Поэт с беспокойной душой

Журналист Владимир Ходий завершил составление летописи Иркутской области с 1937 года, когда она была образована, и до 1981 года. Многостраничный хронологический свод создан на основе газеты «Восточно-Сибирская правда». Ожидается, что он увидит свет в следующем году – в канун 105-летия газеты. Летопись ретранслирует все важнейшие события общественно-политической, экономической, научной, культурной жизни Прибайкалья того времени и насчитывает около трёх тысяч связанных с этими событиями имён. Газета ещё вернётся к ней, а пока представляем первый «попутный» продукт её составителя.

В августе 1960 года в село Сулкет Куйтунского района приехал новый молодой учитель – Юлий Файбышенко. Он был одним из 26 выпускников историко-филологического факультета Тульского педагогического института имени Л.Н. Толстого, которые написали коллективное письмо в Министерство высшего образования РСФСР с просьбой направить работать в Иркутскую область. И им в этом не отказали.

Новый учитель сразу покорил жителей села, особенно детей и молодёжь, своими общительностью и обаянием. А ещё – энергией и деловитостью. Неплохая молодёжь жила тогда в Сулкете, но как-то скучно, неинтересно. Существовала комсомольская организация, однако её влияние было незаметным. Трижды пытались созвать собрание, чтобы решить, как покончить с этой самой скукой, но не оказывалось кворума. Наконец собрали кворум, разговор вроде состоялся, но результатов не было. Так, способный парень Юра Дынников начинал что-то организовывать, например ставить пьесу, готовить песни. Потом Юра приходил на репетиции пьяным, и всё прекращалось. Галя Шинкевич, секретарь комсомольской организации, только обречённо крутила головой: «Разве с нашей молодёжью можно что-нибудь сделать?»

И вот однажды у конторы и магазина появилось красочное объявление: «Внимание: 14 декабря состоится собрание молодёжи «Хотим жить лучше». Повестка дня: «Права ли Галя? Виноват ли Юра? Не проходите мимо». И мимо никто не прошёл. На собрании, в организации и проведении которого активное участие принял молодой, щедрый на открытость и богатый на выдумки учитель Юлий Файбышенко, было решено создать агитконцертную бригаду, провести коллективную новогоднюю ёлку, организовать дружину. За лидером потянулись другие – и дело сдвинулось с мёртвой точки. Скуку из села начали изгонять…

«Упрямый, как след лесовоза на тракте»

Ещё молодой учитель любил поэзию. Часто в школе на уроках литературы читал стихи – классиков и… свои. Он начал их писать в институте, а когда приехал в Сулкет, добавились новые. С ними-то в зимние каникулы Юлий и отправился в Иркутск, на улице 5-й Армии зашёл в областное отделение Союза писателей, где его приветливо встретили, рассказали, что готовится конференция начинающих поэтов, прозаиков, художников, музыкантов, артистов, кинематографистов «Молодость, творчество, современность», и предложили оставить написанное, если есть желание участвовать в ней.

Желание было – и вот результат. Читаем в «Восточно-Сибирской правде» за 11 апреля 1961 года статью «О весне и стихах» руководителя секции поэзии конференции Марка Сергеева: «Настоящим открытием были для всех участников обсуждения стихи Юлия Файбышенко, учителя из Куйтунского района. Они вызвали большой спор, но зато никого не оставили равнодушным. Особенно интересными показались его размышления в стихах «Моё и наше», «Соседка» и отрывки из поэм. У молодого автора явное умение отыскать предельно точные образы, лаконично выразить самую глубокую мысль. Но подчас ему недостаёт чувства меры, он не может порой остановить перо, стихи излишне удлиняются, образы нагромождаются. И всё же явно чувствуется в работе Файбышенко то, что Виктория Ярмицкая – ещё одна участница секции – определила так: «Стихи Юлия совершенно точно соответствуют названию нашей конференции – «Молодость, творчество, современность».

Прошло несколько дней, и «Восточка» в поэтической подборке произведений участников конференции, названной «В добрый путь!», опубликовала его стихотворение «Сибиряки»:

Они приезжают в город с утра,

в туманные, словно сны, вечера,

в полдни, когда гул улиц так сочен,

в безлунно-чёрные зимние ночи.

Они приходят с тугим вещмешком

средь мчащих в машинах,

идущих пешком

на крепких, знававших бураны ногах,

в охотничьих ичигах, в сапогах.

У этих людей сибирский характер,

упрямый, как след лесовоза

на тракте,

открытый, как усть-ордынские

степи,

и, как саянские горные крепи,

неровный –

то остро-колючий, как пики,

то, как перевалы, спокойно-великий,

то неудержимо лихой, как пурга,

то сдержанный, как таёжные чащи,

и стойкий, как Ангары берега.

Короче, характер у них –

настоящий.

