«Уроки воспитания» с летальным исходом

24 марта нынешнего года житель села Хадахан Нукутского района Илья Харинов убил своего сына Данилу за то, что тот наложил в штаны и не признался в этом. Отец «воспитывал» четырёхлетнего малыша ремнём, доской и кулаками более пяти часов – примерно с 14.30 до 20.00. Практически посвятил этому целый день. Иногда отвлекался на текущие дела: например, после продолжительной серии ударов заглянул в гости к сестре, помог ей настроить телевизор. Но, когда вернулся и увидел, что мальчик за эти полтора часа так и не помылся, а продолжает сидеть в тазу с водой, снова принялся его лупить. Затем последовала очередная порция ударов за то, что Данила, помывшись, слишком медленно одевается. Всё это происходило то в кухне, то в зале, то в спальне. Малыш так и не смог надеть чистые колготки: он побледнел, ноги свело судорогой. Когда сыну стало плохо, отец облил его водой, но тот уже не мог дышать, только хрипел.

При проверке показаний на месте Харинов на кукле демонстрировал, как наносил удары сыну – по щекам, по голове сверху, груди, животу. «Бил со значительной силой по жизненно важным частям тела», как сказано в приговоре. И уж, конечно, понимал, что доставляет ребёнку, родному сыну, «особые страдания, мучения и боль». По сути, убивает его – и убивает «с особой жестокостью». Не понимать этого он просто не мог.

Но в суде глава семьи пояснял, что всего лишь наказывал Данилу, который вредничал, вёл себя плохо. Да, лишил его жизни, но якобы не по злому умыслу, а нечаянно – просто не соразмерил силу ударов. Малыш во время наказания рыдал, обещал, что будет слушаться, просил отца: «Не надо». Но разжалобить папочку не смог. Ни гримасы страха и боли на детском личике, ни кровоподтёки и ссадины по всему телу ребёнка «воспитателя» не проняли. Суд сделал вывод: наступление смерти родитель «предвидел и относился к этому безразлично».

Когда Данила перестал шевелиться, изверг кинулся к нему, пытаясь реанимировать: тряс, давил на грудь, делал искусственное дыхание. Но всё было тщетно. Как сказано в приговоре, «малолетнему потерпевшему были причинены телесные повреждения, не совместимые с жизнью». Сухое перечисление этих повреждений способно хоть кого ввести в шок. Судмедэксперты, изучая причинённую отцом черепно-мозговую травму, насчитали 14 кровоподтёков на лице ребёнка, кровоизлияния в затылочной, теменно-височной и лобной областях головы, травматический отёк головного мозга. На грудной клетке, животе и спине малыша специалисты увидели более 30 кровоподтёков с протяжёнными кровоизлияниями в мышцы, плевру, брюшину, диафрагму, тонкую кишку. У Данилы диагностированы полный разрыв печени и внутрибрюшное кровотечение, которые «находятся в причинно-следственной связи с наступлением смерти». Кроме того, в заключении судмедэкспертов упоминается о травмах, «не причинивших существенного вреда здоровью потерпевшего», –16 синяках на руках и 31 кровоподтёке на ногах. На маленьком тельце не осталось после такого «воспитательного» воздействия в буквальном смысле ни одного живого места. И сделал это 20-летний мужчина в здравом рассудке и на трезвую голову. Эксперты не выявили в его психике отклонений, он оказался вменяемым, слабоумием не страдал и в состоянии физиологического аффекта, избивая сына, не находился.

Данила за свою маленькую жизнь так и не узнал родительской любви, ласки и заботы. Его мать Ольга Петухаева признана по уголовному делу потерпевшей. Но именно из-за её безответственного поведения мальчик рос так называемым социальным сиротой. Бросив ребёнка на невестку в селе Закулей, родительница отправилась в областной центр устраивать личную жизнь, в которой сыну места не нашлось. Так и получилось, что в декабре 2017 года органы опеки предложили Харинову забрать Данилу в семью, чтобы не отправлять его в детдом. Как говорится, хотели как лучше. Чиновники даже помогли побыстрее оформить отцовство официально. Так мальчик, у которого в метриках в графе «отец» стоял прочерк, за три месяца до своей смерти стал Хариновым.

