Год и пару месяцев спустя в Тулуне можно заметить следы наводнения, обрушившегося на него в июне 2019-го. В низинной части города до сих пор можно встретить покосившиеся деревянные дома, зияющие пустыми оконными проёмами. «Их будут полностью сносить, – замечает индивидуальный предприниматель Светлана Ерилова. – Эта часть города будет защищена дамбой, так что у неё есть будущее». Услышав это, стараюсь вспомнить материалы общественных слушаний, которые внимательно изучал в январе. В памяти всплывают информация о 74 участках улиц, которые ликвидируют в Тулуне, и план города, где они обозначены. Но карты и спутниковые снимки не идут ни в какое сравнение с видом из окна автобуса. Чертёж из материалов к слушаниям даёт мало представления о дамбе, которую уже начали отсыпать. А на картах из Интернета до сих пор видны очертания городского стадиона «Химик», на этом месте уже оборудовали две площадки для посадки вертолётов.

Больница из конструктора

Подобные признаки обновления города встречаются чаще, чем следы прошлогоднего наводнения. За оградой, окружающей Тулунскую городскую больницу, что в микрорайоне Угольщиков, возводят три жилые многоэтажки. Но мы приехали не на стройплощадку, а на участок, где появилось здание инфекционного отделения. Вытянутая двухэтажная «стекляшка» похожа не на больничный корпус, а на какой-нибудь музей или художественную галерею вроде «Гаража» в московском Центральном парке культуры и отдыха имени Максима Горького.

«Мы применили модульную технологию строительства быстровозводимых зданий, – рассказывает ведущий специалист департамента строительства центрального аппарата Сбербанка Константин Забродин. – Строительство такой больницы по типовым проектам шестидесятых-семидесятых годов обычно занимает три года. Но все блоки, изготовленные по немецкой технологии на заводе в Тверской области, поставлялись почти в стопроцентной готовности, за исключением кровли и фасадных материалов». Так что строительство инфекционного отделения Тулунской городской больницы, начатое в апреле нынешнего года, завершили 30 августа – на 14 месяцев раньше срока, определённого изначально. Сбербанк финансировал работы в рамках стратегического партнёрства с правительством Иркутской области, в роли генерального подрядчика выступило ООО ПСК «Прозрачный мир» из Твери.

Здание, словно из кубиков гигантского конструктора, собрали из 116 модулей. Первый из них, который привезли на фуре из Твери, установили 1 июня, последний – 29 июля. Поскольку в каждом блоке уже были проведены все внутренние сети, их оставалось только установить на уже подготовленный фундамент, смонтировав кровлю и облицовку. Лёгкость конструкций с огромной площадью остекления, кажущейся избыточной по сибирским меркам, не должна вводить в заблуждение – модули спроектировали и произвели с учётом местных климатических условий. Точно так же при строительстве инфекционного отделения учли все современные требования, которые предъявляются к таким объектам. Несмотря на то что здание подключено к городским сетям, при нём установлены котельная и дизельная электростанция, которые в случае аварии обеспечат бесперебойное энергоснабжение. Больница располагает и собственными канализационными сооружениями, ведь инфекционному отделению нельзя сбрасывать стоки в городскую сеть без предварительной очистки. Наконец, каждый из боксов – всего их 28 – оснащён отдельной системой вентиляции.

До того момента, когда они смогут принять первых пациентов, осталось совсем немного. Несколько дней требуется на то, чтобы закончить остекление галереи, которая выходит во двор. Пока работа не завершена, путём больных проходят журналисты. Маршрут начинается с одного из приёмно-смотровых боксов. Дальше мы поднимаемся на второй этаж, воспользовавшись лестницей, хотя в здании установлено пять лифтов. Все двери, через которые приходится проходить, закрыты на магнитные замки – без врача с ключом их не минуешь при всём желании. В стену каждой палаты, выходящую в коридор, рядом с большим окном врезано маленькое – шлюз для передачи еды и лекарств. «Если мы его открываем отсюда, с той стороны его открыть невозможно, – объясняет главный врач Тулунской городской больницы Елена Гусевская. – Когда пациент возвращает посуду, мы можем провести первичную обработку – там есть лампа».

