«Чё без дела болтаетесь?»

В ряды мафии впоследствии был принят лишь один из поджигателей – Михаил Уженцев, недавно осуждённый Иркутским областным судом на 9,5 года за убийство девяти человек и покушения на лишение жизни ещё четверых в начале 2000-х. Несоразмерный срок за преступления, наказанием за которые могло бы стать пожизненное лишение свободы, объясняется тем, что мафиози в отставке подписал досудебное соглашение о сотрудничестве, изобличив себя и подельников. В числе жертв Уженцева оказался и тот самый «авторитет», который был для молодого человека на заре криминальной карьеры примером для подражания.

О том, как сложилась жизнь двух других поджигателей – Максима Ильяшенко и Александра Патина, стало известно в ходе рассмотрения уголовного дела в Тайшетском городском суде. Сразу скажу, что за преступления по ч. 2 ст. 105 УК РФ (убийство и покушение на убийство двух и более лиц, совершённые общеопасным способом в группе по предварительному сговору) каждому из подсудимых назначено наказание в виде шести лет лишения свободы с отбыванием в исправительной колонии общего режима. Срок тоже относительно небольшой, но суд учёл, что подельники решились на преступления в несовершеннолетнем возрасте и за прошедшие с той поры два десятка лет в серьёзном криминале замечены не были.

Итак, начиналась эта история в ноябре 1998 года в кафе «Сова», расположенном на улице Транспортной города Тайшета. Точка общепита принадлежала местным жителям Шимко и Ларикову, которые в конце 1990-х имели свои криминальные бригады – «Димедроловская» (по прозвищу лидера Шимко) и «Бультики» (от слова «бультерьер», поскольку в состав ОПГ входили в основном спортсмены, так называемые качки). Кафе было популярным среди молодёжи, равнявшейся на блатных. 16-летний Максим Ильяшенко и Саша Патин, который был на год старше друга, околачивались там постоянно. «Мы стремились в блатную жизнь. Хотели показать, что достойны быть рядом с Лариковым и другими авторитетными людьми», – показал на следствии их ровесник Уженцев. Не удивительно, что в один из вечеров пацаны попались на глаза своему кумиру, который, поманив их пальцем, сказал: «Эй, шпана, идите-ка сюда! Чё без дела болтаетесь?» «Дело» он им тут же нашёл: «Цыган надо наказать, сжечь их». Шпана была уверена, что наказание связано с тем, что цыгане подсаживают на иглу подростков. «На тот момент криминалитет города не разрешал никому торговать героином, губить молодёжь», – уверяли они на следствии. Однако сами потерпевшие этот миф о благородных разбойниках быстро развеяли. Цыгане Гоша и Шура рассказали, что к ним домой дважды приезжал бандит по прозвищу Банан с друзьями, требовал платить за крышевание, то есть криминальное покровительство, в противном случае угрожал поджечь дом. Наркоторговцы в ответ заявили, что в покровителях не нуждаются и отстёгивать деньги не будут. Разговор шёл на повышенных тонах, и его слышали соседи.

Кумир молодёжи Лариков по прозвищу Гуня легко взял несовершеннолетних «на слабо». «Ну так что, сделаете?» – спросил он с усмешкой. Троица хором ответила: «Сделаем!» Александр Патин на предварительном следствии пояснил: «Лариков был на тот момент очень влиятельным человеком в криминальных кругах Тайшета. Даже Димедрол, который позднее стал «положенцем» города, тогда был младше Гуни не только по возрасту, но и по статусу. А мы хотели показать себя, доказать, что тоже можем совершать поступки».

«Спасай Пейку!»

