«Стала учёным случайно»

«Круто, что есть ещё такие люди, как из НИИЧаВо в «Понедельник начинается в субботу», – биологи и художники одновременно, которые ловят кайф от своей работы и передают это детям», – это один из отзывов на сайте «Лабиринт» о книжке Ольги Посух о тихоходках – супергероях микромира. Открываю книжку, внутри: «Я Оля Посух, и я настоящий учёный-биолог, а ещё я художник-иллюстратор и комиксист. В общем, практически человек-оркестр!» Сочетание и правда очень необычное. Профессиональная карьера биолога и любовь к рисованию – наверное, такое редко, но всё же встречается. Бывает, биологи рисуют – и весьма неплохо. Но чтобы это вылилось ещё и в успешный, популярный книжный проект – это, конечно, большая радость. И для самой Ольги, и для её читателей.

– Как получилось так, что вы оказались между двумя большими областями – наукой и визуальным искусством?

– О, это моя любимая история. Дело в том, что рисую я с детства. Выросла я в новосибирском Академгородке, это место, как и любой Академгородок, населено учёными. Мои родители – учёные. И у нас в семье был культ науки. Но меня никто не заставлять становиться учёным, я вообще собиралась стать художником. Всё детство я рисовала, училась в художественной школе. После окончания школы я собиралась поступать в Новосибирскую архитектурную академию. Но экзамены в Новосибирский госуниверситет были на две недели раньше, и я решила пойти вместе с друзьями и методом исключения выбрала биологию. Случайно поступила и стала учёным случайно. Но рисовать не перестала, всё время рисовала и в какой-то момент вышла на комиксы. Для меня первое зарождение научного комикса произошло четыре года назад, в 2015-м. Я нарисовала научный комикс для портала biomolecula.ru. Они объявили конкурс научно-популярных статей, а статью мне было писать лень, и я решила нарисовать научпоп-комикс. Я сделала это – и порталу, и мне очень понравилось. С тех пор началось и проявляется в самых разных формах. У портала biomolecula.ru с того момента началась эра визуального научпопа. Я очень горжусь тем, что я родоначальник вот этого направления.

– В Новосибирске кто-то из учёных занимается научными комиксами?

– К сожалению, нет. У нас довольно сильно распространена традиция научпоп-лекций. Учёные этим промышляют. Но вот именно переход в рисованную историю – таких примеров я не знаю, может быть, они и есть, но как-то не на слуху. Люди вдохновлялись, но это требует определённого навыка, который у меня, когда я начинала, уже был. Мне это далось достаточно легко. Не рисующим людям как-то надо войти в эту колею.

– Как ощущает мир учёный и как его же видит художник, в чём разница?

– На этот вопрос мне сложно ответить, потому что я и то и другое. Я никогда в себе это не разделяю. У меня нет такого рычага. Так, всё! Учёный выключается, включается художник. На самом деле какие-то особенности мировоззрения художника мне помогают в науке. И наоборот. Я экспериментатор, и мне очень часто нужно придумывать что-то. Но при этом я считаю, что это искусство как учёного, так и художника. И в моих рисовальных делах наука тоже очень сильно помогает анализировать чужой опыт и свой собственный. И как-то всё время улучшаться.

Её карьера научного иллюстратора началась с сотен, тысяч прочитанных научных статей, очень скучных, очень сложных. «Мне было очень интересно, в кайф пересказывать эти тяжёлые, очень громоздкие научные знания в виде комиксов, – говорит Ольга. – И оказалось, что внезапно это становится понятно не только учёным из иной области, это понятно и не учёным, и детям. Комикс опирается на опыт каждого из нас. Мы в образах, визуальных метафорах узнаём что-то знакомое. И если подобрать эту визуальную метафору к какой-то сложной научной штуке грамотно, то всё, в этом весь секрет. Опираясь на опыт читателя, ты легко объясняешь ему очень-очень сложное».

– Трудно придумать образ?

