25 июля исполнилось 40 лет, как не стало Владимира Высоцкого. В этот день в Иркутске-II, у дома, где когда-то жила семья Леонида Мончинского, прошёл прямой эфир «Прогулок по старому Иркутску»: с 8 до 9 утра (в этот час по иркутскому времени не стало Высоцкого ) возле мемориальной доски пел песни барда иркутянин Никита Ганжа, а собравшиеся вспоминали Высоцкого. Всё это происходило под тем самым балконом, на котором когда-то в июне 1976 года пел Владимир Высоцкий. Сейчас иркутская кинокомпания снимает фильм «Дядя Володя», режиссёром которого выступает иркутянин, живущий в Москве, Павел Скоробогатов. Директором и продюсером фильма стал Юрий Яшников. На «Прогулках по старому Иркутску» они совсем недавно рассказали, что им удалось восстановить подробности поездки в Иркутск Владимира Высоцкого летом 1976 года, взять интервью у знаменитого Вадима Туманова и у жены и дочери журналиста Леонида Мончинского. Однако и сейчас в этой «сибирской истории» Высоцкого остаётся много белых пятен.

Известно, что в Сибирь Высоцкого пригласил его друг, организатор артелей по добыче золота Вадим Туманов. В этой поездке Высоцкого сопровождал Леонид Мончинский. 14 июня 1976 года Высоцкий прямо из аэропорта уехал на Байкал, в Листвянку, побывал на месте гибели Александра Вампилова, в Никольском храме. А уже 15-го был вылет в Бодайбо, 16 июня – концерт для старателей в Хомолхо, 17 июня – Бодайбо, прииск Апрельский, Нижнеудинск и снова Иркутск. 19 июня Высоцкий дал концерт в Чистых Ключах, а 20 июня он пел ночью в Иркутске с балкона квартиры Мончинских. Других концертов в Иркутске не было.

«Хорошие люди – хорошее настроение»

Подробности поездки, которая проходила с 14 по 21 июня 1976 года, известны в основном по воспоминаниям Вадима Туманова, Леонида Мончинского, его супруги Галины и дочери Любови. Сейчас они живут в Краснодаре, Леонид Мончинский ушёл из жизни весной 2016 года. Я не могу ручаться на 100%, что эта информация новая. Но в биографиях и воспоминаниях о Высоцком мне, по крайней мере, не удалось обнаружить упоминаний о статье Леонида Мончинского в «Восточно-Сибирской правде», датированной июлем 1976 года. Если меня поправят знатоки творчества Высоцкого, буду благодарна.

В этой статье Леонид Мончинский процитировал собственные слова Владимира Высоцкого, которые открывают новые подробности о пребывании барда в Иркутской области. Небольшая заметка под названием «Его песня» вышла в рубрике «Наши гости». «Необыкновенно деликатный и чуткий человек с задумчивыми голубыми глазами, он мгновенно преображается, взяв гитару, – писал журналист о Высоцком. – В лучших песнях артиста кроткие, задушевные чувства чередуются с острыми вспышками порой необузданного гнева».

«У меня много друзей среди сибиряков, – писал сам Высоцкий (а может, и наговорил на плёнку). – Интересные личности, смотрящие на мир сквозь призму своей деловитости и желания сделать этот суровый край счастливым. Я приезжал к ним. К примеру, Вадим Иванович Туманов – человек сложной судьбы, сумевший преодолеть крутые перевалы жизни и выбрать свой единственный путь. Двадцать лет он добывает золото. Возглавляемый им рабочий коллектив по праву считается лучшим в стране. Меня поразило безграничное доверие людей, работающих под руководством Туманова. Заурядному человеку так не поверят. Или другой случай: встреча с партийным секретарём, неподдельная человеческая радость – радость по поводу того, что удалось «выбить» средства на строительство бассейна, нового Дворца культуры, жилья для шахтёров. Хорошие люди – хорошее настроение. Оно не покидало меня на протяжении всей поездки… Я давно и внимательно слежу за сибирской литературой, не пропустил ни одной постановки Александра Вампилова, люблю стихи вашего земляка Евгения Евтушенко, с удовольствием читаю мудрую прозу Валентина Распутина. В их произведениях подкупает чистая гамма человеческих страстей, рождённая большим талантом… Верю, он всегда будет чист и прекрасен. Сколько я написал песен? Пятьсот, может, чуть больше. В основном это песни-баллады. К тому же знаю несколько десятков песен, которые я никогда не писал, но по неизвестным причинам авторство приписывается мне. К сожалению…»

Самое интересное, что в этом монологе Высоцкий говорит следующую фразу: «Кстати, в Иркутске написал песню для нового фильма о мужественных людях, о тех, кто «занозил океан», презрев опасность и суетную жизнь». О какой же песне идёт речь? Если мы возьмём текст песни из фильма Станислава Говорухина «Ветер «Надежды» (1977 год), то там мы не найдём строчек о том, что моряки «занозили океан». Дело в том, что Высоцкий переделывал текст, сохранились записи первоначального варианта песни, где было такое четверостишие:

Мы собой океан занозим –

Мы ему непосильная доза:

Мы, держась якорями, сидим

Крепко в теле его, как заноза.