А во втором номере за 1961 год литературно-художественный и общественно-политический альманах «Ангара» представил читателям упомянутое выше его стихотворение «Соседка», что дало повод автору рецензии в «Восточно-Сибирской правде» под названием «Пульс кипучей жизни» доценту госуниверситета А. Рубанович отметить, что «некоторые проблемы духовной жизни современников привлекли внимание поэтов», назвав в их числе Ю. Файбышенко.

Завершился этот удачный для Юлия год событием, о котором кратко сообщила та же «Восточка»: «За круглым столом в областном Доме писателей – молодой поэт Юлий Файбышенко. Учитель по профессии, он страстно влюблён в поэзию и всё свободное время посвящает любимому занятию. Выступившие на встрече с молодым поэтом А. Преловский, Р. Смирнов, В. Киселёв, Ф. Таурин, М. Сергеев дали ему ряд полезных советов».

«Раскручивайся, спираль!»

Между тем 1961-1962 учебный год Файбышенко начал уже не в Сулкете, а в северном городе Бодайбо, куда отправился с желанием больше увидеть жизнь на сибирской земле, набраться впечатлений, познакомиться с новыми людьми. В Бодайбо он преподаёт в школе и активно включается в работу литературного объединения при редакции газеты «Ленский шахтёр». В ней вышло несколько страниц с рассказами и стихами, в том числе и Юлия, а один из лучших – «Тропу забастовщиков» – печатает «Восточно-Сибирская правда» в номере, посвящённом 50-летию Ленского расстрела.

Там же, на севере, Юлий знакомится с молодым геологом и начинающим прозаиком Геннадием Машкиным. Вместе они пишут статью в защиту, на их взгляд, несправедливо осуждённого молодого человека. Её печатает областная газета «Советская молодёжь». Машкин советует собрату по творчеству после окончания учебного года переехать в областной центр, где при редакции «Советской молодёжи» сформировалась группа молодых литераторов.

Юлий следует этому совету и летом 1962 года переезжает в Иркутск. Более того, редакция «Молодёжки» берёт его в свой штат. В газете он ведёт круглые столы на моральные темы, пишет и публикует материалы в различных журналистских жанрах: зарисовку «Любите цветы» об аспиранте Иркутского мединститута и будущем известном фотохудожнике Борисе Дмитриеве, репортаж-рецензию под заголовком «Танцующая песня» с концертов в Иркутске ансамбля «Дружба» с солисткой Эдитой Пьехой и руководителем Александром Броневицким, выезжает в командировки. Из Ангарска привозит очерк «Хозяин города», из Бодайбинского района – материал о строителях Мамаканской гидроэлектростанции. èèè

И, конечно, не забывает стихи – от лирических «Мимоз» до высокопатриотических «Ровесникам, павшим за революцию», «Памяти о русских в форме», «Да здравствует сила!». Рождались в его поэтических опытах и философско-возвышенные строки:

Я знаю: жизнь идёт по спирали,

раскручивающейся с каждым днём.

…Каждый виток –

взрыв извилин

в нашем мозгу:

неслыханный звук,

неизвестный цветок,

невиданная яркость –

мазку…

…Раскручивайся, спираль!

«ТОМ говорит: «Здравствуйте!»

В середине ноября 1962 года «Советская молодёжь» под заголовком «ТОМ говорит: «Здравствуйте!» сообщила новость: в Иркутске создано Творческое объединение молодых поэтов, прозаиков, художников, музыкантов, сокращённо – ТОМ. «Матерью ТОМа, – уточнялось в сообщении, – стало Иркутское отделение Союза писателей СССР, отцом – огромное желание творческой молодёжи спаяться для работы, споров, поисков».

В инициативную группу по созданию не имевшего аналогов в стране объединения вошли Юлий Файбышенко, Александр Вампилов, Вячеслав Шугаев, Геннадий Машкин, Сергей Иоффе, Владимир Пинигин, Юрий Скоп и другие.

Их рассказы, очерки, стихи, рисунки охотно печатали местные газеты, альманах «Ангара», а кто-то успел поучаствовать в конференциях «Молодость, творчество, современность». Но «томовцам» хотелось большего – именно «спаяться для работы, споров, поисков» и, конечно, чтобы об их творчестве больше знали люди. Поэтому после ряда заседаний с разбором произведений «новичков» они, что называется, пошли в народ – начали устраивать встречи с читателями и зрителями, выступать в молодёжных аудиториях.

Одна из таких встреч – в областной библиотеке имени И.И. Молчанова-Сибирского – вызвала неожиданно громкий резонанс. Первой на неё 4 января 1963 года откликнулась «Восточно-Сибирская правда» письмами рассерженных читателей. Они возмутились тем, что в произведениях начинающих литераторов «заметно увлечение историей, другими странами, нередко просто пустяками, в них пестрят такие образы, как феи, автобусные окна, какие-то абстрактные глаза и т.д.», а также работами молодых художников, особенно картинами Сергея Старикова, портретами и натюрмортами Пинигина. «От многих этих произведений веет духом абстракционизма», – негодовали авторы писем. И странно, считали они, что «ведущий эту встречу Ю. Файбышенко пытался защищать подобные произведения, а другие члены объединения молча соглашались с ним, таким образом разделяя его ошибочное утверждение».

