Байкальский целлюлозно-бумажный комбинат прекратил свою работу в 2013 году. И нельзя сказать, что это стало неожиданностью для региона. Тем более нельзя сказать, что страна оставила регион самостоятельно расхлёбывать тяжёлое наследие промышленного гиганта. Солидное финансирование на рекультивацию отходов и строительство нового теплоисточника предусмотрено в рамках ФЦП »Охрана озера Байкал и социально-экономическое развитие Байкальской природной территории на 2012–2020 годы» (в частности, на рекультивацию в ней предусмотрено 3,2 млрд рублей). Словом, деньги есть. Нет решений, которые устроили бы всех – учёных, чиновников, экологов и байкальчан.

Лигниновая дилемма

Сегодня все отходы жизнедеятельности промпредприятия сконцентрированы в гигантских картах-накопителях, расположенных в непосредственной близости от Байкала. Ситуация усугубляется тем, что находятся они в селеопасной зоне, а денег на создание системы селезащиты регион до сих пор не нашёл. И грядущая весна, которая сменит аномально-снежную и морозную зиму, обещает быть особенно тревожной в этом плане. Селевой поток может запросто смыть лигнин в озеро, и тогда Байкалу мало не покажется.

В конце прошлого года в Байкальске прошли общественные слушания, на которых был презентован очередной проект по утилизации отходов. Правительство региона в качестве основного выдвинуло метод ИрНИТУ, который заключается в омоноличивании лигнина. Для этого в лигнин предложили добавить несколько миллионов тонн гипса, мрамора и диоксида кремния.

Авторов разработки не смутило, что несколько лет назад компания «ВЭБ Инжиниринг» уже предлагала сделать монолит на месте лигниновых карт, но проект не смог пройти государственную экспертизу. Эффективность метода ни тогда, ни сегодня не была доказана опытным путём. Никто не может гарантировать, что всё содержимое гигантских резервуаров глубиной 6 метров, шириной 500 метров и длиной 1 километр на самом деле затвердеет. Пока опыты проходили удачно только с малыми объёмами вещества. Есть и сопутствующие трудности. Например, доставка необходимого объёма гипса и мрамора займёт пять лет и будет стоить баснословно дорого. Кстати, строительство селезащитных сооружений проект ИрНИТУ вообще не предполагает. Учёное сообщество региона выступало против омоноличивания несколько лет назад. Выступает против и сейчас.

Не так давно появилась новая идея по рекультивации отходов БЦБК. Её на разных уровнях активно анонсируют участники научно-производственного альянса «Байкальский», в который вошли представители компаний «РусГидро», «Сибгипробум», ИНЦ СО РАН, «Красноярскгидропроекта», научно-производственные компании из Липецка и Санкт-Петербурга, иркутское ООО «Лесовод». В основу предлагаемого метода положена запатентованная ещё 30 лет назад технология Лимнологического института. Суть её заключается в том, чтобы перемешать лигнин с золой, также оставшейся от БЦБК, и создать таким образом почвогрунт.

– Мы пошли дальше, ведь за 30 лет технологии шагнули вперёд, – говорит директор ООО «Лесовод» Денис Петушинский. – Мы предлагаем добавить в лигнин не только золу, но ещё древесную щепу и специальные бактерии, которые в процессе своей жизнедеятельности превратят эту массу в плодородную почву. Полученный грунт можно будет продавать. Но мы предлагаем разбить на месте карт-накопителей питомник хвойных деревьев, самый большой в стране. Технология уже отработана за рубежом, имеется положительный опыт, который можно изучать. Более того, существуют специальные машины, которые перемешивают эту смесь, чтобы процессы внутри резервуара шли быстрее.

Кедровая водянка уйдёт в щепу

За ингредиентами для питательной смеси, кажется, дело не станет. Специальные бактерии выращивает липецкое научно-производственное объединение, а вот щепой мы и сами богаты. Отходов от лесозаготовки в регионе, что называется, как грязи. Участники альянса предлагают далеко за щепой не ходить и одним махом решить две проблемы.

