Многие наши читатели помнят Леонида Ромина, о нём мы писали не один раз. Сирота попал в руки мошенников, которые через суд признали его недееспособным, оформили опеку над ним и продали его квартиру. Благодаря помощи экс-депутата Законодательного Собрания Иркутской области Андрея Швайкина жилплощадь, хоть и не квартиру в областном центре, удалось на Ромина оформить. Но жить на своих метрах Леонид не может, поскольку не является дееспособным. Домом для него стал Пуляевский психоневрологический интернат, что в Тайшетском районе. Со своей квартиры Леонид имеет стабильный доход, его собственность сдаётся, деньги приходят на личный счёт.

Надо сказать, таким положением вещей не довольны ни сам Ромин, ни его попечители. Леониду хочется свободы, да и персонал интерната был бы рад избавиться от беспокойного пациента. Остальные больные ведут себя «прилично»: не жалуются, никому не звонят. Ромину же постоянно чего-то не хватает. В прошлом году захотел себе в палату телевизор, сотрудники отдела опеки посчитали такое приобретение целесообразным и выдали разрешение на покупку. В начале нынешнего года Леониду понадобились очки для исправления зрения. И снова покупка была одобрена. 

Как оскорбление воспринял Леонид новость о том, что из всех необходимых ему вещей в этот раз разрешили купить только прикроватный коврик. Редакция направила запрос в министерство социального развития, опеки и попечительства и получила подтверждение: действительно, все вещи, кроме злополучного прикроватного коврика, оказались под запретом.

«Принимая во внимание интересы недееспособного, в целях осуществления надзора и контроля за деятельностью учреждения, управлением было принято решение о выдаче предварительного разрешения на снятие денежных средств только на прикроватный коврик, в остальной части было отказано по причине нецелесообразности расходования денежных средств подопечного, так как Ромин Л.Ю. должен быть обеспечен одеждой, обувью в соответствии с нормативами, утверждёнными приказом министерства социального развития, опеки и попечительства Иркутской области от 3 октября 2014 года № 166-мпр» – так дословно выглядит объяснение, почему нельзя.

Легко представить, какую одежду выдают пациентам деревенского психоневрологического интерната «по нормативам». «Одежда закупается по контракту, большими партиями, – объясняет директор интерната и опекун Леонида Николай Пирогов. – Конечно, выбирать и привередничать больным не приходится. И Леонида я понимаю. Он парень молодой, ему хочется красиво одеваться».

Вообще-то небольшие суммы обитатели интерната могут тратить по своему усмотрению. 75% их пенсии государство берёт за содержание в интернате, остальной частью человек может распорядиться сам. Конечно, прямо в руки деньги он не получит. Наличные получает опекун, и приобретать необходимые товары будет тоже законный представитель. Пациенты могут только пойти в магазин вместе с опекуном и попросить то, что им нужно. Под запретом алкоголь, колющие, режущие и другие опасные предметы. В остальном недееспособные ограничены лишь суммой, которую могут потратить из своей пенсии. Например, Леонид Ромин ежемесячно может отовариться только на 3,5 тысячи рублей. Большая часть этих денег у него уходит на сигареты. 

«Я хотел бы выглядеть нормальным человеком. Свои вещи я не отдаю на стирку, стираю сам. Мне не всё равно, в чём я хожу. Здесь если раздают брюки, все они одного пошива. Такие на выход не наденешь. Обуви здесь тоже такой нет, какую я хотел бы носить. Мне также не разрешают купить телефон. Вместо телефона предложили купить колонки. В районе объясняют, что покупать вещи запрещает областное министерство. Что у них есть постановление, по которому покупать одежду не разрешено», – рассказывает Леонид. Он добавил, что хотел бы также на свои деньги вставить зубы, которые у него отсутствуют, но, видимо, и в этой трате отдел опеки откажет. 

Когда мы поинтересовались у сотрудников областного ведомства, существуют ли ограничения в видах товаров, их количестве и цене, нам ответили, что закон разрешает приобретать для недееспособных «практически все товары, учитывая интересы гражданина и его состояние здоровья. Ограничений по сумме приобретения товаров и их количеству тоже не имеется». Выходит, решение о том, как именно недееспособный потратит свои деньги и будет ли он тратить их вообще, отдан на усмотрение сотрудников опеки и руководства интерната. 

Как уже говорилось, опекуны не слишком расположены к беспокойному подопечному. Он много хочет. Хочет свободы. Хочет иметь собственные вещи, ходить в собственной одежде. Допустим, этот человек где-то перегибает палку. Как сообщают сотрудники министерства социального развития, Ромин звонил в районный отдел опеки, узнавал, нельзя ли ему продать квартиру и деньги получить на счёт. Для того и существуют опекуны, чтобы оградить недееспособного от беспечных поступков.

Кроме Ромина, в интернате живут десятки других пациентов, которые ничего не просят. «Воспитанникам интерната мы редко покупаем вещи из тех денег, которые у них есть на счетах. Пациенты ведь находятся на государственном обеспечении», – говорит Николай Пирогов. Деньги остаются невостребованными, на счетах накапливаются сотни тысяч рублей. Люди умирают, не успев воспользоваться своими деньгами. Если не находятся наследники, по закону счёт недееспособного считается выморочным и переходит в собственность Российской Федерации. 

И дело тут не столько в деньгах. Речь о возможности – через маленькие радости жизни – почувствовать себя человеком. Надеть свитер не такой, как у соседа, понять, что ты другой, отдельный человек. Это тоже в какой-то мере терапия, реабилитация.