«Молот – брат серпу»

Со страницы смотрит Ленин, заботливо обведённый детской рукой. Пожелтевшая бумага, серп и молот, звёздочки. Этому раритету 86 лет. Недавно данный артефакт, как и другие уникальные книги, был предметом особого внимания посетителей «Молчановки» во время выставки «Искусство воспитания. Уроки прошлого». Мне особенно это было интересно, потому что дома хранится до сих пор мой букварь. С тоненькой сплетённой из ниток закладкой, которую сделала мама. В нём нет ничего особенного, он типовой советский. Говорят, что немного раньше вместо привычного портрета Ленина красовался Леонид Брежнев. Но я уже этого не застала. А вот какими были они, буквари бабушек и дедушек? Оказывается, в 1928 году для Сибири был издан свой собственный, отдельный букварь. Авторами его были детский поэт, прозаик, педагог Натан Венгров и его коллега Никодим Осмоловский, а называлась книга «Мы в школе. Букварь для школ Сибири». Это был один из первых советских краеведческих учебников для работы на востоке страны. Букварь был допущен для школ I ступени. В 1918–1934 годах в СССР школой первой ступени называли начальную пятилетнюю общеобразовательную школу. 

«Издан букварь был в 1928 году в издательстве «Сибкрайиздат», – рассказывает главный специалист отдела историко-культурного наследия библиотеки Анна Малых. – Это знаменитое сибирское издательство, работавшее с 1924 по 1930 год. Оно занималось выпуском как краеведческой литературы, так и учебников. Именно благодаря «Сибкрайиздату» книгоиздание на территории Иркутской области увеличилось в разы». Надо отметить, что в 1928 году газета «Власть труда» напечатала объявление о том, что будет производиться перепись детей по губернии с 6 до 11 лет «в целях планового охвата детей школьного возраста начальным образованием». К 1928 году не только не все дети ходили в школу – не у всех были просто дом и еда. В гортеатре шли благотворительные спектакли для постройки трудового профилактория для проституток, на улице Тимирязева размещались подпольные опиумные притоны, содержавшиеся китайцами, газетные полосы были заполнены репортажами из 12 иркутских детских домов, где не хватало еды, одежды и откуда дети бежали. «В садике гортеатра слышен тихий храп. Старательно закутанные в афишную бумагу, служащую одновременно и постелью и одеялом, спят двое беспризорных малышей. Здесь они нашли логовище на ночлег. Их никто не тронет. Только бездомная собака пробежит мимо, обнюхает товарища по несчастью… А когда на смену холодной ночи приходит светлый солнечный день, пригревшиеся малыши бегут кто куда «добывать шамовку», – писала газета. С сентября 1928 года был объявлен культпоход комсомольцев по области, в процессе которого ликвидировали одновременно «антисанитарию, пьянство и неграмотность». Вместо пивных открывались «советские чайные». «Ангарцы начали поход по ликвидации неграмотности. В здании райкома шум, песни, далеко на улице слышится эхо бубенцов», – писала газета. Только за первые дни в Рабочем городке Иркутска выявили сотню неграмотных и малограмотных. Для взрослых, конечно, были свои учебники, но не исключено, что ребёнок и родители в семье учились по одному букварю. 

Если вы полистаете книгу, то увидите, что в ней изображаются сценки, характерные для сельской жизни в Сибири, поскольку основная масса людей жила в деревнях. И фразы для чтения, конечно, должны были быть близки к жизни: «У бабы работа, у мамы работа. Корыто. Мыло». Отмечали в книжке и реалии того времени: «Стал Гриша один, ни мамы, ни дома». Самые простые фразы и слова обозначали то, что ребёнок видел каждый день дома. Дети учились читать по привычным для себя фразам, которые часто слышали от родителей, к примеру: «Иди в избу, холодно». «Картошка, молоко» – те продукты, которые в основном ели на селе. На картинках домашний скот – свиньи, коровы, утки, гуси. А также промысловые лесные зверьки – зайцы, белки. В букваре слова, специфичные для Сибири – «лук-батун», «пихта». Для упражнений в письме дети должны были обводить изображения пятиконечных звёздочек, на страницах букваря – рисунки серпа и молота, большой портрет Ленина. Характерны фразы, которые надо было заучивать: «Молот – брат серпу – так учил нас Ленин», «Владимир Ильич Ленин – вождь и учитель рабочих и крестьян». Стихи тоже подобраны с учётом особенностей Сибири: «Отчего в селе совет нынче в пихту разодет? И крылечки крашены Лениным украшены». Рассказывалось о самых памятных для сибиряков событиях гражданской войны: «Был народ под Колчаком, был бедняк под кулаком. Нынче правит всем совет, кулаку простора нет!» В конце букваря – пропись уже без дореволюционных ятей и еров.

