Для ликвидации последствий наводнения министерству труда и занятости Иркутской области были выделены приличные деньги. При корректировке бюджета на июльской сессии депутаты заложили почти 12 млн рублей из областной казны. Кроме того, 30 млн рублей поступило из федерального бюджета. Ещё 750 тысяч рублей депутаты «подкинули» на командировки для сотрудников министерства в зоны затопления.

И вот уже 25 июля министр труда и занятости региона Наталья Воронцова отчиталась: уровень безработицы в Тулуне не поднялся, трудоустроено более 400 человек. Сразу возникает вопрос: как же это возможно? Половина города просто стёрта с лица земли, а безработица не увеличилась.

Эти вопросы на заседании фракции КПРФ подняла заместитель председателя Законодательного Собрания Ольга Носенко. Она рассказала, что была в Тулуне, лично заходила в центр занятости и выяснила, что на учёте там стоят около тысячи человек. А вот трудоустроены на общественные работы за последнее время только 18 из них.

– Когда я узнала, что, по официальным данным, трудоустроены 400 человек, я была, конечно, удивлена, – заявила Ольга Носенко. – Потому что в лучшие годы не трудоустраивали столько людей. При этом сумма выплат на одного человека составляет 18 тысяч рублей. Но выплачивают их не самим людям, а предпринимателям, которые людей трудоустраивают. Сколько денег потом доходит до работника, неизвестно.

По информации зампреда ЗС, в пунктах размещения пострадавших не было даже сотрудника министерства, который занимался бы информированием граждан о существующих вакансиях. В итоге у депутатов возникли сомнения, что минтруда вообще ведёт работу с предпринимателями, которые могут получить субсидию в случае приёма на работу пострадавших от подтопления.

Ольга Носенко предложила коллегам организовать проверку на предмет того, как используются бюджетные средства на решение проблемы безработицы. Она лично направила запрос министру труда и занятости, в прокуратуру Иркутской области и в КСП.

«Очень большой смысл»

В конце июля Контрольно-счётная палата Иркутской области отчиталась о результатах проверки подведомственного министерству труда учреждения. Речь идёт о Центре образования и содействия трудоустройству. Если честно, из отчёта КСП не совсем понятно, как именно центр содействует трудоустройству.

В телефонном разговоре на вопрос о гарантиях последующего трудоустройства или помощи в поиске работы сотрудница центра строго заявила корреспонденту газеты:

– Даже диплом МГУ не даёт гарантий трудоустройства. Пойдёте потом в центр занятости, там вам и предложат вакансии.

– А какой смысл тогда учиться именно у вас, а не в другом месте? – не унимался корреспондент.

– Для одних нет смысла, – признала сотрудница центра. – Но для других – очень большой смысл.

«Очень большой смысл» получить профессию маникюрного мастера, секретаря или специалиста по работе с ЭВМ (оказывается, такая специальность ещё существует) именно в автономном государственном учреждении имеется только для тех категорий граждан, за обучение которых платит бюджет. Их не очень много. Остальные заканчивают курсы по вполне рыночным ценам.

К сожалению, КСП не оценила эффективность работы учреждения. Например, аудиторы выяснили, что за три года учреждение обучило около 3 тысяч человек. Сколько из них потом было трудоустроено благодаря обучению в центре – неизвестно. Тем более никто не считал, насколько вообще эффективно содержать такое крупное учреждение, которое осваивает в год более 25 млн рублей. Может быть, проще спустить госзадание на уже существующие негосударственные центры образования и училища? Разве они не способны обучить мастеров маникюра или секретарей-референтов?

Это не единственный вопрос, который возник у аудиторов. Например, директором центра с 2013 года является Егорова Ю.Л. А на работу её принимала родная сестра – Егорова Е.Л. По счастливому стечению обстоятельств в 2013 году она как раз исполняла обязанности министра. Казалось бы, налицо признаки нарушения закона о госслужбе, конфликт интересов, от которого даже попахивает коррупцией. Но областная прокуратура провела проверку и вынесла вердикт: нарушения и правда были допущены, но к настоящему моменту устранены. Егорова Е.Л. больше не подчиняется своей сестре, её руководителем является министр. Значит, всё в порядке, у надзорного ведомства нет претензий.

