1920 год, знаменитый план ­ГОЭЛРО не предусматривал активное развитие электроэнергетики в Сибири – слишком мало было у нового государства пока сил: «Вся Россия разбивается на 8 районов, причём… в Сибири пока принимается во внимание только западная её часть…». Освоение энергетикой Ангары и Приангарского района, по мнению авторов плана ГОЭРЛО, отодвигалось «на десятилетие». Тем не менее в Иркутске с 1920 года активно шло движение по проектированию электростанций, поскольку того требовала промышленность. В марте 1920 года инженер Брокаловский рассказывал о шести сибирских промзонах, куда должно было прийти электричество, – Минусинской, Томской, Ленской золотопромышленной, Акмолинской, Алтайской и Иркутской. Через полтора года председатель губернской комиссии по электрификации готовил смету на сооружение гидростанции в районе местности Куличий Нос на реке Иркуте. На Уду и Иркут ушли экспедиции для изучения водного режима и определения, можно ли на этих реках организовать производство электроэнергии. 

Газета «Власть Труда» в 1924 году в нескольких номерах разместила подробный проект инженера В. Шмидта о постройке гидростанции на реке Иркут. Ради этого на газетных полосах выделили даже место под несколько картинок-схем будущей станции. Гидростанцию предлагалось поставить на петле Зыркузунского хребта по Иркуту. «Место это находится в довольно центральной населённой промышленной части Иркутской губ., недалеко от Западного Забайкалья, и представляет большие выгоды по устройству искусственного падения воды», – писал 

В. Шмидт. О проекте заговорили ещё в 1920 году. В январе 1920 года при Томском губсовнархозе было создано Бюро по использованию водных сил Сибири, иркутское отделение его в июне возглавил тот самый В.Р. Шмидт. В марте 1921 года при Иркутском губсовнархозе создана «комиссия по электрификации Иркутской губернии», в которую вошли, в частности, В.Р. Шмидт и профессор Н.М. Обухов. Когда в Иркутск на агитпоезде прибыл Михаил Калинин, Шмидт лично представлял этот проект, тогда говорилось о станции в 40–80 тыс. лошадиных сил и стоимостью 25 млн рублей. К 1924 году проект был сокращён до 52 тыс. лошадиных сил и стоимости в 7,4 млн рублей. О проекте писали многочисленные газеты, включая «Власть Труда», «Крас­ные зори», «Жизнь Сибири». В 1923 году в Иркутске была выпущена пятитысячным тиражом В.Р. Шмидтом и К.В. Мироновым специальная брошюра «Всемогущая даровая сила. К вопросу о государственной электрификации Иркутской губернии» (сейчас экземпляр этой книги из 15 страниц с двумя картами и диаграммой вкладки-раскладушки хранится в научной библиотеке ИГУ в коллекции летописца Нита Романова). Начиналась брошюра словами Ленина: «Рабоче-крестьянская Советская Республика начала систематическую и планомерную электрификацию нашей страны…». И далее рассказывалось на простом примере, как может помочь электрификация: «Если бы мы начали сравнивать, как обрабатываются поля у нас в России, и как в других государствах, например в Америке и Германии, где пришла на помощь человеку техника, то нашли бы громадную разницу в способах обработки полей…». Сравнивались орудие первобытного человека и электрический трактор, а далее перебрасывался «мостик» к электростанциям. «Доход от продажи брошюры поступит на образование фонда электрификации Иркутской губернии», – сообщалось в конце книги. 

Проектные разработки начала 20-х годов стали базой для будущего освоения гидроресуросов Ангары

Сам Нит Романов зафиксировал в марте 1924 года, что губернским советом народного хозяйства была издана целая книга «Материалы к проекту сооружения районной гидроэлектрической станции на реке Иркут». «Работы произведены и материалы изданы под руководством инженера В.Р. Шмидта. Книга – 143 страницы текста, 4 листа, 39 снимков и 39 разных диаграмм и графиков». 