В оперативном порядке городские партийные власти созвали собрание творческих работников, на котором ТОМ подвергли резкой критике искусствовед В. Фалинский, писатель Г. Кунгуров, художник В. Рогаль и другие. Их оценки: произведения молодых «не только слабые в художественном отношении, но и явно претенциозные, с налётом пессимизма и пошлости, а подчас подражающие образцам западного абстракционизма и формализма…». Конечно, гнев выступающих прежде всего касался художников, «которые вольно или невольно скатываются на путь протаскивания буржуазной идеологии, её эстетических идеалов». Тем не менее явное неодобрение присутствующих вызвало и творчество прозаиков Санина (Вампилова), Машкина, поэта Файбышенко. Сдержаннее всех говорил ответственный секретарь областной организации Союза писателей Ф. Таурин: «В критике поисков формы нельзя допускать перегибов. Многое наши молодые ещё не умеют делать, но я верю в творческую молодёжь».

На собрании дали слово и Юлию Файбышенко. Несмотря на вал обличений, он мужественно заявил залу: «Искусство абстракционизма и формализма имеет право на существование, как всякое другое, и выражает собой тот расцвет личности, который обещает коммунистическое общество…»

Критика ТОМа продолжалась и после этого. В частности, на состоявшемся в феврале отчётно-выборном собрании областной писательской организации. Но вот, что называется, «луч света в тёмном царстве» – 9 марта в «Восточно-Сибирской правде» появляется обзор альманаха «Ангара» за прошлый год литературоведа, доцента университета А. Абрамовича. Привожу фрагмент из него: «Удачнее (до этого речь шла о других поэтах. – Авт.) экспериментирует Ю. Файбышенко. Его стихотворение «Первый снег» метафорично и содержит в себе верное философское обобщение: люди, будьте чисты и честны, как первый ослепительный снег, не бойтесь усилий и жертв во имя больших дел, посмотрите, как снег щедро покрывает землю, хотя и теряет при этом свою первозданную чистоту. Такая параллель, естественно, не укладывается в простую форму, но те её сложные элементы, которые предложил поэт, понятны нам:

Первый снег упал, но не пал,

выпаденье его – не паденье,

светлой верой он в души запал,

лёг там, пятнами лжи не поделен,

искрист, искренен, неподделен».

Прощай, Иркутск

Казалось бы, этому надо радоваться, презреть неприятности и писать новые стихи. Однако из-за шума-гама вокруг ТОМа и лично его Юлий ушёл из «Молодёжки», немного поработал на Восточно-Сибирской студии кинохроники, а затем уехал в поле с геологической партией и практически навсегда покинул Иркутск.

Причина – заявленный ранее его сборник стихов был вычеркнут из плана Восточно-Сибирского книжного издательства на 1964 год. А без книг поэт – не поэт…

Файбышенко возвращается в Тулу, где снова работает преподавателем, а в литературе переходит на… прозу. Причём выбирает приключенческий жанр, не переставая и тут размышлять над главной для себя темой – человек и время, человек и общество. Его остросюжетные психологические повести «Кшися», «Розовый куст», «Троянский конь», «Осада», «В медвежьем углу» были напечатаны в популярных в 1960–1970-е годы сборниках «Приключения» столичного издательства «Молодая гвардия». По ним уже после смерти автора сняты трёхсерийный телевизионный фильм «Ярость» и фильм «Особо опасные» с участием актёров Театра на Таганке, «Современника», Театра на Малой Бронной и других. А в 1988 году 100-тысячным тиражом к читателям пришёл роман Файбышенко «В тот главный миг», сюжет которого был навеян пребыванием в геологической партии в Сибири.

Юлий погиб при невыясненных обстоятельствах в 1976 году во время творческой командировки в Донецкой области. Родившись на год позже Александра Вампилова, с которым особенно близко сошёлся в Иркутске, он расстался с жизнью через четыре года после него.

Подававшего надежды поэта и «заводилу» ТОМа не забыли в Иркутске, на его кончину отозвалась газета «Советская молодёжь»: «На редкость энергичный и общительный человек, Юлий Файбышенко умел быстро находить единомышленников и друзей. Не случайно, едва появившись в Иркутске, он приобрёл добрую известность в среде литераторов, стал одним из организаторов Творческого объединения молодых. Все знавшие его в ту пору непременно помнят полутёмный коридор и тесные кабинеты старого помещения «Молодёжки», помнят вдохновенные строки стихов, которые читал он. Таким стремительным, неистовым Юлий был и в жизни, всегда готовым помочь товарищам, вступиться за несправедливо обиженного. С беспокойной и честной душой он был таким и во всём, что писал, во всём, что успел написать».