Конкретные указания начинающие бандиты получили от старшего товарища по кличке Ловкий (к уголовной ответственности он не привлечён в связи со смертью). Через час парни были уже «на разведке» – возле двухэтажного дома, в котором жили наркобарыги. А в пятом часу утра Ловкий отвёз проинструктированных пацанов по нужному адресу, который вскоре будет именоваться в оперативных сводках местом преступления. Сам он остался дожидаться юных подельников за рулём автомобиля на перекрёстке улиц Октябрьской и Победы. Ребята при помощи шланга слили содержимое бензобака в ведро, наполнили бензином бутылку, заткнули её горлышко тряпкой и, прихватив из машины монтировку, двинулись «совершать поступок». Через несколько минут дело было сделано, и Ловкий развёз всех по домам. «Мы в окно того дома не заглядывали. Были ли там люди, не смотрели, просто сделали всё, как было велено. О том, что на пожаре погибли женщина 44 лет и ребёнок, узнали спустя два-три дня. Нам сказали сидеть тихо и не высовываться, чтобы чего-нибудь не ляпнуть. Особого сожаления тогда никто из нас по поводу случившегося не высказывал. Цыган, чей дом сожгли, мы не знали», – рассказывал Уженцев.

А вот как описал произошедшее той ночью хозяин сгоревшего дома. «Около шести утра я услышал, что разбилось окно в зале, в окно что-то бросили, сразу же загорелись потолок и пол. Я выскочил в прихожую, а дальше ничего не помню. Кто-то вытащил меня из дома». Племянник хозяина, оставшийся в этом доме ночевать, проснулся от крика: «Караул! Пожар!» И увидел родственника, вылетевшего из комнаты с горящими волосами и майкой на спине. «Спасай Пейку!» – кричал дядя, подбегая к телефону. Но позвонить он не успел, потерял сознание. Кругом был густой едкий дым. Спасти Пейку, как мама с папой называли свою дочку Олимпиаду, гость не смог. Почувствовал сильный толчок, и волной его откинуло метра на два. Очнулся уже на улице, куда его вынес друг, вместе с ним заночевавший в доме. Тот сознание не терял, но промешкался из-за того, что на засове входной двери заклинило язычок, пришлось с ним повозиться. Девочка и её няня так и не очнулись, хотя один из пожарных пытался делать ребёнку искусственное дыхание. Эксперты установили, что Олимпиада и женщина, которая спала с ней в одной комнате, скончались на месте преступления от острого отравления угарным газом.

Под подозрение в поджоге попал тот самый Банан, который за две недели до пожара приходил к наркоторговцам вымогать деньги. Он не стал отказываться, что нанёс такой визит по указанию Шимко и Ларикова. Но «всего лишь» просил Гошу с Шурой оказать финансовую помощь товарищам, содержащимся в местах лишения свободы, а те категорически отказались дать деньги. Уголовное преследование было прекращено.

Цыганка Шура, хозяйка дома, узнала о смерти дочки и её няни, когда была в отъезде. Ездила, наверное, за очередной партией зелья, которым на пару с мужем торговала в Тайшете. Почему на незаконный сбыт наркотиков так долго закрывала глаза милиция, можно только предполагать.

Но виновной в торговле опием из дома по улице Октябрьской Тайшетский городской суд признал Александру Манцыленкову лишь в 2007 году. А ещё через восемь лет за это же преступление был задержан её родственник – тот самый, которому удалось спастись при пожаре. Оказывается, племянник тоже годами безнаказанно сбывал ацетилированный опий в Тайшете, только его наркоточка находилась по другому адресу – в частном доме по улице Красноармейской. Тайшетский городской суд признал наркоторговца неспособным осознавать фактический характер своих действий и руководить ими, назначив вместо колонии принудительные меры медицинского характера.

«Умысла убивать не было»

Максим Ильяшенко, которому на момент предъявления обвинения в убийстве исполнилось уже 37 лет, на следствии заявил, что его действия в подростковом возрасте должны быть квалифицированы по другой норме закона – по ч. 2 ст. 167 УК РФ – как умышленное повреждение или уничтожение имущества общеопасным способом. «Ведь умысла кого-либо убивать у меня тогда не было, я собирался только наказать наркоторговцев», – говорил обвиняемый. А за имущественное преступление срок давности уже вышел. На «поступок», который сделал бы его «достойным уважения авторитетных людей», Максим решился, когда окончил девять классов средней школы. Из СОШ № 14, где парень обучался последние два года, на него поступила неплохая характеристика: добрый, весёлый, имел много друзей, помогал классному руководителю, увлекался спортом, активно участвовал в соревнованиях. Воспитывался в полной, благополучной семье. Родители проявляли интерес к учёбе сына, контролировали его поведение, посещали собрания в школе.

