– В какой внешней среде, в том числе законодательной, компания проработала очередной год? Были ли какие-то инициативы, которые значительно на неё повлияли?

– По большому счёту, ничего экстраординарного не происходило – год прошёл в нормальной рабочей обстановке. И прошёл, на мой взгляд, неплохо. Есть даже определённый позитив: осенью мы почувствовали, что период затяжного маловодья заканчивается, так что баланс генерации в Иркутской энергосистеме восстанавливается.

– Олег Николаевич, поправьте, если ошибаюсь, но на оптовом энергорынке есть некое общее правило: чем больше ГЭС-предложение, тем ниже конечная цена электричества. И наоборот. Как в связи с гидрологической обстановкой складывалась рыночная конъюнктура?

– Всё немножко тоньше. Имеет значение не только ГЭС-предложение, но и в целом более дешёвое предложение, которое называют ценопринимающим. Электроэнергию, которую ТЭЦ вырабатывают в теплофикационном цикле, тоже поставляют по ценам потребителей. То есть по ценопринимающим заявкам. Именно по ним на рынок поставляется значительный объём выработки тепловых электростанций в зимний период. Но это ещё не всё – стоимость энергии формируется по многофакторной модели, в которой учитываются аварийные и плановые ремонты, восстановительные ремонты, изменение потребительских нагрузок, перетоки из одной ценовой зоны в другую. Но в целом, конечно, при повышенном дешёвом предложении цена при прочих равных условиях снижается. И растёт, если это предложение сокращается. Все четыре года мы видели, что экономическая модель биржи так и работает.

– С чем связан рост потребления электричества, который наметился в Иркутской области в нынешнем году?

– Здесь надо понимать структуру электропотребления. С одной стороны, мы рады, когда наша продукция становится более востребованной и спрос на неё растёт. С другой – нужно понимать, что это за спрос. Главным фактором остаётся прирост нагрузки со стороны бытовых потребителей. Чтобы оценить его воздействие, надо смотреть не на компанию «Иркутскэнерго», а на весь регион. Рост потребления промышленными предприятиями означал бы, что они наращивают выпуск продукции. Это, в свою очередь, ведёт к увеличению валового регионального продукта и налоговой базы для поступлений в бюджет. Рост потребления электроэнергии населением иллюстрирует прямо противоположную тенденцию. Себестоимость электроэнергии, которую оно использует, в разы больше установленного для него тарифа. А если есть кто-то, кто получает что-то дешевле себестоимости, то должен быть кто-то, кто это оплачивает. Оплачивают как раз промышленные потребители.

– Металлурги, лесопереработчики…

– Ещё Иркутский авиационный завод, «Саянскхимпласт» и другие химические предприятия, Ангарская нефтехимическая компания. Их по пальцам можно пересчитать. В основном это экспортёры, которые вынуждены конкурировать на глобальных рынках. Дополнительная прибавка к себестоимости продукции точно не улучшает их конкурентоспособность. Меньше прибыли у региональных предприятий – меньше идёт налогов в местный бюджет. Я неслучайно акцентировал внимание на Ангарской нефтехимической компании. У нас как цена на топливо изменилась?

– С другой стороны, как быть со статьёй 7 Конституции РФ, которая гласит, что Россия является социальным государством?

– Назову ещё несколько цифр: у нас в Иркутской области есть домохозяйства, которые потребляют свыше 11 000 киловатт-часов в месяц. Эти люди составляют всего 1% населения региона. А потребляют они 13% всей электроэнергии, поставляемой иркутянам. Факт 2017 года: в среднем одно домохозяйство из названной категории тратит 11 192 киловатт-часа в месяц. В том числе летом! Вот он – рост электропотребления, вот те, кто его дотирует: 62% населения области потребляет в среднем 132 киловатт-часа в месяц, ещё 19% – 375 киловатт-часов. Поэтому, с одной стороны, меня радует, что наш продукт востребован, но я понимаю, что такая диспропорция не может быть нормой. Когда за роскошь нужно платить отдельно – это и есть социальное государство.

– Система формирования тарифов на электричество пока не меняется, а что происходит в тепловой энергетике?

– Страна потихоньку переходит на принцип альтернативной котельной. В такой логике работает Рубцовск, буквально несколько дней назад премьер-министр утвердил переход на новую модель в городе Линёве Новосибирской области. В моём понимании это более правильная конструкция, чем та, которая существует. Сейчас получается, что самые нерадивые находятся в самых комфортных условиях: в абсолютном значении у них высокая база, а тариф индексируют на относительную величину. Альтернативная котельная показывает и потребителю и поставщику предельную цену, при которой ситуация в теплоснабжении гарантированно изменится. Если поставщик запросит больше, потребитель посчитает, что экономически целесообразно уйти от него, обеспечить альтернативный источник тепла. При этом потребитель понимает: что чем больше разрыв с этой ценой, тем в большей степени недофинансирован поставщик. К примеру, «Иркутскэнерго» – это крупная холдинговая компания, входящая в состав ещё более крупной холдинговой компании En+, поэтому она финансово, экономически и технически устойчива. Но существует множество поставщиков, которым не хватает тарифной выручки, поэтому они вынуждены недофинансировать, в недостаточной степени ремонтировать своё оборудование. Это бумерангом прилетает к потребителю.

