Стимул для глубокой обработки

Длинный и узкий коридор помещения Иркутского таможенного поста вполне можно было бы сравнить с коридором какого-нибудь нереспектабельного общежития, если бы не окна, выходящие в него из кабинетов, расположенных за стеной. В общежитиях таких окон – из жилых комнат в общий коридор – в принципе быть не может. Да и здесь они, в общем-то, давно уже никому не нужны. Когда-то в рабочее время перед ними толпились в очередях многочисленные лесоэкспортёры и прочие участники внешнеэкономической деятельности с кипами бумажных деклараций и прочих документов, подтверждающих право на экспорт. Но таможня перешла с бумажного документооборота на электронный, и у лесоэкспортёров отпала нужда приходить сюда лично. Коридор опустел. Распахивать окна, чтобы принять документы из протянутых рук, больше не надо, поэтому за стеклом одного из них теперь стоит красавец-кактус. Большой, радующий взгляд, но о-очень колючий. Он здесь никому не мешает, не угрожает своими иголками. Кактус запомнился мне ещё несколько лет назад, потому что для меня он как-то не очень объяснимо, на уровне подсознания, ассоциируется с самой таможней: ведомство крупное, дружелюбное и даже красивое, но если кто-то поведёт себя не так, как должно, – уколет больно. И вот результат – один укололся. Вернее, пока один. Таможенное расследование наверняка скоро выявит его сообщников.

– Иркутскими таможенниками установлено, что индивидуальным предпринимателем было заключено несколько внешнеэкономических контрактов на поставку древесины хвойных пород в Китайскую Народную Республику, Республику Узбекистан и Республику Таджикистан, – говорится в официальном сообщении ведомства о возбуждённых уголовных делах. – В декларациях на товары (ДТ) на экспорт был заявлен товар – лесоматериал хвойных пород (сосна обыкновенная), распиленный вдоль: не строганый, не лущёный, не обтёсанный, не шлифованный и не имеющий соединения в шип…

Перечисленные признаки и качества товара однозначно указывают на так называемый грубо брусованный лесоматериал, «изобретённый» семь лет назад недобросовестными российскими лесоэкспортёрами. Его придумали не потому, что кому-то нужна древесина именно в таком виде, а исключительно для маскировки круглого леса под пиломатериал и преступной наживы. Чтобы избежать таможенных пошлин, установленных государством на экспорт необработанного лесоматериала. Того самого, который в народе называют кругляком и вывозная пошлина на который сегодня составляет 80 процентов от таможенной стоимости экспортируемой партии леса.

– А на пиломатериал в России установлена нулевая ставка пошлины! – рассказывала журналистам ещё в декабре, почти за месяц до возбуждения этих уголовных дел, Татьяна Красавина, главный государственный таможенный инспектор по связям с общественностью Иркутской таможни. – Нулевую ставку правительство утвердило несколько лет назад для того, чтобы стимулировать глубокую обработку древесины в России. Чтобы производство развивалось и были рабочие места для нашего населения. Мы же помним те времена, когда от нас за границу вывозился в основном только круглый лес. Срезали тайгу, грузили её в вагоны и отправляли. Лёгкие и быстрые деньги у кого-то в кармане. Небольшие таможенные пошлины и никаких иных отчислений, в том числе НДС, в бюджет страны и региона.

Ушлые экспортёры

Пояснения Татьяны Красавиной прозвучали перед журналистами в неофициальной обстановке. Главный государственный таможенный инспектор по связям с общественностью Иркутской таможни устроила очередной традиционный пресс-тур представителям иркутских СМИ на Иркутский таможенный пост и один из ближних пунктов приёма и отгрузки, где готовилось к отправке в КНР несколько вагонов древесины. А по пути, в автобусе, вводила журналистов в курс лесных таможенных дел и проблем.

– Круглый лес облагается вывозными пошлинами – 80% от таможенной стоимости, чтобы сделать экспорт необработанной древесины невыгодным. При определённых условиях некоторым лесоэкспортёрам выделяются специальные квоты, тогда пошлина понижается до 15 процентов, но это тоже много. А для пиломатериала пошлина нулевая. Ну-ле-вая! Создавай предприятие. Перерабатывай круглую древесину в качественный продукт. Экспортируй и честно зарабатывай. Но есть такие ушлые лесоэкспортёры, которые быстрых денег хотят, а нормальным производством заниматься не хотят. Грубо брусованную древесину они пытаются выдать за пиломатериал, хотя по факту это тот же самый круглый лес – не просушенный, не строганый, никаким стандартам не соответствующий. Просто из круглого бревна они наскоро сделали «квадратное» в надежде, что таможня ничего не заметит.

