«За дом Рассушина мы все готовы подписаться»

Деревянная усадьба знаменитого иркутского врача Аркадия Рассушина, брата не менее знаменитого архитектора, находится на бульваре Гагарина, 32а. Привлекательное местоположение в центре города, на самом берегу Ангары, делает объект притягательным для инвесторов. Земля здесь стоит дорого. Но это не значит, что и сам памятник интересен владельцу. Неслучайно собственник исторической усадьбы, зарегистрированный в Москве, с такой настойчивостью пытается доказать, что дом Рассушина не представляет никакой архитектурной или исторической ценности, его не жалко снести. И, не жалея денег, заказывает всё новые и новые исследования.

Пока здание находится в списке выявленных объектов культурного наследия, положение его уязвимо. На основании заключения историко-культурной экспертизы дом может быть внесён или не внесён в государственный реестр памятников. Если эксперт принимает отрицательное решение и Служба по охране памятников его поддерживает, объект лишается охранного статуса и с ним можно делать что угодно. Именно по этой схеме кто-то пытается провести дом Рассушина на бульваре Гагарина.

В Службу по охране объектов историко-культурного наследия Иркутской области поступила третья по счёту историко-культурная экспертиза, якобы доказывающая, что дом Рассушина не достоин статуса памятника. Но иркутские профессионалы выступают категорически против такого вердикта. Руководитель Иркутского отделения ВООПИК доцент ИрНИТУ Алексей Чертилов и председатель общественного совета при Службе по охране объектов историко-культурного наследия Иркутской области заслуженный архитектор России Марк Меерович, а также ряд других независимых экспертов в один голос указывают на то, что дом Рассушина хорошо изучен и, без сомнения, имеет историко-мемориальную, архитектурную, градостроительную ценность. По их мнению, заключение очередной экспертизы не выдерживает никакой критики. В замечаниях общественности, давно поступивших в службу, перечислены серьёзнейшие недостатки документа. «За дом Рассушина мы все готовы подписаться, – говорит Алексей Чертилов. – По этому объекту разногласий нет».

Народная экспертиза

Когда стало известно о появлении очередного исследования, которое иркутские специалисты сдержанно называют «недобросовестным», Иркутское отделение ВООПИК заказало ещё одну экспертизу. Её выполнение взял на себя иркутский государственный эксперт Александр Прокудин. Опираясь на многочисленные исследования историков, архитекторов, искусствоведов, он делает единственно возможный вывод: здание достойно того, чтобы быть внесённым в государственный реестр.

– По статусу это точно такой же аттестованный государственный эксперт, как и госпожа Куваева из Выборга, выполнившая отрицательную экспертизу, – подчёркивает Марк Меерович. – 3 августа документы были переданы в службу и зарегистрированы. Теперь служба должна рассмотреть и четвёртую экспертизу. Мы с волнением ждём, какое решение она вынесет.

Примечательно, что экспертиза ВООПИК была оплачена общественностью. Обычно это делает собственник здания или орган государственной власти. Так что эту экспертизу вполне можно назвать народной.

– Общественность заказала экспертизу, чтобы спасти дом Рассушина, благодаря благотворительным взносам граждан города, неравнодушных к его деревянному историческому наследию, – говорит Марк Меерович. – Но это не может стать повседневной практикой, потому что общественные организации, существующие на взносы своих членов, не способны меряться финансовыми возможностями с бизнесом. Судьба памятников должна решаться системно.

Не выполнено ни одно обещание

В январе 2017 года «Восточка» уже писала о ситуации вокруг дома Рассушина. Тогда была отклонена вторая экспертиза, выполненная не иркутским специалистом. Руководство службы нас заверило, что судьба памятника больше не вызывает опасений.

– Теоретически заказчик может найти ещё какого-то эксперта, но я не знаю, как в дальнейшем можно обосновать заключение о том, что дом Рассушина не представляет ценности, – говорил нашей газете заместитель руководителя службы, начальник отдела правовой работы и осуществления государственного контроля Григорий Ивлев. Очевидно, какие-то новые аргументы были найдены, если Служба нашла возможность принять к рассмотрению очередную отрицательную экспертизу.

А ещё Григорий Ивлев рассказывал о том, что в 2017 году, впервые за длительное время, областной бюджет выделил около 40 млн рублей на государственную охрану объектов культурного наследия. Средств должно было хватить на проведение культурно-исторической экспертизы не одного десятка объектов.

– Сейчас мы разрабатываем список объектов, которые подлежат охране и изучению в первую очередь, – добавил тогда же заместитель руководителя службы. – Топовые объекты в центральной – исторической – части Иркутска войдут в него первыми. Среди них будет и дом Рассушина. Я уверен, что после проведения государственной экспертизы дом Рассушина будет включён в реестр памятников.

