Хоть и измеряется товарооборот в денежных единицах, но для коллектива таможни это не столько финансовый, сколько объёмный показатель проделанной работы. И потому для полноты картины Юрий Русаков добавил, что в его обеспечении было задействовано фактически 800 участников внешнеэкономической деятельности (ВЭД). Было оформлено 87 тысяч деклараций (в среднем более 300 деклараций ежесуточно) на товары, перемещаемые через границу в зоне ответственности Иркутской таможни.

Впрочем, финансовые, «доходные» итоги первых девяти месяцев работы Иркутской таможни никак не уступают объёмным. За первые три квартала в федеральный бюджет страны перечислено 9,4 миллиарда рублей. Это на 1 миллиард 400 миллионов рублей больше, чем в прошлом году. Из любопытства я тут же поделил сумму, перечисленную нашей таможней в федеральный бюджет страны, на 545 человек, работающих сегодня в Иркутской таможне, и получилось, что каждый работник принёс российской казне в среднем более чем по 17 миллионов рублей. Каждый – почти по 2 миллиона рублей в месяц. Что тут скажешь, достойная эффективность.

В ежедневном режиме

Юрий Русаков объясняет растущую экономическую отдачу коллектива наряду с другими факторами формированием благоприятных условий для работы участников внешнеэкономической деятельности и ограничением коррупционных проявлений.

– У нас из месяца в месяц расширяются возможности автовыпуска деклараций, – рассказывает он. – То есть документы оформляются без участия инспекторов. В первую очередь это авторегистрация. За последнюю неделю она достигла 90%. Соблюдаем сроки выпуска деклараций на товары. По импорту это, как правило, 4 часа. По экспорту – 2 часа, если нет необходимости проведения фактического досмотра.

Сокращение сроков выпуска деклараций на товары, перемещаемые через государственную границу, начальник Иркутской таможни считает очень важным элементом при создании благоприятных условий для участников ВЭД. Многие предприятия-экспортёры имеют непрерывные производства. Они работают и в выходные, и в праздничные дни, но оформить декларации на экспорт своей продукции до последнего времени могли только в рабочие дни. Для них ожидание – не просто задержка и не только потеря времени, но и дополнительная трата «живых» денег, уходящих, к примеру, на оплату вынужденного простоя железнодорожных вагонов.

– У нас есть таможенный пост «Центр электронного декларирования». И решили мы недавно – с 29 октября – для удобства участников ВЭД, для железнодорожников и других транспортных компаний перевести его на работу в ежедневном режиме – без выходных и по 12 часов в сутки, – рассказывает Русаков. – Центр электронного декларирования, штат которого до 29 октября составлял всего-то 15 человек, хоть и является постом нашей – Иркутской – таможни, но площадь территории его деятельности существенно превышает 17 миллионов квадратных километров. Да, вы правильно догадались. Это площадь всей Российской Федерации. Любой экспортёр из нашей страны, хоть иркутский, хоть новосибирский, хоть московский, если ему это покажется удобным и рациональным, может отправить свой товар за границу через Иркутск. Условия нашей деятельности обеспечивают возможность подачи деклараций другими участниками ВЭД, не зарегистрированными в Иркутской области. Все помнят наш код –38 – и нередко пользуются нашими услугами.

Наверняка не только поэтому, но, думаю, в том числе и поэтому – благодаря удобству и оперативности оформления документов на Иркутской таможне – внешнеэкономическая деятельность Иркутской области, по словам генерала, за январь–сентябрь обеспечила почти треть (31,5%) стоимостного оборота всего Сибирского федерального округа. Не сегодняшнего, обрезанного на два субъекта Федерации в пользу Дальнего Востока, а полноценного, каким он был до ноября нынешнего года. При этом доля экспорта, реализуемого через Иркутскую таможню (37,5% от стоимостного оборота СФО), значительно превышает долю импорта (только 15%). То есть Иркутская область продаёт товаров за границу гораздо больше, чем закупает. Несмотря на это рост доходности (почти совпавший с ростом товарооборота – тоже примерно на 17,5%) Юрий Русаков объясняет прежде всего увеличением доли импорта.