Про всю Таможенную службу России говорить не буду, не знаю, но на Иркутской таможне с древесиной работают специалисты опытные. Уж что-что, а «квадратные брёвна» от настоящего бруса они и без измерительных приборов издалека отличить могут. Впрочем, это и не сложно. Любой мужик, хотя бы немного связанный с деревообработкой, торговлей лесоматериалами или плотницким ремеслом, знает, что настоящий брус имеет несколько стандартных широко распространённых, не очень распространённых и даже сколько-то специальных размеров сечения. Но в любом случае в штабеле либо в пакете настоящий брус всегда бывает одного сечения. А то, что таможенники называют грубо брусованной лесопродукцией, юридически отделяя её ото всех видов пиломатериалов, – оно, каждое отдельное «квадратное» бревно, имеет свой не повторяющийся размер сечения, который зависит исключительно от толщины круглого, из которого было изготовлено прямо на лесосеке с помощью дешёвой китайской пилорамы. В одном штабеле, в одном вагоне, в одном грузовике могут, к примеру, оказаться один или несколько фальшивых «брусочков» с сечением аж 50 на 50 см, а рядом 10 на 10 см и вокруг все промежуточные размеры якобы бруса со стороной от 10 до 50 сантиметров. Это далеко не единственное, но самое бросающееся в глаза отличие фальшивки от настоящего продукта.

Несмотря на очевидность обмана, недобросовестные лесоэкспортёры некоторое время вполне успешно пользовались своим преступным ноу-хау. Не потому, что таможня не видела этого, а потому, что юридически пиломатериалом тогда считалось любое бревно естественной влажности, если с него спиливались (стёсывались, срубались, состругивались) хотя бы две параллельные фаски и оно становилось похожим… пусть даже не на брус, а хотя бы только на лафет. Подчеркну, не являлось, а именно считалось пиломатериалом. Специалистам Иркутской таможни первыми в судебных тяжбах удалось доказать, что грубо брусованная лесопродукция не является пиломатериалом, на который государством установлена нулевая таможенная пошлина. С накоплением судебной практики всей России с этим злом стало бороться немного проще. В августе 2014 года в соответствии с распоряжением ФТС России № 233-Р «О классификации по ТН ВЭД ТС отдельных товаров» понятие грубо брусованных лесоматериалов стало официальным.

– У такой продукции большое количество недопустимых пороков, которые требуют дальнейшей обработки для получения бруса как конечного изделия, – пояснил журналистам на своём профессиональном языке Александр Ковальчук, начальник отдела таможенного досмотра Иркутского таможенного поста. И всем стало окончательно понятно, чем конкретно отличается грубо брусованная лесопродукция (при продаже которой за границу требуется вывозная пошлина как при экспорте необработанного кругляка) от настоящего бруса. èèè

Крайняя мера

– По результатам таможенных досмотров в 2018 году наибольшее количество возбуждённых дел связано как раз с экспортом грубо брусованной лесопродукции, – рассказывает журналистам Александр Ковальчук. – Хотя по сравнению с предыдущим, 2017 годом количество дел о правонарушениях у нас всё-таки уменьшается. Участники ВЭД делают, конечно, выводы из результатов нашей работы.

Обратите внимание, начальник отдела произнёс слово «досмотр». Это важно. Дело в том, что таможенный контроль делится на несколько форм и видов. Досмотр – одна из форм фактического (есть ещё документальный) контроля.

По определению Татьяны Красавиной, досмотр – это «крайняя» и «абсолютно жёсткая» мера фактического контроля: «Это когда у таможенников есть основания не доверять лесоэкспортёру, поэтому вагон в ходе досмотра полностью разгружается, поштучно перемеривается каждое бревно».

– Это чревато для участников ВЭД не только тратой времени, но и значительными финансовыми потерями в связи с простоем вагонов, оплатой работы бригад, занимающихся разгрузкой и повторной загрузкой, – говорит Татьяна Красавина. – Инспекторы чаще ограничиваются наблюдением и осмотром с использованием технических средств измерения. Есть приборы, которые умеют определять не только влажность, но и породу древесины, чтобы установить наличие или отсутствие пересортицы в вагоне. Но если дело всё-таки дошло до досмотра, да при этом выявляются ещё и серьёзные правонарушения, то лесоэкспортёрам-нарушителям грозит не только административная, но и уголовная ответственность.

– Бывает, что штрафы по результатам таможенного досмотра составляют даже меньшую сумму, нежели теряется при исполнении процедуры выгрузки, повторной загрузки и оплаты дополнительного простоя транспортного средства, – подтверждает Александр Ковальчук. Ещё и поэтому государственные таможенные инспекторы, контролируя экспорт круглого леса и пиломатериалов, с досмотрами не лютуют. Другое дело – грубо брусованные лесоматериалы. Они же для того и задумывались изначально, чтобы попытаться нажиться за счёт обмана. Такой товар по определению вызывает недоверие таможни. Поэтому и досмотры вагонов, гружённых «квадратными брёвнами», производятся чаще, чем вагонов с «честным кругляком» – как с 80– или 15-процентными таможенными пошлинами, так и с беспошлинным качественным пиломатериалом. И документальный контроль такого якобы пиломатериала, распиленного вдоль, не строганого, не лущёного, не обтёсанного, не шлифованного, тоже проводится гораздо скрупулёзнее, внимательнее. В том числе и на предмет легальности заготовки древесины, из которой лесоэкспортёр «ни с того ни с сего» решил квадратных брёвен с разным сечением понаделать.

