Этим летом, пока на Россию не обрушились санкции и валютный курс не начал трястись в припадке, лишая соотечественников отдыха за границей, я оказалась среди тех, кто добрался до Европы. 

Постояв несколько раз в очереди за визой, растянув полёт на 17 часов и пройдя паспортный контроль в аэропорту, я всё же добралась до Федеративной Республики Германия, где должна была месяц провести в немецком вузе. Путь лежал на юго-восток – ближе к границе с Францией и Швейцарией, во Фрайбург, где находится один из старейших университетов Европы, основанный ещё в XV веке. Сегодня там обучается больше 20 тыс. студентов со всего мира. Этот небольшой город, где жива архитектура старой Европы с её брусчатыми узкими улочками, порой кажется лишь кинодекорациями, куда по ошибке загнали толпу современной молодёжи. 

В квартире одного из «пряничных» домиков, расположенных практически в центре города, мне предстояло жить ещё с тремя такими же временными студентами – как в российской общаге, деля с ними туалет и кухню. Помещение было передано нам во временное пользование немцами, ­уехавшими на время летних каникул. Благодаря этому был развенчан российский миф о педантизме жителей Германии. Больничной чистоты в квартире под самой крышей обнаружить не удалось даже с лупой, зато нашлись окурки не первой свежести, тонны разбросанных по комнатам чужих вещей и полный мусорный ящик с просьбой его вынести. Волоча с четвёртого этажа по старой винтовой лестнице пакет с чужими отходами, я впервые подумала, что любовь к беспорядку – международное явление. 

В наследство от хозяев квартиры нам достался набор мусорных мешков разного цвета и величины. «Для сортировки!» – осенила светлая мысль головы приезжих студентов. Самыми ходовыми оказались жёлтые, как казалось, безразмерные пакеты. Их прелесть была оценена не сразу. Следуя примеру, оставленному хозяевами квартиры, в них без разбора кидались картон, пластиковые упаковки, остатки еды… В общем, жёлтые мусорные мешки довольно скоро закончились. По привычке квартиранты достали новые пакеты – уже прозрачные – и радостно продолжили копить в них весь свой мусор. Когда свободное место в первом таком мешке закончилось, общим волевым решением его вынесли на мусорную площадку. Утром по дороге в университет я оставила его у контейнера, даже не на­деясь на повторную встречу. Однако вернувшись домой вечером того же дня, обнаружила его прямо под дверью. Оставаться вместе с уже выброшенным мусором не хотелось, поэтому следующей, кто попытался избавиться от злополучного мешка, оказалась моя соседка. Наутро она повторила мой маршрут дневной давности, оставив пакет у бака со смешанными отходами. К вечеру он вновь стоял на нашем пороге, радуя запахом все четыре этажа. «Вообще-то у нас принято сортировать мусор», – заметил один из соседей. 

Покрываясь красными пятнами стыда, мы вдвоём с девушкой занесли пакет в дом и начали искать в Интернете правила немецкой сортировки. Более-менее ознакомившись с  вопросом, зажимая носы, все квартиранты занялись разбором отходов. В результате один большой пакет превратился в четыре маленьких. Утром третьего дня с облегчёнными вздохами пакеты были вынесены. А к вечеру они вновь вернулись под дверь. «Ну как они узнают, где мы живём? – воздевая руки к небу, на ломаном английском вопрошала квартирантка из Венгрии. – Что ещё сделать?». Позже от администратора дома выяснилось, что на каждой мусорной площадке Фрайбурга установлена камера. С утра приезжает мусоровоз, собирая все накопившиеся в мешках отбросы. То, что уборщикам по каким-то причинам не нравится, остаётся лежать на прежнем месте, а позже под чутким руководством старших по дому, у которых есть доступ к записям камеры, возвращается к хозяевам. «Вот сейчас у вас в одном мешке лежат сигаретные окурки, они должны быть в другом. Поменяйте, и тогда ваш мусор скорее всего заберут», – учили добрые немецкие старушки, которые оказались уроженками Татарстана. Они же объяснили, что смешанные отходы можно выкидывать только в особых жёлтых пакетах, строго установленное число которых выдаётся домоуправлением на месяц вперед. Каждая немецкая домохозяйка твёрдым движением руки умеет сплющивать коробки из-под молока и сока, чтобы сэкономить место в мусорном мешке. «Местные уже давно к этому приноровились, поэтому приезжих на улице мы вычисляем, когда к кому-то возвращают мусор, – со странным смехом отмечают бывшие соотечественники. – Кстати, а вы здесь надолго или навсегда?».

В итоге довольно большая часть воспоминаний о Германии связана именно с мусором и немцами, которые, бросая окурки прямо на улицах (там, кстати, все страшно удивляются российскому закону о курении в общественных местах), неожиданно проявляют большую щепетильность к тому, в каком мусорном пакете лежат «бычки», если они выносятся из квартиры. К их чести нужно сказать, что вопросы защиты окружающей среды на бытовом уровне даже не воспринимаются как проблема.

Уезжая из Германии, я была полна решимости сортировать мусор и в Иркутске. Но уже по дороге из аэропорта, сидя в машине, увидела, как из соседнего авто водитель, опустив стекло, выкидывает жестяную банку прямо на дорогу. Тогда и стало понятно – я дома.