539 километров под землёй

Понедельник, половина десятого утра. Водитель Сергей Бобков объезжает «бутылочное горлышко» перед светофором на улице Сергеева через технологический проезд от Ново-Иркутской ТЭЦ до улицы Аргунова. Пробок, в которых всего час назад стоял город, больше нет, поэтому до управления района тепловых сетей № 3 мы добираемся за полчаса с небольшим. Задача бригады диагностов – обследовать участок трубопровода длиной 121 м, проложенного на улице Ярославского во дворе между жилыми домами и зданием Иркутского техникума речного и автомобильного транспорта.

Весь город, если не считать генерирующие мощности, с точки зрения теплоэнергетика представляет собой почти 780 км теплотрасс. «Епархия» участка тепловых сетей (УТС) Ново-Иркутской ТЭЦ – около 571 км труб. Если совсем точно, 570 км 981 м. Почти все – 94,41%, или 539 км, – проложены под землёй. Поддержание в хорошем техническом состоянии столь большого хозяйства требует немалых усилий. «Мы проводим как плановую диагностику, так и внеплановую, – рассказывает заместитель начальника цеха по обслуживанию электротехнического оборудования УТС Ново-Иркутской ТЭЦ Захар Шалин. – Плановая диагностика необходима для того, чтобы оценить общее состояние тепловых сетей города».

Для этого на год вперёд составляются два графика. В первый включены трубопроводы, которые отработали нормативный срок эксплуатации – 25 лет. Во втором учтены сети, фактическое состояние которых требуется определить по иным причинам. Всего в плане на 2018 год стоит примерно 800 участков теплотрасс. «Составляя графики, мы указываем сроки, в течение которых необходимо выполнить диагностику, – объясняет ведущий инженер по контрольно-измерительным приборам и автоматике Антон Осипов. – Помимо этого мы работаем с районами тепловых сетей по внеплановым заявкам, которые предусматривают проведение толщинометрии, поиск утечек, трассировку трубопроводов».

«В чемодане – акустический томограф»

За вычетом подобных исключений работа тех, кто занимается диагностикой трубопроводов, подчинена чёткому графику. Например, задание на плановую диагностику участка на Ярославского в понедельник, 14 мая, было известно уже в пятницу, 11 мая. В 8 часов утра первого на рабочей неделе дня состоялось селекторное совещание, речь на котором шла о событиях, произошедших в течение выходных, и ближайших планах. Программа также определена заранее: с докладами выступают руководители районов тепловых сетей и других подразделений УТС Ново-Иркутской ТЭЦ, диспетчеры напоминают об имеющихся заявках. Кстати, на случай нештатных ситуаций на выходные и праздничные дни обязательно расписан график дежурств на дому. «У каждого сотрудника есть сотовый телефон, у всех сим-карты с корпоративными номерами, – говорит Шалин. – Диспетчер тепловых сетей в аварийном случае вызывает инженера по диагностированию на работу».

Третьи майские выходные 2018 года обошлись без этого. И в понедельник мы выезжаем по заранее согласованному графику. К выезду всё готово в течение часа, который уходит не только на селекторное совещание, но и на короткую внутреннюю планёрку, где точный перечень работ на день корректируют в случае, если от районов тепловых сетей поступают соответствующие заявки. «Течеискатель, мерное колесо, в чемодане – акустический томограф», – перечисляет Осипов оборудование, которое выносит из кабинета инженер Константин Верхотуров.

Через несколько минут техника уже загружена в мобильную диагностическую лабораторию – грузопассажирский «Форд Транзит», в котором помимо водительского сиденья предусмотрены места для четырёх человек. Внутри машины всё организовано по системе – шкафчик для одежды с дверцей-жалюзи, рабочий стол с подписанными ящиками: «Приборы», «Документы», «Инструмент». Пространства в автомобиле, дальнем родственнике маршруток, непривычно много – можно запросто вытянуть ноги. И не забыть пристегнуть ремень – действие, которое в городском общественном транспорте обычно выполняют шофёры, но не пассажиры. «У нас работают водители высочайшего класса, но за других участников дорожного движения мы не отвечаем», – предупреждает инженер Николай Протасов, прежде чем захлопнуть дверь.