Упрекнуть соцработников вроде бы не в чем. Они делали всё что полагается, чтобы изменить к лучшему судьбу ребёнка. Сначала определили маленького беспризорника в больницу, чтобы поправить его здоровье. А отцу передали сына только после того, как в органы опеки были представлены положительные характеристики с места жительства и работы. Не забыли сотрудники проверить также материальные условия, в которых предстояло жить мальчику. Их ничего не насторожило. Семья Хариновых многодетная, в ней уже воспитывалось пятеро ребятишек: двое детей супруги от первого брака и трое общих. Жилищные условия по деревенским меркам приемлемые. В селе Хадахан эта семья считалась благополучной: родители алкоголем не злоупотребляли, отец работал газоэлектросварщиком в СХАО «Приморский», мать сидела с детьми. На агрессивность супруга она не жаловалась.

«По отношению к другим детям агрессивного поведения я в нём не замечала», – в таких обтекаемых выражениях супруга Харинова описывала следователю «погоду в доме». Но её предшественница, мать Данилы, рассказывала о бывшем сожителе совсем другое: «Харинова Илью могу охарактеризовать как агрессивного, очень ревнивого. Я решила уйти от Ильи, потому что он стал позволять себе бить меня, в том числе и когда я была уже беременна. В полицию не обращалась по этому поводу, поскольку никаких осложнений со здоровьем не было, лишь синяки и всё». По словам женщины, когда Данила стал жить у отца, она разговаривала с мальчиком по телефону, спрашивала, не обижают ли его. «Данила отвечал, что нет, но голос у сына был иногда дрожащий, будто он боится что-то сказать не то. Рядом с ним всегда находились отец или мачеха», – поясняла Петухаева на следствии.

Сам обвиняемый так рассказывал о новом члене семьи: «Данила сначала был спокойный, но, когда освоился у нас, стал наглеть. Супруга не могла найти с ним общий язык. Сказывалось отсутствие у него воспитания». Между тем ходить вместо горшка в штаны мальчик начал не сразу после переезда. Он был нормально развитым ребёнком, умел поддержать беседу, спокойно реагировал на замечания взрослых, понимал слово «нельзя», самостоятельно кушал и пользовался горшком. Проблема запачканных штанишек возникла месяца через два после переселения в «отчий дом», когда Данила убедился: здесь он никому не нужен, его не любят, как других детей, он лишний. Вот только один штрих, дающий представление о его положении в новой семье. Весь день, пока отец «воспитывал» ребёнка, мачеха находилась дома. Именно она указала супругу на источник неприятного запаха, после чего тот взялся за ремень. А когда избитый Данила начал громко плакать, женщина попросила мужа прекратить побои. Но не потому, что пожалела пасынка. «Он своим рёвом может разбудить моих детей!» – такими были её слова.

Уже мёртвому ребёнку супруги вызвали фельдшера. Сказали медработнику, что Данила несколько часов назад задохнулся, поперхнувшись, и по его телу «пошли трупные пятна». Фельдшер подняла полотенце, которым было накрыто тельце. Вместо трупных пятен она увидела множественные гематомы и ссадины.

Иркутский областной суд назначил Илье Харинову за убийство беспомощного ребёнка, совершённое с особой жестокостью, 13 лет лишения свободы в колонии строгого режима. При назначении наказания были учтены смягчающие обстоятельства, предусмотренные законом. Сократить срок за колючей проволокой убийце собственного сына помогло… наличие у него малолетних детей.

«Где бабушка? Закопал!»