«Прорытием тоннеля через Зыркузунский хребет достигается использование общего уклона, имеющегося на протяжении тридцативёрстной петли, – рассказывал Шмидт во «Власти Труда». – Получаемое падение воды представляет из себя водопад в 70 метров… Для того чтобы направить воду на станцию, которая потечёт по двум тоннелям, нужно перегородить Иркут плотиной… Плотина разборная, состоит из двух подъёмных цилиндров из стали. Высота её 18,4 метра». Длина каждого из тоннелей сечением 20 кв. м должна была быть 3775 метров. Вода, по проекту, двигалась по ним со скоростью 2 метра в секунду. «По тоннелям вода переходит через хребет, поступает в распределительный ларь, оттуда по двум трубам диаметром по 3 метра подводится под напором 69 метров в электрическую станцию и приводит в действие турбины», – пояснял В.Р. Шмидт. Станция на восемь электрических машин-генераторов тока планировалась мощностью 52 тыс. лошадиных сил, или 38 тыс. киловатт. «От генераторов будет получаться трёхфазный переменный ток, весьма удобный для промышленности, сельскохозяйственных надобностей и для домашнего обихода, а также удобный для передачи на большие расстояния, до 1000 вёрст», – мечталось автору проекта. Шмидт планировал, что высоковольтные линии напряжением 110 тыс. вольт протянутся в пять уездов Иркутской губернии: Иркутский, Черемховский, Балаганский, Нижнеудинский, Верхоленский. Также электричество придёт частично в Западное Забайкалье «до Петровского завода». По проекту станция должна была питать и две ветки электрических железных дорог по 220 вёрст. Первая из них должна была пройти от станции Култук до Монголии через Монды, вторая – от Верхнеудинска через Троицкосавск в Кяхту-Китай. В книге Шмидт даёт сравнительную диа­грамму за 1921 год запасов «белого угля» (так в то время принято было именовать гидроресурсы) и запасов угля Черембасса, «выраженных в пудах каменного угля». И даёт обоснование, что «белый уголь» намного выгоднее, чем каменный, даже при том, что в конце зимы и ранней весной Иркут имеет наименьшее наполнение и электростанция будет загружена всего 50% годового времени. 

По расчётам, Иркутск потреблял бы не более 2 тыс. лошадиных сил, что давала станция, остальное распределялось бы по губернии, и станция могла бы «прокормить» 30 Иркутсков. Интересен расчёт киловатт-часа, приведённый инженером Шмидтом. Он сообщает, что при расчёте подобных станций в начале XX века стоимость киловатт-часа определялась в 42 копейки, к концу первого десятилетия, «как обычно рассчитываются подобные сооружения», стоимость для потребителя должна была сократиться до 2,1 копейки. В эти годы в Иркутске себестоимость киловатт-часа обходилась в 26 копеек. «Вместо того чтобы платить в месяц 3 рубля, придётся платить первое время около 47 копеек, а впоследствии лишь 23 копеек», – писал инженер. И приводил любопытную табличку применения электроэнергии в домашнем обиходе из расчёта стоимости одного киловатт-часа в 4 копейки. «Вскипятить воды 2,5 бутылки – 0,44 копейки, сварить 4 чашки кофе – 0,26 копейки, супу 2,5 бутылки – 0,84 копейки, рыбы два фунта – 0,96 копейки, мяса три с четвертью фунта – 1,28 копейки, 6 яиц всмятку – 0,20 копейки, сжарить 4 котлеты – 0,40 копейки». Один час глажения утюгом без перерыва, по Шмидту, обошёлся бы иркутской хозяйке в 1,44 копейки. «Как видно из приведённой таблицы, приготовление пищи обходится лишь десятые копейки. А сколько при этом сбережётся времени и труда! Но главная задача электрификации заключается не только в прямом удешевлении жизни, а состоит преимущественно в развитии производительных сил страны», – говорит инженер Шмидт. Он считал, что дешёвая электро-энергия будет способствовать развитию электрохимии, можно будет «добывать азот из воздуха для производства искусственных удобрений», и приводил пример Германии, где мелкие электроустановки уже использовались для производства удобрений. Он считал, что электричество поможет производству древесной массы на территории Иркутской губернии, которой «интересовались японцы и американцы». «При такого рода промышленности, потребляющей энергию почти весь год без перерыва, энергия удешевится до 0,3 копейки за киловатт», – прогнозировал он. 