«И самим соблюдать правила техники безопасности»

Подтверждение тому, что работа диагностов строго регламентирована, находится в управлении района тепловых сетей № 3, который сами энергетики для краткости называют РТС-3. Сюда мы заезжаем не только затем, чтобы доукомплектовать бригаду «местными» сотрудниками, но и за получением наряда на производство работ. Плюс обязательный инструктаж – когда имеешь дело с тепловыми сетями, даже рутинные меры безопасности имеют жизненно важное значение. Напутствие диспетчера РТС-3 стандартно, кратко и ёмко: «При проведении работ на проезжей части выставить знаки безопасности, оградить участок. Провентилировать тепловые камеры, взять пробы воздуха на анализ. Перед спуском проверить надёжность лестниц и скоб. Зачистка трубопровода под давлением запрещена, поэтому датчики устанавливать на заранее зачищенные точки. И самим соблюдать правила техники безопасности».

Этим список требований не ограничивается. Руководитель бригады, которая занимается диагностикой сетей, обязательно заполняет в наряде графу «Особые условия» – требования безопасности, действующие непосредственно при производстве работ. Нельзя, к примеру, трогать вентили и прочую запорную арматуру в тепловой камере. Обязательно нужно убедиться, что уровень воды или температура в ней не превышают норму – 200 мм и 32 градуса Цельсия соответственно. Рабочие инструменты обязательно следует осмотреть на предмет явных повреждений и дефектов. Синхронизировать датчики необходимо заранее. Наконец, работать можно только в спецодежде и специальной обуви, а в случае необходимости – использовать средства индивидуальной защиты. Словно пилот контрольную карту, список норм безопасности перед тем, как инженеры приступят к диагностике, ещё раз зачитывает мастер района тепловых сетей.

Направо пойдёшь – компенсатор найдёшь

Со всеми формальностями путь от Ново-Иркутской ТЭЦ до места работ занимает час. Расставить ярко оранжевые конусы вокруг люка в парковочном кармане у пятиэтажки в Ново-Ленино – дело нескольких десятков секунд. Верхотуров берёт трассопоисковый комплект и в сопровождении Протасова с мерным колесом начинает путь по двору. Инструмент, внешне похожий на ручной металлоискатель, каким пользуются охранники в аэропортах, только раза в три больше, издаёт звук, похожий на усиленное гудение трансформатора. «Он видит источники магнитного излучения – трубопроводы, кабельные линии и тому подобное, – поясняет Николай. – Жидкость, которая бежит в трубопроводе, при трении создаёт повышенное магнитное поле, которое прибор и улавливает».

Через 16 метров детектор неожиданно умолкает. Оживает он, стоит повернуть налево, к дому: «учуял» то ли кабельную линию, то ли линию связи. «Коммуникации, особенно мощные силовые кабели, имеют свойство забивать эфир», – замечает на это Протасов. Верхотуров, следуя за прибором, уходит вправо – под землёй находится П-образный компенсатор температурного расширения трубы. Вернувшись к первоначальной трассе, тепломагистраль через несколько десятков метров поворачивает направо и тянется вдоль забора, огораживающего двор техникума. Помимо второго компенсатора единственное, что осложняет путь специалистов, сошедших с асфальта, – переменчивый рельеф.

Препятствий для спуска в коллектор тоже нет – воды не наблюдается, скобы выдерживают проверку. Ручной тепловизор – компактная машинка фирмы FLIR – показывает, что температура внутри не превышает 29,1 градуса. Газоанализатор не фиксирует повышенную концентрацию опасных примесей.

– Газы проверяем обязательно, поскольку в подземных помещениях мало того что зачастую возникает нехватка кислорода, так ещё газы могут скапливаться, – говорит мастер РТС-3 Константин Розенраух перед тем, как опустить прибор в тепловую камеру. – Сначала мы газоанализатор загружаем в течение 15 секунд и проверяем на поверхности. Внизу две зоны для замеров: первая в 20–30 сантиметрах от верхней плиты, где улавливаются лёгкие газы, вторая – не более метра от пола, там тяжёлые газы.

