«Никаким полярным исследователем он не был»

«Ой, только бы сегодня решили! Вы знаете, у меня же сын написал работу по Колчаку, когда всё только началось, и выиграл всероссийский конкурс. А тут новый поворот. Я хочу узнать, чем дело-то закончится», – говорила женщина в коридоре. Её сын, третьеклассник, следит за эпопеей с адмиралом. Пока он на каникулах, мать пришла в суд узнать, что да как «с этим Колчаком». Мальчик с мамой в курсе событий ещё с июля 2017 года, когда адвокат Олег Фёдоров подал иск в Кировский районный суд, требуя снести памятник Александру Колчаку, что стоит вблизи Знаменского собора. В сентябре 2017 года заявление было возвращено Фёдорову. 10 апреля 2018 года коллективный иск в тот же суд подали уже 26 граждан. В их числе сам Олег Фёдоров, истица А.Д Фёдорова, братья-близнецы Михаил и Александр Ермаковы, писатель Илья Топчий. Иск направлен к правительству Иркутской области, администрации Иркутска, в суде были представлены Дума Иркутска, министерство имущественных отношений, ВСЖД. Заинтересованное лицо – общественный фонд «Патриот».

Решение об установке памятника Колчаку в сквере напротив Знаменского монастыря Дума Иркутска приняла 14 октября 2004 года. 14 лет Колчак стоял себе потихоньку, но тут его решили снести. А ещё в эти же годы, но точно неизвестно, когда, в здании вокзала «Иркутск-Пассажирский» появилась табличка с горельефом Колчака и надписью. В 2007 году на фронтоне здания Иркутского областного краеведческого музея написали фамилию Колчака в ряду других исследователей Сибири и Арктики. Все эти памятные знаки адвокат Олег Фёдоров и 25 его товарищей считают незаконными и просят убрать.

– Мы полагаем, что решение Думы в 2004 году было принято без учёта всех обстоятельств, характеризующих личность Александра Васильевича Колчака, и поэтому является незаконным, – сказал адвокат Фёдоров. – При обсуждении вопроса городской Думой и комиссией по городской топонимике не было учтено постановление Военного суда Забайкальского округа от 26 января 1999 года о рассмотрении уголовного дела Колчака. Судом тогда было установлено, что Колчак не подлежит реабилитации, а постановление Иркутского военного революционного комитета в отношении него от 6 февраля 1920 года обоснованно. Колчак был инициатором массовых репрессий в отношении мирного населения и является нереабилитированным военным преступником.

В качестве примера зверств Колчака адвокат привёл дело 31 убитого заложника на ледоколе «Ангара». «31 человек колотушками по затылкам был оглушён и сброшен в ледяную воду, там они и нашли свою смерть», – нарисовал картину адвокат. По его мнению, никаких особых научных заслуг у адмирала Колчака, за которые его чтят в Иркутске, не было. В 1906 году Колчак получил от Русского географического общества Константиновскую медаль. Однако не за географические исследования, а за участие в экспедиции барона Э.В. Толля. По мнению Фёдорова, у Колчака есть только одна небольшая научная работа – «Лёд Карского и Сибирского морей». «Ставить его в ряд с такими знаменитыми учёными, как Пржевальский, Ольденбург, Маак, на мой взгляд, поверхностно. Никаким знаменитым полярным географом и исследователем Колчак не является», – заявил адвокат. Позже, в прениях, он напомнил, что на фронтоне музея почему-то не заняли почётные места ни антрополог Михаил Герасимов, начинавший в Иркутске, ни археолог Алексей Окладников, ни «рыцарь Байкала» Григорий Галазий. А вот имеющая куда как меньшие научные заслуги политическая фигура увековечена. Другие истцы, явившиеся в суд в первый день, Михаил Ермаков и Илья Топчий, с доводами Фёдорова были полностью согласны. «Самое выдающееся его (Колчака. – Авт.) достижение – самоназванная должность Верховного правителя России. Следовательно, именно за это достижение его память и увековечивается незаконными методами», – сказал Михаил Ермаков. Днём позже в прениях его брат, Александр Ермаков, заявил, что у подрастающего поколения формируется противоречивая картина мира, когда дети видят явные знаки почтения лицу, судьба которого изобилует нелицеприятными фактами.

Ничейный Колчак на чужой земле

«Уважаемый адвокат всё же не является историком, чтобы выносить такие суждения», – заметил представитель «Серого дома» в кулуарах. «Серый дом» признал требования истца незаконными и необоснованными, поскольку правительство, как оказалось, не принимало никаких актов об установке мемориальной доски и надписи. Представитель Думы Иркутска заявил, что с их стороны вся процедура была соблюдена полностью. После обращения фонда «Патриот» в 2004 году в мэрию вопрос был вынесен на обсуждение комиссии по переименованию улиц и увековечению памяти известных в городе людей. В неё входили общественники, депутаты, чиновники, почётные граждане, руководители организаций и преподаватели вузов. По словам представителя Думы, в комиссии были и доктора исторических наук, и поэты, и редакторы журналов. Вопрос обсуждали по крайней мере на четырёх площадках: на комиссии, в ходе деятельности рабочей группы при мэре, на общественном совете и в Думе. Представитель Думы Иркутска принесла в суд протокол заседания, чтобы все могли убедиться: «Вопрос личности Колчака рассматривался с различных точек зрения».

