Напомним, трагедия произошла в час ночи 27 июля 2015 года. 26-летняя Юлия Киселёва, находясь за рулём «Мерседеса» в состоянии алкогольного опьянения, двигалась по улице Байкальской. На одном из перекрёстков её автомобиль на скорости около 160 километров в час врезался в «Тойоту Хайлендер», ожидавшую разрешающего сигнала светофора. Водитель «Тойоты», бизнесмен Денис Матвеев, и его пассажир, подполковник полиции Альберт Соколов, погибли. 14 января 2016 года Октябрьский районный суд Иркутска вынес Киселёвой приговор – три с половиной года колонии-поселения и ещё три запрета на вождение автомобиля.

25 февраля Иркутский областной суд приступил к рассмотрению жалоб обеих сторон. Заседание провели с помощью видеосвязи. Юлия Киселёва «присутствовала» на суде через телемост из СИЗО. Судебное следствие проходило в небольшом зале, где слушателям были отведены две скамейки, стоящие в один ряд у стены. В отличие от участников процесса слушатели не могли видеть осуждённую, потому что телеэкран находился прямо над их головами. Со слышимостью тоже были проблемы – у женщины, полгода находящейся в заключении, тихий, дрожащий голос. Судья апелляционной инстанции Владимир Шевчук просил её говорить громче. Она, прошедшая через несколько заседаний, знала его вопросы наперёд.

– Устанавливается личность осуждённой. Назовите себя, пожалуйста, – обратился к Киселёвой судья.

– Киселёва Юлия Сергеевна. Дата рождения: девятнадцать, ноль восемь…

– Не торопитесь, я всё спрошу.

На вопрос о наличии детей и дате их рождения Киселёва ответила после небольшой паузы: «Дети есть. Девочка. Год рождения – 2012». 

Кристине Киселёвой в августе исполнится четыре года. Пользуясь тем, что у виновницы ДТП есть ребёнок, сторона защиты настаивает на смягчении наказания. В соответствии со статьёй 82 УК РФ адвокат Александр Жарких просит отсрочить наказание осуждённой до тех пор, пока её дочери не исполнится 14 лет. Сторона защиты получила заключение о том, что девочка переживает стресс и нуждается в воссоединении с матерью.

Прокурор Юлия Славянская не считает это обстоятельство смягчающим. «Судом много посвящено заключению психолога о состоянии ребёнка Киселёвой. Но ситуация, в которой находится её дочь, возникла не по вине потерпевших. Не надо быть профессиональным психологом, чтобы понять: разлучение матери с ребёнком – это травмирующая ситуация. Но, в отличие от дочери осуждённой, дети потерпевших потеряли отцов навсегда», – констатировала Славянская.

Прокурор сообщила, что не считает вынесенный в январе приговор законным и справедливым. «Я полагаю, Октябрьский районный суд, назначая наказание по статье 264, части 6 УК РФ, необоснованно применил правила статьи 64 УК РФ о смягчении наказания и назначил его ниже низшего предела», – заявила Славянская. Она уверена, что смягчающие обстоятельства:  признание вины, раскаяние в содеянном, добровольное возмещение материального и морального вреда, состояние здоровья Киселёвой и отсутствие судимости – не снижают общественной опасности преступления, и просит увеличить срок заключения до пяти с половиной лет.

Признание вины осуждённой Юлия Славянская ставит под вопрос. «Я думаю, признание было вынужденным, поскольку под давлением улик преступление было очевидно. ДТП было заснято на видеорегистраторы, имелись свидетели», – пояснила свою позицию прокурор.

Адвокат Жарких это мнение опроверг. «При поступлении в первое государственное учреждение после аварии Киселёва сообщила, что именно она находилась за рулём и попала в ДТП. Говорить о том, что она пыталась скрыть какие-то факты и вынужденно признавалась, – несостоятельный довод», – заявил он.

Потерпевшие – жёны погибших Елена Соколова и Вероника Матвеева – поддерживают прокурора. Также они просят дополнительную компенсацию материального и морального вреда. Киселёва добровольно выплатила женщинам по 300 тыс. рублей на организацию похорон и по 1 млн рублей за причинение морального вреда.

Когда судья Шевчук пытался узнать у потерпевшей Соколовой сумму, которую она рассчитывает получить, возникла заминка.

– В каком объёме, вы считаете, должен быть возмещён моральный ущерб? – спросил судья.

– Я не могу оценивать жизнь своего мужа, – робко проговорила женщина.

– Но вы ставите об этом вопрос. Вы пишете в жалобе, что моральный вред вам возмещён частично. Значит, вы считаете, что в полном объёме должна быть другая сумма?

– Да, – согласилась Соколова.

– Но вы можете объяснить, почему миллион рублей – это частично? – вновь обратился к ней судья.

– Я повторю, что не могу оценить жизнь мужа соразмерно деньгам, – не сдавалась Елена.

В итоге судья и Соколова пришли к тому, что увеличение выплат потерпевшая считает необходимым, но конкретную сумму назвать не может. Вероника Матвеева, не колеблясь, сообщила, что её устроит минимум ещё один миллион рублей за причинение морального вреда. Также она требует возмещение стоимости повреждённого автомобиля. 

Юлия Киселёва, как и на предыдущих заседаниях, свою вину признаёт. «Я полностью виновна в совершении преступления. Я искренне раскаиваюсь перед пострадавшими. Я не хотела этого преступления. У меня есть маленький ребёнок, и он очень нуждается в моей помощи. Как только у меня появится возможность помогать детям потерпевших, я обязательно буду это делать», – уверяет осуждённая.

Решение, принятое Иркутским областным судом по пересмотру приговора Юлии Киселёвой, будет оглашено 4 марта.