К грубо брусованной лесопродукции таможня своё недоверие не скрывает, хотя сам факт изготовления и экспорта «квадратных брёвен» правонарушением не является. Если нравится – ради Бога, продавай кому хочешь с обязательной оплатой 80-процентной вывозной пошлины как за необработанные лесоматериалы. Но декларацию в любом случае проверят с особой скрупулёзностью, в том числе (а может, и в первую очередь) изучат документальное подтверждение легальности происхождения древесины. Круглый лес нередко «грубо брусуют» прямо в тайге ещё и для того, чтобы «чёрную» древесину без документов легче было провезти по дорогам общего пользования. У лесных инспекторов и полиции пиломатериал меньше подозрений вызывает, чем круглый лес.

Заведомо ложные договоры

– Лес – это один из основных товаров Иркутской таможни, – говорит Татьяна Красавина. – Потому что Иркутская область как по объёмам заготовки, так и по экспорту древесины лидирует в России. Больше половины экспорта лесоматериалов в Сибири также проходит через Иркутскую таможню. При вывозе мы обязательно проверяем легальность происхождения древесины. Бывало, кто-либо напилит такой лес, грубо обработает, чтобы он внешне на пиломатериал походил, нужные документы состряпает – и на экспорт. По таким фактам возбуждаются уголовные дела, в том числе и в случае представления недостоверных документов.

Разговор этот, напомню, состоялся в конце декабря. А неделю назад в редакцию «Восточки», словно подтверждение правоты главного государственного таможенного инспектора по связям с общественностью, поступило сообщение Иркутской таможни, которым я начал эти заметки.

– Общий объём поставленной по указанным контрактам древесины составил 3115 кубических метров общей стоимостью 22 472 815 рублей, – раскрываются в пресс-релизе первые подробности невесёлого события. – В ходе проведённых оперативно-розыскных мероприятий было выявлено, что в качестве документов, подтверждающих заявленные в декларации на товар сведения о происхождении лесоматериалов, в таможенный орган представлялись недействительные (заведомо ложные) договоры на поставку товара от фирмы-производителя. В соответствии с чем Иркутской таможней в отношении индивидуального предпринимателя и неустановленного лица возбуждено четыре уголовных дела по факту контрабанды лесоматериалов по части 1 статьи 226.1 УК РФ.

Чуть меньше месяца назад там, на пункте приёма и отгрузки древесины, куда привезли журналистов таможенники, я спросил Сергея Заботина, подполковника таможенной службы, заместителя начальника Иркутского таможенного поста, как называется это место, как обозначить его читателям, чтобы им стало понятно.

– Да теперь это, наверное, никак не называется. Просто железнодорожный тупик на улице Трактовой. А когда-то раньше, давно, здесь, кажется, был деревообрабатывающий комбинат. Вот в этих цехах, – показывает рукой на мрачные почти чёрные кирпичные стены, – древесину обрабатывали.

Окинул взглядом территорию. Она заполнена штабелями круглого леса. Здесь же разгружается очередной лесовоз. На вагонах, гружённых таким же добротным сосновым кругляком, не обращая ни малейшего внимания на видеокамеры, копошатся таможенные инспектора с мерными лентами, инструментами, приборами технического контроля. У грязной стены одного из заброшенных цехов и в центре площадки золотисто-солнечным цветом светятся два приличных штабеля свежего пиломатериала. Подтянул я зумом фотоаппарата один из них к себе поближе и увидел… Да, тот самый грубо брусованный лесоматериал. Сечения самых разных размеров. Видно, что пилили в зависимости от толщины бревна. Из толстого бревна получался толстый брус. Из тонкомера и брус тонюсенький. Здесь не до качества: главное – кубатуру не потерять. Перевёл объектив на второй светлый штабель – точно такие же «квадратные брёвна». А за неухоженными стенами бывших деревообрабатывающих цехов, где когда-то давно изготавливался высококачественный материал, – тишина.

Кстати, я не поленился и заглянул в Уголовный кодекс РФ, поинтересовался, чем грозит нарушителям закона часть первая статьи 226.1, по которой Иркутской таможней возбуждено четыре свежих уголовных дела. Оказалось, что от 3 до 5 лет лишения свободы. А ещё штраф «до одного миллиона рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до пяти лет или без такового…». Но это если осуждённый – или осуждённые – будут. Подождём. Время покажет.