Однако родственные связи – не единственное пятно на репутации центра. КСП установила, что в 2017 году превышение нормативного фонда оплаты труда здесь составляло 176,7 тыс. рублей. Фактически с 2017-го по 2019 год премии устанавливались только для заместителей директора и главного бухгалтера.

Много грубых нарушений выявлено при заключении договоров аренды недвижимости на общую сумму 371 тыс. рублей. Например, в 2017 году центром был заключён договор аренды со школой № 50 в Слюдянке. Учреждению предоставлено помещение по улице Красногвардейцев, 130. Однако проверка КСП установила, что в информационной адресной системе такой объект отсутствует. «Указанные договоры аренды не могут считаться заключёнными, вследствие чего оплата по договорам произведена неправомерно», – делают вывод аудиторы.

По договорам с физическими лицами учреждению якобы оказаны преподавательские услуги в той же Слюдянке на сумму 36,7 тыс. рублей. Но, если помещения для обучения не было, могло не быть и самого обучения.

Не менее странная история произошла и в Нижнеудинске. Если верить документам, в 2017-2018 годах центр заключил 6 договоров аренды с центральной библиотекой. За 36 тысяч рублей у библиотеки якобы арендовали помещение на улице Гоголя, 44. Но вот незадача – указанное в договоре здание ещё в 2016 году было передано в собственность муниципалитета. То есть на момент заключения договора библиотека не могла им распоряжаться, следовательно, не могла сдать его в аренду.

По информации, предоставленной КСП директором самой библиотеки, никакие договоры с центром не заключались и денежные средства не принимались, касса в учреждении отсутствует, указанные в квитанциях к приходным ордерам физические лица сотрудниками библиотеки не являлись. Поэтому КСП делает вывод, что договоры на оказание преподавательских услуг (на общую сумму 86,8 тыс. рублей) тоже могли остаться неисполненными. Ведь помещения для работы у центра, как выясняется, не было.

При этом в Иркутске учреждение имеет помещение площадью 41,2 квадратного метра на улице Терешковой. Между прочим, оно было куплено за 2 млн рублей и постоянно требует затрат на содержание. Но… не используется уже 7 лет.

Лидеры по квотам

Напоследок стоит добавить, что Иркутская область получает самую большую в СФО квоту на иностранную рабочую силу. В 2019 году она составила около 5 тыс. человек. Омская область, вторая после нас, пригласила 3765 человек, Новосибирская – 1354 человека. Полностью отказалась от иностранной рабочей силы Республика Алтай. В сторону сокращения квот двигаются Якутия, Приморье. На весь Сибирский федеральный округ разрешения на работу выданы для 11 365 жителей других государств. Получается, почти половина из них поехала в Приангарье.

При этом максимально разрешённое количество гастарбайтеров у нас используется в строительном бизнесе – до 80%. В общем, мы все видим, кто именно кладёт плитку на улицах города и строит дома. Но разве в регионе совсем нет безработицы, все жители трудоустроены? Есть подозрение, что строительным магнатам очень выгодно, чтобы у них работали иностранцы, которые являются наиболее дешёвой рабочей силой.

Кстати, в июле минтруда организовало ярмарку вакансий в Тулуне. Она была широко проанонсирована в прессе. Рекламу этого мероприятия бесконечно показывали по областному телевидению, так что знали о нём все жители области. Но «выхлоп» оказался близким к нулевому. В ярмарке приняли участие 154 человека, из них 125 прошли собеседование, только 16 получили направление на работу. Сколько трудоустроено, не сообщается. Но ясно одно – затраты на рекламу во много раз перекрыли весь полезный эффект мероприятия.