Почти 10 лет назад в Слюдянском, Шелеховском и Усольском районах начал усыхать кедр. После долгих споров учёные установили диагноз: бактериальная водянка. Маловодье, которое продолжается уже десятилетие, привело к тому, что кедрачам не хватает влаги. В лесах сохнут даже мхи, которые всегда аккумулировали стратегический запас воды. «А сейчас идёшь и местами слышишь, как мох под ногой шуршит», – говорит начальник территориального управления Агентства лесного хозяйства по Слюдянскому району Пётр Калиниченко.

Ослабленные деревья оказались лёгкой добычей для инфекции, которая распространяется воздушно-капельным путём. Заболевшее дерево постепенно засыхает без видимых причин. В последние годы в тайге появились не отдельные мёртвые деревья, а настоящие кедровые кладбища. По данным за 2016 год, в санитарно-оздоровительных мероприятиях нуждалось 50,7 тыс. га леса. По мнению специалистов, мертвый и заражённый лес нужно убирать – и чем скорее, тем лучше. Другой способ тут не придумаешь.

– Проблема в том, что в Центральной экологической зоне, где находятся заболевшие кедрачи, запрещены сплошные санитарные рубки, – считает Пётр Калиниченко. – А кедры мы не рубили вообще никогда, это особо ценная порода дерева. Но теперь нужно спасать подрост, который кое-где поднялся на полтора метра, и соседние участки с ещё здоровыми кедрами. В противном случае они либо погибнут от заражения, либо сгорят. Ведь сухой лес – это настоящая пороховая бочка.

Ввиду исключительных обстоятельств разрешение на сплошную санрубку вроде бы должно выдать федеральное правительство. Однако оно не торопится принять такое решение. Надо полагать, потому что выполнение этого решения придётся финансировать. А денег в бюджете и так не хватает.

– Выходом может стать государственно-частное партнёрство, – говорит Пётр Калиниченко. – Главное, чтобы потом на месте вырубок прошло лесовосстановление. Закон позволяет нам проследить за выполнением этого условия.

Денис Петушинский уверен, что щепу от заболевших кедров можно использовать в качестве «корма» для бактерий, превращающих лигнин и золу в почву. По мнению предпринимателя, средств, заложенных в ФЦП на рекультивацию отходов (3,2 млрд рублей), вполне достаточно, чтобы комплексно решить и проблему кедров, и проблему лигнина.

Проведённые опыты предварительно показали, что в полученной таким способом почве возбудитель водянки отсутствует. Значит, водянку можно победить. Более того, экономически оправданным может стать изготовление из засохшего леса топливных пеллет. При термической обработке, которой в этом случае подвергается древесина, бактерия также не выживает. И это уже не идея, в данном случае речь идёт о готовом бизнес-плане.

Несостоявшийся проект

Два года назад ООО «Лесовод» задумало взять в аренду участок с заболевшими кедрами в Слюдянском районе и развернуть производство топливных пеллет. Проект, разработанный непосредственно под это место, включал в себя и строительство дорог, и создание современного питомника по выращиванию кедров с закрытой корневой системой, и закупку специальной машины, которая высаживает маленькие деревца в почву и поливает их водой. Приживаемость саженцев при этом составляет более 90%. Подобной технологии в регионе вообще не существует. У нас до сих пор сосны высаживают вручную – при помощи «меча Колесова». Была разработана детальная транспортная схема, в которой задействованы региональные транспортные компании и РЖД. Более того, уже были заключены предварительные соглашения по поставкам оборудования.

– С этим проектом мы год назад вышли на правительство региона, – говорит Денис Петушинский. – Первоначально проект получил очень высокую оценку. Честно говоря, все обрадовались, ведь мы предлагали без копейки бюджетных денег решить больную для региона проблему. Это было бы выгодно и нам, и правительству, и для леса хорошо. Министерством лесного хозяйства был найден механизм по передаче нам участка под сбор дикоросов через открытый конкурс. Согласно Лесному кодексу, при составлении проекта по освоению лесов арендатор должен провести санрубки на участке и взамен убранного сухостоя посадить новый лес. Никто ни разу не сказал нам, что требуется разрешение федерального центра на выполнение этой работы. Нас направили в ОГАУ «ИркутскЛеспроект», которому было дано поручение помочь нам с подготовкой документов для аукциона. Подготовка проекта шла больше года, мы проделали серьёзную работу, потратили время, силы и деньги.