По датам всё совпадает: в сентябре 1976 года состоялось первое официальное исполнение песни «Гимн морю и горам». Но запись в первоначальном варианте есть в Сети с пометой: «Запись у Л. Мончинского, г. Иркутск, июнь 1976 г.». Леонид Мончинский привёл подлинные слова Владимира Высоцкого о том, что песня была сочинена во время поездки в Иркутск. Тот факт, что Высоцкий упоминает про глагол «занозили», говорит о том, что он пока ещё не работал над окончательным вариантом песни, которая и вошла в фильм Станислава Говорухина.

«Ему в той поездке хорошо писалось»

В статье Мончинского в далёком 1976 году открываются и новые подробности ночного концерта Высоцкого с балкона. На том стареньком теперь уже балконе он точно исполнил «Горное эхо», «Песню Попугая». Вот так об этом пишет Леонид Мончинский: «…В прощальный вечер Владимир впервые вынул из чехла гитару (видимо, впервые в Иркутске. – Авт.). Тихо вздохнули струны, вздохнули о погибшем горном эхе, потом прозвучала баллада о говорящем попугае. Как-то незаметно под нашим балконом собралось много людей: влюблённые парочки, постовые милиционеры, случайные прохожие. Час был поздний, но никто не прервал его песню…» А наутро, когда Высоцкий открыл двери квартиры Мончинского… «На ручке входной двери мы обнаружили букет полевых цветов и записку. Почерк чёткий, старательный: «Уважаемый Владимир Семёнович, благодарим Вас за замечательные стихи и песни, за короткие минуты радости, которые получаем мы, встречаясь с Вами в кино и театре. Ученики школы № 34 города Иркутска». Высоцкий аккуратно сложил листок бумаги, спрятал его в видавшую виды записную книжку. Он был доволен и не скрывал этого», – писал Леонид Мончинский.

3 сентября 1981 года, спустя больше года после смерти Владимира Семёновича, Леонид Мончинский опубликовал свою знаменитую статью в «Восточно-Сибирской правде» под названием «Не играл – жил». «Быть другом его чести не имел, – писал Мончинский. – Но в последние годы жизни Владимира частенько с ним встречался, беседовал, работали вместе над сценарием фильма (где он надеялся сыграть роль героя, реального человека с почти фантастической биографией), а как-то летом вместе путешествовали по Сибири. И время то – радостный, светлый уголок жизни, куда (пусть даже мысленно) хочется вернуться, чтобы побывать рядом с удивительным человеком, таким ненавязчиво интересным, таким огромно талантливым и открытым, как лесная хижина на пути измотанных дорогой путников». В этой статье 1981 года Мончинский ещё раз описывает тот памятный вечер в Иркутске. «Володя с гитарой вышел на балкон, то ли не спалось, то ли просто попеть захотелось для себя. Пел тихо, без высоких нот, душа не рвалась, пела душа. Так ушла одна песня, другая… пятая. Потом ненароком глянул вниз. А там на газонах сквера в тихом уюте расположились влюблённые, постовые милиционеры, рабочие со второй смены…»

Однако «Гимн морю и горам», по-видимому, оказался не единственной песней, которую Высоцкий написал в этой поездке. В статье уже 1987 года Леонид Мончинский написал: «В Бодайбинском аэропорту мы сидели вдвоём. Володя что-то писал в блокнот. Скорее всего, дорабатывал песню «Мы говорим не «штормы», а «шторма». Он начал её писать ещё по дороге в Бодайбо. Ему в той поездке хорошо писалось». Эта песня тоже вошла в фильм «Ветер «Надежды», а в черновом варианте, похоже, впервые была исполнена в июне 1976 года. По крайней мере, в Сети есть ролик рабочего исполнения песни, помеченный как «Запись у Л. Мончинского, г. Иркутск, июнь 1976 г.». Надо отметить, что в Интернете есть более десятка записей, помеченных так: «Запись у Л. Мончинского, г. Иркутск, июнь 1976 г.». Но две из них, по-видимому, были написаны именно в Иркутске, по крайней мере, в рабочем варианте. Может быть, они были сделаны под впечатлением Высоцкого о Байкале? В статье «Восточки» 1976 года сам Владимир Семёнович сказал: «О Байкале говорить не буду: здесь слова – серая оболочка непередаваемого чувства восхищения».