В 20-х годах прошлого века не предусматривалось масштабных освоений гидроресурсов Восточной Сибири, но это не значит, что таких проектов не было

Шмидт считал, что строительство станции даже в тяжёлые 1920-е годы – «дело не безнадёжное», поскольку Иркутская губерния обладает большими природными богатствами, и если бы хотя бы часть из этих богатств правительство направило на строительство гидростанции, польза была бы огромной. Шмидт предлагал организовать акционерное общество по электрификации губернии. «В это смешанное общество необходимо, чтобы вошли акционерами с посильными взносами подавляющее большинство граждан, населяющих наш край, все учреждения не только Иркутской губернии и Забайкалья, а и всей Сибири». Шмидт призывал участвовать в проекте Иркутский коммун­отдел, так как, по его мнению, постройка гидростанции на Иркуте позволит упразднить за ненадобностью Иркутскую городскую электростанцию и высвободить около 1 млн рублей. Кроме того, в это самое время шла кампания по постройке памятника умершему Владимиру Ильичу Ленину. В основном высказывались две версии – мост через Ангару и гидроэлектростанция. «Конечно, кто же будет отрицать, что мост нам нужен… – говорил читатель «Власти труда» Парняков. – … мост будет представлять из себя в значительной мере мёртвый капитал… большинство крестьянства губернии мостом пользоваться не будет. Где же здесь логика смычки с деревней? … Гидростанция будет наилучшим выразителем идей тов. Ленина об электрификации страны». Гидростанция, настаивал читатель, отдаст губернии затраты на свою постройку «живой копейкой» и обеспечит настоящую смычку деревни и города, поскольку крестьяне будут знать, что горящие в их домах лампочки оплачены из их денег, отданных на памятник Ильичу. 

Инженер Шмидт предлагал помогать будущему строительству не только деньгами, но и материалами и даже «лошадьми», пригласить для частичного участия в сооружении станции и иностранных партнёров, которые могли бы потом получить концессию, предлагал создать «общество содействия или друзей электрификации Ленско-Байкальской области». Этим мечтам не суждено было сбыться. Как отмечает в своём историческом исследовании развития электроэнергетики в Иркутской области Т. Душкина, у Бюро по использованию водных сил Сибири «не хватало квалифицированных специалистов, оборудования, снаряжения и питания. Считалось удачей, когда случалось достать несколько полушубков для технического персонала, старые отремонтированные сапоги для рабочих и лапти… К сожалению, в 1922 году эта организация была расформирована в связи с недостатком средств». 

Спустя какое-то время и проект строительства станции на угле в районе Черемховских копей, и проект ГЭС на Иркуте были свёрнуты. 

Основные силы в Иркутске были брошены на модернизацию Иркутской ЦЭС. В 1929 году в Иркутск для переоборудования городской электростанции прибыли два котла Ленинградского завода, было построено новое котельное помещение, производительность труда повысилась на 7%. Нужды Иркутска были закрыты этой модернизацией. Тем не менее по результатам экспедиций обследования водного потенциала были составлены доклады, в частности доклад М. Обухова «Водные силы Ленско-Байкальского района», в которых впервые были сформулированы многие важные положения развития энергетики Восточной Сибири. Проектные разработки начала 20-х годов стали базой для будущего освоения гидроресуросов Ангары.