Так ответил на вопрос матери 20-летний житель посёлка Куйтун Максим Воронцов. И хотя тут же добавил, что пошутил, в той шутке оказалась большая доля правды.

Эта история произошла в июле нынешнего года. Парни втроём распивали ночью спиртное в летней кухне, Максим жаловался на бабушку, у которой жил: достала, мол, своими нотациями. И предложил приятелям задушить надоедливую родственницу. Откладывать исполнение озвученного приговора внучок не стал. Тут же с помощью одного из собутыльников, 19-летнего Григория Ставрова, он «казнил» пожилую женщину. Третий член компании, несовершеннолетний Г., стал очевидцем убийства. Внук сначала разбудил приговорённую, мирно спавшую на диване, и предъявил ей обвинение. И лишь после этого сделал знак приятелю, державшему в руках орудие преступления – подушку. Ставров накинул эту подушку бабушке на лицо, а внук надавил сверху посильнее. Потом Воронцов воспользовался ещё шнуром от зарядного устройства, а напоследок сдавил горло своей бабушки руками и дождался, пока она затихнет. Дружок всё это время удерживал руки женщины, не позволяя ей сопротивляться. «Из ложно понятого чувства товарищества», как указано в приговоре.

Той же ночью парни втроём угнали старенький «Жигулёнок», дверь которого оказалась незапертой, погрузили труп в багажник и вывезли в берёзовую рощу за десять километров от Куйтуна. Там внук поджёг тело бабушки. Ей было всего 58 лет.

В приговоре фигурирует обычный для семейных преступлений мотив: «на почве личных неприязненных отношений». «Бабушка ему надоела, постоянно ругалась, попрекала куском хлеба», – называли свидетели, друзья Воронцова, причину убийства. Все они знали, что пожилая женщина не теряла надежды наставить внука на правильный путь. Ведь он действительно постоянно пьянствовал с приятелями, не хотел ни учиться, ни работать. Из техникума следователю поступила на него отрицательная характеристика, как и от участкового сотрудника полиции, отметившего склонность обвиняемого к злоупотреблению спиртными напитками. Парень, несмотря на молодой возраст, уже привлекался и к административной, и к уголовной ответственности. «Максим, что ты делаешь, не надо!» – такими были последние слова бабушки. Даже умирая, она пыталась «наставлять» внука.

– В суде Воронцов заявил, что убийство бабушки совершил один, его подельники тоже перешли на эту версию, изменив показания, которые давали на предварительном следствии. Но суд отнёсся критически к новому изложению обстоятельств преступления, оно не соответствовало собранным доказательствам, – говорит старший прокурор отдела гособвинителей областной прокуратуры Александр Шкинёв.

В итоге Максим Воронцов за два преступления – убийство в группе по предварительному сговору и угон транспортного средства без цели хищения – приговорён к 15 годам колонии строгого режима, Григорию Ставрову областной суд назначил 11 лет лишения свободы. Их несовершеннолетний подельник, признанный виновным только в угоне, получил год условного наказания.

Зарезал сына на глазах у матери

Семейная трагедия, ставшая фабулой следующего уголовного дела, произошла 13 марта нынешнего года. В квартире дома № 236-б/4 по улице Байкальской в Иркутске 28-летний Файзиддин Хабибулаев убил свою гражданскую жену и полуторагодовалого сына. Тоже, как сказано в приговоре, «на почве личной неприязни» и «с особой жестокостью». Малыша Абубакра он зарезал на глазах у своей супруги, когда она держала сына на руках, прижимая к груди. Отец нанёс их общему ребёнку не менее 20 ножевых ранений. Расправившись с мальчиком, Хабибулаев прикончил и жену, всадив в спину пытавшейся убежать женщины кухонный нож 69 раз.

Признавая в целом свою вину, он уверял, что «не имел умысла на убийство жены и сына».