– Ряд наших предприятий занимается переоборудованием своих производств, – пояснил он журналистам. – Ввозит новое промышленное оборудование. В том числе и в рамках инвестпроектов.

Неправедная прибыль

Рост импорта в страну средств производства, а не только ширпотреба для перепродажи – факт оптимистичный, прямо указывающий на развитие российской экономики вопреки западным санкциям. Но приоритетом во внешнеэкономической деятельности предприятий Иркутской области всё-таки остаётся экспорт товаров. Этим можно было бы гордиться безо всяких оговорок, если бы не значительная доля сырья.

– В большей степени это, конечно, лес и продукты его переработки, а также алюминий и ряд видов оборудования, которое вывозится в основном в страны дальнего зарубежья, – говорит Юрий Русаков. – Несмотря на растущий товарооборот, количество участников ВЭД по сравнению с прошлым периодом нынче немного снизилось, но это как раз хорошо, потому что, по нашей оценке, связано с нормализацией работы на внутреннем рынке по заготовке и переработке леса. В первую очередь это результат работы власти и правоохранительных органов с так называемыми «чёрными лесорубами», с сокращением объёмов незаконно заготовленной древесины. А мы обеспечиваем конечный этап – экспорт древесины. И до нас доходит «очищенный», легализованный лес. Хотя административных дел в отношении лесоэкспортёров по-прежнему возбуждается очень много.

– В чём выражается недисциплинированность экспортёров? – спрашиваю начальника таможни. – Какие нарушения являются самыми распространёнными?

– Это превышение заявленных объёмов экспортируемой древесины, – отвечает Русаков. – В декларации указан один объём, а в вагоне больше. И ещё не прекращаются попытки выдать за пиломатериалы так называемый «грубо обрусованный» лес. Теперь это расценивается как недостоверное декларирование. Очень грубое нарушение. Дело в том, что экспорт круглого леса облагается значительными пошлинами, в то время как переработанная древесина в виде доски, бруса, других пиломатериалов таможенным налогом не облагается. Как раз поэтому доля экспорта круглого леса из года в год сокращается, в то время как доля обработанного – а значит, более дорогого и более прибыльного – растёт.

К настоящему времени, по словам Юрия Русакова, доля в общем объёме экспорта древесины и продуктов её переработки круглого леса, вывозимого из страны через Иркутскую таможню, колеблется в зависимости от сезона, но в среднем за год составляет 20–25 процентов, а доля пиломатериалов, соответственно, достигла 75–80 процентов. Торговлю кругляком, несмотря на относительно невысокую рентабельность, ведут предприятия, которым требуются «быстрые» деньги. Срубил, тут же продал и получил пусть не очень высокую, но всё-таки прибыль. Если её инвестировать в создание деревоперерабатывающих производств, к примеру пустить на строительство цехов и приобретение высокотехнологичного оборудования, то довольно скоро можно будет существенно повысить рентабельность бизнеса, переходя на торговлю высококачественными продуктами лесопереработки. Это всё нормально и законно. Другое дело – «грубо обрусованный» лес, о котором упомянул Юрий Владимирович как о серьёзном нарушении законодательства.

Грубая обрусовка – это не более чем попытка недобросовестных лесоэкспортёров замаскировать фактическую торговлю кругляком под торговлю пиломатериалом, чтобы избежать уплаты пошлин и за счёт этого получить прибыль. Бревно с четырьмя снятыми фасками внешне становится похожим на брус, хотя таковым на самом деле не является. Первыми в судах это (тот факт, что грубо обрусованный лес представляет собой «четырёхугольные бревна», а не брус) сумели доказать именно иркутские таможенники. При маскировочной «обрусовке», которая нередко производится в полевых условиях некачественными передвижными пилорамами, обычно не выдерживаются ни размеры, ни углы, ни прямолинейность. От реального пиломатериала в нём нет ничего, кроме некоторой внешней похожести.

Продукты на экспорт

– Внешнеэкономическую деятельность Иркутская область ведёт с 84 странами, 79 из которых – страны дальнего зарубежья, – рассказывает Русаков. – Самый главный и крупный наш партнёр – это, конечно, Китай. Торговый оборот с ним в обоих направлениях – как импорт, так и экспорт – продолжает расти. Естественно, есть ещё Япония, США, Индия, Италия и десятки других государств, больших и маленьких.

