Актёрской профессией Догадин овладевал в Иркутском театральном училище под руководством четырёх мастеров. Поступал на курс Эверта Корсакова, потом учился у Николая Емельянова, пробовавшего преподавать студентам систему великого русского актёра Михаила Чехова. После первого года обучения служба в армии – на острове Диксон, потом демобилизация и снова училище. На этот раз педагогом по мастерству актёра стал Александр Павленко, покинувший ребят в середине обучения. Студентов распределили между двумя педагогами, это были Вера Товма и Валентина Дулова. Догадин попал к Дуловой, которая в дипломном спектакле «Утиная охота» поручила ему роль Зилова. О том, что Степан создал полновесный образ, говорить сложно, но это было прикосновение к роли, о которой мечтали и мечтают многие актёры.

Выбор школы

На работу в Иркутский драматический театр выпускник училища попал по приглашению его директора Анатолия Стрельцова. Молодой артист сразу почувствовал себя востребованным, но долго не мог понять, по какой школе ему надо работать над ролью: психологической, реалистической, невербальной, как у Чехова? Степан решил понаблюдать за мастерами театра и в первую очередь за народным артистом Виталием Венгером, ярким представителем импровизационной вахтанговской школы.

В театре было немало спектаклей, в которых требовались техника игры, владение пластической выразительностью, гримом, тембральным изменением голоса. Всеми этими качествами обладал Венгер, этому способу игры учился у него Степан, проявляя себя в водевилях, комедиях по французской или итальянской драматургии. В 1990-е годы в каждом театре России – и, конечно, в Иркутском драматическом – возникла трудность с выбором репертуара: советские пьесы были отвергнуты, а новые ещё не написаны. Оставался единственный выход – обращаться к «бульварной» зарубежной драматургии или к классике, которая всегда остаётся современной.

В конце 1990-х и в нулевые годы нового тысячелетия лучшими ролями Степана Догадина стали Меркуцио в «Ромео и Джульетте», Стенли в «Трамвае «Желание», Лопахин в «Вишнёвом саде» и Тригорин в «Чайке». В этих спектаклях актёр работал с режиссёрами Болдыревым, Гущиным, Кацем, каждый раз внедряясь в постановочную трактовку произведения. Догадин стремился сделать своих персонажей живыми, с присущими только им характерными особенностями.

Экспериментальным стал период творческой жизни театра, когда на работу в Иркутск приехали два молодых столичных режиссёра. У Владимира Михельсона из Санкт-Петербурга Степан репетировал роль друга главного героя пьесы итальянского драматурга Акилле Кампаниле «Бедный Пьеро». Во время предварительной работы актёры безудержно смеялись, думая, что и спектакль будет проходить в сопровождении гомерического хохота. Перед премьерой режиссёр поменял рисунок, актёры запутались в том, что делают, в результате сценический сюжет зрители не поняли, и вскоре «Бедный Пьеро» был снят с репертуара.

А роль Могаэмона в спектакле молодого режиссёра из Москвы Артура Офенгейма «Самоубийство влюблённых на острове Небесных сетей» стала для Догадина открытием другого театрального мира, страстных чувств, спрятанных под маской актёра японского театра «Кабуки». Степан уделял огромное внимание внешней выразительности своего героя, характерной походке, эмоциональной отстранённости, хладнокровию. Японский менталитет и отношение к самоубийству, о которых в России раньше что-то читали, в этом спектакле стали зримыми и воспринимались зрителями очень эмоционально.

Скрытые эмоции

За десять лет работы в театре Догадин стал мастером, которому подвластна любая роль. Его творческий подход к работе изменился с приходом в театр главного режиссёра Геннадия Шапошникова, который сразу заметил актёра, включил его в команду исполнителей, разделяющих его художественные устремления, умеющих проживать на сцене «жизни человеческого духа».

В одних спектаклях режиссёра Догадину приходилось играть гротеск, в других – тонкий психологизм. Незабываемым остаётся его Елеся в спектакле «Не так? Живём, как хочется!» по Островскому. Елеся был великовозрастным неучем, сумевшим поймать за хвост птицу счастья: жениться на богатой девице, такой же дурочке, как и он. В спектакле актёр использовал приёмы фарса в их преувеличенном, доведённом до абсурда проявлении.

Прошло несколько лет, и Догадину вновь была поручена роль Лопахина в «Вишнёвом саде» Чехова, на этот раз в постановке Шапошникова, назвавшего спектакль «Сны Ермолая Лопахина». В оформлении этой постановки давно вырублен вишнёвый сад, исчезли обитатели усадьбы. Лопахин появляется здесь спустя долгое время, запускает паровозик детской железной дороги и уносится воспоминаниями в прошлое. Он вспоминает обитателей дворянского семейства, свою любовь к Раневской, искреннее стремление помочь ей в спасении имения. Давно прошла любовь к прекрасной даме. Была ли она? И был ли вишнёвый сад, вырубка которого принесла Лопахину немалый доход? Догадин в этой роли был человеком с тонкой душой, как говорила о нём Варя, и человеком новой формации, исповедующим в жизни прагматизм и трезвый деловой расчёт.

Другой спектакль, поставленный Шапошниковым по инсценированной повести Распутина «Последний срок», на камерной сцене театра идёт одиннадцать лет. И в каждом показе Степан Догадин в роли Михаила скупо, очень по-мужски выражает любовь к матери. Эмоции у актёра скрыты за бытовыми мелочами, простыми поступками. Он единственный из детей старухи Анны понимает, что подошла она к порогу своего последнего срока. На Международном фестивале «Золотой витязь» в Москве за роль Михаила Догадин получил звание лауреата.

Актёр в ином качестве

Догадин стал инициатором певческого спектакля «Рождественские вечера». Название говорит само за себя. В новогодние каникулы драматические актёры устраивают для зрителей концерт, в котором звучат песни, редко исполняемые на эстраде. Этот концерт пользуется большой популярностью у иркутян, в нём они видят любимых актёров в ином качестве.

Степан Догадин пел с детства, учился пению в театральном училище, в спектаклях, когда требовалось, тоже иногда пел. Актёр понимал, что у него есть вокальные данные, но долгое время относился к ним не слишком серьёзно. Специально для слушателей впервые он запел в дуэте с Евгением Солонинкиным на юбилее заслуженного артиста Александра Крюкова. Праздник проходил в музее «Тальцы», «Как молоды мы были…» Пахмутовой восторженно встретили слушатели.

С того времени Догадин и Солонинкин концертируют на разных площадках Иркутска. Степан Догадин стал лауреатом конкурса «Поют драматические артисты», исполнив эмоционально наполненную песню Сергея Трофимова «Отец». В его репертуаре песни, в которых есть драматургия, та мелодичность, которую исполнитель не поёт – проживает своей душой.

Сегодня актёр выходит на сцену в образе Бориса Годунова в спектакле «Царь Фёдор Иоаннович» Алексея Толстого, в «Беге» Михаила Булгакова он исполнял роль Хлудова, офицера Белой армии. Удивительно, но во второй редакции спектакля «Поминальная молитва» в роли Тевье-молочника Догадин заменил Виталия Венгера и достойно представил этот образ. На прошлогодних гастролях в Израиле зрители ему громко рукоплескали, принимая за своего.

А ещё Степан Фёдорович отличается чувством юмора – озорным, мальчишеским. Он постоянный участник капустников, представляемых гостям Международного театрального фестиваля современной драматургии имени А. Вампилова. Юмор спасает от житейских невзгод, если они приходят в жизнь актёра, помогает к любой проблеме относиться взвешенно и разумно.