Кстати, государственное предприятие «оказывало поддержку» предпринимателям не безвозмездно. 28 октября 2016 года между ООО «Лесовод» и ОГАУ «ИркутскЛеспроект» был заключён договор. Государственное учреждение должно было обеспечить постановку лесных участков на государственный кадастровый учёт и подготовить кадастровый паспорт. Для этого нужно было сформировать межевой план, схему расположения лесного участка. Кроме того, «ИркутскЛеспроект» брался сопровождать утверждение схемы в министерстве лесного комплекса Иркутской области. В договоре была зафиксирована и стоимость этих работ – 750 тысяч рублей. Причём половина суммы была перечислена в качестве предоплаты.

Подготовка документов заняла около года. Каково же было изумление предпринимателей, когда на аукционе конкуренцию им составило… то самое государственное унитарное предприятие «ИркутскЛеспроект», которое совсем недавно получило от них деньги за подготовку землеустроительных документов. Денис Петушинский показывает платёжные поручения, подтверждающие факт оплаты услуг ОГАУ, и только разводит руками: «Зампред Виктор Кондрашов, курирующий лесную сферу, позже признался мне в личном разговоре, что государственное предприятие было выведено на аукцион специально, по поручению губернатора, который дал указание не отдавать участок в частные руки».

– Интересно, что в уставных документах «ИркутскЛеспроекта» отсутствовали коды видов деятельности для осуществления данного проекта, – говорит Денис Петушинский. – Ни одну коммерческую структуру просто не допустили бы до аукциона в этом случае. Но для ОГАУ это не стало каким-то препятствием.

Впрочем, заниматься проблемным лесом областное учреждение и не собиралось. Спустя несколько месяцев после конкурса ОГАУ «ИркутскЛеспроект» переуступило право аренды участка ООО «Магнит», зарегистрированному в Ангарске. Анализ открытых источников позволяет узнать, что уставной капитал компании составляет 10 тысяч рублей, основной вид деятельности – строительство. Её директор Денис Савчук одновременно является учредителем ещё нескольких компаний, в уставе которых записано, что занимаются они лесом, но никакой хозяйственной активности не ведут. Это интересно само по себе.

Но гораздо интереснее, что в 2014 году в состав учредителей пресловутого «Магнита» входил некий Алексей Попов. Он же является директором ООО «Новострой», на 100% принадлежащего Владимиру Ивановичу Кондрашову, имеющему такие же, как у брата зампреда регионального правительства, фамилию, имя и отчество. Таким образом, цепочка замыкается, а дальше каждый может делать выводы самостоятельно.

По словам Петра Калиниченко, в его офисе в Слюдянке директор «Магнита» Денис Савчук появился лишь однажды. Был он лаконичен, ни о каких планах и проектах не рассказывал.

– Как государственный служащий, задавать подобные вопросы я не имею права, – констатирует Пётр Калиниченко. – Не знаю, почему люди хотят собирать дикоросы в таком месте. Может быть, ещё сезон там удастся что-то набрать, пока лес совсем не засох. Но шишка мелкая, слабая совсем.

Что соберёт ООО «Магнит» в больном лесу, мы обязательно увидим. А пока складывается впечатление, что ни новый арендатор, ни министерство в лучшем случае просто не знают, что делать с проблемными лесами. Между тем вековые кедры по-прежнему болеют и сохнут, заражают всё новые деревья, и стратегический запас особо ценной породы дерева тает на глазах. А ведь наш долг – сохранить кедровый лес для будущих поколений. Но правительство Иркутской области это, похоже, мало волнует.