Понятно, что там, где есть экспорт-импорт и таможня, неизбежно будет и контрабанда. Древесина, как и любой другой товар, тоже нередко становится предметом контрабанды. Задача таможни – не допустить этого. По пресечению попыток нелегального перемещения через границу круглого леса Иркутская таможня накопила достаточный опыт и практику, которую продолжает совершенствовать.

– Сегодня мы рассматриваем контрабанду в отношении уже не только круглого леса, но и обработанных пиломатериалов, – говорит Юрий Русаков. – Появились новые аспекты, позволяющие выявлять такие уголовные преступления. Мы пробуем нарабатывать практику, связанную с незаконностью образования юридического лица, в отношении тех организаций, которые занимаются внешнеэкономической деятельностью.

О выявленных таможней случаях контрабанды пиломатериалов мне раньше слышать не доводилось. Поэтому прошу Юрия Владимировича рассказать об этом подробнее.

– Дело ещё не завершено, и судебная практика по подобным случаям тоже не наработана, – отмечает начальник таможни. – Поэтому о деталях говорить рано. Могу лишь сказать, что рассматриваются материалы, касающиеся Узбекистана и Китая. В этот раз мы зашли в глубину, взяли договорные отношения итогового (конечного) экспортёра и попытались связать их с законностью происхождения древесины. Но связки не получается. Документы, подтверждающие законность приобретения круглого леса, из которого был изготовлен экспортируемый пиломатериал, отсутствуют. Вот и посмотрим, как будет нарабатываться судебная практика. Постараемся доказать правильность наших выводов. В 2012 году, когда было введено лицензирование круглого леса, именно Иркутская таможня первой наработала практику судебных решений и, по сути, ввела в правовой оборот понятие «грубо обрусованный лес». Теперь все вновь смотрят на нас, ждут результатов.

Мне всегда казалось, что контрабанда – самый главный и самый распространённый вид уголовных преступлений, которые выявляют и с которыми борются таможенники. Оказалось, что в сегодняшних условиях это не совсем так. А может быть, и совсем не так.

– Большой пласт нашей работы – соблюдение участниками ВЭД валютного законодательства, – говорит Юрий Русаков. – На сегодняшний день Иркутской таможней возбуждено 25 уголовных дел. И больше половины из них – 17 – по статье 93, это невозврат валютной выручки. Общая сумма невозврата и незаконно переведённых за границу средств уже сейчас составляет больше миллиарда рублей, хотя год ещё не закончился. Есть, к сожалению, и дела, связанные с пресечением ввоза в страну сильнодействующих наркотических средств. В этом году, в частности, была задержана в международном почтовом отправлении партия из 990 таблеток. Вес «всего-то» 90 грамм. Кому-то может показаться мелочью. Но беда могла быть большой.

Кто-то из журналистов, вспомнив слова Юрия Владимировича о доходности пока ещё не очень большого, но заметно растущего импорта, поинтересовался, что именно закупает наша область за границей.

– По стоимости самый большой аспект занимает, как я говорил, всевозможное промышленное оборудование, – ответил он. – А в целом ассортимент товаров тоже расширяется. Довольно разнообразны ввозимые к нам продукты питания. Их стало больше. И это не только фрукты и овощи, к которым мы привыкли, но, к примеру, и чай, и кофе. А ещё сельхозпредприятия закупают в других странах различных животных, включая цыплят-«иностранцев» новых пород, которых берут птицефабрики.

– А мы продаём что-то за границу, кроме древесины и алюминия?

– Продукты питания через нашу таможню идут в обе стороны. К нам больше. Но и от нас поток готовых продуктов питания постепенно набирает силу. В числе наиболее популярных за рубежом – питьевая вода, яйца, маргарин и другие масляничные продукты, а также мороженое и пиво, некоторые другие продукты. Их экспорт в Китай и Монголию увеличился нынче по сравнению с первыми тремя кварталами прошлого года на 18 процентов. Это хороший рост. А ещё в числе импортных товаров теперь появились торты.