«Милые дорогие мои матушка и батюшка…»

Когда буквари бережно откладываются в сторону, в руках Анны Малых
появляется маленькая книжка, практически современный «покетбук»

А вот этому «ветерану», хранящемуся в «Молчановке», 127 лет. Он старше своего советского брата-букваря на четыре десятка лет. Порфирий Николаевич Троцкий-Сенютович, знаменитый педагог царской России, действительный член комитета грамотности, состоящего при Императорском вольном экономическом обществе, в 1887 году выпустил в свет книгу «Начальное обучение русской грамоте». Можно сказать, что это тоже был букварь. Но совсем иной эпохи, утонувшей в революционных событиях. Троцкий-Сенютович был инспектором народных училищ Восточной Сибири с 1888 по 1898 год и знал происходящее здесь не понаслышке. «На мой взгляд, это образец очень продуманной и последовательной книги, в отличие от некоторых современных учебников», – говорит Анна Малых. И действительно, книга открывается картинкой-иллюстрацией: молодой офицер пишет письмо. Подпись: «Как нужно правильно сидеть при письме». 

В этом издании удивительно всё, прежде всего посвящение автора. Она была посвящена памяти великого монарха, царя-освободителя Александра Второго, поскольку вы­шла в свет сразу после его гибели. «Для того периода это была своеобразная традиция – посвящать книги императорам, членам правящей династии», – говорит Анна Малых. После рассказа о царе-освободителе идёт раздел «Прежде азбуки» – первые слоги, которые может произнести и выучить ребёнок. Далее следует сама азбука. Запоминание букв построено несколько по иному принципу, чем учат сейчас. Букву обычно сопровождало название месяца года, имя человека, после шла пословица, первое слово которой начиналось с этой буквы. Например, «Анна – апрель…». В книге есть стихотворение Аполлона Майкова, написанное после выхода манифеста 19 февраля 1861 года об освобождении крестьян. «Посмотри: в избе, мерцая, светит огонёк; возле девочки-малютки собрался кружок; и, с трудом от слова к слову пальчиком водя, по печатному читает мужичкам дитя… И пришлося ей, младенцу, старикам прочесть про желанную свободу дорогую весть». А ещё – стихи, молитвы, включая «За царя и отечество», «Символ веры», исторические очерки о введении в христианство. Кроме обычной азбуки ребёнок должен был знать и церковнославянскую азбуку. Кроме того, книга давала основы счёта, в ней были небольшие арифметические задачи. Когда ребёнок наконец умеет читать, ему открывается последний отдел, где идут портреты и описание представителей правящей династии – Александра III, императрицы и их детей. Одно из упражнений очень трогательное. Это первое письмо родителям от освоившего азбуку и чистописание ребёнка. В книге даётся образец такого письма: «Милые дорогие мои матушка и батюшка! Узнав грамоту, спешу порадовать вас, что это письмо пишу сам…». 

Анна Малых открывает азбуку, которая чуть помоложе: ей скоро век. Это книга Льва Николаевича Толстого, изданная в 1917 году в издательстве «Задруга». Впервые «Азбука» Толстого вышла в свет в 1872 году, однако тогда подверглась большой критике, и в 1875 году вышла вновь под названием «Новая азбука». Критиковали Толстого за его метод, автор, к примеру, рекомендовал учителю: «Заставьте ученика на слух, без книги складывать слоги, оканчивающиеся гласною; говорите бе-ре-а – бра; де-ре-у – дру и т.д.». Толстой просил не заставлять ученика писать сразу правильно: пускай пишет «малако» вместо «молоко», «фсатъ» вместо «в сад». Книга действительно занимательная, много пословиц, которые сегодня уже и не услышишь. «Жид крещёный, конь леченый, недруг примирённый», «Дай в окно, Бог даст в подворотню». Толстой писал, что успех достигпнтся только тогда, когда то, чему учат, оказывалось «понятно и занимательно», а душевные силы ученика «были в самых выгодных условиях». «Сам Лев Толстой, долго работавший над этой книгой, считал её лучшим своим педагогическим трудом», – говорит Анна Малых. В 1917 году советский отдел просвещения принял решение о переиздании «Азбуки». Эта книга Льва Толстого была первой из переизданных новой властью. Само издательство «Задруга» было интересным – оно работало с 1911 по 1921 год, качество продукции было высоким, поскольку издательство создавалось как кооператив, зарплата была практически равной и у обычного рабочего, и у заведующего. «Издана по новому прописанию под наблюдением и с предисловием профессора Сакулина». Павел Сакулин, советский литературовед, академик АН СССР, взялся за эту работу, нёс полную ответственность за неё. «Интересно, что в 1917 году славянские буквы, а также молитвы в «Азбуке» ещё присутствуют, их вы уж не увидите, конечно, в букваре 1928 года. А вот в 1917 году, несмотря на свершившуюся Октябрьскую революцию, всё это есть. Ещё не началось гонение на церковь», – говорит Анна Малых. 

