«Мы на сегодняшний день не считаем тепло полноценным бизнесом», – начинает своё выступление директор по тарифообразованию ООО «Сибирская генерирующая компания» Екатерина Косогова. Это высказывание нельзя считать мнением только частных предпринимателей – той же точки зрения придерживаются в Министерстве энергетики РФ. Авторы доклада «Теплоэнергетика и централизованное теплоснабжение России в 2015-2016 годах» констатируют: отрасль остаётся устойчиво убыточной. «Но если до 2014 года наиболее убыточными видами деятельности были производство тепловой энергии тепловыми электростанциями и распределение тепловой энергии, то в 2015-2016 годах – производство тепловой энергии котельными», – отмечают они. Прибыльными остаются только сервис, ремонт и торговля теплом.

Финансовая отчётность это подтверждает. Согласно ей, в 2012–2016 годах практически у всех территориальных генерирующих компаний электроэнергетики отпуск тепла был убыточным и фактически субсидировался доходами от продажи электричества. Барнаульскому и Красноярскому филиалам «Сибирской генерирующей компании», в свою очередь, продажа тепла приносила убытки, а Кузбасский филиал показал прибыль только в 2015 и 2016 годах. «Наша выручка по тепловой энергии, к сожалению, очень сильно зависит от политики, – поясняет Косогова. – Она зависит от выборов: будут они в этом году или нет. Тариф не отражает экономику предприятия – это такая величина, которую оценивают со стороны политики, думая о том, много это или мало. А на самом деле бизнес только там, где всё стоит столько, сколько стоит».

Основная причина видится в том, что теплоэнергетика, в отличие от многих других отраслей российской экономики, не перешла к рынку. Так, две трети из 21 тысячи предприятий теплоснабжения находятся в государственной и муниципальной собственности. То, что государство практически полностью регулирует отрасль, во многом объясняется её социальной значимостью для страны, где среднегодовая температура составляет 5,5 градуса по Цельсию ниже нуля. В Единой энергетической системе России, куда не входят обширные северные территории, к слову, теплее: в среднем плюс 4,4 градуса. Как бы то ни было, хотя теплоэнергетика и зарегулирована, сами правила её работы часто меняются, что не добавляет стабильности. «Но сложно найти другую такую крупную отрасль – рынок тепла больше, чем рынок автомобилей, которую за последние 25 лет постсоветской трансформации не затронул никакой ренессанс», – резюмирует руководитель группы исследований и прогнозирования АО «Аналитическое кредитное рейтинговое агентство» (АКРА) Наталья Порохова.

«Реальный, объективный расчёт»

Слом тенденции наметился в 2010 году, когда был принят федеральный закон «О теплоснабжении». О том, насколько отрасль нуждается в реформах, а заодно и о частоте перемены правил, свидетельствует тот факт, что для его реализации только по состоянию на 2017 год было принято 5 распоряжений и 18 постановлений правительства РФ, выпущено 47 приказов федеральных органов исполнительной власти, 26 информационных и разъясняющих писем. Плюс 21 поправка к самому закону. «Буквально 3 апреля подписано постановление правительства о новом порядке разработки и актуализации схем теплоснабжения, – сообщает генеральный директор некоммерческого партнёрства «Российское теплоснабжение» Василий Поливанов. – В нём 15-летний срок [их действия] снизили до горизонта схем территориального планирования. Наверное, это не очень удачный пример, но, с другой стороны, без опоры на схему территориального планирования не может быть нормальной схемы энергетического планирования».

Куда более значимым нововведением стала модель альтернативной котельной, принятая летом прошлого года как возможный метод расчёта тарифа. Суть её сводится к тому, что устанавливается конечная стоимость гигакалории – цена в том случае, если потребитель отключится от централизованного теплоснабжения и построит собственную котельную. «На наш взгляд, это реальный, объективный расчёт, сколько стоят строительство и обеспечение тепловой энергией с нуля», – подчёркивает Косогова.