Но въедливый Олег Фёдоров не отставал. Он требовал ответа, рассматривалось ли тогда, в 2004 году, решение военного суда ЗабВО на заседании Думы. Пришлось ответить правдиво: «Нет». Однако представители фонда «Патриот» в прениях попытались сбить апломб Фёдорова.

«Ссылаясь на документы военного суда Забайкальского военного округа, необходимо всё договаривать до конца, – заметил один из членов фонда. – С учётом современного законодательства Колчак не является судимым лицом. В соответствии со статьёй 86 УК РФ судимость погашается по истечении определённого срока. Текст решения суда Забайкальского военного округа по Колчаку никто не видел, он является засекреченным по решению ФСБ. Доказательство, соответственно, нельзя признать раскрытым и положить его в основу доводов, на которые ссылаются истцы. Нет каких-либо актов, судебных решений о том, что Колчак был лишён наград и научных званий. Эти юридические факты имеют равное значение с теми судебными актами, к которым апеллирует истец». По мнению «Патриота», никакие права истцов не нарушены, наличие памятника никак не препятствует им высказывать своё мнение о Колчаке. И пример тому – свобода выражения своих мыслей в суде.

Представители мэрии Иркутска тоже заявили, что они в этом споре ни при чём. Требование демонтировать памятник правомерно только в том случае, если будет признано, что решение Думы противозаконно. Но даже если и будет так, то полномочий по сносу памятника у мэрии нет. Правительство, как было сказано выше, не вешало табличку в здании вокзала «Иркутск-Пассажирский» и не делало надпись на фронтоне музея, а мэрия, как оказалось, памятник не устанавливала. В реестре городских объектов его нет. И даже земля под ним – не муниципальная.

Ответчики настаивали, что истцами пропущен срок исковой давности. Действительно, 14 лет прошло с того момента, как Колчак появился в Иркутске. Однако истцы заявляли, что ничего не знали о решении мэрии 2004 года, потому нельзя говорить о сроках давности. «Мне лично решение известно чуть больше года», – сообщил Фёдоров. Остальные истцы, по его словам, узнали об этом документе только на собрании перед подачей иска. Это подтвердил истец Михаил Ермаков. А истец Илья Топчий сообщил, что не помнит, когда увидел памятник в Иркутске в первый раз, а вот о решении мэрии узнал только два месяца назад.

Истцы ссылались на петербургский прецедент 2017 года, когда по решению суда была демонтирована мемориальная доска Колчаку, установленная на доме № 3 по улице Большой Зеленина. Однако представители фонда «Патриот» напомнили собравшимся, что судебное решение в Питере было вынесено не по вопросу личности Колчака, а в связи с нарушением имущественных прав граждан. В Иркутске же ни памятник, ни надпись, ни табличка не нарушают никаких имущественных прав. Хотя сама история их появления в городе – это целый детектив.

«Оно само там появилось»

На памятнике есть табличка, проясняющая его появление: «Сей памятник воздвигнут инициативой и попечением граждан России Клыковым Вячеславом Михайловичем, Андреевым Сергеем Валерьевичем ноября 2004 года. Скульптор Клыков В.М.». Сергей Андреев, по данным сайта ГУ МВД России по Иркутской области, находится в международном розыске как глава «банды Андриевского». Он и был тогда руководителем общественного фонда «Патриот», который в 2004 году пришёл в мэрию с предложением поставить памятник Колчаку.

А вот откуда и когда появилась табличка в здании вокзала, а также кто сделал надпись на фронтоне музея – это представители «Серого дома» и мэрии не смогли пояснить. Наверное, об этом должна была знать региональная Служба по охране объектов культурного наследия. Но её представители в суд не явились, предоставив лишь заключение, согласно которому здание вокзала «Иркутск-Пассажирский» является объектом культурного наследия регионального значения, оно находится в собственности РЖД. Внутри действительно есть мемориальная доска Колчаку, но она не искажает предмет охраны, сообщили в службе. Охраняется и музейный «фриз из поребрика… с фамилиями знаменитых географов». Однако служба оставила за скобками вопрос о том, когда и на основании решения какого органа вокзал был украшен мемориальной доской Колчаку, а музей – фамилией адмирала.

