Срок пари, длящегося уже десять лет, истекает ровно через два года. Уже можно подвести некоторые промежуточные итоги и узнать, что думают о своих шансах на победу оба участника интеллектуального по­единка – благо с 2005 года Интернет сильно упростил общение между далёкими друг от друга людьми, и «Иркутскому репортёру» удалось «выловить» в Сети мистера Джеймса Аннана – английского климатолога и инициатора спора. Второго спорщика, казалось бы, и ловить не надо – сотрудник Института солнечно-земной физики СО РАН живёт в иркутском Академгородке, но в данном случае интрига только усилилась. В дело вмешалась экология, а вслед за нею и политика, и с Владимиром Спиридоновичем поговорить оказалось труднее, чем с его английским коллегой и оппонентом…  

«Я к тому времени как раз искал, с кем бы поспорить…»

Сегодня Джеймс Д. Аннан живёт в идиллической пасторальной обстановке. Вернувшись в 2013 году из Японии с исследовательской работы, он со своей коллегой Юлией Харгривз поселился в холмах Северо-Западной Англии в долине реки Lune, где они жили в доме, как Джеймс это романтично описывал, «в окнах которого всегда отражается синее небо». В августе 2014 года они переехали ещё дальше – купили дом в Settle, в двадцати милях на юго-восток от Lune. Два последних года мистер Аннан занимается делом своей жизни – независимыми исследованиями, связанными с прошлыми и будущими изменениями климата. Именно на фоне бескрайних холмов между Ланкаширом и Йоркширом он и дожидается окончания срока спора с иркутским учёным Владимиром Башкирцевым, живущим в суровых условиях резко континентального климата, свойственного Восточной Сибири. Может, именно разницей в климатах, в которых проживают учёные, объясняются их убеждения о грядущих его, климата, изменениях? 

На родину, в бескрайние холмы Северо-Западной Англии, в 2013 году Джеймс Аннан вернулся из Японии, где много лет – с 2001 года – провёл в Йокогаме, на исследовательской работе в НИИ глобальных климатических изменений JAMSTEC. В частности, его работа была связана с моделированием климатических изменений на мощных компьютерах. Именно с этим глобальным моделированием климатических систем связано убеждение мистера Аннана, что человечеству в обозримом будущем грозит глобальное потепление по причине его же, человечества, необдуманных действий, которые также называют антропогенным или техногенным фактором.

По этой причине Джеймс так лично воспринял одну из научных статей по данному вопросу. Вот как он об этом рассказал «Иркутскому репортёру» сам: 

– Мне кажется, что впервые я услышал о Владимире Башкирцеве приблизительно в 2003 году, прочитав в научном журнале «СО2» статью «Является ли глобальное потепление пузырём, который лопнет». В этой статье и упоминались исследования Владимира Башкирцева и Галины Машнич. Согласно статье, они предсказывают неизбежное глобальное похолодание.

Статья, собственно, и начинается с обсуждения дискуссии, опубликованной в журнале «Российский гео­магнетизм и аэрономия», в которой «два учёных из Института солнечно-земной физики СО РАН бросили вызов политкорректной догме о глобальном потеплении, что раздражает весь мир». Башкирцев и Машнич в своей работе заявили: ряд публикаций сообщают, что антропогенное воздействие на климат Земли является очевидным и доказанным фактом, хотя в действительности, по их мнению, ни одно из исследований, связанных с антропогенным воздействием на климат, убедительно ничего подобного не доказывает. 

При этом статья заканчивалась словами, которые окончательно вывели мистера Аннана из душевного равновесия: «В свете этих нескольких наборов реальных наблюдений мы не были бы вообще удивлены, обнаружив, что Башкирцев и Машнич действительно смогут доказать правильность своих предсказаний неизбежности глобального похолодания». По сути, именно авторы статьи, Шервуд, Кейт и Крейг Идсоу, явились окончательными провокаторами, подтолкнувшими Джеймса к тому, чтобы найти адрес электронной почты Галины Машнич и сделать своё необычное предложение, от которого невозможно отказаться.

– В это время я уже искал возможности делать ставки на изменения климата, но не нашёл соперника, – продолжает Джеймс. – Я связался с Галиной Машнич и согласился на общую ставку с них обоих. Я не помню обсуждение в деталях, но их теория, что солнечные эффекты доминируют над антропогенным воздействием, явно противоречит подавляющему большинству установленных научным анализом данных.

Точка зрения из Сибири 

До Нового года стояла едва ли не жара, после ударили сильные морозы. Даже в Иркутске не поймёшь, потепление грядёт или всё-таки похолодание

Убеждённость в своей правоте Джеймса Аннана понятна и, в общем-то, даже наглядна – достаточно выглянуть в окно, а потом послушать новости с непременным прогнозом погоды в конце выпуска. Производства растут, газы выделяются, атмосфера нагревается… Европу летом поджаривает, а зимой подтапливает, в Москве под Новый год стоят плюсовые температуры, в Сибири третий год подряд как установились «зимы европейского типа» – это когда снега почти нет и можно ходить без шапки и в валенках на босу ногу. Что же подтолкнуло иркутских учёных согласиться на пари?