– Подсудимый отказался отвечать на вопросы, воспользовавшись правом, предоставленным Конституцией РФ. Он пояснил, что подтверждает свои показания, данные на предварительном следствии. А ещё сказал, что ему тяжело вспоминать о том, что произошло в тот день, – говорит начальник кассационного отдела уголовно-судебного управления областной прокуратуры Римма Новогородская, выступившая в суде государственным обвинителем.

В то утро на сотовый телефон жены пришло сообщение от мужчины, с которым, как было понятно из текста, она совершила супружескую измену. Прочитанное мужем СМС-сообщение вызвало у него ярость. Сначала Хабибулаев разбил телефон, затем заскочил в кухню и схватил нож. Маленький Абубакр стоял на полу рядом с матерью – и первый удар разгневанного ревнивца достался ни в чём не повинному малышу. Отец ударил ребёнка, попавшего под руку, ножом в плечо. Мать тут же схватила сына на руки и прижала к себе. Беспорядочные удары ножом сыпались на них, пока Абубакр не умер от обильной кровопотери. Тогда женщина, оставив мёртвого сына на полу кухни, попыталась скрыться в комнате, а мучитель последовал за ней, добивая.

После расправы убийца ушёл из дома, написал тёще записку о смерти её дочери и внука. И хотел, как рассказывал после задержания, покончить жизнь самоубийством, но, видимо, на это у него решимости не хватило. Трупы обнаружила хозяйка квартиры, которая тем же вечером явилась к арендаторам и, поскольку ей не открывали дверь, воспользовалась своими ключами. В тот день семья как раз должна была по договору освободить квартиру. Она и освободила.

– В суде Хабибулаев заявил, что плохо помнит, как наносил удары ножом. Всё произошло быстро, и он якобы не отдавал отчёт своим действиям. Однако на предварительном следствии при проверке показаний на месте обвиняемый в присутствии защитника обрисовал всю сцену подробно, не упуская детали. Признался, что, орудуя ножом, понимал: Абубакр и его мать могут скончаться от нанесённых им ранений. Но это его не остановило, – говорит гособвинитель. – Мало того, прежде чем лишить жизни провинившуюся жену, он на её глазах убил маленького сына, причиняя ей невыносимые страдания.

Заключением комиссии судебно-психиатрических экспертов Хабибулаев признан вменяемым. У него не обнаружены признаки болезненного состояния психики – ни временного, ни хронического. В суде давал пояснения докладчик экспертной комиссии. Он утверждал, что при совершении преступления Хабибулаев даже не находился в состоянии сильного душевного волнения. Иначе не запомнил бы так хорошо все обстоятельства произошедшего тем утром, не смог бы детально расписать на допросе под видеокамеру каждый свой шаг, каждый взмах руки, в которой был нож.

Государственный обвинитель в ходе судебных прений просила назначить Файзиддину Хабибулаеву наказание в виде пожизненного лишения свободы. Суд приговорил виновного в убийстве с особой жестокостью двух лиц, в том числе малолетнего, находившегося в заведомо беспомощном состоянии, к 20 годам заключения.

В процессе судебного следствия выяснилось, что обстановка в этой семье не была благополучной. В гражданском браке пара прожила около четырёх лет. Мать убитой женщины и её подруги рассказывали: конфликты между сожителями случались часто и заканчивались обычно побоями. Насилие в этой семье было самым обычным делом.

И не только в этой, по мнению старшего прокурора областной прокуратуры Александра Шкинёва. Каждое четвёртое убийство сегодня совершается как раз в «ячейке общества».

– Материалы уголовных дел свидетельствуют: убийство в семье, как правило, предваряют драки, побои, агрессивное поведение кого-то из близких людей. Всё это длится годами, и родные это терпят, стараются не выносить сор из избы. Ценность человеческой жизни в таких семьях девальвируется. А жертвами насилия становятся самые незащищённые, беспомощные члены семьи – маленькие дети, женщины, старики, – говорит прокурор, много лет поддерживающий в судах государственное обвинение.