В любом случае при обращении в Пенсионный фонд мы рассчитываем, что нашим заявлением займётся не бездушная чиновничья машина, а включится, несмотря на все жёсткие инструкции, человеческое отношение к конкретной проблеме и ситуации. Между тем складывается парадоксальная ситуация: в пенсионном ведомстве говорят, что работают в строгом соответствии с действующим законодательством, но это скорее собственное его понимание чиновниками. Оно существенно расходится с тем, как понимают эти правила и нормы в судах. Споры, связанные с назначением пенсий, в том числе и на льготной основе, составляют немалую часть в общей массе рассматриваемых гражданских дел. В абсолютном большинстве случаев могучее ведомство эти дела проигрывает. И почему-то, несмотря на слабость аргументов, в его стенах упрямо игнорируется судебная практика. Вот три такие истории, которыми занимался Кировский районный суд Иркутска. Некоторые радикальные моменты «срезания» наработанного стажа просто обескураживают.

Куда уходят годы

Татьяна Кораблёва (здесь и далее фамилии изменены) свои лучшие годы проработала на Коршуновском горно-обогатительном комбинате в Железногорске-Илимском. Эта местность приравнена к районам Крайнего Севера. Женщина считала, что у неё не будет никаких проблем с назначением досрочной пенсии при общем страховом стаже более 20 лет и «северном» более 12. Но Управление Пенсионного фонда РФ в Октябрьском районе Иркутска вынесло решение об отказе в досрочном назначении пенсии по причине отсутствия требуемого «северного» стажа. Ей засчитали только 3 года 8 месяцев из необходимых 10 лет.

Как же так получилось? В трудовой биографии северянки есть момент, когда она была уволена из Коршуновского ГОКа и переведена в профком этого же комбината. Так вот, факт увольнения у Пенсионного фонда сомнений не вызвал, а факт приёма на другую работу и дальнейшая трудовая деятельность на том же предприятии были признаны спорными. Записи в трудовой книжке вопросы не снимали. Подтвердить другими документами работу в профкоме не удалось: архивы не сохранились. Возникли претензии и к ведению трудовой книжки: кадровик обязан был зафиксировать факт смены фамилии работницы и ещё внести записи о том, что в результате реорганизаций менялось название предприятия.

Все эти вопросы истице пришлось разрешать в суде. И он напомнил: если работодатель ненадлежащим образом оформил главный трудовой документ, это не означает, что его владелица ограничена в праве на досрочную пенсию. Нашлись возможности это право доказать. Помимо записей в трудовой книжке факт работы в профкоме подтвердили лицевые счета по начислению заработной платы, показания свидетелей. В результате поменялась арифметика подсчёта страхового периода уже безо всякой «дыры» в стаже. Суд удовлетворил исковые требования Кораблёвой. Даже копать глубоко не пришлось – всё лежало на поверхности.

Включить по Списку № 2

На досрочную страховую пенсию по старости рассчитывала и Валентина Исакова. У неё были особые условия труда в Иркутском территориальном управлении по гидрометеорологии и контролю окружающей среды. Работать приходилось в помещениях, где находились аппараты с СВЧ-излучением, электроустановки с напряжением свыше 1000 Вт. Полагались защитная одежда и обувь. Неблагоприятным фактором для здоровья был повышенный уровень электромагнитного излучения. Всё это сопровождало работу техника-синоптика, актинометриста гидрометеостанции (специалист, который следит за солнечными процессами), техника отдела метеорологических прогнозов. Соответствующие работы, должности и профессии закреплены в Списке № 2, в данном случае было важно попасть в его перечень. И Исакова не сомневалась, что у неё документы в порядке. Есть записи в трудовой книжке. Продолжительность работы по этим специальностям более 6 лет, то есть не меньше половины требуемого стажа. При сложившемся общем страховом стаже это давало ей право на назначение досрочной пенсии согласно ст. 30 ФЗ РФ «О страховых пенсиях» – с уменьшением возраста на год за каждые два года такой работы.

Но в Управлении Пенсионного фонда РФ в Октябрьском районе рассудили иначе, посчитав недоказанным тот факт, что она действительно работала на участках с особыми условиями. Основания: в сведениях индивидуального персонифицированного учёта, которые предоставляет работодатель, отсутствовали коды особых условий труда.

За помощью Исакова обратилась в суд. В поддержку своих доводов привлекла дополнительные документы: справки, архивные выписки, расчётные листы. Суд не согласился с доводом Пенсионного фонда о том, что спорный период работы истца не подлежит зачёту в специальный стаж по причине отсутствия кодов льготы. И опять же напомнил о том, что это работодатель ненадлежащим образом исполнил свои обязанности. Для истца сей факт не может повлечь неблагоприятные правовые последствия.

В ходе судебного разбирательства выяснилось, что несколько бывших коллег Исаковой уже проходили этот путь, добиваясь досрочной страховой пенсии. Сначала они получили отказ на тех же основаниях. Но с помощью Фемиды им удалось доказать свою правоту. В этих историях было немало похожего и даже идентичного. Чтобы содействовать в сборе доказательств, суд воспользовался материалами дел, которые уже прошли проверку. Решение для истицы было положительным.

С детьми на полной занятости

Не обошли волнения с назначением досрочной страховой пенсии по старости и учительницу Екатерину Мухину. Она 25 лет проработала на педагогических должностях в одной из школ Иркутского района и надеялась на государственную поддержку, как того требует закон. Тем не менее в Управлении Пенсионного фонда России в Иркутском районе посчитали, что для подобного решения ей не хватает педагогического стажа. При подсчёте он солидно «похудел», а именно – с 25 требуемых лет до 18. Причина: в трудовой биографии учителя были отдельные периоды неполной занятости, учебные отпуска и курсы повышения квалификации. Вот и набежал «минус».

С такой суровой, непонятно откуда взявшейся «арифметикой» вновь пришлось разбираться суду. Оказалось, что формально неполная учительская занятость у Мухиной была, но она никак не могла уменьшить её стаж. Дело в том, что работа учителя в сельской местности включается в специальный стаж независимо от объёма учебной нагрузки. Как правило, сельский учитель загружен не по ведомости, а гораздо шире, выполняя в школе сразу несколько функций. Это просто не может быть открытием для чиновников из Пенсионного фонда.

С учебным отпуском тоже разобрались. Как правило, он предоставляется для образовательных целей на определённый период в рабочее время с выплатой соответствующего денежного пособия. По мнению суда, такое обучение является для учителя обязательным и вытекает из его педагогической деятельности. То же и с курсами повышения квалификации. На время их прохождения Мухиной сохранялась заработная плата, с которой работодатель делал отчисления страховых взносов в Пенсионный фонд РФ, следовательно, такие периоды подлежат включению в специальный стаж работы. Получение новых знаний – это не «белые пятна» стажа. Учителю необходимо развиваться во благо учеников.

В своём решении суд был категоричен: Управление Пенсионного фонда РФ в Иркутском районе незаконно урезало педагогический стаж Мухиной. С учётом восстановленных периодов у истицы возникает право на досрочную страховую пенсию.

Верховный Суд вынужден напомнить, что отказ органов Пенсионного фонда в назначении досрочной страховой пенсии не является окончательным и может быть обжалован в судебном порядке. Что граждане и делают – куда же деваться.