Владимир Башкирцев в прошлом уже не раз объяснял:не нужно путать погоду с климатом. По его мнению, антропогенный фактор, при всей своей значимости для экологии, в то же время слишком незначителен в планетарном масштабе. А вот что действительно на подобном глобальном уровне может диктовать свою волю, так это циклы солнечной активности. Иркутские климатологи выявили прямую зависимость: чем ниже солнечная активность, тем ниже глобальная среднегодовая температура приземного воздуха и Мирового океана. Свои выводы они сделали на основании двух предшествующих им исследований. 

В начале 1990-х климатологи Фриис-Кристенсен и Лассен отметили тесную взаимосвязь между длиной цикла солнечных пятен и температурой воздуха поверхности Северного полушария за период 1861–1989, где потепление и охлаждение соответствовало короткому (~ 10 лет) и более длинному (~ 11,5 года) циклам солнечной активности. Затем было опубликовано исследование Жеребцова и Коваленко, сделанное в 2000 году, в котором они отметили зависимость между циклами солнечной активности и приземной температурой воздуха в Байкальском регионе. Проведя собственные исследования, Башкирцев и Машнич установили, что существует также зависимость глобальной температуры от столетнего цикла солнечной активности. 

Не вдаваясь в наукоёмкие расчёты, с трудом понимаемые обычным человеком, можно перейти сразу к прогнозу иркутских климатологов. Они выяснили, что самые низкие температуры в начале прошлого столетия соответствовали самому низкому уровню солнечной активности и в дальнейшем значение температуры напрямую зависело от повышения или понижения этой активности. Из чего можно предположить, утверждали Башкирцев и Машнич, что в последнюю четверть ХХ века будет наблюдаться рост средней глобальной температуры планеты – именно то, что мистер Аннан принял за глобальное потепление. 

Однако очередной пик солнечной активности приходится на 2007 год, после которого уровень температуры медленно, но неумолимо поползёт вниз, и минимум – как солнечной активности, так и отметки на «глобальном градуснике» – придётся на 2020–2025 годы. Убеждённые, что так оно и будет, Владимир Башкирцев и Галина Машнич приняли авантюрное предложение Джеймса Аннана…  

Объективные данные ничего не проясняют

Иркутские учёные неполиткорректно заявили: ряд публикаций сообщают, что антропогенное воздействие на климат Земли является очевидным и доказанным фактом, хотя в действительности ни одно из исследований убедительно ничего подобного не доказывает

Суть спора была следующей: нужно взять два контрольных срока и сравнить их среднюю температуру. На практике, зная установленные наблюдениями учёных всего мира температурные значения последних лет с точностью до сотой доли градуса, климатологи летом 2005 года выставили условие пари. Первый контрольный срок разместили в недавнем прошлом – 1998–2003 годы. Потом дали климату ещё шесть лет определиться с тенденцией – к потеплению или к похолоданию. 

И осталось замерить среднее температурное значение второго контрольного срока – 2012–2017 годов. А после этого сравнить: если во втором контрольном сроке среднее значение будет хоть на одну сотую градуса выше первого, то куш срывает Джеймс Аннан. Если на ту же сотую долю температура будет ниже в конце спора, чем в начале – выигрывают иркутяне. 

И вот пари выходит на финишную прямую. Официальное завершение спора назначено на 1 января 2018 года. Казалось бы, уже сейчас можно увидеть, в чью сторону клонится чаша весов – а точнее говоря, столбик термометра. Но не всё так просто.

В разговоре с «Иркутским репортёром» Джеймс Аннан выразил уверенность в своей победе, подкреплённую данными его измерений. Точнее говоря, объективных замеров глобальной планетарной температуры, взятых у проверенных научных источников в Интернете – используются общедоступные и не вызывающие сомнений данные USA National Climatic Data Cetner, американского национального центра климатических исследований.

– Скажите, Джеймс, вы продолжаете отслеживать ежегодные данные? Например, у Владимира Башкирцева в кабинете висит график на бумаге, на котором он каждый год отмечает значение температуры. У вас есть такой график? – полюбопытствовал «Иркутский репортёр».