Но в модели, которая призвана стать универсальной, учтены далеко не все нюансы. «Совершенно иная история – малые населённые пункты, – замечает председатель региональной энергетической комиссии Красноярского края Александр Ананьев. – Есть у нас, например, посёлок Диксон, где живёт 500 человек. Отопительный сезон в нём длится 12 месяцев в году, и, чтобы подпитывать систему холодной водой, они в озеро сливают горячую, чтобы образовалась полынья, и берут её оттуда. Там никакая методика альтернативной котельной не спасёт ситуацию».

Что-то среднее

Менее специфические риски существуют и для крупных городов, где новая модель будет внедряться в первую очередь: помимо наличия утверждённой схемы теплоснабжения для перехода на неё требуется наличие крупной ТЭЦ в населённом пункте. «В цену альтернативной котельной не заложено, что её цена окажется меньше утверждённого тарифа, – говорит заместитель начальника управления перспективного развития и теплового бизнеса ООО «Газпром энергохолдинг» Аркадий Хараим. – Речь в этом случае идёт о том, что всю систему теплоснабжения надо перестроить под маленькие блочные котельные. В модели заложены определённая доступность и пропускная способность газотранспортной системы и сетей водоснабжения, но не учтено, что при масштабной перестройке нужно будет их полностью перекладывать»

Помимо этого методика альтернативной котельной рассчитана на строительство с нуля и не учитывает необходимость «врезки» теплоисточника в существующую сеть домов и дорог, уже имеющиеся в городе коммуникации. Коэффициент использования установленной мощности жёстко привязан к климатической зоне, несмотря на то что в реальности он может разительно отличаться в населённых пунктах, расположенных примерно в одних широтах. Усреднена и стоимость земли для строительства альтернативной котельной: например, для Москвы она составляет 78 тыс. рублей за квадратный метр, тогда как на практике кадастровая стоимость «квадрата» в столице колеблется от 14 тыс. рублей на окраинах до 177 тыс. рублей в центре. «Мы организовали два внутрикорпоративных семинара, провели деловые игры на основе имеющихся нормативно-правовых актов, – рассказывает Хараим. – Минэнерго в этих играх участвовало и их итоги приняло». Но методика альтернативной котельной пока проходит «обкатку» только в одном городе – Рубцовске Алтайского края – и изменений ещё не претерпела.

Договор дороже ставок

«Судя по тому, что инвестиции в отрасль уже идут, [действующие]тарифы привлекательны», – отмечает между тем заместитель руководителя Федеральной антимонопольной службы Виталий Королёв. В уже упомянутом докладе о теплоэнергетике и централизованном теплоснабжении России сказано, что в 2016 году объём инвестиций в отрасль превысил 100 млрд рублей. Однако ежегодная потребность в деньгах для её модернизации оценивается в 250 млрд рублей. «Мы хотели бы повысить инвестиционную привлекательность отрасли, в том числе за счёт долгосрочных тарифов, – добавляет Королёв. – Механизм альтернативной котельной позволяет в значительной степени эту проблему решить».

Достаточным он один при этом не является. Ещё одним средством должны стать долгосрочные тарифы на тепло – формально они и сегодня устанавливаются на четыре года вперёд. Но за органами власти остаётся право ежегодно их пересматривать. Ввести их, по словам Королёва, можно будет, «как только изменятся нормативно-правовые акты, которые сейчас требуют утверждения соответствующей «длинной» инвестпрограммы» со стороны энергетиков.

Другой механизм, предложенный заместителем руководителя ФАС России, – регуляторные контракты, аналогичные тем, которые действуют в электроэнергетике. Они представляют собой соглашения между службами по тарифам и энергетиками, в которых оговорены, с одной стороны, долгосрочные тарифы и параметры регулирования, а с другой – необходимый объём инвестиций, целевые показатели программы энергосбережения, текущей деятельности и долговой нагрузки. В контракте при этом устанавливается ответственность подписавших за неисполнение его условий. «Это обязательство обеих сторон, когда одна берётся что-то сделать, а вторая обязуется предоставить соответствующий тариф в долгосрочной перспективе, – заключает Королёв. – В этом смысле регуляторное соглашение или альтернативная котельная были бы гораздо более устойчивой конструкцией, чем есть сейчас. Это подтверждает практика оптового рынка электроэнергии, где есть договоры поставки мощности, условия которых не пересматриваются, что бы ни происходило. Я бы в эту сторону рекомендовал двигаться».