– Это как раз моя любимая часть проекта, на ней я концентрируюсь больше, чем на исполнении. Именно поэтому я не очень люблю про себя говорить, что я художник-художник, я скорее придумыватель. Но я думаю, что это неотъемлемая часть любого художника, и большую часть времени, мне кажется, надо посвящать именно обдумыванию того, что будет. Для меня это самый кайф. Иногда это происходит в голове, иногда рисую эскизы. Я больше думаю головой, чем руками, это мой подход, я не настаиваю, что он единственно правильный, но для меня он работает лучше. Процесс идёт непрерывно. Когда я занята какими-то рутинными задачами, мой мозг всегда работает над обдумыванием чего-то. Либо это какие-то научные дела, либо рисовальные. Мозг всё время занят.

«Для меня суперважно не исказить»

Популяризация науки сегодня – это большое поле, где действуют самые разные игроки, пробуются самые разные форматы. Конечно же, продукция получается разного качества, но то, что на общественные площадки всё чаще выходят профессиональные учёные, способные существовать в «двух мирах», в мире чистой науки и в мире публичном, – это хороший тренд. Потому что мы получаем качественную информацию из первых уст. В том виде, который не заставит вас уснуть на втором предложении.

– Вы рисуете комиксы. Лингвисты Александр Пиперски, Максим Кронгауз ездят с лекциями о языках, биолог Андрей Бабицкий вёл до недавнего времени проект «ПостНаука». Почему сейчас огромное количество учёных ушло в популяризаторство?

– А потому что абсолютно точно необходим вот этот буфер между сухим, жёстким, но таким необходимым научным знанием и обществом. Буфер, который бы позволял переводить язык науки на язык, понятный всем. Иначе наука так и останется чем-то элитным, сложным. И это единственный, на самом деле, способ бороться с мракобесием. Не все люди имеют возможность получить специальное образование, а школьного образования зачастую недостаточно, чтобы ориентироваться в сложных вещах, которые происходят в нашем мире. То есть не все умеют посмотреть на вещи с научной точки зрения, поскольку у них нет научного мышления. Популяризация науки – это единственный способ, каким учёные могут приблизить обычный мир «не учёных» собственно к науке и смотреть на мир с научным подходом. А это означает иметь здоровый скепсис, всё проверять, ничему не верить. Использовать эмпирический подход и объяснять какие-то вещи не мистикой, как у нас принято, не суевериями, не мифами, а абсолютно научными вещами.

– Каким образом учёный должен себя контролировать? Если он ощущает, что, рассказывая о какой-то научной проблеме, он уже впадает в профанацию?

– Это самая главная проблема в популяризации науки, как мне кажется, и в научной журналистике в том числе.

Как сделать подачу информации проще, но при этом не исказить факты? Здесь, на мой взгляд, требуется огромный профессионализм. Это главное, что всегда нужно держать в фокусе внимания, – упрощать, но не искажать. Для этого нужно много читать. Один из главных инструментов – это начинать с первоисточников. Держать в голове не то, что десять тысяч раз перепостил Интернет, какие-то научные новости, которые искажают друг друга, используют жёлтые заголовки. Надо идти в оригинальную статью, читать её с нуля, и эту самую информацию уже самостоятельно превращать в научно-популярное знание. Это, пожалуй, единственный способ, как бороться, и тогда это не будет профанацией.

– У вас самой не возникает такое ощущение: рисуете комикс, и вот что-то не то, идёт ненужное упрощение, в реальности идея выглядит не так?

– Для меня суперважно – не исказить. И в своих книжках я буквально выискиваю, как это сделать, для каждой иллюстрации я должна знать, как это выглядит, и изобразить максимально ясно и близко к истине. Понятно, есть какие-то допущения, потому что это детская книжка, мои герои с глазками, например. Но у них ровно столько ног, сколько нужно, столько когтей, сколько у них есть в реальности. Дети после прочтения моей книжки, после лекций, которые я рассказываю, будут знать, как эти существа должны выглядеть, как отличить одного от другого. И мне кажется, что на данном этапе этого достаточно. Я нигде не соврала, но сделала при этом какое-то художественное допущение. Детям очень нравится. Когда я приезжаю в Москву, это такое прекрасное ощущение… После моих лекций бывают огромные очереди на подписывание книжек, и когда ребята ждут друг друга, пока подпишут всем, и начинают открывать книги, обсуждать… Я вижу детей залипших, читающих по углам мои книжки. Родители подходят и тихонько говорят: «Большое вам спасибо! Наш не читающий ребёнок уснул в обнимку с вашей книгой, взял её в школу». И когда я слышу фразы мам: «Давай не телескоп, а микроскоп», – для меня это самое лучшее, для чего я это всё делаю.