– Я периодически проверяю температурные значения. Хотя у меня они не нанесены на изображения. И мне очевидно, что я нахожусь на пути, чтобы выиграть пари, потому что температура в последние годы показывает очень ясное потепление. Я не могу судить, что показывает картинка в кабинете Башкирцева. Но вот глобальные данные температуры с 1998 года, которые доступны в Интернете…

– Вы сами можете проверить, что каждый год с 2012-го был теплее, чем в среднем в 1998–2003 годах. Окончательный анализ на 2015-й, как ожидается, будет теплее, чем 2014-й – то есть по меньшей мере 0,75… 

Казалось бы, позиция Джеймса Аннана несокрушима, и иркутским учёным пора копить деньги, чтобы расплатиться по счетам. Однако Владимир Башкирцев сохраняет спокойствие. По его мнению, «прогиб», как он называет пиковое значение солнечной активности, пришёлся на середину первого десятилетия нового века, и к 2007 году наступил максимум этого цикла солнечной активности. То есть Джеймс Аннан принимал за доказательство своей правоты то, что на самом деле было предсказано сторонниками похолодания ранее – «в последнюю четверть ХХ века будет наблюдаться рост средней глобальной температуры планеты», а далее глобальная температура будет так же медленно и неуклонно снижаться, следуя за понижающимся уровнем солнечной активности. Всё идёт по плану, как пел один музыкант, известный более в маргинальных, чем в научных кругах…

Споры об экологии – это политика, а споры на деньги – это общечеловеческое

Как это ни парадоксально, но поговорить лично с Владимиром Башкирцевым «Иркутскому репортёру» в этот раз не удалось (в прошлом он давал нам интервью в 2008 и 2010 годах. – Авт.). Формальное согласие на общение было получено от администрации Института солнечно- земной физики с одной небольшой оговоркой:

– У нас свобода слова, и никто не может запретить Владимиру Спиридоновичу высказывать свои мысли, – сказали «Иркутскому репортёру» в институте. – Однако вы должны понимать, что какие-то его идеи могут не разделять его коллеги. Поэтому, если он будет общаться с вами, вы должны указать, что он высказывает эти мысли как частное лицо, а не сотрудник нашего института. 

В результате Владимир Спиридонович с извинениями от встречи отказался. Но именно это внесло в наше небольшое расследование не­ожиданную интригу. Как объяснили «Иркутскому репортёру» в кулуарах Иркутского научного центра, многие вопросы фундаментальной науки тесно соприкасаются с политикой. Например, глобального потепления или похолодания. Экология сегодня – вопрос чисто политический. Антропогенный и техногенный факторы, как основные «вредители» в отчётах экологической общественности, являются рычагами политического воздействия. 

Английский климатолог Джеймс Аннан вступает в денежные пари на научные темы не первый раз, но спор с иркутскими учёными –
это самая крупная его ставка

Поэтому любой учёный, занимающийся сегодня климатом и его изменениями, прекрасно знает, что гранты, субсидии и прочее финансирование приоритетно выделяют тем исследованиям, которые занимаются влиянием человека на среду обитания, в ущерб тем исследованиям, которые занимаются факторами изменения окружающего мира, никак с человеком не связанными. И по этой причине сегодня говорить о том, что солнечная активность понижает глобальную температуру, в противовес убеждению, что человеческая деятельность её, наоборот, повышает,  мягко говоря, неполиткорректно – как и было сказано в статье, с которой всё началось.   

Зато, пользуясь случаем, пару совершенно обывательских вопросов «Иркутский репортёр» задал Джеймсу Аннану.

– Известно, что это ваш не первый спор. Вы азартный человек, мистер Аннан?

И тут оказалось, что это вопрос не азарта, а жизненной философии для английского климатолога.

– Важным аспектом ставок является то, что возможность финансовых потерь помогает людям ясно думать о том, как разумно делать какие-либо публичные утверждения. Одна из моих первых попыток заключить пари была против Ричарда Линдзена, который утверждал, что глобальные похолодания происходили чаще, чем потепления. Когда я попытался устроить ставку, он сказал, что оценивает свои шансы как 50:1. То есть я бы заплатил 10000 долларов в случае охлаждения, но он был готов поставить только 200 долларов в случае потепления. Это не поддерживает убеждение, что охлаждение происходит чаще, чем потепление!

– А другие ставки?

– У меня есть несколько ставок на изменение климата, но спор с иркутскими учёными является наибольшим. Я однажды потерял небольшую ставку – 100 фунтов – в споре о вероятности краткосрочного потепления. Но только что выиграл довольно большую ставку пополам с профессором Крисом Хоупом, сравнивая температуру с 2015 по 2008 год. Правда, деньги мы ещё не получили…

– Чем вызвано ваше желание заключить пари с сибирскими климатологами?

– Легко сказать: «Я думаю, что мир будет охлаждаться». Такое заявление не вызывает расходов. Но гораздо труднее сказать: «Я поставил 10000 долларов на то, что мир будет охлаждаться». Существует также важный философский аспект ставок. Вероятность изменения климата в будущем – это субъективный вопрос веры. Там нет такого понятия, как «истинная» вероятность потепления, или «доказательства», что будет происходить потепление. Научный процесс не позволяет получить доказательства в математическом и логическом смысле. Лучшее, что мы можем сделать, это использовать наше суждение. Ставки помогают нам сосредоточиться на этих суждениях.

– Вы уже думали, как потратите деньги? Ну, в случае выигрыша, разумеется…

– Я ещё не решил, что делать с деньгами. Я могу попросить у друзей совета об экологических инвестициях или благотворительных действиях. Или же я могу потратить их на отпуск или покупку нового автомобиля…