В центре каждой палаты стоит многофункциональная кровать, спинкой которой можно управлять с дистанционного пульта. Возле неё панель, обеспечивающая связь не только с дежурными медсёстрами, но и с врачами, работающими в городской больнице. На противоположной стене висит плоский телевизор. С некоторой задержкой он отвечает на команду «Третьяковка, Хабенский», запуская документальный фильм про художественную галерею. Так работает голосовое управление онлайн-кинотеатра Okko – сервиса, который внедряет Сбербанк. Тем же способом можно выйти в «Ютьюб». Сайт, как и другие интернет-страницы, доступен и на планшете, установленном на гибкой стойке под рукой лежащего пациента.

Само собой, больница оборудована и современной медицинской техникой. Например, есть 32-срезовый компьютерный томограф, пришедший на смену аппарату, который рассчитан на 16 срезов. «Для работы с ним у нас есть три врача-рентгенолога и шестнадцать лаборантов, – отвечает Гусевская на вопрос одного из журналистов. – Но вообще, как в любом маленьком городе, у нас большая проблема с врачами даже обычных специальностей. Обеспеченность кадрами составляет порядка 37%. Мы ждём реаниматологов, и не одного, терапевтов, педиатров, кардиологов, неврологов. Ну как-то не любят выпускники медицинских вузов ехать на периферию, в маленькие города. Хотя я считаю, что здесь можно научиться любой работе». Возможно, усилия по восстановлению и развитию города принесут свои плоды, и существующее положение изменится к лучшему.

«У нас всё естественно»

Логичным продолжением разговора становится визит в ООО «Кедр» – первую компанию, ставшую резидентом территории опережающего развития в Тулуне. «Мы с клиентом постоянно были на связи, помогали в сборе документов и получении займа в Фонде развития моногородов, – вспоминает начальник сектора продаж клиентам малого бизнеса Байкальского банка Сбербанка Роман Мерешниченко, пока автобус пробирается по узким улочкам частного сектора. – Средства бюджетные, их строго отслеживают по спецсчетам и следят за целевым использованием. Мы в первую очередь занимались сопровождением в части расчётно-кассового обслуживания. Клиент также принял решение направить часть средств на покупку здания для расширения производства. Поскольку его приобретали у физического лица, в качестве расчётной формы был предложен аккредитив. Сбербанк здесь выступал в качестве заёмщика».

В упомянутом здании когда-то располагался Тулунский водочный завод, обанкротившийся в середине нулевых. Построенное в классическом стиле из кирпича, оно сильно напоминает корпус на улице Рабочего Штаба в областном центре, где располагались производственные мощности ОАО «Кедр». Ничего удивительного: и завод в Тулуне, и спиртоочистительные склады в Иркутске строились в одно время и с одной целью. Позднее Тулунский водочный завод вошёл в производственное объединение «Кедр», которое в девяностых стало акционерным обществом. «Мы позаимствовали название, – говорит генеральный директор ООО «Кедр» Юлия Алексеева, – и выкупили здание, которое с 2010 года принадлежало физическому лицу». Правда, производство перепрофилировали: на площадях водочного завода вот уже четыре года перерабатывают кедровый орех и выпускают мёд.

