Граждане Украины, спасаясь от войны, начали прибывать в Иркутск ещё в марте 2014 года. Первые вынужденные переселенцы приезжали в регион к знакомым или дальним родственникам. Именно эти иркутяне помогали украинцам в оформлении всех необходимых документов и трудоустройстве. Летом процесс принял массовый характер. К августу поток беженцев увеличился настолько, что практически еженедельно по железной дороге приезжало по 600–800 человек. Эти группы были организованы структурами УФМС. Регион готовился к их прибытию: собиралась гуманитарная помощь, на площадках баз отдыха и детских летних лагерей экстренно открывались пункты временного размещения. Резервы для беженцев поручили найти и муниципалитетам области. В правительства региона понимали: разместить всех вынужденных переселенцев в Иркутске просто нереально.

По плану, установленному правительством РФ, до конца 2014 года регион должен был принять 2835 человек. Хотя изначально этот минимум казался большой цифрой, уже через месяц стало ясно, что беженцев в Приангарье прибывает в несколько раз больше. К октябрю в область приехали 5200 человек, в ноябре их стало больше ещё на тысячу человек. От войны бежали целыми семьями, в далёкую Сибирь приезжали беременные женщины, молодые парни, которые скрывались от мобилизации. 

Первые массовые заезды практически все проходили через пункты временного размещения. Здесь одни семьи задерживались всего на пару дней – родители соглашались на трудоустройство в муниципалитетах и переезжали в деревни, другие жили по нескольку недель, а то и месяцев. Всего, по словам Валентины Вобликовой, через ПВР про­шло 3023 человека.

«Работали слаженно: людей обеспечивали необходимыми бытовыми условиями, здравоохранение всех прибывших обследовало, мин­образование незамедлительно подключилось, минтруда взаимодействовало с муниципалитетами. Без увеличения штатного расписания работа продолжалась. Беженцев сотрудники социальной опеки и попечительства встречали днём и ночью. Размер групп варьировался от 15 до 50 человек. Прибывали и просто семьями по три-четыре человека», – отметила зампред.

За полтора года регион принял свыше 16 тыс. человек. Украина, добавили в региональном УФМС, вошла в пятёрку стран с наибольшим миграционным потоком. На неё пришлось 9,1%. Хотя в медиа новости о вынужденных переселенцах стали редкостью, беженцы продолжают прибывать. Сегодня границы Иркутской области для вынужденных переселенцев из восточных регионов Украины не закрыты, подчеркнула зампред.

«Ежемесячно по-прежнему прибывает по 150–200 человек, но уже небольшими группами, – рассказала Вобликова. –  Сотрудники минсоцопеки уже привыкли, приходя утром на работу, встречать у вахты очередную семью беженцев, которая прямо с поезда направляется в здание министерства». Информацию о том, что ждёт беженцев в далёком Иркутске, легко найти в Интернете: все контактные данные есть на официальных сайтах соц­опеки и УФМС, а в соцсетях даже созданы специальные группы, в которых переселенцы обсуждают текущие проблемы и делятся небольшими победами.

Практически все, кто направлялся в Приангарье, в итоге осели здесь. В другие регионы перебралось всего 300 человек. Как правило, в их числе так называемые «кочевники», которые предпочитают не решать проблемы, не адаптироваться к новым условиям, а переезжать от одного ПВР к другому. С одной стороны, беженцев никто не может обязать сидеть на одном  месте – все свободные люди. С другой стороны, такая миграция в поисках лучшей жизни создаёт путаницу и истощает финансовые запасы регионов. Притчей во языцех стала история семьи, которая в Ростове по распределению попала в Саратов. После того как она там получила необходимую гуманитарную помощь, семья двинулась дальше по регионам, доехала до Иркутской области. Здесь их не бросили, обогрели, накормили, приобрели билеты для их дальнейшего «путешествия». Но документально семья закреплена за другим регионом. Именно он потом получил компенсацию от федерального бюджета.

Есть среди покинувших Приангарье беженцев и те, кто при переезде получил недостоверную информацию о жизни в регионе. Переселенцы ожидали увидеть богатейший сибирский регион, в котором минимальная заработная плата составляет 50 тыс. рублей. Разочаровавшись, такие беженцы, как правило, направлялись на Дальний Восток. 

«Сегодня все оставшиеся в Приангарье переселенцы трудоустроены. Многие подали документы на участие в госпрограмме переселения соотечественников, получили выплаты, отправились в муниципалитеты на работу», – отметила Валентина Вобликова. Как рассказали в пресс-службе УФМС по Иркутской области, в прошлом году регион даже перевыполнил план программы на 12%. 

Участие в этой программе не только даёт право на получение гражданства, но и позволяет рассчитывать на неплохие подъёмные. В регионе предусмотрена выплата пособия на обустройство из средств федерального бюджета – 240 тыс. рублей участнику государственной программы, по 120 тыс. рублей каждому члену семьи, если документы подавались в представительство ФМС России за рубежом, а также гражданам Украины, которым на территории Российской Федерации предоставлено временное убежище. По 80 и 40 тыс. рублей положено гражданам, проживающим по разрешениям на временное проживание на территории Российской Федерации. Выплаты переселенцы получают в порядке очереди.

В декабре был закрыт последний пункт временного размещения в регионе. Официально данный ПВР ещё открыт, но сейчас он находится на ремонте, беженцев там больше нет. «Последней пункт покинула многодетная семья, которая, кстати, ещё одного ребёнка родила уже на нашей земле. Им сняли квартиру, отец семейства трудоустроился. Сегодня семья находится в самостоятельном плавании», – рассказала Вобликова. Как пояснили в пресс-службе правительства, семья получила четырёхкомнатную квартиру. У неё есть год, чтобы встать на ноги и решить вопрос с жильём. Данный случай не уникальный в области, но на помощь местных властей в аренде жилплощади могут рассчитывать далеко не все. Конкретно по этой семье собиралась специальная комиссия, которая и решила из фонда жилья соцнайма выделить квартиру беженцам. 

Работают с переселенцами и областные благотворительные организации. Одиноких женщин с детьми поддерживает фонд «Оберег», добавила Вобликова.