В книге описывается история празднования Нового года в Иркутске и Иркутской губернии с 19 века по 1960-е годы 20 века. Основа – заметки в иркутских газетах 19-20 веков, посвящённые Новому году и Рождеству. Газеты хранятся в свободном доступе в базе данных «Хроники Приангарья» библиотеки имени Молчанова-Сибирского. Было просмотрено несколько сотен заметок и статей из «Иркутских губернских ведомостей», «Восточного обозрения», «Сибири», «Иркутской жизни», советских газет. В книгу были включены и воспоминания иркутских старожилов. О самых ранних святочных и новогодних обычаях – пересказ воспоминаний писательницы Екатерины Авдеевой-Полевой, представительницы иркутской купеческой семьи Полевых. Это те самые «Записки и замечания о Сибири», которые она выпустила в 1837 году, уже покинув Иркутск. Замечательная Екатерина Алексеевна оставила воспоминания о том, как по иркутским улицам ходили ряженые с чудесными «ящиками о двух ярусах» – вертепами, как на маленькой игрушечной сцене разыгрывались рождественские представления. В книгу включены воспоминания брата Екатерины Алексеевны Николая Алексеевича Полевого, жившего в Иркутске до 1811 года. А также Ивана Калашникова, Всеволода Вагина.

Как известно, мода на рождественские ёлки в Россию пришла через газету «Северная пчела», где в 1840 годах впервые стали рассказывать о многочисленных петербургских кондитерских, которые в качестве рождественской новинки предлагали Weihnachtsbaum, рождественское дерево, ёлку. В книге приведены цитаты из «Северной пчелы». Известно, что в Иркутске газету выписывали, была она, к примеру, в собрании периодики купца Василия Баснина. Знакомы были иркутяне и с книгой Анны Дараган «Ёлка. Подарок на Рождество», она продавалась в Иркутске. Первый рождественский пудинг по английскому обычаю в Иркутске зажгла супруга британского путешественника Томаса Аткинсона Люси Аткинсон для своего маленького сына Алатау. «Вы можете представить, как расширились глаза малышей, когда они увидели, как пудинг вспыхнул в комнате! – писала Люси. – Это произвело грандиозный эффект, но вкус пудинга скорее оценили взрослые, чем малыши. Это был первый сливовый пудинг, изготовленный в Иркутске». Ещё в 1858 году господин Либгард в своём доме на Харлампиевской улице сдавал в аренду первые в Иркутске маскарадные костюмы…

В книге рассказывается о балах и маскарадах, которые проходили в Общественном собрании Иркутска, об игрушках, новогодних подарках, многочисленной снеди, которая продавалась в магазинах к Рождеству и Новому году. В конце 19 века была традиция украшать рождественские залы живыми цветами – гиацинтами, цикламенами, ветками специально выгнанной сирени… По залу расхаживали маски «на злобу дня», изображавшие крушения поездов, достижения авиации, ссоры иркутских газетчиков… К Новому году костюмы предлагали все ведущие иркутские парикмахерские. Например, в 1903 году парикмахер Беркович приглашал к себе: «Парики!!! Бороды!!! Усы!!! Даю напрокат! Новинка! Сшито маскарадное домино Гейша!!!»

Принято думать, что с приходом большевиков ёлки по всей стране практически сразу отошли в прошлое до 1936 года. Это не так, в 1920-х годах новая власть в Иркутске активно занялась «ёлочными» темами. Ставились ёлки даже для детей, вывезенных из голодающего Поволжья, для больных воинов. Конечно, комсомольцы ходили по дворам с «Красным Рождеством», но традиция ставить ёлку в Иркутске не умирала вплоть до конца 1920-х годов, когда началась активная кампания против ёлок. Одним из активистов-безбожников, настроенных против ёлок, в Иркутске был будущий академик археолог Алексей Окладников. В книге рассказывается, как в 1935 году в Иркутске спешно готовили возвращение ёлки и новогодних праздников. Отдельная глава посвящена празднованию Нового года в Иркутске в годы Великой Отечественной и «космическим» новогодним надеждам послевоенного времени. Кроме газетного материала в книге использованы воспоминания Лидии Тамм, Владимира Обручева.