Работать можно в том случае, если содержание кислорода колеблется в пределах от 21%, концентрация метана не превышает 0,44%, а угарного газа – 0,1%. Замер в верхней зоне показывает 21,1% и 0,03% соответственно, окись углерода не обнаружена. Нет её и ниже, где концентрация кислорода составляет 21,2%, а метана – 0,02%. «Работа в тепловой камере разрешена», – резюмирует Розенраух. За этим следует сообщение диспетчеру о допуске.

Абсолютный технический слух

Тем временем из кейса извлекают акустический томограф «Каскад-3» – два регистратора с высокочувствительными датчиками и блоком управления, с помощью которого задаётся режим их работы. Прибор разработан в России, зарубежных аналогов отечественные энергетики не встречали. С его помощью трубопроводы обследуют на предмет дефектов, позволяет он обнаруживать и течи. При этом стоит томограф сравнительно немного – около 1 млн рублей вместе с программным обеспечением, тогда как японский течеискатель Fuji, выполняющий только одну функцию, обойдётся в два раза дороже. «Лучше «Каскада» мы ещё приборы не встречали», – констатирует Протасов.

Два блока, которые синхронизируют между собой перед спуском в коллекторы, нужны для того, чтобы затем одновременно синхронизировать звук бегущей воды. Его частота ограничена 1500 Гц, а всё, что выше, свидетельствует о наличии мест повышенного напряжения, за которыми могут скрываться дефекты. В идеале прибор должен работать в полной тишине, так что слесарь Юрий Малёваный, установивший регистратор в коллекторе в начале трубопровода, и его коллега, сделавший то же самое в камере в конце трассы, стараются вообще не шуметь. Посторонний звук, как выяснится позже, прибор всё-таки зафиксировал, но с помощью компьютерного редактора его с лёгкостью удаляют из записи.

Регистраторы пишут акустические сигналы в течение двух минут, хотя, в принципе, для полноценной диагностики достаточно и одной. После этого данные с них через блок управления копируют на ноутбук.

– При штатной диагностике мы это делаем в офисе, – отмечает Протасов, раскладывая компьютер на столе в мобильной лаборатории. – Но при аварийных работах, когда на месте стоит вся техника, приехали сварщики и другие специалисты, необходим быстрый результат.

В «демонстрационном» режиме от запуска программы до выдачи готового отчёта проходит 20 минут. Поблагодарить за это стоит современные технологии: все данные обрабатываются автоматически, тогда как в более ранних версиях «софта» для томографа записи с обратного и подающего трубопроводов сравнивал оператор.

– Мы уже видим места избыточных напряжений, – комментирует Николай три характерных пика на графическом отображении информации. – Потом мы их нанесём на картинку с трассой и увидим, что, возможно, это первый компенсатор, угол поворота и второй компенсатор. Трубопровод лежит в комфортных условиях, не затопляется, каких-то гидравлических аномалий здесь тоже не бывает.

Догадка подтверждается – места избыточных напряжений совпадают с изгибами трассы. Однако в районе второго компенсатора это может свидетельствовать о дефекте неподвижной опоры обратного трубопровода. Абсолютно точно установить причину можно будет после шурфовки, когда данный участок тепловой сети раскопают.

Найти и предотвратить

Составленный отчёт – один из многих, которые готовят специалисты цеха по обслуживанию электротехнического оборудования УТС Ново-Иркутской ТЭЦ. В электронном виде его сразу отправят в район тепловых сетей, бумажную копию пришлют адресату в составе пакета документов, который подготовят по итогам рабочей недели. Подобная система действует с 2006 года.

По данным на март прошлого года, когда в цехе подготовили детальную презентацию о своей работе, за это время было обследовано более 80 км трубопроводов и найдено свыше 500 повреждений, в том числе утечки теплоносителя. Своевременная диагностика позволила предотвратить больше двух десятков крупных инцидентов.