Учебник биологии в комиксах

Ольга Посух участвует в таком количестве проектов, рисованных, мультипликационных, связанных с комиксами, что остаётся только удивляться, откуда у неё столько времени и сил. Весной в издательстве «Бумкнига» вышел сборник комиксов Neighbours. An Anthology of Russian and Finnish Comics. Ольга – один из авторов. Идея проста: двое финнов, Терхи Экебом и Юлиана Хирри, побывали в России, а трое россиян – Ольга Посух, Анна Воловик, Илья Обухов – в Финляндии. И сделали по своим впечатлениям комиксы, вошедшие в этот сборник. Буквально несколько дней назад стало известно, что фильм Reflection («Отражение») новосибирской студии анимации «Жажа» вошёл в сотню лучших фильмов ежегодного международного конкурса 15 seconds horror film challenge. Ольга Посух выступила в этом фильме режиссёром. Только что вышел ещё один мультфильм Лаборатории научной анимации «Лингвиада» – о родственных связях в мире слов. У неё большие планы с издательством «Самокат» по продолжению серии книжек о микроживотных-супергероях.

– Для вас было неожиданностью, что ваши комиксы станут такими популярными?

– Вообще говоря, да. Я не ожидала, что будет такой успех. Но сейчас я просто наслаждаюсь. Мне кажется, это самая лучшая мотивация для того, чтобы продолжать это делать дальше. Уже вышли две книжки: первая про самого живучего зверя – тихоходку, вторая про регенерацию: «Микросупергерои. Самые-самые самовосстанавливающиеся». Сейчас уже понятно, что третья книжка в этой серии будет про животных-невидимок. Пока я интригу не буду раскрывать, но в ней будет очень-очень много разных животных. Книга появится, как я надеюсь, в следующем году. И есть уже планы на четвёртую книжку, но про что она будет – пока говорить не стану.

Книгу про тихоходок Ольги Посух в Новосибирске включили в программу школьного чтения, чтобы готовить детей к изучению биологии. «Мне это очень приятно, значит, есть в обществе запрос именно на такую форму подачи научного знания», – говорит она. И школьники, которые увидели эту книжку, часто обращаются к Ольге, спрашивая: «Когда же вы нарисуете нам учебник по биологии?» Произойдёт это, по мнению Ольги, когда государство признает важность комикса как отдельного направления, которое позволяет эффективно доносить сложную информацию, и станет давать гранты на это.

– А всё-таки каким бы был этот учебник биологии, если бы грант вдруг появился?

– Вот если мне дадут много денег, я, конечно, с удовольствием такой учебник нарисую. Это на самом деле очень нетривиальная, очень интересная задача. Есть огромное количество информации, есть огромное поле для работы, это потребует большого количества времени. Возможно, мне придётся отказаться от всех своих остальных рисовальных проектов на какое-то время. Пока мне никто ничего такого не предложил. Но я открыта к предложениям.

– У вас есть довольно интересный мультипликационный проект.

– Мы его делаем вместе с детьми, проект называется «Лаборатория научной анимации». У нас есть свой канал на «Ютьюбе», там выложено, по-моему, больше 15 мультиков. Это проектная деятельность: мы выбираем какую-то тему, идём к экспертам, которых у нас много. В новосибирском Академгородке каждый второй – учёный, и можно найти эксперта в любой области. Приглашаем эксперта, он делает небольшую лекцию для нашей группы детей, они сами придумывают сюжет. У нас есть свои режиссёр, художник, куратор и эксперт – это всего четверо взрослых. Остальная команда – дети. И в течение двух с половиной месяцев мы снимаем мультфильм. Удаётся сделать примерно три мультфильма в год.

