– Александр Фёдорович, поздравляем вас с избранием на пост ректора! Насколько итоги выборной конференции стали для вас неожиданными?

– Признаюсь, надежда на то, что коллектив поддержит мою кандидатуру, у меня была. Если бы её не было, я вряд ли согласился бы участвовать в качестве кандидата. Но такая большая поддержка стала для меня неожиданностью. Я до сих пор пребываю в состоянии, похожем на шок.

– Накануне выборов вы представили свою программу развития вуза. Что планируется сделать в первую очередь?

– В последние два года кандидаты представляют не программу развития университета, а предложения по реализации уже существующих и принятых коллективами программ. Все кандидаты их подготовили заранее и смогли представить на встречах с коллективом, которые состоялись накануне введения режима самоизоляции.

Я принимал участие в выборах в 2017 году, готовил программу, и нынешние предложения тесно связаны с ней. Какая-то часть намеченного уже выполнена. Приоритеты остались прежними, и основная задача, которую, на мой взгляд, необходимо решить, – это реформирование системы управления университетом. А именно – изменение отношения сотрудников административно-управленческого аппарата к своей работе. Эта проблема существует столько же, сколько и бюрократия. Если ничего не предпринимать, то управленцы начинают терять связь с реальной жизнью университета, между ними и преподавателями возникают противоречия, недопонимание.

– Каким способом эта проблема может быть решена?

– С помощью эффективного контракта, о котором президент РФ сказал ещё в 2012 году. У нас он подписан с преподавателями и научными сотрудниками, но не все его возможности реализованы для управленцев. Я верю в эффективность этого инструмента, который, кроме всего прочего, позволит изменить материальное положение административных сотрудников. Начиная с 2013 года у них не было особого повышения зарплаты, в отличие от преподавателей.

Таким образом, реформа системы управления университетом станет для меня приоритетом, к её реализации мы приступим уже в нынешнем году. Изменения будут поэтапными, запланирован постоянный анализ решений, при необходимости они будут откорректированы. Надеюсь, всё это даст университету возможность по-новому работать. Ведь наша основная цель заключается в том, чтобы работники, сотрудники, профессора, доктора, исследователи ощущали себя здесь как в очень комфортной среде, которая позволит им реализовать все их инициативы.

Люди в университете – особые, творческие. Заставить их работать с помощью административного ресурса абсолютно невозможно. Тут необходимы другие методы, один из них – создание комфортных условий, поддержка инициатив, это с одной стороны. С другой – спрос и ответственность. Без всех этих составляющих, на мой взгляд, никакой работы не получится.

– Что сейчас представляет собой ИГУ?

– Университет является крупнейшим вузом Иркутской области, в нём обучаются почти 15 тысяч студентов, в том числе 10 тысяч – на очной форме. В университете работают порядка 2000 сотрудников, 1200 из них – преподаватели, а также порядка 150 научных сотрудников.

Вуз является обладателем большого количества объектов недвижимости, это исторически сложилось. В определённой степени это сдерживает развитие университета: в отличие от европейских и американских вузов у него нет так называемого кампуса – компактного размещения корпусов и мест проживания студентов. Эффективность такой организации работы и пространства доказана уже давно. Это был бы идеальный вариант для нас.

Но так получилось, что ИГУ «разбросан» по всему Иркутску. Есть корпуса на обоих берегах Ангары, очень много баз практики в разных концах Иркутской области, на Байкале, на Братском водохранилище и даже в Казачинско-Ленском районе. У нас сложная имущественная база, которая требует больших вложений времени и средств для поддержания её работоспособности.

В университете работают три научно-исследовательских института. Что довольно нетипично как для советского, так и для современного российского вуза – далеко не каждый университет может похвастаться такими крупными научно-исследовательскими подразделениями. Я не могу назвать ИГУ в полной мере исследовательским университетом, но доля, которую благодаря таким подразделениям занимают научные исследования в структуре вуза, очень велика. Она выше, чем в среднем по РФ. Это отличительная черта ИГУ, его конкурентное преимущество. Преподаватели и студенты могут заниматься научными исследованиями, причём на самом высоком уровне.

Я благодарен предшественникам, оставившим ИГУ прекрасную базу, которую мы сохраняем и стараемся приумножить. Про ИГУ часто говорят, что это «классический университет». Я не очень люблю это прилагательное, потому что университет – это и есть университет. Этим словом всё сказано. Но если его всё же использовать, то мы – настоящий классический университет и продолжаем им оставаться.