Как мы видим сегодня, не выполнено ни одно обещание высокого должностного лица. Зато на глазах всего города предпринята очередная попытка вывода старинного дома из-под охраны. А государство в лице региональных органов охраны памятников так и не нашло возможности сделать полноценное исследование и ввести, наконец, дом Рассушина в реестр памятников регионального значения. А ведь по закону выявленные объекты могут находиться в этом статусе не более года. У нас в таком неопределённом положении памятники пребывают десятилетиями.

Сбой системы

К сожалению, сегодня можно констатировать, что в Иркутской области уже отработан алгоритм выведения объектов из списка памятников: собственник заказывает исследования, которые выполняются не очень добросовестно. Затем заключается договор с аттестованным экспертом, который выносит свой, заранее оговорённый, вердикт: объект статуса памятника не достоин. На основании отрицательной экспертизы Служба по охране объектов культурного наследия одним приказом не включает здание к госреестр, а вторым – исключает его из списка выявленных объектов культурного наследия. При этом замечания и протесты общественных объединений, независимых экспертов фактически полностью игнорируются. После этого со зданием можно делать что угодно. Об этой процедуре, выгодной застройщикам, открыто говорят иркутские специалисты. В прошлом году заслуженный архитектор России, эксперт Российской академии наук Марк Меерович выступил с открытым письмом к губернатору, в котором выражал крайнюю озабоченность ситуацией.

Интересно, что отрицательные экспертизы, как правило, выполняют иногородние эксперты. Многие иркутские объекты раньше выводились по заключениям красноярских специалистов. С домом Рассушина Юлия Куваева тоже работает дистанционно. Кстати, её подпись стоит и под экспертным актом, на основании которого из списка памятников вывели каменную усадьбу по улице Халтурина, 13. Это самый старый жилой дом в Иркутске, когда-то принадлежавший Медведниковым, знаменитым на всю Россию купцам и меценатам. В их честь даже нынешняя улица Халтурина называлась Медведниковской. «Потенциально это музейная усадьба, – уверен Алексей Чертилов. – Но сегодня её нет в реестре памятников благодаря действиям недобросовестных чиновников, владельцев усадьбы и эксперта. Вдруг усадьба перестала представлять историческую ценность. С таким абсурдом мы сталкиваемся не один раз в год».

Нет в этом списке и гостиницы «Сибирь», которая является уникальным образцом советского конструктивизма. Утеряны дома по улицам Бабушкина и Лапина, лишилась охранного статуса старейшая золотосплавочная лаборатория во дворе института «Иргиредмет». Когда появилась отрицательная экспертиза на гостиницу «Сибирь», общественность выдвинула целых четыре заключения, в которых архитекторы, историки, градостроители выступали категорически против вывода объекта из реестра. Тем не менее сегодня гостиницы нет в списке памятников.

«С 2001 года Иркутск утратил 30% деревянных сооружений, которые находились в списке выявленных объектов, – говорит Алексей Чертилов. – Сегодня их уже не существует, потому что выводятся они исключительно с целью уничтожения. В государственный реестр за тот же срок введено всего 5-6 объектов».

Общественность против

О том, что деревянный Иркутск нужно спасать, специалисты говорят давно. И не только говорят. Складывается впечатление, что региональная власть сознательно не хочет пресечь процессы, которые приводят к потере городом своего исторического наследия. Ведь после открытых обращений общественных деятелей губернатор уже не может сказать, что он ничего не знал о происходящем и во всём виноваты специалисты на местах.

– Копию открытого письма губернатору я направлял и в прокуратуру, – продолжает Марк Меерович. – С моей же точки зрения, надзорные органы должны оценивать не только формальную сторону документов, но и их содержание. Если в этих органах отсутствуют специалисты, способные осуществлять такую работу, анализируя содержание, то, полагаю, их следует ввести в состав соответствующего надзорного отдела. Иркутск, как исторический город, достоин того, чтобы прокуратура нашла возможность включить в свой штат специалиста с соответствующими компетенциями. Это архиважно не только для сохранения исторической памяти и облика города, но и для усиления его статуса как исторического центра.

1 августа в прокуратуру было передано ещё одно обращение Марка Мееровича, в котором заслуженный архитектор России указывает на необоснованность решения руководства службы о невключении в госреестр дома Рассушина. К нему приобщено положительное заключение Александра Прокудина.

Деревянный Иркутск всё больше становится похож на поле боя. И выглядит он именно как после боя. На одной улице сгоревший дом, на второй – сгнивший, а рядом и вовсе либо пустое место, либо новостройка. И главные пострадавшие в этой войне – даже не деревянные домики, а горожане. Мы могли бы жить в красивом городе, периодически заполняемом восторженными гостями, где будущее не враждует с прошлым и каждый деревянный наличник хранит историю ушедших веков. А вместо этого ходим мимо полуразрушенных обгоревших «деревяшек», на месте которых со временем вырастают современные кирпично-бетонные уродцы. Они, конечно, тоже могут о чём-то рассказать. Например, об истории коммерческого успеха своих хозяев. Но это уже совсем другая история.