукописи хранятся в ГАИО, сотрудники архива их расшифровывают, делают научную обработку. И в 2021 году выйдет уже четвёртая часть этого дневника. Очень популярно издание «Календарь знаменательных дат». К моменту выхода календаря в архиве раскаляется телефон: звонят библиотеки, учреждения культуры со всей области, поселковые школы. Все хотят получить календарь, потому электронный его вариант размещается на сайте.

В Государственном архиве новейшей истории Иркутской области в прошлом году, несмотря на пандемию, был завершён весь комплекс работ по ремонту системы вентиляции и кондиционирования. Десятилетиями в хранилищах была проблема влажности и температуры, когда зимой в помещении было всего плюс 3 градуса, а летом – жара. Перепады температуры губительно действуют на бумагу. Теперь хранение документов полностью соответствует нормативам, сообщил директор ГАНИИО Семён Жабинский. Сейчас в архив передаются документы ВСЖД, в 2021 году свои материалы начнёт отдавать Ново-Иркутская ТЭЦ, это документы с 1930-х годов 20 века. Семён Жабинский отметил, что резервы его архива на исходе, и скоро перед ГАНИИО может встать такая же проблема, как перед Госархивом Иркутской области: просто не будет места, куда принимать материалы. Если не появится новое здание, ГАИО не вывезет свои архивы, и ГАНИИО будет переполнен.

«Найдите мою бабушку Веру»

Сейчас всё больший интерес люди испытывают к своим корням. Но как искать – зачастую не понимают. В ГАИО идут запросы со всей России, из Америки, Австрии, Венгрии, Германии, Англии, Бразилии, ЮАР. Основная масса интересующихся живёт в Израиле, Европе и Канаде. Куда россияне эмигрировали в первую и вторую волны эмиграции, оттуда и идут запросы. Всего поступает порядка 2,5 тысячи генеалогических запросов в год. «Все они проходят через меня, я получаю по 10 запросов генеалогического характера в день», – говорит Ольга Семёнова. К сожалению, по характеру запросов видно, что культура сохранения семейных архивов была утрачена, люди достаточно плохо знают свои корни, историю, отмечают работники архива. Обычно история семьи передавалась за счёт легенд, которые шли из уст в уста, старшие поколения, прошедшие через политические репрессии, ничего не рассказывали детям и внукам. Часто в письмах сотрудники архивов читают: «Моя бабушка молчала». Сейчас из-за этого молчания очень трудно восстанавливать генеалогическую историю.

Основной фонд, с которого сейчас начинается генеалогическая работа, – это фонд Иркутской духовной консистории. В Сибири это самый крупный консисторский фонд из сохранившихся. В частности, этим обусловлено и то, что в ГАИО очень много запросов генеалогического характера. Масштабное, длительное исследование нескольких поколений рода требует очень много времени, нужно просмотреть огромное количество материала. Россия в 20 веке пережила две мировые войны, революцию, гражданскую войну, а исторический документ – памятник хрупкий, уничтожить его легко. Например, в революцию были ликвидированы архивы многих церквей, которые вели метрические записи о рождении, смерти, бракосочетании. А ведь метрические записи – исходный документ для генеалогического исследования. Летописец Нит Романов писал, что видел на рынке уникальные документы, в которые заворачивали селёдку. Не было бумаги, и люди начинали растаскивать губернский архив.

И хотя ГАИО имеет самый большой консисторский фонд в Сибири, он не полон. «До сих пор мы комплектуем этот фонд, и в 2021 году мы обязаны будем принять документы от ЗАГСа, срок ведомственного хранения документов в этих учреждениях сто лет, – говорит Ольга Семёнова. – В этом году мы обязаны принять от всех ЗАГСов из всех территорий области документы за 1921–1925 годы. С 1925 года у них начинают создаваться электронные реестры. Это будет последний бумажный вариант книг метрического учёта, который мы должны будем принять». Как оказалось, ЗАГСы, разбирая бумаги, готовящиеся к передаче, обнаруживают документы дореволюционного периода, метрические книги. «По нашим данным, в Куйтунском районе обнаружили 57 книг дореволюционного периода. Наши специалисты пока не видели эти документы, нужно посмотреть, кто вёл в них регистрацию. То есть книга могла быть начата в церкви, а потом вели регистрацию уже сотрудники ЗАГСа в этом же документе. Но сам факт того, что обнаружились дореволюционные книги, – это интересно. Такой необычный источник, казалось бы, откуда уже сейчас можно взять дореволюционные документы? Но в области их находят. И наш консисторской фонд сейчас пополнится», – говорит Ольга Семёнова.

Если вы решитесь составить своё генеалогическое древо, вам придётся работать самому. Библиотека имени Молчанова-Сибирского подготовила несколько фильмов для тех, кто хотел бы начать изучать собственное генеалогическое древо с нуля, и Госархив также начал выкладывать на сайт уроки для тех, кто только начинает свои поиски. Первая часть уже доступна – как работать с метрической книгой. Некоторые из исследователей не то что не представляют, что такое метрическая книга, но и понятия не имеют, с чем они столкнутся, взяв в руки документ. Второй мастер-класс будет посвящён ссылке, статейным спискам, третий – похозяйственным книгам.

«У каждого человека история семьи индивидуальна, и подход должен быть индивидуальным. Следует учитывать, что работать приходится с рукописными текстами 17-18 веков, и часто, когда исследователь берёт метрическую запись, он не может прочесть текст», – говорит Ольга Семёнова. Современные люди, привыкшие работать на компьютере, зачастую не могут прочесть не только тексты 17 и 18 веков, но также 19 и 20 веков, хотя ничего трудного тут нет. С документом надо работать, надо уметь взять информацию, а люди иногда её элементарно не видят. Есть масса специфических моментов, которым можно научить, когда человек работает только с самим с документом. Однако, если взяться за свою родословную, уделить этому достаточно времени, всё возможно. Госархив в своё время составлял родословную Валентина Распутина. Очень опытная сотрудница занималась этой родословной около трёх лет – по зову сердца, помимо основной своей работы. И дошла до шестого колена – до 17 века. Пращур Распутина был дьяконом в Илимской воеводской канцелярии. Так что, если подойти к делу ответственно, погрузиться в работу, уделить ей время, возможно углубиться в прошлое своей семьи очень далеко. Хочется надеяться, что через некоторое время Госархив найдёт помещение в аренду, появится больше мест в читальном зале. А 2026 год исследователи уже встретят в новом здании на улице Улан-Баторской.