Но уже с 18 лет молодой человек, который в недалёком прошлом считал, что наркоторговцы заслуживают самой жестокой казни, сам плотно сидел на игле и раз за разом попадал в поле зрения правоохранителей. Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего, хулиганство, кражи, повреждение чужого имущества – всё это обычно сходило молодому человеку с рук: уголовные дела прекращались «в связи с примирением сторон». Как правило, это означает, что за деньги. Ильяшенко годами состоял на диспансерном наблюдении с диагнозом «синдром зависимости от опиоидов», неоднократно лечился у нарколога и проходил курсы реабилитации в центрах для наркозависимых. Но комиссия судебно-психиатрических экспертов в ходе предварительного следствия признала, что необходимость в этом не отпала и на сегодняшний день.

Подсел на тяжёлые наркотики и другой борец с «барыгами, которые губят молодёжь». Александр Патин, по свидетельству участкового уполномоченного полиции, неоднократно был замечен в наркопритонах, имел условный срок за причинение вреда здоровью потерпевшего, судимости за хулиганство и нарушение правил дорожного движения с тяжёлыми последствиями. Так что, распрощавшись с юностью, парни не достигли положения ни в криминальном мире, о чём когда-то мечтали, ни среди законопослушных сверстников, успехам которых, судя по школьным характеристикам, они завидовали. Так и оставались наркоманами и хулиганами, пока их не привлекли к ответственности за убийство прошлых лет.

Последний экзамен

Повышения статуса добился с годами лишь третий подельник – Михаил Уженцев. Пареньку едва исполнилось 18 лет, когда он ответил готовностью на предложение «самого авторитетного в городе человека» поджечь дом строптивых наркосбытчиков. В 2000 году, когда в Тайшет зашла Братская ОПГ и начался передел сфер криминального влияния, юнец быстро сориентировался и примкнул к тем, на чьей стороне была сила. Как следует из приговора Иркутского областного суда, Уженцев стал одним из активных членов организованной преступной группировки, созданной с целью устранения конкурентов. ОПГ была хорошо вооружена и оснащена современными техническими средствами, имела сложную иерархическую структуру и обеспечивала участникам стабильный доход. Но для Михаила Уженцева, как он сам пояснял, были важны не только деньги. Его заботила репутация, а «убойная работа» в рядах «братчан», которые наводили на местных коммерсантов ужас, как раз и давала возможность повысить авторитет. И не только в криминальных кругах, но и, как он считал, среди бизнесменов.

Самый юный член ОПГ проявил себя добросовестным, ответственным тружеником. Ему обычно доверяли наблюдение за «объектом» и фиксацию телефонных переговоров будущих жертв с помощью сканирующего радиоприёмника, который подключался к проводам. Приходилось также закупать необходимые для конкретного преступления «мелочи»: от шапочек с прорезями для глаз на всю «бригаду» до автомобиля для слежки. В 2001 году Уженцев принял участие в устранении двух главных конкурентов «братчан» – лидера местной группировки «Сафаровские», владельца лесной империи, и его друга и соратника Ларикова. Того самого «влиятельного человека», который всего пару лет назад был для Михаила Уженцева примером для подражания, первым наставником на криминальном пути. Оба бизнесмена были приговорены к смерти за то, что влияли на криминальную и коммерческую ситуацию в Тайшете, ограничивали возможности «братских» в получении дохода и не желали уходить «под крышу» новых лидеров. Сафаров был застрелен возле дома, когда вернулся из командировки, а бывшего кумира Уженцева, которого тот выслеживал с чердака расположенной напротив двухэтажки, прикончили в подъезде возле собственной квартиры. 21-летнему юнцу не пришлось тогда марать руки в крови жертв.