– Андрей Бабицкий рассказывал, что портал «ПостНаука» совместно с «Яндексом» делал мультфильмы о каких-то научных идеях, а к ним крепились статьи. Получался эффект воронки – сначала человек смотрел мультфильм, потом погружался в проблему серьёзнее, читая статью.

– Это работает со взрослыми, со старшими подростками. У нас цель другая – взять детей, у которых в школе какая-то наука ещё не началась, они ничего не знают, к примеру, о геологии. И, наверное, так ничего и не узнают о кристаллографии. Просто потому, что всё школьный курс включить не может. А нам интересно поработать с детьми, которые ещё не отравлены школьной рутиной, заинтересовать, влюбить в науку, погрузить их. И они через придумывание историй, пересказывание каких-то научных фактов, которые они узнали, погружаются и влюбляются. Мои дети могут рассказать про эндосимбиоз, что такое кристаллическая решётка, про то, как работают вулканы. Не каждый ребёнок может этим похвастаться, а мои десятилетки, девятилетки – запросто.

– А что их больше увлекает? Процесс создания мультфильма или научные факты?

– Да всё вместе! Мультфильмы – это огромная суперинтегрированная штука. Нужно и общаться, и придумывать, и рисовать, и озвучивать, и лепить, и красить. Мы снимаем, анимируем на столе. Делаем афишу, пишем вместе с детьми анонсы для мультфильмов. Дети работают и как команда друг с другом, и как команда со взрослыми. В общем, это круто.

– Как у вас хватает времени на науку, мультфильмы и книги?

– Нет никакого секрета. Дело в том, что у меня нет свободного времени вообще. Я работаю полноценный рабочий день в лаборатории, всё оставшееся время я посвящаю своим проектам с книгами и мультфильмами. Моё преимущество в том, что я имею, в сущности, свободный график, все часы в неделе, которые должен работать по Трудовому кодексу человек, распределяю не с 9 до 18, как это могло быть в каком-нибудь офисе. Научный эксперимент часто требует сидеть допоздна, работать в выходные. Иногда надо работать 40 часов подряд, а иногда – всего полтора часа. Из-за этого плавающего графика у меня есть возможность выбирать время на параллельные проекты. У нас есть люди, которые делают крутые научпоп-лекции, занимаются танцами, боксом, ходят на лыжах. Это на самом деле такая очень хорошая штука для учёных – возможность совмещать науку с ещё чем-то интересным.

– Вам не хотелось уехать из Новосибирска? Попробовать себя в столице?

– Нет, мне очень нравится жить в Академгородке. Там такая чудесная атмосфера. Мы как маленькая тепличка посреди огромной страны, меня окружают люди, которым интересно, чем они занимаются и чем я занимаюсь. Всегда суперинтеллектуальная среда, в любом баре такие разговоры… Физики-теоретики спорят с физиками-ядерщиками, например. Мне очень нравится эта атмосфера. Переехать в Москву и заниматься всем этим там – такая перспектива есть всегда, но пока что у меня нет такого желания. Был миллион вариантов уехать в столицы, за границу, в аспирантуру на любом этапе развития. Но я почему-то всегда оставалась, потому что мне очень нравится, как у нас это всё устроено.

– Новые проекты будут? Например, фильмы?

– Пока то, чем я занимаюсь, удаётся сделать почти самостоятельно, с большой помощью небольшого количества других людей. Наш режиссёр на мультипликационном проекте – Антон Душкин, художник на последних проектах – Ада Ким, эксперты – самые разные исследователи из разных областей знаний. Если говорить о книгах, то со мной работает Влада Мяконькина, художественный редактор издательства «Самокат». Она мне очень-очень помогает, собственно, с рождением книжки. В этот раз со мной работает прекрасный редактор Анна Штерн. Они вместе очень помогают сделать хороший, качественный продукт. А в личных проектах, когда я рисую для конкурсов комиксов или конкурсов иллюстраций, – там тружусь одна. Это то, что не требует вложения какого-то другого труда, кроме моего личного. Для того, чтобы делать что-то масштабное, как фильмы, например, нужны суперкоманда, суперресурсы. Но не буду зарекаться, может, будет и фильм.