Адвокат Фёдоров задал вопрос представителям «Серого дома»: «Кто принимал решение о нанесении надписи на фриз музея?» «Это вы должны были узнать сами, когда обращались в суд с исковым заявлением», – услышал он в ответ. Тут пришлось вмешаться судье: «Уважаемый представитель административного ответчика, вы можете ответить на поставленный вопрос?» «Нет», – заявил представитель правительства. Фёдоров уточнил вопрос: «Принимало ли правительство или какой-либо им уполномоченный орган решение об установке доски в здании вокзала?» «Правительство уж точно не принимало», – сказал ответчик. Представитель ВСЖД также не смог пояснить, благодаря какому акту или распоряжению мемориальная доска была размещена в здании вокзала и когда.

Представитель минимущества также осведомился, есть ли у правительства информация, когда появилась надпись «Колчак» на фронтоне здания музея. Правительство сослалось на документ из Государственного архива Иркутской области, согласно которому надпись появилась 6 февраля 2007 года. «Как этот документ называется, какой орган его принял?» – поинтересовался Олег Фёдоров. «Это Иркутская летопись, она составлена писателями города Иркутска», – сказал ответчик. Других документов об этом событии правительство предоставить не смогло.

«Оно само там появилось – и пусть будет», – шептались слушатели. Иркутск в этом смысле был и остаётся городом уникальным. У нас единственный в России памятник Колчаку, кроме таблички в здании вокзала и надписи на фризе музея, на берегу Ушаковки стоит крест в память о гибели Колчака, есть музейный объект – тюремная камера с ростовой фигурой адмирала. Восстановлена Харлампиевская церковь, где венчался Колчак, в академическом драматическом театре ставился спектакль о нём «Звезда адмирала». Для сравнения: в Омске всё куда как скромнее. Иркутск давно и прочно «забрал» Колчака себе. Мы его расстреляли, нам его и поминать. Нам его и пить. Пиво «Адмирал Колчак» стали делать тоже у нас. Спустя 98 лет после гибели адмирала в Иркутске судебный зал был полон теми, кто «за Колчака» и «против Колчака». Слушателям давали говорить только в перерывах, но именно перерывы и были самыми интересными.

Кто первый начал

«Эх, Колчак, Колчак, шпоры ясные… Удирай скорей – едут красные!» – эта частушка всё вертелась в голове, когда шёл разбор дела… «Слушайте, стоял памятник – и пусть стоит! Нечего трогать!» – как только судья удалилась после прений в совещательную комнату, стол адвоката Фёдорова окружили слушатели. «И вот эта вот пятая колонна, она опять лодочку раскачивает… Насмотрелись всех этих, с этого и начинается раздрай…» – сказал мужчина в красивой казачьей форме, отглаженной, с иголочки. На голове у него была фуражка, на груди – награды. Адвокат Фёдоров меланхолично что-то начал искать в телефоне. «Нет, вы скажите… Почему вы решили, что можете действовать от имени всего города?» – вырвал Фёдорова из глубин телефона молодой человек. «Именно потому, что мы не действуем от всего города, мы не пришли и не облили этот памятник краской, – ответил Фёдоров. – Мы пришли в суд и действуем в рамках правового поля». «Да вы ещё хуже сделали, вы словесно его оболгали, его ещё отмывать и отмывать», – ворвалась в разговор пожилая женщина с веером, которая мужественно, несмотря на жару, провела два дня в суде. Тут заговорили все сразу. «Да Колчак с Иркутском связан!» – защитники памятника обступили Олега Фёдорова плотным кольцом. «Чем он связан? Тем, что он здесь женился? Так я тоже здесь женился! Тем, что он написал одну статью научную? Так я тоже их писал», – горячился Олег Фёдоров. «Но вы, извините меня, недостойны в любом случае Большой Константиновской медали, – взмахнула веером пожилая дама. – Это памятник примирению! Кто вы после этого? Реваншисты!» «Это мы реваншисты? – удивился один из истцов. – А что было 8 февраля 2018 года у вашего памятника «примирению»? Заявлялось, что красные – это абсолютное зло, а Колчак и другие деятели белого движения вели справедливую войну с этим абсолютным злом». «Это вы первые начали!» – «Нет, это вы!» – «Нет, уж извините, вы!»

«Встать, суд идёт!» – прервал этот горячий диалог секретарь суда. Дама с веером перекрестилась, когда судья начала зачитывать резолютивную часть.

«Руководствуясь статьями 175, 180 Кодекса административного судопроизводства Российской Федерации суд решил требования истцов… оставить без удовлетворения», – произнесла судья. «Это ещё не конец!» – заявил адвокат Фёдоров, собрал портфель и удалился. Теперь у 26 борцов есть месяц с момента принятия решения в окончательной форме на обжалование. А тем временем на платформе www.change.org за две недели 1940 людей подписали петицию к президенту Путину под названием «Остановим снос памятника Колчаку в городе Иркутске!».