– Кстати, у En+ в Иркутской области есть масштабная программа модернизации генерирующих активов?

– Да, и она охватывает практически все ТЭЦ «Иркутскэнерго». Но сроки её реализации и объём работ будут зависеть от результатов конкурентных отборов мощности по реконструкции тепловых электрических станций. Только по итогам торгов мы получим предметный перечень объектов. Пока у нас есть только подготовленные заявки, но самой процедуры отбора ещё не было.

– Если говорить про ещё более отдалённую перспективу, какие долгосрочные тенденции будут влиять на работу компании?

– В первую очередь это переход на нормирование воздействия на окружающую среду на основе наилучших доступных технологий, который начался в 2014 году. Производство электрической и тепловой энергии в принципе относится к тем отраслям, на которые это распространяется. Поэтому в «Иркутскэнерго» разработан и успешно реализовывается план мероприятий, предусматривающий снижение выбросов ТЭЦ до тех показателей, которые демонстрируют лучшие доступные технологии. Если говорить про внешнюю среду, то сейчас обсуждается проект Федерального закона «О государственном регулировании выбросов парниковых газов». Он предполагает, что уровень эмиссии будет устанавливаться в целом по стране и по секторам экономики. Предельные показатели, как и порядок установления разрешений на выбросы парниковых газов, будет утверждать правительство России.

– Вернёмся к сегодняшнему дню: каковы результаты работы по привлечению энергоёмких промышленных потребителей, использованию свободных мощностей?

– Свободных мощностей у нас действительно достаточно, резервы есть. Мы идём навстречу каждому, кто желает к нам подключиться. Другое дело, что их немного. К сожалению, до рынков сбыта от Иркутска 5000 километров что на запад, что на восток, то есть логистические затраты перекрывают экономический эффект. Поэтому новые потребители, к сожалению, в очереди к нам не стоят. Да, есть ряд проектов, которые появляются и развиваются. Мы их, безусловно, поддерживаем. Заминок со стороны энергетиков по части выдачи технических условий, их оформления и строительства инфраструктуры точно нет и не будет – коллективы энергетиков стараются всё делать максимально быстро и эффективно. Но каких-то прорывных проектов мы пока не видим и связываем это с удалённостью от основных рынков.

– То есть проблема не в каком-то общем спаде российской экономики?

– Нет. Посмотрите на Татарстан, на Калужскую область. Там инвесторы есть, а энергоресурсы в разы дороже, чем у нас. Всё просто: они ближе к основным рынкам сбыта. С другой стороны, ситуация в Иркутской области с невостребованными мощностями даёт нам большие возможности для более эффективного перераспределения производства. Например, в Иркутске были 42 муниципальные котельные, а осталось 30.

– Если достроите тепломагистраль № 4, станет ещё меньше?

– Да. Это решение, которое крайне выгодно всем. Посмотрите на микрорайон Зелёный, который Министерство обороны передало городу. На днях произошла очередная авария на сетях. Там работает дорогущая мазутная котельная. Кто за это платит? Все потребители и бюджет. Вдобавок мазутная котельная совершенно неэкологичная. Удельные выбросы на гигакалорию в разы выше, чем на Ново-Иркутской ТЭЦ. При этом у нас есть возможность направить часть резервов, имеющихся на станции, на централизованное теплоснабжение Зелёного. И мы вместе с руководством города в этом направлении целенаправленно работаем.

– Иными словами, проект ТМ-4 получит продолжение?

– Мы прорабатываем и прокладку труб в Зелёный с закрытием мазутной котельной, и проект строительства теплосети по улице Баррикад, после запуска которой тоже закроем мелкие котельные. Это даст довольно большое снижение выбросов в атмосферу, более надёжное теплоснабжение и улучшение экономики. Плюс рост строительства жилья – вдоль Баррикад можно построить до миллиона квадратных метров. Причём там не только наша теплосеть – у «Водоканала» есть аналогичный проект по строительству водопровода и канализационного коллектора. Как только мы под эгидой городской администрации эти планы реализуем, в предместье Рабочее появится новый проспект, самый современный.

– Каковы приоритеты компании на 2019 год, в том числе в области социальных программ?

– Прежде всего надёжное обеспечение потребителей теплом и электроэнергией. Мы также стремимся как можно бережнее относиться к природе, поэтому по-прежнему будем работать над повышением энергоэффективности и снижением выбросов. Что касается социальных программ, то приоритеты те же, что и обычно: здоровье наших сотрудников и жителей всей Иркутской области. Так что мы продолжим сотрудничать с региональным отделением Российского детского фонда, будем поддерживать хоккейную команду «Байкал-Энергия». Для наших сотрудников и членов их семей мы не просто сохраняем пакет социальных льгот, но и расширяем географию санаториев и курортов, организовываем оздоровление и медицинское обслуживанием по системе добровольного медицинского страхования. Молодым сотрудникам будем по-прежнему компенсировать затраты по найму жилья. Программы развития кадрового резерва останутся теми же.