Биотопливо как замена угля

По мнению лесников и предпринимателей, производство топливных пеллет может быть очень перспективным для региона. На их изготовление идёт самый бросовый материал – отходы деревообработки. У нас под боком бездонный рынок Китая, который переходит на экологически чистое топливо. Да что там Китай, если дома проблем хватает.

– В одной только Слюдянке работает 17 котельных, в сутки они сжигают около 327 тонн природного каменного угля, – Пётр Калиниченко разворачивает презентацию, подготовленную для «Лесного форума», который проводил в регионе Общероссийский Народный Фронт. Тогда проблема кедровой водянки была озвучена перед министром природных ресурсов РФ Сергеем Донским. – За отопительный сезон уходит около 65 тысяч тонн топлива. При этом на город и акваторию Байкала выпадает 1,3 тысячи тонн сажи за год. И это не говоря уже о Байкальске, где сжигают 100 тысяч тонн угля за отопительный сезон. Около 2 тысяч тонн сажи выпадает на город и Байкал.

При этом огромная, сильно изношенная котельная, когда-то снабжавшая энергией промпредприятие, слишком велика для небольшого Байкальска. Её субсидирование обходится региону дорого, но люди всё равно регулярно остаются без горячей воды. А правительство никак не может решить, каким теплоисточником заменить гигант. Газовым – слишком дорого, угольным – не экологично. Может быть, биотопливо стало бы решением проблемы.

«Очень хочется конкретных результатов…»

Участники альянса «Байкальский» предлагают комплексный способ решения экологических проблем Байкальского региона – превратить шлам-лигнин в почву, использовав для этого больной сухостой, и разбить на бывших картах-накопителях хвойный питомник, чтобы восстановить утраченные леса. Есть в этой идее не только красота, но и какая-то высшая справедливость. Отходы производства, которое нанесло столько вреда окружающей среде, в конце концов станут питательной средой для новой жизни.

– Когда-то давным-давно, когда я ещё работала на БЦБК, мы рассматривали лигнин как стратегический запас, – признаёт бывшая сотрудница комбината, а ныне депутат Байкальской городской Думы Татьяна Глукман. – Никогда мы не считали, что это просто отходы.

Байкальск долгие годы был символом борьбы за экологию. В течение нескольких десятилетий общественники пыталась закрыть БЦБК. Наконец, это свершилось, но создать город-сад на берегу Байкала почему-то не получается. Сегодня отсюда уезжает всё больше молодёжи, численность населения сократилась до 9 тысяч человек.

На заседании городской Думы большинство депутатов проголосовали за передачу лигниновых карт в собственность региона. По мнению народных избранников, это поможет им управлять ситуацией.

К предложению «Байкальского» альянса Татьяна Глукман относится с осторожным оптимизмом. «Идея мне нравится, но очень хочется конкретных результатов, – говорит депутат. – Если мы самостоятельно не справимся со своими проблемами, справится кто-то другой. Больше всего я боюсь, что Байкальск превратится в очередной «китайский Ольхон». Придут другие, займут наше место и будут развивать нашу территорию. Поэтому пора уже от слов наконец-то перейти к делу».

– Честно говоря, все уже устали от пустых разговоров, – говорит Татьяна Глукман. – Город, что называется, сильно «сдал». Люди устали бороться, они ни во что не верят. Даже самые ярые защитники экологии просто не хотели идти на последние общественные слушания. «Опять кто-то хочет «попилить» деньги на теме Байкальска» – таков был общественный вердикт.

И ведь трудно спорить с общественным мнением, пока в Иркутской области на аукционы выводятся государственные предприятия, которые уводят участки у одних предпринимателей, имеющих конкретные проекты, и тут же передают их другим людям, ни о каких проектах не заявляющим. И складывается впечатление, что при этом решается не наша общая – областная – проблема, а чьи-то частные задачи. Однако «байкальский узел» при таком подходе не развяжешь. Но с батюшкой Байкалом такие шутки вряд ли пройдут. Байкал – это слишком серьёзно, он не может быть разменной картой в чьей-то нечестной игре.