– Насколько легко ИГУ перешёл на дистанционное обучение? Какие проблемы возникали?

– Первые несколько недель было трудно понять, что происходит. На разных факультетах ситуация была разной: у кого-то был опыт дистанционной работы, кому-то пришлось осваивать всё с нуля. Сначала был перекос в сторону текстов, презентаций, но быстро стало очевидно, что давать новый материал студентам без общения, пусть даже по видеосвязи, очень тяжело. Визуальный контакт между педагогами и слушателями очень важен, пусть даже и такой.

Сначала было много проблем, обоснованных жалоб с обеих сторон, потому что увеличилась нагрузка не только на студентов, но и на преподавателей. Но тут я хочу отдать должное всем участникам процесса: они быстро сориентировались, освоились, и ситуация нормализовалась. Сейчас в этом плане я чувствую себя абсолютно спокойно. Часть дисциплин не только ИГУ, но и другие иркутские вузы перенесли сначала на конец семестра, а потом, когда стало ясно, что дистанционный режим сохраняется, – и на новый учебный год. И это правильно, потому что далеко не все учебные дисциплины можно изучать дистанционно с сохранением должного качества обучения.

– Как будут проходить сессии?

– Экзамены уже начались, каждый преподаватель сам выбирает форму контроля. Для промежуточной аттестации мы рекомендовали факультетам использовать видеоконференц-связь и имеющиеся в университете LMS-системы (специализированные образовательные платформы). Последний вариант подразумевает отсутствие видео и аудио. Чтобы избежать возможности получения студентом подсказок, использования гаджетов, уменьшается время на то, чтобы дать ответ.

Хочу отметить: опытные преподаватели, даже не видя и не слыша студента, могут получить объективную картину, понять, насколько хорошо он усвоил материал. Для контроля знаний дистанционные формы подходят больше, а вот для усвоения материала всё же лучше традиционные формы обучения – лекции, семинары, коллоквиумы и так далее. Не зря ведь они так долго существуют: если бы можно было получать образование, только читая книги, без контакта с преподавателем, вузов бы уже давно не было.

– В программе «Время ответов» на региональном телевидении вы сказали, что кампания по зачислению в вуз пройдёт в онлайн-режиме. Что это значит?

– Решение о том, что все абитуриенты должны иметь возможность поступить в вуз, не посещая его здания и территорию, принято Министерством науки и высшего образования РФ. Я его полностью поддерживаю. ИГУ уже пять лет практикует такую форму работы: в 2019 году 30% первокурсников было зачислено именно таким образом. Но если раньше абитуриенты должны были к определённой дате принести пакет оригиналов документов, то в нынешнем году они принимают на себя обязательства предоставить его после зачисления.

Если говорить о том, как это реализовано технически, то на сайте университета будет соответствующий раздел, куда абитуриенты смогут загрузить необходимые документы. При этом особого производительного режима работы Интернета не требуется, речь идёт об обмене документами. Эта система постоянно совершенствуется, становится более понятной, она будет улучшаться и далее.

– У вас есть видение того, как долго студенты не смогут учиться очно?

– Сейчас в вузе нет не только студентов, но и большей части преподавателей. Они работают удалённо. Признаюсь, что пустые коридоры производят тяжёлое впечатление, очень хочется, чтобы это закончилось. Многим откровенно тяжело жить в таком режиме: находиться на работе, общаться с коллегами – важная часть нашей жизни.

Но надо быть готовыми к тому, что, возможно, занятия для первокурсников начнутся не в сентябре, а в октябре. Это не драматично, и серьёзных последствий ожидать не приходится. Гораздо проще потерпеть неудобства, но потом переключиться на традиционный способ обучения со спокойной душой.

Часто возникает такой вопрос: не заставят ли всё высшее образование полностью уйти в онлайн? Надеюсь, что этого не произойдёт. Ведь есть специальности, которым невозможно обучить по Интернету. Я бы не хотел, чтобы мне делал операцию хирург, который освоил свою профессию дистанционно. Полагаю, что это очевидно и для Министерства науки и высшего образования РФ. Надеюсь, что в октябре мы начнём забывать, как работали и жили в апреле-мае 2020 года.