Но «мокрая работа» была у него ещё впереди. В декабре 2002 года «братские» решили «зачистить» последних конкурентов – уничтожить остатки некогда серьёзной силы, оказавшей сопротивление новой криминальной власти. О том, как члены ОПГ, включая Уженцева, в ночь на 9 декабря вломились под видом милиционеров в дом местного коммерсанта, где собрались его сторонники и близкие, похитили и увезли всех на берег Бирюсы для расправы, мы уже рассказали читателям («Пацаны, оставьте меня в живых…», «ВСП» за 29.12.2020). В ту ночь убивать и расчленять трупы были вынуждены все участники группы киллеров – слишком много оказалось жертв. Уженцеву выпало «сделать», как он выразился, паренька, который не имел никакого отношения ни к бизнесу, ни к криминальному миру, – пасынка хозяина квартиры. С этой задачей он справился. Позволил молодому человеку, руки которого были связаны за спиной, прочесть молитву, а потом придавил коленом к земле и душил шарфом в течение пяти минут, пока тот не перестал хрипеть и брыкаться. После чего подтащил тело к промоине во льду и снял с мертвеца одежду. А вот когда поступила команда расчленять, убийца сплоховал. От удара топором по шее скончавшегося парня и вида брызнувшей во все стороны крови палача стошнило, у него закружилась голова. «Я бросил топор на снег и отбежал в сторону от трупа», – рассказывал он о своём позоре. Но это самое тяжёлое испытание было последним. Конкурентов у «братских» в Тайшете не осталось – и бригада убийц, в которую входил Уженцев, была распущена. Криминальная война закончилась, начиналась мирная жизнь.

Дальняя дорога и казённый дом

На скамье подсудимых Иркутского областного суда Михаил Уженцев оказался, отметив 40-летний юбилей. За 18 лет, прошедших после окончания криминальной карьеры, он, похоже, сумел стать уважаемым членом общества. К уголовной ответственности не привлекался ни разу. Получил высшее образование, завёл семью, в которой сейчас воспитываются двое несовершеннолетних детей, выступил учредителем двух компаний. И, как видно, проявил себя в общественной жизни. Во всяком случае, в приговоре упомянуто «множество грамот, дипломов, благодарственных писем». А в материалах уголовного дела имеются положительные характеристики не только по месту жительства и работы, но и от руководителей спортивных организаций, военкома. А также хвалебные отзывы шести жителей Тайшета – известных и уважаемых людей, в том числе депутатов районной Думы (ФИО не привожу, поскольку сомневаюсь, что им хотелось бы увидеть свои фамилии в газете в таком контексте).

Правда, Уженцев зачем-то продолжал хранить оружие, которое использовалось много лет назад при совершении преступлений (оно было передано ему «братскими», когда те покидали Тайшет, переписав на себя значительную часть бизнеса местных предпринимателей). Так, в доме по улице Партизанской следователи изъяли в 2018 году спортивную сумку, в которой находились складной автомат Калашникова и боеприпасы. В гараже матери он прятал затвор ещё одного «Калашникова» – как сам пояснил, с 2011 года. Но об этих фактах подследственный рассказал сам. Суд считает, что заключение досудебного соглашения, полное признание вины, активное сотрудничество со следствием, в том числе предоставление информации, о которой органам предварительного расследования не было известно, свидетельствуют о раскаянии бывшего участника группировки киллеров. Как и добровольное частичное возмещение морального вреда, причинённого его преступлениями. В ходе предварительного следствия Михаил Уженцев выплатил приличные суммы родственникам девяти человек, в убийстве которых принял участие. В том числе матери сгоревшей при поджоге дома девочки и дочери её няньки.

Сейчас повзрослевшие поджигатели ждут отправки в исправительные учреждения. Младшему из них уже 38 лет, старшему пошёл пятый десяток. Максиму Ильяшенко и Александру Патину приготовлены места в колониях общего режима, Михаилу Уженцеву предстоит дорога в ИК строгого режима из следственной тюрьмы, три года пребывания в которой будут зачтены ему в срок назначенного наказания. В местах не столь отдалённых откроются новые страницы жизни тайшетских парней, которые по молодости лет так стремились стать «авторитетными людьми».