«Служит к образованию доброго темперамента»

Книга Льва Николаевича Толстого, изданная в 1917 году в издательстве «Задруга»

Когда буквари бережно откладываются в сторону, в руках Анны Малых появляется маленькая книжка, практически современный «покетбук». Однако она появилась на свет во времена Александра Пушкина. «Гимнастика для юношества, или Основные правила различных упражнений, служащих к укреплению тела, к поддержанию здоровья и к образованию доброго темперамента». Книга была переведена с французского и издана в 1834 году в типо­графии Штаба отдельного корпуса Внутренней стражи. Когда-то это издание принадлежало летописцу Ниту Степановичу Романову. «Книгу можно назвать первым российским «учебником по физкультуре», – говорит Анна Малых. – Первая часть книги посвящена «рассуждениям общим», говорится о здоровом образе жизни. Здесь в теории описаны все упражнения, к примеру, «упражнения действительные, или происходящие от нашей воли» – стояние, хождение, бегание, прыгание, танцевание, фехтование. Половина книги – теория, половина – практика». В книге очень интересные иллюстрации, сопровождающиеся необычными для современного читателя подписями: «Прыгание через предположительное пространство», «Прыгание через порт-марк». К примеру, современные упражнения на «козле» в начале XIX века назывались «вольтижирование на лошади». В книжке есть и развёртывающаяся вкладка, на которой изображён план спортивной площадки». Возможно, что по аналогу такой вот книги учился и Александр Пушкин. 

Анна Малых рассказывает, что после выставки в библиотеку приходили молодые учителя. Листали, конечно, не буквари, буквари были интересны маленьким читателям и любителям старой книги. Учителям же нужна была другая старенькая книжка: издание Петра Францевича Лесгафта, выдающегося биолога, анатома, врача, педагога, создателя научной системы физического воспитания «Школьные типы. Антропологический этюд» 1884 года. С момента написания этой книги про­шло более сотни лет, есть труды и по советской, и по российской педагогике. Хорошо знают учителя классиков педагогики прошлых веков. Но этот автор, несмотря на переиздания, был как-то позабыт. 

А вот тянутся люди к забытым педагогическим этюдам. «В книге автор описал характеры детей, с которыми приходится сталкиваться учителю, когда он только начинает работать в школе, – рассказывает Анна Малых. – Тип лицемерный, честолюбивый, добродушный, тип забитый… Лесгафт пытается дать подсказку учителям, как исправить недостатки ребёнка». Корпус книг, посвящённых школе, в библиотеке очень большой, есть немало интересных. К примеру, «Нравственная педагогика, или Общепонятное изложение основных начал нравственного воспитания» известного врача, педагога, музыкального деятеля Карла-Магнуса Марковича Гюнцбурга. Книга специально написана для женских учебных заведений и призвана давать основы нравственности для девушек. В частности, девушкам рекомендовалось «не читать романов», а заниматься чтением «биографий знаменитых доблестных людей древнего мира и средних веков и великих деятелей на пути просвещения новейших времён». Книга была удостоена «Высочайшего подарка от Ея Величества Государыни Императрицы Марии Александровны». Есть и книга, по которой могли учиться дети Александра III, – «Родная старина. «Отечественная история в рассказах и картинах». Её автор – учитель императорской семьи, историк, педагог Василий Сиповский. Большой интерес местных языковедов может вы­звать книга, которой скоро исполнится два века – «Пространная русская грамматика», изданная Николаем Ивановичем Гречем в 1830 году по просьбе императора Николая I. Ранее она принадлежала фундаментальной библиотеке Иркутской мужской гимназии, а теперь – раритет, хранящийся в «Молчановке».