Внутри цеха довольно шумно, так что разговаривать приходится на повышенных тонах. Одна машина, ощутимо вибрирующая во время работы, сортирует по размеру орехи в скорлупе, вторая очищает и ранжирует ядра. «По максимуму мы за смену можем переработать в пределах тонны, – комментирует начальник цеха Дмитрий Шлык. – Не скажу, что это очень высокие показатели: так, средняя линия по переработке. В планах – увеличить мощности, докупить сепараторы, сушилки и ещё кое-какое дополнительное оборудование. Потому что мы подошли к тому уровню, когда надо расширяться». В небольшой комнате, отделённой полупрозрачными пластиковыми перегородками, фасуют готовую продукцию, ещё в одной – кедровая бочка со сливным отверстием, в которую опускают увесистый пресс. «Происходит прямой отжим масла без каких-либо химических процессов, – поясняет начальник цеха по переработке ореха Дмитрий Шлык. – Китайцы разработали вещества, при использовании которых ничего давить не надо, но там ядро после обработки уже никакое, в пищевую промышленность не идёт. У нас же всё естественно». И промышленное оборудование, к слову, используют отечественное, выпущенное в Новосибирске на заводе «Агропромспецдеталь». За четыре года работы оно не подвело ни разу.

Здесь же фасуют мёд с пасеки, расположенной в Тулунском районе. В соседнем помещении, отремонтированном недавно, налаживают линию по розливу воды из родника рядом с посёлком Иннокентьевским. На «сырьё» уже есть заключение санитарно-эпидемиологической станции, для получения лицензии нужно пройти ещё несколько анализов. Практически готов дизайн бутылочных этикеток, осталось только определиться с названием – «Иннокентьевский источник» или «Иннокентьевский родник». Но разливать воду точно начнут до конца года. «Кедр» расширяет производство и за счёт линии, выпускающей варенье и джем. Её уже смонтировали и готовят к запуску. Так что основательное кирпичное здание, построенное в начале прошлого века и некоторое время простоявшее в запустении, постепенно оживает. Примерно как Тулун после наводнения.

Кикер, 3D-принтер, селфи-зеркало и прочие непривычные слова

Ещё один признак новой жизни – коворкинг-центр рядом с конечной остановкой автобуса в микрорайоне Угольщиков. Иными словами, пространство для удалённой работы. «До наводнения у меня был разноплановый бизнес, – углубляется в историю Светлана Ерилова, которой он принадлежит. – Был павильон на автостанции, я его сдавала под кафе. Его унесло водой, но военные, которые разбирали завалы, быстро привезли его назад и установили. Однако, когда [в августе 2019 года] вода пришла второй раз, он развалился окончательно». Получить субсидию на восстановление бизнеса оказалось непросто – тулунские предприниматели даже вынуждены были организовывать митинги. И даже после этого им стали выдавать по 1,5 млн рублей на условиях, которые было сложно выполнить.

На эти средства Светлана Петровна планировала открыть творческую мастерскую, оснастив её профессиональными швейными и вышивальными машинками. Однако в центре поддержки субъектов малого и среднего предпринимательства в Иркутской области – фонде, работающем под эгидой регионального министерства экономического развития, – предложили создать коворкинг-центр. А подруга – ещё одна пострадавшая от наводнения предпринимательница – подбросила идею: открыть антикафе. Вскоре подвернулось и подходящее здание. «Год назад, 10 сентября 2019-го, я заключила предварительный договор купли-продажи с его бывшим владельцем, – добавляет Ерилова. – А открылась неделю назад». Много времени ушло на то, чтобы пройти все процедуры, необходимые для получения 5 млн рублей от Фонда развития моногородов. Но деньги точно не оказались лишними.

Первый в Тулуне – если не вообще в малых городах Иркутской области – коворкинг-центр, на создание которого они ушли, получился компактным, но насыщенным функционально. На входе – стойка для приёма посетителей, витрина с товарами для рукоделия и массивный 3D-принтер. Плюс селфи-зеркало: конструкция в рост человека, с помощью которой можно не только фотографироваться, но и рассылать снимки по электронной почте. В следующей комнате, поделённой на два отсека, расположены столы для работы и швейные машины. Ещё за одной дверью находится антикафе: столики со стульями, кикер, он же настольный футбол, телевизор с двумя игровыми приставками. На полках в углу стандартный набор игр: «Мафия», «Монополия», «Диксит»… В общем, типичное антикафе, разве что в необычном месте. Хотя, говорят, первые клиенты в нём уже побывали и остались довольны.